Запечатлённые

Вместо кофе, который не успела выпить, сварив совсем недавно, Эстер оказалась в объятиях Чана, проснувшегося раньше, чем она думала. Завтрак уже приготовила, но чувство, что планы нарушили, никуда не делось. Только испарилась важность замыслов, когда Крис оставил на шее поцелуи, от которых против воли внизу живота стянуло узел желания — ноги свело, вмиг стали ватными. Ночевать в чужой кровати на редкость приятно, если та принадлежала Бану. У него под боком ни один кошмар не смог одолеть подсознание, чтобы помешать сну. Бессоннице тоже не нашлось места, когда на душе разливалось тепло и бесконечное умиротворение от близости мужчины. Сердце выплясывало непонятное танго, напоминая о проведённом вместе времени и не давая забыть жарких прикосновений и чувственных ласк. — Вкусно пахнет, — улыбнулся краешком губ Чан, притянув к себе девушку ближе, не переставая оставлять на шее жгучие и распалявшие пуще прежнего поцелуи. Лёгкая тревога успела коснуться его мыслей, когда проснулся один. Постель остыла в месте, где раньше лежала девушка, прижимавшаяся к нему в сладкой дрёме. Даже подумал, что та сбежала, пожалев, что осталась на ночь. Однако пряные ароматы, донёсшиеся до носа и пощекотавшие его, вместе с тихим шумом из кухни успокоили разыгравшееся до неприглядных картин воображение, вернув в реальность, больше напоминавшую сказку. — Надеюсь, что не только пахнет. Садись есть, — с трудом вымолвила Эсти, когда почувствовала, как руки заползли под футболку, ему же и принадлежавшую. Пусть могла надеть свои вещи, предпочла что-то в разы свободнее, отдалённо напоминавшее пижаму по удобству. Надеялась, что Крис не осудит за своеволие и небольшую кражу его одежды. — Сначала в меню на день ты, — усмехнулся он, оголив стройные ноги, и с приятным удивлением заметил, что белья не оказалось. Увидеть Ян в том, в чём обычно ходил сам, стало больше, чем просто приятно. С небрежной после сна причёской и лёгкой улыбкой на устах та показалась ему красивее обычного. Предпочёл бы каждое утро начинать, зная, что Эстер готовит им завтрак или спит возле него. — Странный у тебя рацион, — рассмеялась, попытавшись отстраниться, но тело не слушалось, подчиняясь не ей, а мужчине позади неё. — Остынет же, — не унималась Эсти, но аргумент вышел слабым, когда Бан усадил девушку на столешницу, прежде развернув к себе. Окинул внимательным и нежным взглядом, пробиравшим до мурашек и ощущения нескончаемого удовольствия от его присутствия. Хаотично и бесцельно водил ладонями по женскому телу, принося наслаждение от мимолётных касаний, что Ян жаждала, как никогда в жизни. Одарив лукавой ухмылкой, он опустился вниз, разведя её ноги шире, и быстро сорвал первый несдержанный стон, который вырвался из уст Эстер, когда Чан коснулся губами внутренней поверхности бёдер. Одновременно с тем сжал ягодицы и приподнял их, заставив девушку задохнуться от резкой смены настроения и за секунды возросшего до невиданного размера желания. Одной ночи ни за что на свете не хватило бы, чтобы насытиться друг другом. Изведать и испробовать всё, что рождало воображение, рисуя обнажённые образы второй половинки. Сделать хотели многое, до чего фантазии иногда не угнаться. Только бы не отрываться от изучения эрогенных зон и путей к сердцу, по которым ступали уверенными шагами. Знали дорогу с первой встречи. Ощутив горячий язык, которым тот прошёлся по клитору к самому входу, Эсти упёрлась в деревянную поверхность сильнее, до боли в ладонях. Норовила свалиться, не удержав собственное тело, которым чересчур увлёкся мужчина, сводя с ума и доводя до исступления слишком быстро. Думать могла лишь о Крисе, желавшем доставить ей удовольствие, и о похоти, взаимно отражавшейся во взглядах, которыми ласкали друг друга без слов. Пылкость только росла и множилась под