straight to your heart

“really wish we stayed in touch

now we’ve learned to think too much

blame in on growing up”

      – ты сделал что?!       – уён, ты и с первого раза всё прекрасно понял, необязательно так орать, – бормочет ёсан, потирая виски. его голова трещит по швам с того самого момента, как они с хонджуном оказались запертыми в лифте.       он до сих пор не понимает, что это было, почему хонджун вёл себя как самый стереотипный альфа, не уважающий никого в своём окружении, а омег и подавно. возможно, он и сам в какой-то степени виноват, проносится в его голове, может и вправду нужно было дождаться хонджуна, а не пытаться сбежать, но всё же… это так на него не похоже. даже не верится, что человек мог измениться настолько сильно. а может, он всё такой же, просто… просто хонджун решил выместить всё на него?       голова лишь сильнее начинает болеть от полнейшего отсутствия понимания всего произошедшего. возникает желание уснуть, а проснуться уже безо всяких проблем. или использовать таймскип, прямо как в симс, в который ёсан так сильно любил играть в детстве. это невероятно облегчило бы ему жизнь.       столько лет мусолить мысли о нём, пытаться выбросить из сердца и разума, чтобы столкнуться вновь, как корабль о гигантские волны, и разбиться вдребезги, затонуть вновь.       неужели это испытание на прочность от судьбы, которое он так быстро и позорно провалил?       – наконец-то ты воспользовался этими мышцами по назначению! – с гордостью произносит уён, и ёсан на это лишь морщится – и из-за комментария, и из-за боли.       – ты знаешь, я против применения физической силы… – и это чистейшая правда. ёсан годами строил и до сих пор продолжает строить своё тело не для того, чтобы быть способным ударить кого-то достаточно сильно. это вообще последнее, о чём он думает.       – а я думаю, что он заслужил! нечего руки распускать! – настаивает уён. – сначала сам тебя бросил, а тут заявляется и пытается какие-то права качать, вы только посмотрите на него!       ёсан устало вздыхает и качает головой. обезболивающее всё никак не действует, и он изо всех сил старается игнорировать пульсирующую боль. он делает глубокий вдох и понимает, что в ноздрях до сих пор стоит запах хонджуна, такой родной, но в то же время чужой и далёкий. он слишком ошеломлен на физическом уровне его присутствием в своей жизни. он не был готов к повторному столкновению, а его глупый омега в истерике топает ногами, чтобы его подпустили к нему. ох, он бы отдал всё, чтобы родиться в ином мире, где нет места этим инстинктам.       – он ничего не качал, всё вообще не так было.       – а как ещё? ты его оправдать что ли пытаешься? – уён соскакивает с кресла и падает рядом с ёсаном на диван, чтобы в привычной манере нарушить его личное пространство. – слушай, я понимаю, что ты его очень любил, но то, как он себя сегодня повёл, что сану даже пришлось вызвать его к себе…       – сан что? – кан выпутывается из чужих объятий с распахнутыми в удивлении глазами. нет, это уже слишком. – зачем? почему вы всё время со мной как с ребёнком? я в состоянии заступиться за себя сам и справиться с подобным тоже.       – ёсан-а, мы просто переживаем, понимаешь?       – я понимаю и ценю это, но не нужно запугивать каждого человека, который со мной каким-либо образом взаимодействует! я не беспомощный!       забота и поддержка друзей, двух самых близких для него людей, очень ценны, но у всего должен быть предел. ёсан прекрасно знает, что иногда он слишком мягок и снисходителен, некоторые вещи в свой адрес он может проигнорировать, но в действительно серьезных ситуациях он вполне может отстоять свои границы. он не ребёнок, он больше не тот маленький хрупкий омега, которого оберегали родители с сестрой. ему двадцать семь и он в первую очередь взрослый мужчина. это то, что имеет значение, а не его сабгендер.       ёсан прекрасно осведомлен о том, что моментами может выглядеть беспомощным, но он не является таковым сто процентов времени. ему просто нужно чуть больше времени, чтобы воспринять ситуацию, переварить её и понять, как быть.       – мы не считаем тебя беспомощным, – пытается разубедить его уён. – просто… я был рядом всё это время, я собирал тебя по кусочкам и мне не хочется, чтобы это повторилось.       – я тоже не хочу, ву, – шепчет ёсан, опуская голову. – но меня нельзя уберечь от всего, да вообще никого нельзя уберечь от чего-либо. вещи иногда просто происходят, и мы не всегда можем на это повлиять. никто не застрахован от разбитого сердца, потому что если бы такое было возможно, то это был бы очень прибыльный страховой бизнес, знаешь, – он тихо усмехается собственным словам. – но это жизнь, уён. а жизнь – это риск в той или иной степени.       – ты так говоришь, будто собираешься вернуться к нему, – настороженно говорит уён. он заглядывает в глаза ёсана, словно ища ответ. – скажи мне, что это не так.       – я ничего не собираюсь, я просто говорю, – отмахивается ёсан и отводит взгляд. – в целом, обобщенно, понимаешь?       уён молча кивает. конечно, он понимает, но унять внутреннее беспокойство он не в силах, всё-таки ёсан ему очень дорог, и он действительно готов порвать любого, кто перейдет ему дорогу. даже если сам ёсан категорически против.       больше они эту тему не затрагивают, по крайней мере сегодня. уён настаивает на том, что нужно выпить травяной чай, чтобы стало лучше. сил возражать совершенно нет, поэтому ёсан соглашается. он, конечно, сомневается, что чай ему поможет, но хуже уж точно не сделает.       когда чай выпит, а атмосфера между ними становится привычно лёгкой, чон уезжает домой, потому что сан его уже заждался.       ёсан закрывает за ним дверь, а после ложится в кровать. он пялится в потолок минут пять от силы перед тем, как его вырубает. даже не успел ни о чём подумать, как славно.

