Violence flows in their veins

      Нулевой день, 20 июля, через четыре часа после нападения       Тела были вынесены из здания. Кровь с мрамора была тщательно отмыта.       Разбитые вазы, мебель и украшения были заменены новыми в течение нескольких часов.       Чан был в больнице. Жив. Он лежал в нескольких палатах от Бига. Пит закусывает нижнюю губу. Его руки сжимают планшет, на котором Чан этим утром планировал изменения в системе безопасности на следующую неделю. Его не будет несколько недель, но Пит вздыхает с облегчением, потому что знает, что он вернется.       Особняк без Чана был бы… странным.       В целом, последние несколько часов были странными. Бывший боксер до сих пор не может в это поверить, когда думает об этом. Нападение Второй семьи на небоскреб, фальшивая смерть Кхуна Корна, ранения Вегаса и Чана.       Пит качает головой и ускоряет шаг, чтобы как можно быстрее добраться до лифта. Кхун Кинн вызвал его несколько минут назад. Ему было интересно, что бы это значило.       На самом деле, он все еще был в шоке. Его повысили в должности четыре часа тому назад.       Сразу после того, как Чан и другие раненые были доставлены в больницу, Кхун Корн остановил Пита, когда Вегаса забирали в больницу. Пит так сильно хотел последовать за ним, но остался. Он не знал почему. Он догадывается, что ему потребовалось мужество, чтобы самому сказать, что он любит Вегаса.       Теперь он не знал, что чувствовать. Он был удивлен. Вернее, сказать, что он был удивлен, значит ничего не сказать.       Пит, ты возьмешь на себя обязанности Чана.       Он проработал на Главную семью десять лет. Десять с половиной лет, если быть точным. Когда он пришел в службу безопасности, он не ожидал, что проживет так долго. А теперь… Сразу же после того, как хаос был взят под контроль и не прошло и часа, как тело Кхун Кана быстро убрали, ему сообщили эту информацию. Пит не мог сказать, был ли он счастлив. Год назад, если бы он услышал подобное, даже полгода назад, он был бы счастлив. Он почувствовал бы, что нашел свое место под солнцем, свою замену дому. Место, которому оно принадлежит.       Когда Чан поправится, он начнет проводить твое дополнительное обучение, чтобы ты стал начальником службы безопасности. Затем ты займешь эту должность во Второй семье, а затем сможешь вернуться сюда. (И в будущем ты займешь место рядом с Кинном.)       Тогда его жизнь уже была распланирована. Кхун Корн и Кхун Кинн даже не спросили, хочет ли он этого. Им было все равно. Пит немного разозлился. Но мог ли он винить кого-нибудь, кроме себя? Ему потребовалось мужество, чтобы отстегнуть значок и пойти за Вегасом.       Хотел ли Вегас вообще, чтобы он последовал за ним?       После побега из убежища Вегаса ему не хватило смелости посмотреть ему в глаза.       Он тихо вздохнул, когда лифт поехал вверх.       Теперь он не знал, счастлив ли он. Он чувствовал себя чужим без Вегаса рядом. Как будто этот человек забрал с собой все тепло, а Питу предстояло жить в холоде всю оставшуюся жизнь.       Может быть, так было и лучше.       Вегас. Кхун Вегас вел себя так, будто это ничего не значило. Как будто Пит был единственным, кто вспоминал те несколько дней. Их разговоры и секс.       Пит смог смириться с поражением. Он пережил многие из них в своей жизни. Очевидно, слова Вегаса мало что значат.       Примерно через 10 минут в кабинете Кхуна Корна.       Кажется, все собрались в кабинете Кхуна Корна. Кроме Танкхуна (Пит знает от Арма, что его отвезли к психотерапевту). Лица у всех мрачные и серые. У него неприятное предчувствие во всем теле.       