напором, что теперь смог позволить себе Бан. Он упивался согласием Эстер на всё, чего сам желал. Ему до безумия нравилось, что та вожделела близости не меньше, мигом отзывалась на малейшие прикосновения и поддразнивания с его стороны. — Крис, что ты делаешь? — с трудом связав мысли в слова, спросила Эсти, пытаясь справиться со сбившимся дыханием, уже напоминавшим тяжёлую тахикардию. — Тебе разве не нравится? — он поднял к ней голову, и Ян заметила, как подбородок заблестел от её смазки. Картина, развернувшаяся перед глазами, захватила дух и лишила воли говорить, думать и вообще что-либо делать. Пальцы, которыми мужчина заполнил её, заставили схватиться за него сильнее, резко выпрямившись. Опоры поблизости и в самой себе она совсем не находила, млея и тая от тех ухищрений, что Чан с ней проворачивал. — Если ты так продолжишь, я быстро… — сглотнув, едва шевеля губами, промолвила Эстер, не замечая ничего вокруг, кроме Криса, сводившего с ума резкими толчками, пока тот не оставлял стимуляции клитора большим пальцем. — Сделай это для меня, — ухмыльнулся Бан, набрав темп, от которого видел, как глаза девушки закатывались под лавиной удовольствия и приближавшегося пика. Он аккуратно, хотя Эсти поспорила бы, сказав, что совершенно бесцеремонно, подводил её к грани, ступив за которую тут же настигло яркое наслаждение, разошедшееся по артериям и венам, насквозь пронзив тело нервным импульсом неслыханного блаженства. Обмякнув в крепких объятиях, подаривших запах леса и родного человека, Ян упёрлась подбородком в мужское плечо, пытаясь выровнять дыхание и собрать себя по кусочкам после оргазма, подоспевшего быстрее завтрака, над которым трудилась, чтобы порадовать Криса после пробуждения. Порадовал в итоге он, и это её не устраивало. Желание отплатить тем же и сравнять счёт быстро вспыхнуло внутри, зажгло огонёк в глазах Эстер, живо обернувшийся настоящим пламенем, в котором стала уверена, как никогда раньше. Всё ещё чувствуя на спине руки Чана, прижимавшего к себе с небывалым трепетом, девушка медленно провела ладонью по торсу, ощутив, как тот сразу же напрягся, угадывая направление движения. Пальцами огладила его пах, прекрасно осознавая, каких усилий ему стоило сдержаться, чтобы доставить удовольствие, а самому остаться наедине с невыносимым возбуждением. Поглаживаний, от которых с уст Бана срывались тихие и сдержанные стоны, Ян не хватило. Быстро освободив мужчину от стеснявшей ткани спортивных штанов, опустилась вниз, не разрывая зрительного контакта. — Ты не обязана, — предупредил он, затаив дыхание от вида вставшей перед ним на колени Эсти. — Но я хочу, — улыбнулась девушка и неторопливо прикоснулась губами к изнывавшей от возбуждения плоти. Провела языком по стволу к основанию, но быстро сдалась без стремления терзать мужчину долгим и мучительным ожиданием. Обхватила головку, глубоко погрузив член так, что тот коснулся верхнего нёба и затем язычка. Подступавшую тошноту умело скрыла и постаралась справиться с ней, переведя дыхание. Погодя Крис не выдержал, сам начав двигаться навстречу и вбиваясь в рот сильнее. Придерживал и направлял её за голову, рукой собрав волосы в хвост. Не давил, всё равно пытаясь сдерживать силу, чтобы не причинить боли. Переплетя пальцы с девичьей ладонью, не сдержал хриплого стона, подоспевшего вместе с накатывающим удовольствием, что тут же застелило взор. Перед глазами маячила лишь девушка, плотно обхватившая его член губами, что дух захватывало, когда смотрел вниз. — Эстер, я сейчас… Мужчина попытался отстраниться, но Ян не дала это сделать, схватив того за руки, которыми пытался отодвинуть её голову. Тихое ругательство сорвалось с губ прежде, чем оргазм бесповоротно настиг Бана. — Я не хотел внутрь, — растерянно и несколько смущённо произнёс он, когда Эсти поднялась на