***

      на следующий день директор чхве собирает всех в конференц-зале. ёсан всё думает, связано ли это как-то с произошедшим, или собрание будет на какую-то отвлеченную тему. хочется верить во второе, потому что в центре событий ему быть абсолютно не хочется. он в целом не любит привлекать к себе внимание почем зря, а в свете последних событий так тем более.       к сожалению, молитвы ёсана услышаны не были, и сан поднимает тему сабгендеров. на самом деле, он говорит очень правильные вещи, но ёсана напрягает то, что причиной, по которой всех пришлось собрать, является ситуация, связанная непосредственно с ним и, что ещё лучше, с его бывшим. на протяжении всего времени его не покидает чувство, что все коллеги думают о нём и о том, что случилось днём ранее. это бред, он знает, но поделать ничего не может. это своего рода паранойя – всякий раз, когда кто-то вертится по сторонам, кажется, что смотрят на него. потому что из-за него все здесь, он причина. ему стоит отключить мозг хотя бы на ближайший час.       сан почти час говорит о том, что они все в первую очередь люди, что сабгендеры, естественно, играют определенную роль в жизни каждого, но они абсолютно не определяют людей как таковых. а ещё он обещает, что если он узнает о случаях харассмента в их офисе, то без задней мысли уволит, каким бы ценным сотрудник ни был. это довольно радикально, но понять абсолютно можно, учитывая то, как был воспитан чхве сан, и какие у него моральные принципы.       ёсан не понаслышке знает, что сан действительно очень воспитанный человек. его родители замечательные люди, а у таких, как правило, вырастают точно такие же замечательные дети. сан рос в любви, его учили правильным вещам, прививали полезные привычки с самого детства. ёсан ни разу не видел, чтобы сан говорил о ком-то плохие вещи или кричал на кого-то. он всегда старается решать всё мирным путём, и у него это получается. это не может не восхищать.       наверное, чхве сан – идеальный пример того, какими должны быть люди. не только альфы, а вообще кто угодно. хотя, у всех есть определенные минусы…       ёсан погрязает в своих мыслях настолько, что не замечает, что собрание уже закончилось, и все потихоньку начинают расходиться. как раз в этой суматохе хонджун подходит к нему, и ёсан даже примерно представить не может, зачем. он ещё не до конца отошёл от вчерашнего: голова побаливает, а спал он просто отвратительно. однако, он неожиданно понимает, что не чувствует запаха хонджуна. абсолютно. даже когда тот стоит в полуметре. неужели он…?       – ёсан, мы могли бы поговорить? – несмело спрашивает ким. его тон – полная противоположность вчерашнему, он спокоен, в нём слышится толика робости.       – говори, – короткий ответ, ни словом больше, ни словом меньше. дело даже не в обиде, у него элементарно нет сил на большее.       – я имею в виду наедине…       – нет, – твёрдо перебивает ёсан. – если хочешь поговорить – говори при всех.       уён бы им сейчас наверняка гордился, хотя самому ёсану абсолютно не нравится быть настолько… резким и твёрдым. он совершенно не такой человек, но, видимо, иногда всё-таки стоит становиться таковым. потому что иначе он расплачется и покорно упадёт к его ногам, не буквально, само собой. а слабым сейчас быть не хочется, хочется отстоять свои личные границы, доказать хотя бы самому себе, что он на это способен.       хонджун заметно поникает, хоть и пытается это скрыть. он неловко прокашливается.       – я так не могу, это… это личное.       – а я тоже так не могу, – ёсан даже складывает руки на груди, чтобы показать, что он действительно в этом разговоре не заинтересован. это не совсем правда, потому что ему всё же любопытно, о чём именно хонджун хочет поговорить, но ему это знать необязательно.       спустя пару мгновений тяжелой тишины, повисшей между ними, хонджун со вздохом всё же говорит:       – хорошо, в другой раз, – он принимает поражение, поджав губы. – мне жаль.       ёсан ничего не отвечает, молча глядит вслед, когда он уходит. в голове полнейшая пустота, он понятия не имеет, за что хонджуну жаль и жаль ли ему в самом деле, или он сказал это лишь бы сказать. он решает об этом не думать и возвращается к рабочим делам.       как и всегда, даже во время работы он умудряется отвлекаться на мысли. иногда, а особенно в такие моменты, ему так сильно хочется иметь способность отключать лишние мыслительные процессы. сейчас его мозг должен быть сосредоточен на обработке данных по заявкам за прошедшую неделю, а не на прокручивании событий вчерашнего дня и разговоре с хонджуном.       кто-нибудь свыше, пожалуйста, дай ему сил.

