Дневник моей «жизни»

— А ты опять на небеса пойдешь? — спросила я у папы, когда мы сидели за столом, наконец-то вместе. Вот мне уже семнадцать. Ничего интересного и такого сверхъестественного в моей «жизни» так и не произошло. Ну кроме того, что по достижению восьми лет меня заставили переодеться в мальчика и ходить к одному учителю на занятия. Из его учеников я стала практически гением математики, потому что оказывается многое помню из прошлой жизни. Литературу эту Древнекитайскую я не сильно понимала, хотя большей частью она мне просто не нравилась. Вот пример: Молодость проходит, как река, Учение остается, как гора. Если ты не будешь учиться, Ты будешь жалеть в старости. Учение — это свет луны, Оно освещает путь жизни. Если ты не будешь учиться, Ты будешь блуждать в темноте. Да, довольно-таки возвышенно и в какой-то манере может быть и красиво, я не спорю, но это не совсем мой стиль в литературе, если так можно сказать. Чувствую себя даже тут не таким человеком, которому хочется полезть во все щели, чтобы узнать много нового, а тем, который ещё не вырос с фанфиков и даньмэй книжек или как тут говорят, весеннего содержания. Да и то, если на такую тут нарвёшься, то сильно открытых частей тела ты не увидишь, что как бы огорчает. Так что если я начну что-то и делать, то тут прям прорыв будет в мир порнокнижек, чувствую, что получше некоторых здешних писателей накатаю. Правда сначала надо вспомнить, как это делается и руку набить опять.Талант остаётся, но ржавеет, если его всё время не оттачивать. Тьфу, думаю, как мой лаоши, ну учитель, просто он не разрешает себя простым словом «учитель» называть, а именно, что по какому-то титулу. Короче, их заморочки. Но всё-таки я тут и новому научилась, например освоила ну уж очень хорошо все искусства, а точнее главные четыре, такие как: каллиграфия, искусство красивого и выразительного письма (что Хуа Чэну никак не давалось); живопись, создание картин, часто с использованием туши и китайских кистей; игра на музыкальном инструменте, в моём случае это эрху и игра в сянци, это стратегическая игра, которая требовала логического мышления, стратегии и тактики (она является одной из важных частей образования). Насчет этих искусств я дивилась, что они мне даются довольно легко, но и я старалась на момент обучения прикладывать к этому просто максимум усилий, чтобы отточить это всё до максимального идеала. Правда иногда возникает ощущение, что лаоши мне больше в голову литературы вбил, чем всего остального с философией заодно. — Ты и сама это прекрасно знаешь, — сказал отец, выдернув своим голосом меня из своих воспоминаний о учёбе. — Знаю, — мотнула головой в знак согласия. — Но меня всё равно огорчает то, что вижу я тебя чертовски мало, в отличии от тех же небесных чиновников. — Шпионаж дело такое, не быстрое. — Скоро второй десяток этого действа закончится. Неужто собираешься этим делом заниматься поболее времени, чем прошедшее? — Иногда складывается ощущение, что это будет длиться даже столетия, — сказал мне отец, довольно грустно глядя на меня. — Но у меня всегда складывается ощущение, что всё это начал не вовремя. — У? — от удивления приподняла бровь. — Потому что всё начал именно тогда, когда ты у меня только появилась и вижу тебя настолько редко, что иногда тебя даже не узнаю. Дети очень быстро взрослеют. И этим самым шпионажем я жертвую тем, что ты растёшь без отца и без матери, которую я не смог тогда вернуть. — Наплюй на неё, — фыркнула я. — Нет её и не надо. По крайней мере, меня её отсутствие вот уж никак не задевает. Но насчет того, что моё детство ты уже всё пропустил, вот тут да. Но тебе повезло и я бессмертная, так что у нас с тобой ещё все столетия впереди. — Ты не бессмертная, ты мёртвая. Что тоже моя вина. — То, что мертво умереть не может. Так что меня всё устраивает. Да ещё и являюсь тем демоном, у которого праха нет, так что можно будет говорить: «Сначала прах найди, а потом уже оболочку уничтожай». — Только вот этот самый прах и держит твою душу в этой оболочке, и вообще, не позволяет твой душе на перерождение уйти. — Надо будет к гадалке из Призрачного города обратиться с просьбой, чтобы она нашептала мне, где же я могу найти столь важную вещь. — Собираешься в Призрачный город? — приподнял он бровь. — Сразу после того, как ты поднимешься в Небесную столицу. Образ подберу, как только приближусь к нему. До сих пор дилемма, больше на человека походить или демона? Вообще не понимаю, как можно иметь два истинных обличия. Выгляжу сразу и как мама, ты даже говорил, что буквально точная копия, и как ты, только в женской версии. — Я сказал, что не буду больше свой женский облик принимать, — сказал строгим голосом он. — И не надо, у меня тогда чуть сердце в пятки от вида не ушло. Вроде бы я, но я то не перед зеркалом и отражение двигается не так. Вот реально, если бы моё сердце билось, то в тот момент оно бы собрало свои монатки и убежало от меня. — Кстати, ты явно планировала этот поход в Призрачный город, раз уж сказала, что после того, как я на небеса отправлюсь. — Да. Никогда там за все свои года не была. А это единственный город для призраков, охота там прошвырнуться. — В любом своём облике градоначальнику старайся не попадаться. Во-первых, в одном будешь сильно меня напоминать. Во-втором, другого человека, которого он очень долго ищет. — Хорошо, — мотнула головой в знак согласия, а затем сказала, после того, как на некоторое время задумалась. — Но в другом облике я же на маму похожа… — Так и есть, точная копия. Бросила на него вопросительный взгляд. — Я не знаю для чего он её ищет, и когда играл свадьбу с твоей матерью, то не знал, что она свергнутое божество, но прошу тебя, будь осторожна. Ты уже взрослая, голова на плечах имеется, но прошу тебя, будь осторожна с Хуа Чэном. Ты свирепый демон, а он непревзойденный. И явно немного помешанный. Отбиться сможешь только в малом случае.