ноги. — Всё нормально, я хотела, — просто объяснила девушка, оставив невесомый поцелуй на его щеке, пока улыбка не сходила с довольного лица. — Думаю, теперь можно поесть. Я предупреждала, что остынет, но как есть. Сразу Чан заметил, как покраснели женские колени, а лицо залилось румянцем подобно их оттенку. Притянул к себе Эстер, коснувшись губами лба в трепетном поцелуе. — Меня температура еды сейчас меньше всего волнует, — усмехнулся тот, сев за стол, пока Ян раскладывала еду по тарелкам, поправив футболку, с трудом прикрывавшую бёдра. — А что волнует тогда? — она склонилась к мужскому лицу, пододвинув блюдо, и положила руки на плечи. — Ты. Всегда ты, — спокойно объяснил Крис, усадив девушку на колени, и та вмиг прильнула к нему, обвив шею ладонями. — Так чем ты занимаешься? — поинтересовалась Эсти, зарывшись пальцами в волнистые волосы, взяв простое действие за привычку, дарившую безграничное душевное спокойствие. — Точно не будешь? Джи не поверил бы, что кто-то откажется от моего кофе. — Просто не люблю его вкус, дело не в твоих навыках. В них я не сомневаюсь, — слишком двусмысленно прозвучала последняя фраза, на что оба усмехнулись, встретившись взглядами. — Хочешь посмотреть, чем я занимаюсь? То есть хочешь послушать? Ей пришлось подняться на ноги, чтобы мужчина отлучился в поисках невесть чего, когда она согласно кивнула на предложение узнать его лучше. В волнительном ожидании присела на стул, подумав, что время завтрака наконец наступило. Однако Эстер успела сделать лишь пару глотков кофе, от которого сам Чан отказался. Подойдя со спины, мужчина положил руки на плечи, погладив те, плавно перешёл к ключицам. Каждое прикосновение отзывалось внутри девушки ураганом, сносящим всё на пути. Нежность бурлила и кипела внутри вместе с окрепшей преданностью, в которой впредь намертво удостоверилась. Неожиданно почувствовала, как Бан надел ей на голову наушники, быстро обойдя стол, чтобы взглянуть прямо в глаза. Внимательно и без увиливаний, которых мог бы ожидать от неё. Стремился увидеть живую и искреннюю реакцию на музыку, которую включил ей и вообще редко показывал кому-то постороннему. Особенно, если не довёл работу до совершенства. А идеал, как известно, недостижим. — Ты это сам? — искренне изумилась Ян, с удовольствием вслушиваясь в мелодию, проникавшую через плеер прямо под кожу. — Ты композитор, серьёзно? Распахнув глаза, в неверии уставилась на Криса. Продолжая вглядываться в прояснявшееся от радостной реакции лицо, она дослушала песню до конца, затем сдвинув одну из амбушюр в сторону. — Что-то типа того. Я назову это хобби, хорошо? Мало кто слушал, что я делаю. — Но ты решил поделиться этим со мной? — несмело улыбнулась девушка, осознав, как близки они стали друг для друга за такой короткий промежуток времени. От настигшего осознания фантомом возвращался страх, что испытывала поначалу. Однако сейчас тот трансформировался в изумление, что такое вообще возможно. Всё остальное затмило удивление от свалившегося на неё счастья, о котором не просила и даже активно сопротивлялась. Теперь порадовалась, что сила воли не выдержала натиска чувств. — С тобой я готов делиться всем, — мягкая улыбка коснулась и его уст, когда мужчина наклонился вперёд, встретившись с губами, на которых остался привкус кофе, который он не любил. Однако в любви к Эсти не сомневался. Ещё ни в чём и никогда в жизни не был так же сильно уверен, как в чувствах к одной единственной девушке. Ей хотел показать всё, чем дорожил и интересовался. Видел в глазах напротив участие, понимание и принятие. Не осталось в мире ничего, чего бы он ещё хотел. Теперь у него оказалось всё, о чём боялся помыслить, хотя тайно давно возжелал. Признательность и нескончаемая пылкая чувственность перемешались друг с другом, породив немыслимую