***

      даже те, кто не в курсе последних событий, с лёгкостью поняли бы, что что-то с хонджуном не так, потому что на нём лица нет даже после выходных. обычно он с улыбкой приходит в офис, держа в руке стакан горячего кофе, здоровается с коллегами, заводит с кем-то ненавязчивую беседу о прошедших выходных.       сейчас же весь офис наблюдает за тем, как менеджер ким коротко кивает вместо привычного достаточно громкого приветствия и тихо проходит на своё рабочее место.       это совсем на него не похоже. один лишь ёсан прекрасно знает, что происходит, потому что как бы он ни старался выбросить из головы все мелочи, связанные с хонджуном, он не смог. даже то, что он, казалось бы, уже давно забыл, моментально всплыло в памяти, как только они встретились вновь.       хонджун ужасно расстроен, вот в чём дело. он вёл себя примерно так же, когда на последнем курсе университета его дипломную работу раскритиковали на защите и отправили на пересдачу. на этом жизнь не заканчивалась, очевидно, но тем не менее было очень неприятно и обидно. хонджун тогда закрылся в общежитии на последующие четыре дня, чтобы перекроить свою работу. если бы не ёсан, который приходил к нему каждый день, он бы совсем ничего не ел. только благодаря нему он хотя бы на какое-то время откладывал ноутбук в сторону, чтобы его глаза немного отдохнули. ким то и дело бормотал, что не стоило о нём так беспокоиться, он в полнейшем порядке, но это была чистейшая ложь. он мог хоть вечность утверждать, что ничего не нужно, что всё под контролем, включая его физическое и эмоциональное состояние, но ёсан всё равно никуда не делся, всё равно настаивал на своём. он не мастер красивых слов или слов поддержки, действиями ему всегда было проще показать свои чувства, что он и делал.       и сейчас ким действительно выглядит так, будто кроме кофе он ничем больше не питается, только теперь рядом нет того, кто бы о нём позаботился, не взирая на его попытки доказать, что он со всем справится сам.       ёсан не может не думать о том, что послужило причиной. он не хочет, но в последнее время он словно перестал быть хозяином своего разума. как будто бы крошечная копия хонджуна поселилась в его голове и делает всё, что ей заблагорассудится. он не знает, что с этим делать.       ему должно быть всё равно. он должен дальше заниматься своими делами, но не может. то и дело обращает взгляд на хонджуна, загипнотизированно пялящегося в экран своего ноутбука. ему очевидно нехорошо, и у ёсана что-то в груди так неприятно сжимается, а внутренний омега требует узнать, в чём дело, и сделать так, чтобы стало лучше. он слишком много внимания уделяет человеку, который буквально на прошлой неделе повёл себя совершенно некрасиво по отношению к нему. слишком сильно беспокоится о том, кто так просто бросил его когда-то.       раньше ёсану казалось, что любить хонджуна – самое прекрасное, что с ним было. сейчас же он ненавидит то, что даже спустя годы так слаб.       он прилагает все усилия, чтобы дальше игнорировать его.       однако, этот план терпит крах, а причиной тому опоздание на очередное собрание. на этот раз ничего серьезного – лишь подготовка к хэллоуину. ёсан подумал, что можно задержаться на рабочем месте, чтобы поскорее выгрузить отчет, но это оказалось роковой ошибкой.       