Порш сидит рядом со своей матерью, обнимая ее, но смотрит только вперед. Пит видит, что руки его друга беспомощно сжимают ее руки, но они совершенно безвольные. Сердце Пита болезненно сжимается.       Подходя к столу Кхуна Корна, он кланяется. Порш ловит его обеспокоенный взгляд и улыбается ему. Ему еще понадобится поддержка больше, чем сейчас.       Кхун Кинн сидит в элегантном кресле напротив своего отца и нервно поигрывает своим кольцом. — Пит, я рад, что ты здесь. — Голос его босса спокоен, как всегда, как голос доброго дядюшки.       Он кланяется и тихо бормочет приветствие. Он чувствует себя неуютно, как будто его кожа зудит изнутри. Он молчит, стоит прямо и ждет, когда Кхун Корн скажет, чего он от него хочет. — Чан вернется из больницы и будет восстанавливаться два месяца. Тогда начнется твое обучение под его руководством. — Кхун Корн говорит спокойно, как будто всей ситуации с убийством никогда не происходило.       Пит замечает лишь малейшее движение глаз Корна, и они задерживаются на его сыне. Кинн улыбается. Пит хорошо знает, что это одна из тех улыбок, которые он приберегает для людей, которым не хочет говорить правду. — Мы хотели, чтобы ты начал сейчас, и, как ты знаешь, таков был план, но… возникли новые обстоятельства.       Значит, где-то произошло что-то большее, и вам нужен кто-то, кто позаботится об этом.       Пит скептически размышляет. Что бы ни случилось, нет никаких шансов, что Кинн и Корн покинут башню сейчас. Они не станут рисковать. — Что-то случилось? — спрашивает он, сохраняя нейтральное выражение лица.       Кинн морщится. Прежде чем он начинает говорить, слово берет Порш. — Сумасшедший брат Кинна оставил в баре море трупов. Чей был в баре Йок. Ким отправился туда и в одиночку убил 20 человек. Он оставил их трупы на полу. У ног моего брата.       Питу не нужно видеть лицо Порша, чтобы понять, что он в ярости. Его голос вибрирует. Теперь он понимает, почему у Кхуна Кинна такое выражение лица. Порш, должно быть, в ярости из-за того, что сделал бойфренд его брата.       Пит удивлен. В который раз за сегодня. У Кима не очень хорошая репутация среди телохранителей. Его называют маленьким психопатом. Он не так плох, как Вегас, но мало кому нравится с ним работать. Они всегда возвращались из квартиры Кима в синяках. — Да… вот почему ты будешь назначен его телохранителем на некоторое время. — Кинн наконец перестает возиться с кольцом и садится боком в кресло, чтобы беспрепятственно смотреть на Порша, который упрямо игнорирует его. — Где Чей сейчас? — Он бросает на друга обеспокоенный взгляд. — Дома. Кен, Пол и остальные присматривают за ним, — тихо отвечает он.       Пит хмурится. Он чувствует беспокойство. Опасность. Это тревожит его, потому что его инстинкты редко ошибаются. — Ким вышел из-под контроля. — Внезапно заговаривает Корн. У него все еще добродушное выражение лица, но не выражение глаз. Глаза теперь другие. Лоб слегка наморщен, взгляд сосредоточен. Пит знает, чувствует, что он зол. — Папа… — начинает умолять Кинн, но Корн игнорирует его. Он смотрит прямо на Пита. — Ким сошел с ума. Он вынашивал в своей голове какой-то заговор и втянул в него брата Порша. Если бы он сосредоточился на музыке, как он сказал, когда уходил из дома, я бы сказал: «Хорошо, пусть он идет своим путем», и надеялся, что он вернется, но не в этом случае.       На несколько секунд воцаряется тишина. — Ким забыл о своем поводке.       По спине Пита пробегает холодок. Корн опасно прищуривает глаза. Кинн пытается что-то сказать с жалким выражением беспомощности на лице, но Корн полностью игнорирует его. — Пит. Ты приручил Вегаса. Ты будешь напоминать моему сыну, кто держит его на поводке.       Три дня спустя, в четверг, 23 июля, вечером.       