смесь. Смесь, способную вызвать привыкание, стоило лишь раз её вкусить. Ни на что другое больше никогда не согласятся. Лишь на бесконечное общество потерянной части их самих, которую отыскали в том, с кем провели ночь и хотели провести ещё бесчисленное их количество. Оба жаждали большего. Жаждали близости, которой нет конца и края, потому что в ней сошлись два сердца, отчаянно рвущихся друг к другу, несмотря ни на что. Никакие преграды и препятствия не способны остановить или уменьшить порыв, в котором их души встретились раз и навсегда. К себе Эстер вернулась неохотно, будто слишком обжилась в гнёздышке Бана. Хотя, скорее, не хотела покидать его самого ни на минуту. Время вдали тянулось мучительно долго. Мысли о мужчине всё равно не оставляли, чем бы она ни занималась, усиливая желание встретиться вновь и побыстрее. Выйдя из дома, в котором все дни до этого спала без всякого удовольствия, которое стало неслыханным в жилище Криса, девушка заметила Хвана, стоявшего возле мотоцикла. Небольшие пожитки, что тот собрал, не составило бы труда перевезти подобным образом. Однако отделаться от мысли, что застала настоящий побег, Ян не смогла. — Ты уезжаешь? — нахмурилась Эсти, сразу вспомнив ссору, свидетельницей которой стала по стечению обстоятельств. В голове пронеслись резкие слова, что тот отпустил в адрес Чана, и Эстер почувствовала растущую внутри враждебность, не поддававшуюся логике и здравому смыслу. Ей ничего не сказал, всегда любезен и даже обходителен, но отношение к Чану стало камнем преткновения, разделившим их по разные стороны баррикад. Пусть понимала это пока что лишь она. — Да, хватит с меня… этого места, — покачал головой Хёнджин и вдруг стрельнул странным взглядом, будто неожиданно зажглась идея, завладевшая разумом и пересилившая его. — Не хочешь поехать со мной? — С чего бы? — насупилась Ян, скрестив руки на груди, словно это помогло бы нацепить защитный панцирь, чтобы отгородиться от парня и его сомнительных предложений. Не специально, но всё равно бесшумно Крис вышел из дома и заметил Эсти, беседовавшую с Хваном, собравшим вещи, чтобы уехать. Об этом тот, само собой, сообщил, довольный презрительной реакцией Чана. Не упускал последней возможности подействовать на нервы и продемонстрировать свою победу. Вышел Бан незаметно и тихо для людей, но не для оборотней. Знал, что даже отрёкшийся от стаи волк заметит его появление, но вида парень не подал. Наоборот, продолжил разговор, совершенно проигнорировав, что их теперь слышали. — Изначально в тебе было больше здравого смысла. Куда он делся? — закатил глаза Хёнджин, опёршись спиной о байк позади него. С лёгким сожалением, промелькнувшим на лице чересчур явно, Хван оглядел девушку. Не стремился скрывать эмоции за бессмысленной вежливостью и неодобрение демонстрировал показательно и нарочито. — О чём ты вообще? — спросила Эстер, решив не обращать внимания на провокацию, будто вовсе не поняла, к чему тот вёл. Хотя прекрасно заметила намёк, больше походивший на прямой упрёк, которым он то ли стремился уколоть её, то ли образумить. Однако девушка совершенно не настроена на дискуссию о правильности выбора, который в парадигме девичьего мира стал самым правильным и, главное, не вступавшим в конфликт с сердцем. — Ты готова провести с ним остаток жизни? Так просто, с первым встречным? — парень поморщился, как будто съел нечто необычайно кислое, что совсем не пришлось ему по вкусу. — Чан не лучший кандидат, я тебе скажу. Их диалог Эстер нашла более чем забавным, в какой-то степени даже нелепым. Только любопытство подстёгивало выведывать всё, о чём думал Хван. Из интереса и мысли, что, возможно, больше они никогда не встретятся. Мало ли куда занесёт жизнь волка, вольного делать, что вздумается. — И почему же? — теперь закатить глаза захотелось