пока его не было, коллеги уже успели разбиться на группы, кто за что будет отвечать. на самом деле в их коллективе не так уж и много истинных фанатов хэллоуина, но ведь только дурак откажется от сокращенного дня и небольшой вечеринки в офисе. это не нечто грандиозное, как, к примеру, на новый год, но всё равно должно быть весело.       итак, большинство основных обязанностей уже распределены: организация праздничного стола, покупка напитков, выбор музыки, составление развлекательной программы. остаётся лишь украшение офиса, видимо, не самая желанная работа. естественно, её решают скинуть на опоздавших, коими оказываются ёсан и… хонджун.       ну конечно, только ему могло так повезти, не правда ли? что может быть хуже, чем сидеть и вырезать бумажные тыквы со своим бывшим, который пять лет назад бросил тебя в преддверии хэллоуина? некто свыше явно посчитал это крайне забавным, ведь какова вообще была вероятность того, что из всего коллектива именно они вдвоем опоздают? у ёсана нет ни сил, ни желания математически высчитывать эту вероятность, потому что и без вычислений ясно, что он в полном дерьме.       хонджун тоже не выглядит так, будто готов выпрыгнуть из штанов от радости, что вполне ожидаемо. ёсан его за это даже осуждать не может, потому что прекрасно понимает его. проводить время вместе явно последнее, чего им обоим хочется. но к сожалению, выбора у них нет, а значит, придётся запихнуть свою гордость куда подальше и постараться сделать всё для комфортной совместной работы.       – а мы не можем подготовить всё это дома? – несмело предлагает хонджун, краем глаза поглядывая на ёсана.       это звучит вполне логично, кан должен признаться. на самом деле было бы славно, если бы им разрешили поступить таким образом.       – ну что вы, зачем нам нагружать вас ещё и дома! – с излишним драматизмом говорит джонхан из юридического отдела, который из года в год является одним из ярых инициаторов всех праздников. – мы выделим вам кабинет на последние полчаса рабочего дня, чтобы вы могли потихоньку готовить всё. и домой забирать ничего не нужно, и раньше от работы будете освобождаться.       ёсан предпочел бы дома в тишине вырезать эти глупые фигурки, включив на фон одну из дорам, которую уже давно ему советует уён, но он всё забывает посмотреть.       – хорошо, – вполголоса отвечает он на это своего рода распоряжение, потому что прекрасно знает, что спорить с юн джонханом – себе дороже.       ким глядит на него с толикой удивления, но тоже кивает. он либо уже наслышан об их юристе, либо просто решил последовать примеру ёсана. в любом случае, это значения не имеет, потому что как ни крути, им придется работать вместе.       ёсан всё больше и больше начинает верить в то, что это действительно какое-то испытание для него, хотя где-то на задворках мелькает обнадеживающая мысль, что это может быть вторым шансом. так глупо и наивно с его стороны надеяться на это, но он не в силах прогнать эту мысль. возможно, придётся ждать момента, когда надежда умрёт сама.       ну а пока ему предстоит морально подготовиться к тому, что всю эту неделю ему придётся сидеть с хонджуном бок о бок, занимаясь детсадовскими поделками. хочется истерично рассмеяться от того, как бредово это звучит.       остаётся лишь надеяться на то, что они случайно не поубивают друг друга безопасными ножницами для бумаги.