Пит знал, что Ким псих. Он и раньше подозревал, что что-то не так. У него было предчувствие. Может быть, не такое страшное, как насчёт Вегаса, но все же. Он ошибался. Как ошибались все. К сожалению, его сильное чувство тревоги снова оказалось верным.       Пит был заперт в одной из комнат в квартире Кима почти на три дня.       Пит сильно прикусывает нижнюю губу. У него порезы на руках, по всей длине рук. От запястий до плеч. Он перевязал раны, как мог. Он получил всего несколько бинтов и дезинфицирующих средств. У него синяки на лице, шее и груди.       Практически везде. У него болит все тело. Шрамы, когда-то оставленные хлыстом Вегаса, воспалились.       Все его тело болит. Он неподвижно лежит на кровати и тупо смотрит в потолок. Он не может поверить в то, что происходило последние три дня.       Ким почему-то в ярости. Он забрал его телефон, как только тот приехал, и избил его. Он начал оскорблять его. А Пит даже не мог защититься. У Кима есть пистолет, и если он что-нибудь предпримет, Ким убьет его.       Потребовалось некоторое время, чтобы собрать всё воедино. Почему телохранители возвращались с синяками и небольшими ранами? Биг вернулся с разбитым ртом и объяснил, что это был несчастный случай. Все поверили или притворились. Ким всегда очень нервничал из-за того, что отец присылал ему телохранителей. Поэтому он наказывал людей, которые подчинялись приказу. Он мог избивать их и оскорблять.       Пит также подозревал, что у Кима проблемы с психикой. Ким ни разу не выходил из квартиры с тех пор, как он приехал сюда. Он лежал неподвижно и слышал, как Ким выкрикивает громкие проклятия, швыряет бутылки и пьет.       И он начал много пить. Он, вероятно, не был полностью трезв с тех пор, как Пит был здесь. Когда Ким причиняет ему боль, он продолжает что-то говорить. Пит не может понять, что именно он имеет в виду. Он бормочет что-то бессвязное, смешивая тайский и английский языки.       Пит тихо стонет от боли. Раны на его груди болят со вчерашнего дня. Тогда Ким порезал ему руки и грудь ножом и сделал фотографии. Его лица не видно, но Питу все же удается подавить тревогу. Зачем ему нужны эти фотографии, что он с ними делает? Пит беспокоится, что он продает их где-то в Интернете, но это было бы бессмысленно, потому что у Кима слишком много денег.       Может, он и мазохист, но это перешло все границы. Пит тихо ругается. Позвать на помощь невозможно. Он не может даже пошевелиться. Пит начинает опасаться, что Ким убьет его.       40 минут спустя.       Пит внезапно просыпается, когда открывается дверь. Только один человек мог сделать это. Пит с тревогой наблюдает, как Ким медленно входит в комнату. В одной руке у него пустая бутылка из-под алкоголя. Все это время он не сводит с него глаз. Другая рука спрятана за спиной.       Бутылка выпадает из его руки и разбивается на несколько крупных осколков. Ким смотрит на осколки затуманенным взором. Какое-то время он смотрит на беспорядок на полу со странным восхищением. Пит в ужасе наблюдает за ним.       Ким с бесстрастным лицом начинает топтать стекло. На ногах у него ботинки на толстой подошве, поэтому острые предметы не причиняют ему боли. На его лице медленно проступает ярость, когда он превращает стекло в пыль. — У меня есть для тебя подарок. — Внезапно он поворачивает голову и смотрит на Пита широко раскрытыми глазами. Если бы Пит столько лет не работал телохранителем, он бы закричал от страха. Глаза Кима налиты кровью. Волосы растрепаны и не мыты несколько дней. Даже с такого расстояния Пит чувствует запах алкоголя.       Он достает из-за спины хлыст. Такой используется в БДСМ. Ким крутит хлыст в руках, все еще глядя на Пита, который только поднял голову, не в силах поднять все тело.       