ей, но, приложив усилия, сумела сдержаться, чтобы сохранить дружелюбный тон или его подобие. — Я знаю его намного дольше, чем ты. Знаю, о чём говорю. Он только первое время такой милый и обходительный, — вздохнул парень, оглядываясь по сторонам — их всё ещё трое, хотя Эсти не догадывалась о присутствии Криса. — Не уверен, что тебе будет безопасно с ним. Гнев контролировать вожак так и не научился. Последнюю фразу произнёс с иронией и даже горечью, вспоминая, как их ссоры едва ли не доходили до драки. Уколоть стремился не Ян, а Чана, решившего проконтролировать, о чём те говорили. Опекать Бан умел, и это Хван знал не понаслышке. — Что ты тогда предлагаешь? — вскинула брови девушка, склонив голову вбок, пока рассматривала собеседника, явно переполненного злостью на лидера, ставшего решающим фактором, чтобы покинуть стаю, как поняла Эстер. Поджав губы, Крис молча наблюдал за уговорами Хёнджина, от которых ярость разливалась по венам, быстро достигнув головы. Его слова не лишены правды, агрессию Чану порой трудно сдерживать. Особенно, когда речь о вызывающем поведении оборотня, проходившегося на грани допустимого. Как и сейчас. Запретить Эсти говорить с Хваном не мог, пусть даже и хотел. Очень хотел. Из последних сил держался, чтобы не вмешаться, предложив тому уже свалить, куда решил, раз мозгами пораскинуть так и не сумел. Свободу вожак не ограничивал, но стаю всегда ставил на первое место во главе всего остального. Если не способен совмещать личные интересы и интересы группы, стоило задуматься, по мнению Бана. Хёнджина он много раз наставлял по этому поводу, да и по десятку других. Однако тот оказался птицей намного более свободной и полёта высокого — реализовать хотел себя чуть ли не на вершине Альп или Эвереста. Рано или поздно пришлось бы смириться со своеволием парня, вставшим поперёк горла, и отпустить. Старался не думать, как тогда сложится жизнь того, хотя переживал, потому что одиночкой Хван ему никогда не казался. А путь избрал именно такой, тернистый и вдали от любых привязанностей. — Тебе нужно подумать о запечатлении вдали от него. На трезвую голову, понимаешь? Может казаться, что уже всё поняла, но ты ведь даже не дала себе время взвесить все «за» и «против». Поначалу встрять Крис хотел очень сильно, но постепенно внутри даже закололо от того, что собиралась ответить Ян. Не послала же оборотня сразу куда подальше, хотя это вполне в её стиле. Стояла и слушала по неизвестной и беспокоившей мужчину причине. Тревога родилась против воли и доводов разума, заскребла на сердце противными сомнениями, лишавшими воздуха, чтобы сделать хотя бы один единственный вдох. Если что-то способно напугать Чана, то это возможность потерять Эсти. Совсем недавно нашёл её буквально чудом и даже не насладился вдоволь их связью и близостью, а Хёнджин уже распускал мерзкую паутину, опутывая чужое сознание. — Ты так уверен, что я не подумала? — усмехнулась девушка, покачав головой, пока внутри растекалось негодование, контролировать которое становилось всё сложнее. Ей чертовски не нравилось, когда её решения ставили под сомнение, будто ни во что не ставили саму Эстер. Разве слов, произнесённых с абсолютной уверенностью, мало? Если да, это за гранью понимания, на которое она способна. Всегда старалась прислушиваться к людям, но непрошенные советы порой изрядно выводили из себя и раздражали не на шутку. — Если бы подумала, то не спешила бы. Держала его на расстоянии. Ты тоже человек искусства, как и я. Тебе здесь станет тесно, по себе знаю. Почти готовая рассмеяться, Ян задушила порыв там, где он и родился, тряхнув головой. На самом деле ей в какой-то степени даже жаль Хёнджина, оказавшегося не на своём месте, но отчаянно пытавшегося вырваться на свободу, чтобы его отыскать. На выставке, послужившей причиной их знакомства, Хван