Дневник моей «жизни»

В итоге, когда папа ушёл, у меня был небольшой диссонанс насчёт образа, с одной стороны на папу буду похожа, с другой на маму. Вот родилась же такой. Почему вообще нет золотой середины? Нельзя что-ли вселенной этой сделать так, чтобы одновременно на Хэ Сюаня и Се Ляня была похожа? Сама же знаю, что Хуа Чэн до сих пор ищет маму, потом будет сюрприз в виде прекрасной меня. Ладно, понадеялась на то, что Собиратель Цветов знает, что у Наследной Принцессы проклятая канга и не обратит на меня внимание. Мне вообще не повезло в том, что облик свой никак менять не умею, у папы это отлично получается, а у меня нет. Когда всё же выбрала, что буду выглядеть, как Се Лянь, только в черном одеянии с вуалью и другой причёске, то отправилась к полю для сжатия Печати Тысячи Ли, не пешком же мне идти. При перемещении, сразу в глаза бросилось ярко-красное сияние огней. Передо мной распахнулся удивительный мир. Это была длинная улица, настолько, что не видно конца. По обеим сторонам улицы теснились всевозможные лавки и лоточники, в воздухе парили разноцветные вывески и хаотично подвешенные ярко-красные фонари, привлекающие внимание. По улице то и дело сновали демоны, многие из которых носили на лице маски: плачущие, смеющиеся, разгневанные, человеческие и нечеловеческие. — Весело, — фыркнула я. — Да тут реально есть на что посмотреть. Хотя, если бы кто-то одел маску «радости и скорби» было бы гораздо интереснее. Лица тех, кто масок не носил, можно было описать лишь словом – «причудливое». У кого-то тело меньше головы, кто-то худой и высокий словно бамбуковая жердь, кто-то плоский как лепёшка и ползущий по земле, где на него то и дело наступают прохожие, выслушивая при этом недовольные возгласы. Интересные существа в общем, я же таких раньше не видела, только с костяными рыбами болтала да водяными гулями. — Градоначальник запрещает одевать такую маску, — сказала какая-то демоница, которая стояла по левую сторону от меня, видимо подслушала, хоть я и не скрывалась. — С чего бы это? — приподняла бровь. — Неужто не уважает самое древнее бедствие? Вообще логично, что он к нему негативно относится, белый же столько дел наворотил, Се Лянь протыкал, для примера. — Разве стоит уважать то типа великое бедствие, которого с легкостью победил небожитель? — фыркнула она. — Вот наш градоначальник сверг тридцать три небожителя, сжигая все их храмы. — Отчего это типа Великое? — приподняла бровь, недовольство же могла выражать только глазами, остальную часть лица не видно. — Самое что ни на есть Великое Бедствие, которому уже тысяча триста лет, плюс сколько-то годов, достоверно то неизвестно. Это бедствие не просто тридцать три небожителя свергло, вы же знаете, что до этого, более тысячи лет назад, были другие небеса, которые пали из-за какого-то бедствия, так вот это Безликий Бай обрушил их, — ну а что я сделаю, если как персонаж новеллы, мне Наследный Принц Уюна очень даже нравится? Хвалить его буду. — Да ты что, — сказала она, схватившись ладонями за свои щёки. — А насколько достоверная информация? — Дорогая моя, — сказала я, приложив руку к груди, типа не могла поверить в то, что она мне не верит, хотя сама просто развлекалась. — Неужто ты в Тунлу не была? Я, конечно, понимаю, что не многие могут до неё добраться, но на её территории хотя бы раз за своё бессмертие стоит побывать, там же столько храмов Наследного Принца Уюна, а в них столько мозаик, про его вознесение, трагедию там, а затем про то, как он небеса сверг, что не взглянуть на это просто кощунство, — а вообще надеюсь, что там Мэй Няньцин хоть одну мозаику сляпал. — Вы так много знаете про историю Белого Бедствия? — Знаю настолько, сколько приоткрыл мне историю тот человек, который по чистой случайности не стал четвертой бегающей горой, дополнив компанию «Старости», «Болезни» и «Смерти». — Да ладно? Так хорошо врать, когда не могут проверить твою правдивость, не будут же они Мэй Няньцина искать и спрашивать, говорил ли тот что-то мне. — Прах свой ставлю, что это правда, — заверила её я. — Такое Великое Бедствие не мог Небожитель победить, просто тот хотел отдохнуть от того и подстроил свою смерть. Тем более именно это Великое Бедствие создал печь, которая выпускает новых Великих Бедствий, как такого можно не уважать? — Д-да… — хрипло ответила она, замотав головой, видимо прах настолько существенная вещь, что сразу верить стали. Ну и ладно, я тут немного смуту навожу, подумаешь, нужно же развлекаться. Не как дядя же это делаю, а тонко и аккуратно. — Поэтому сейчас территории всех Великих Бедствий очень чётко поделены: Белое Бедствие — небеса, Красное Бедствие — земля, Чёрное Бедствие — воды, Зелёное Бедствие — под землёй… — Ты ещё хочешь ставить этого отброса в ряд с такими великими людьми? — поразилась она. При том в какой-то степени довольно громко, да и если оглядеться, то вокруг нас стояло ещё куча демонов. Вот ж, не привлекаю внимание к себе вообще. Хэйсидушу, молодец, тебе прям награда полагается. Но про Ци Жуна же надо рассказать, а потом тикать с городу, а то ещё Хуа Чэн припрётся, а этого мне не надо. — Да как ты так можешь говорить про Лазурного Фонаря Блуждающего в Ночи? — громко охнула я, схватившись обеими руками за сердце. — Да если бы я была бы жива и услышала такое, то у меня бы точно остановилось сердце. С какого вообще такой выдающийся демон может считаться отбросом?! — Ну он же почти непревзойденный! — Вот именно, — подняла правую руку с поднятым указательным пальцем. — Этот великий демон, не проходя гору Тунлу смог встать на одну ступеньку с теми, кто её прошёл. Да и вообще Безликий Бай тоже не проходил гору Тунлу, неужто его тоже считать почти непревзойденным? Это же несправедливо! — Он же свирепый демон! — крикнул кто-то из толпы. — А ты какой?! — крикнула на него в ответ. — Жестокий! — И ты ещё пытаешься говорить, что Ци Жун слабый демон?! Свирепый демон с лёгкостью может уничтожить целый город, а ты только один дом! Да если обычный свирепый демон приложит тебя своей демонической аурой, то уже от боли будешь корчиться, а у этого сила почти равная непревзойденным демонам! — Он ест человечину! — А ты прям не ешь? — фыркнула я. — Это же обычная еда для демонов, что возмущаешься то? Вот, — указала рукой на лавочку, на которой висела прям женская, человеческая нога. — Неужто скажешь, что так питается только Ци Жун? Странная у тебя логика. — Он копирует градоначальника! — Чем? — дебаты у меня тут прям. — Людей вверх ногами вешает для того, чтобы сделать кровавый дождь! — Так его самого при жизни вверх ногами юнъаньцы вешали, вот он так с людьми и поступает! В чём проблема?