Ким бьет по каркасу кровати. Сила удара заставляет всю кровать трястись. — Вставай! — Говорит, нет, Ким приказывает ему встать.       Пит стонет от боли. Он не может подняться. Лицо Кима искажается в какой-то жестокой гримасе. Он быстро встает рядом с кроватью и хватает Пита за руку, впиваясь пальцами, как когтями. — Ну нет, так нет. Похер. — Он говорит тихо, почти шепчет. Он использует всю свою силу и заставляет Пита лечь на живот. Его мышцы горят. Он чувствует влагу и догадывается, что из ран снова потекла кровь. Постельное белье, когда-то бежевое, теперь покрыто полосами крови. Новыми и старыми.       Он не видит, что делает Ким. Он чувствует, как тот стягивает с него штаны, срывает их с ног движениями, совершенно лишенными осторожности. Он чувствует холод на своей коже, которая стала чувствительной от побоев.       Он чувствует первый удар по икрам. Затем еще один. Ким использует всю свою силу. Он бьет его хлыстом по ногам, икрам, ступням, бедрам. Он чувствует, как горит, как трескается кожа и с нее начинает капать кровь. Ким задыхается от усилий, но продолжает бить его. Даже по заднице.       Он разговаривает сам с собой и несет какую-то тарабарщину. Но Пит снова не понимает, о чем он говорит. Просто случайные слова. Ошибка. Школа. Учеба. Милый. Музыка. Свидание. Почему? — Вегас не сломил тебя, но я справлюсь. — Избиение прекратилось, и он слышит голос, искаженный алкоголем.       Где-то внутри Пита вспыхнул гнев. Воспоминание о чудесной боли, которую подарил ему Вегас. — Вегас облажался. Так что ты уж постарайся.       Он не знает, откуда у него взялись силы произнести эти слова, но тишина, которая последовала за ними, заставила его кровь застыть в жилах. Ким хватает его за волосы и стаскивает с кровати. Он жестоко сбрасывает его с кровати и валит на пол, уткнув лицом в разбитое стекло. — На колени. — Он указывает на стеклянную пыль, сверкающую в свете лампы.       Ким пинает его в бедро, чтобы поторопить. Пит делает несколько глубоких вдохов и встает. Это занимает у него много времени, но, наконец, ему удается встать на колени на полностью разбитую бутылку. Теперь, с расстояния нескольких шагов, он видит кровавые следы на полу и окровавленное постельное белье.       Он должен быть в ужасе, но он не боится. Ким снова что-то говорит, но он игнорирует его. Он вспоминает пытки, которым подвергал его Вегас. Тогда он думал, что умрет, но потом все изменилось. Он боится признать это вслух, но он скучает по Вегасу.       Он действительно хотел снять значок и уйти, когда Вегас выбежал из комнаты, где находилась мать Порша. Он хотел побежать за ним, но у него не было времени. Кто-то снова принял решение за него. Пит с грустью думает, что, возможно, и хорошо, что он остался.       Отвергнутое сердце причиняет боль, но разве у него есть другой выбор? Вегас даже не взглянул на него после того, как покинул убежище. В гараже небоскреба он наставил на него пистолет и сбежал. Он даже не сказал ему ни слова. Пит уже знал, что у него есть чувства к Вегасу. Секс был великолепным, но, очевидно, для Вегаса это ничего не значило.       Он сказал, что любит его, но больше ничего не сказал. Что они могли сделать, чтобы выбраться отсюда живыми, могли ли они выжить? Он поцеловал его, ударил и убежал. Он сказал «я люблю тебя» и побежал искать Кинна.       Стекло хрустит под его коленями. Кожа немедленно начинает кровоточить и заливает пол.       Пит с горечью думает, что теперь у него не будет шанса сбежать. В обоих мужчинах сквозит жестокость. Как и во всей семье Тирапаньякун. Они оба получают удовлетворение, мучая других, но Вегас скрывал мягкое сердце под маской палача.       В Киме же не было ничего, кроме гнева.