выглядел куда органичнее, чем в буйстве зелени и царстве дикой природы. Он мог ею вдохновляться, писать картины, выбираясь за город, но тяготел к миру, который способен предоставить ему те возможности для самореализации, которых жаждал. Большому миру оживлённого мегаполиса или хотя бы близкого расположения к другим деятелям в стремлении найти среди них единомышленников. — Решил всех бросить, потому что стало тесно? — не сумев подобрать правильных слов, спросила, как думала, прямо и без прикрас. — Я не собака, которую можно держать на привязи. Все мы свободные люди или оборотни и вольны решать, что хотим делать, чем заниматься и где. Чан хуже консервной банки, ничего нового не приемлет. Сумев разглядеть за непробиваемой стеной из непонимания и осуждения подобие сочувствия, Эсти быстро его потеряла под другой подоспевшей эмоцией. Вернее, желанием. Желанием во что бы то ни стало защитить Криса от любых нападок в его адрес. — Тебя послушать, он — воплощение зла, а ты святой, — всем телом Ян напряглась и вытянулась, как струна, сощурив глаза. — Не святой, конечно. Но разве я виноват, что хочу развиваться и искать себя за пределами этого ограниченного куска земли? — парень подался вперёд, активно жестикулируя, недовольный тем, как вывернула смысл его фраз девушка. — Я — не судья, Джинни, — Эстер пожала плечами, грустно улыбнувшись, и всё ещё не расслабляла плеч, предчувствуя, что обороняться ещё придётся. — Относительно своей жизни, как раз ты и есть судья, — решил подметить Хёнджин, будто до сих пор надеялся как-то повлиять на неё. — Ты можешь решать сама, а не полагаться на волю небес, как они это называют. — Ты просто не испытывал запечатления. Мне было страшно, и я не понимала, как это работает. Но только представь, что однажды ты тоже встретишь человека, который подходит тебе до мельчайших атомов, будто вы были единым целым до сотворения земли и наконец-то смогли найти друг друга. — Тебе точно нужно проветрить голову, Эсти. Несёшь всякий бред, — цокнул тот, незаметно для неё скользнув глазами к силуэту вожака, стоявшего достаточно далеко для людей, чтобы ничего не слышать. Однако Бан не только слышал каждое слово, произнесённое в их диалоге, он ещё и легко угадывал раздражение Хвана, недовольного ответами Ян. Сам Крис остался больше, чем просто доволен. Внутри него зацвели и распустились цветы, испускавшие ароматы удовольствия, проходившегося по всему телу, не упуская ни одного его кусочка. Они усмирили демонов, заставлявших сомневаться в нём самом или в Эстер. Внутри всё ликовало от осознания, что в чувствах и их описании у них с девушкой сквозила ювелирная и сплошная точность. Лучше неё он бы не сказал, не передал, что испытывал, хотя долго старался подыскать подходившие для этого выражения. — Это тебе надо проветрить свою, так что вперёд. Не приплетай меня, пожалуйста. Что могла, Эсти списывала на недостаток опыта. На собственном примере увидела, как действовал импринтинг. Другим сложно даже представить его размах и небывалую силу, пусть оборотням легче сделать это, если один из стаи уже испытал подобное. — Я пытаюсь тебе помочь. Мне просто жаль, что ты собираешься сгнить в месте, от которого я едва освободился. — Мы разные с тобой, Хёнджин. Пусть оба горим искусством, но ты правда ещё в поиске. В поиске целей и людей, которые станут тебе близки. Я же нашла всё, что искала. Не понимаю, почему тебе от этого тошно. — Мне не тошно. Просто знаю, что ты пожалеешь. — Ни черта ты не знаешь, — несдержанно вымолвила Ян, резко отвернувшись от него, тем самым закончив разговор не на самой дружелюбной ноте. Перед глазами замаячила фигура, о присутствии которой прежде Эстер не подозревала. Бан стоял неподвижно, как статуя, высеченная из мрамора. Наблюдал очередные признания, которые теперь в разы проще слетали с женских уст. Всплеснув руками, Хван подхватил сумки и зашагал прочь, потеряв всякую надежду образумить девушку. Не особо надеялся, что разговор поможет, но верил, что хоть какое-то зерно сомнения сможет посеять в одурманенном сознании. Только та оказалась непробиваемой, любые его доводы разбивались о каменную стену убеждений, окрепших до небывалых размеров за столь короткий срок. Стряхнув с себя сумбурный разговор с Хёнджином, липкой слизью осевший на коже, Эсти подошла к Чану, поднявшись на крыльцо его хижины. — Подслушивать плохо, — хмыкнула она, вплотную встав рядом с мужчиной. — Боялся, что ты согласишься поехать с ним, — сглотнув ком, вставший поперёк горла от страха, опутавшего тело, произнёс Крис. — Зря, — улыбнулась Ян, обняв Бана, и уткнулась носом ему в грудь, вдохнув аромат его тела, ставший родным и до невозможного близким, как ни один другой. — Не сомневайся во мне, ладно? Ты же слышал, что я ответила Хёнджину. — Слышал, — согласился тот, поджав губы, так и не сумев спрятать улыбки, явно проступившей на лице. — Спасибо, — коротко поблагодарил, сильнее прижав к себе, будто всё ещё переживал, что та уйдёт от него. — За что? — с непониманием спросила Эстер, подняв голову вверх, чтобы заглянуть в ставшие родными глаза. — Что появилась в моей жизни. Согласилась на предложение Феликса приехать сюда. — Скорее, согласилась на уговоры Джисона, — засмеялась она, вспомнив, как сопротивлялась и отнекивалась от поездки. — Не нужно меня благодарить за это, Чан. Я счастлива, что приехала. Здесь я нашла тебя. Обмениваясь нежностью, заполнившей сердце, Крис нашёл её губы в сладостном поцелуе, окрылявшем до выраставших за спиной крыльев. Перебирал шелковистые волосы и аккуратно гладил спину, притягивая всё ближе к себе, хотя ближе уже некуда. Хотел объятиями заключить девушку в самое сердце, где ей место и где она уже обжилась, словно всегда знала тропу, ведущую к нему. Иначе никак не объяснить запечатление, открывшее им глаза на то, как похожи и близки они, несмотря на то, что никогда друг друга не знали. Быть может, знали в прошлых ипостасях столетия назад. — Я не отпущу тебя, — прошептал ей на ухо Бан, вызвав табун мурашек, пробежавших по шее, от горячего дыхания, что коснулось кожи огнём, не обжигавшим, а приносящим за собой невиданную ласку и трепет. — Никогда не отпускай, — выдохнула Эсти, сильнее и отчаяннее цепляясь за мужчину, как за единственный островок спокойствия, доступный ей в жизни. — И я тебя не отпущу. Можешь даже не надеяться. Среди миллиардов звёзд, устилавших небосвод, среди сотен и тысяч людей, встречавшихся на жизненном пути, найти того, кто предназначен тебе одному, сложно. Порой отчаяние берёт вверх и одолевает, напрочь лишая всякой веры и последней надежды найти единственного человека, который окажется дороже остальных. Сбиться с дороги и потерять маяк в бескрайнем океане сомнений и страха легко. Легко никогда не обрести ангела-хранителя, если бояться и избегать близости. Однако стоит дать шанс в первую очередь самому себе. Возможно, тогда путеводная звезда укажет тропу, ведущую к счастью. Чан понял, что Эстер спасла его от трясины, в которой бы неминуемо утонул, опустив руки. Не простил бы себя, не стань для девушки родственной душой. Только Ян отчётливо осознала, что никакие качества, приобретённые с упорством стать лучше или те, что стали следствием тяжёлых событий, не изменили бы того, что они двое обещаны друг другу. Рождены принять любые недостатки и тёмные стороны, которых сами стыдились, пряча ото всех. Ценнее всего, когда принятие безграничное и полное, как любовь, теплящаяся в сердце. Неугасаемая и сильная любовь. Будь она следствием запечатления или постепенного и длительного сближения, ей подвластно всё, подобно паре, вместе способной свернуть горы.