Неизвестность

— База вызывает первого. Что у вас происходит?       — Они тут… Они выбрались! Вытащите нас отсюда!       — Подмога уже в пути. Держите оборону до последнего. Это приказ.       — Господи… Что это?..       — Первый? Первый, ответьте!       Шипение рации.       Взрыв.       Уже слишком поздно.

***

— Внимание! На территории страны объявляется режим ЧС, подготовьте тревожные чемоданы и соблюдайте рекомендации служб безопасности, при повторных толчках немедленно покиньте здание или найдите надёжное укрытие: дверные косяки, столы…       Новостные сводки пестрели сообщениями о внезапно начавшейся цепочке землетрясений по всему миру. По ТВ беспрерывно крутили ужасающие кадры с мест происшествий, создавая ещё большую панику. Уши сворачивались в трубочку от нескончаемого потока новостей, которых с каждым часом становилось всё больше.       — Чёрт, вот только этого не хватало. — Мадара недовольно цокнул, переключая передачу с новостями. — Да они издеваются! Даже на рекламных каналах эту хрень крутят.       — Это не хрень, а необходимость. Ты ведь сам видишь, что происходит, и это не к добру. Помоги лучше собрать вещи.       — Обито, и ты туда же? — Мужчина вздохнул, закатив глаза.       Конечно, он всё понимал, но всеобщая паника лишь раздражала. А мельтешащий перед глазами Обито, бегающий по квартире, в спешке собирая вещи, раздражал ещё больше.       — Ты звонил Хашираме? У них там всё в порядке? — проигнорировав недовольный тон родственника, спросил мужчина, пытаясь закрыть переполненный вещами чемодан, навалившись на него всем телом.       Его, в отличие от Мадары, произошедшее заставило не на шутку взволноваться. Узнав, в каких районах произошли наиболее сильные толчки, он тут же кинулся к нему, ожидая застать уже на улице с заведённой машиной, но вместо этого увидел лежащее на диване тело, обнимающее бутылку виски. Сказать, что он разозлился, — ничего не сказать. А если бы землетрясение в их районе было сильнее и этого придурка прибило чем-нибудь, пока он беззаботно спал после очередной пьянки? Обито бы этого не пережил.       — Ещё не хватало мне этому идиоту звонить, он не маленький, сам разберётся. Да и с чего ты взял, что землетрясения именно с «этим» связаны? — Мадара развалился на диване, закинув ноги на подлокотник и помахав уже пустой бутылкой из-под виски перед лицом Обито, у которого от такой наглости начал дёргаться глаз. — В нашем городе всё спокойно, нечего разводить лишнюю панику. Лучше присоединяйся, у меня остался приличный запас хорошего вина, думаю, тебе понравится.       Уже предвкушая бурную реакцию младшего Учихи, он нарочито медленно встал и, поставив бутылку на стол, прошёлся по небольшой гостиной, после усевшись в кресло напротив Обито.       — Ты… — Обито задохнулся от чужого безрассудства. — Тебе алкоголь последние мозги разъел?! Если нет, то тогда напряги их и подумай, почему всё происходящее вокруг связано именно с твоей работой и почему нам нужно срочно сматываться отсюда и желательно побыстрее!       Он хотел было добавить, что Мадара придурок, каких поискать, но не успел: резко всё вокруг них затряслось, с полок повалились книги, в шкафах задребезжала посуда.       — Вот чёрт! Началось!       — Моей бывшей работой! — успел выкрикнуть Мадара до того, как Обито схватил его за шиворот и потащил к выходу, по дороге снося всю мебель, что попадалась на пути.       Дом шатало из стороны в сторону, открывающиеся дверцы шкафов и падающие предметы усложняли движение. Было стойкое ощущение, что вот-вот здание сложится как карточный домик и они останутся погибать под завалами из бетонных плит и арматуры. Но благо Обито сумел вовремя дотащить их обоих до входной двери и, с трудом открыв её, вытолкнуть наружу сначала Мадару, а потом и себя.       На улице ситуация была чуть лучше, и спустя несколько минут тряска прекратилась. Повезло, что дом был одноэтажным и, несмотря на сильные толчки, сумел выстоять. Оба мужчины осели на землю, приходя в себя после пережитого, пытаясь уложить в голове произошедшее.       Окончательно протрезвевший Мадара массировал виски, пытаясь унять накатившую головную боль.       — Нам нужно вернуться в дом за вещами, пока второй раз не затрясло. — Обито с трудом поднялся, отряхиваясь от пыли и песка. — Ты меня слышишь? Мадара?       Он вопросительно посмотрел на родственника. Землетрясение наверняка повторится, счёт идёт на минуты, и им никак нельзя терять самообладание.       — Прямо как в тот день. — Мадара медленно поднял голову и помутневшим взглядом уставился на Обито. — Тогда тоже было землетрясение.       Голова раскалывалась, мужчине казалось, что вот-вот — и она разорвётся на тысячи мелких кусочков. Мысли путались, картинки из прошлого сменялись одна за другой, словно старый кинофильм на плёнке; они мелькали перед глазами, не давая сосредоточиться на чём-то одном. И только один смутный образ пробивался сквозь обилие пестрых и не очень воспоминаний. Окутанный лёгкой дымкой, не дающей рассмотреть лицо, он был таким родным. Казалось, протяни руку — и сможешь коснуться, развеять наваждение, заглянуть в глаза. Но попытавшись, понимаешь, что это невозможно и с каждой попыткой он лишь отдаляется. Вдалеке, будто под слоем воды, слышатся крики, грохот, стрельба. Начинают болеть старые шрамы. Боль отрезвляет, позволяет вынырнуть из воспоминаний, будто из болота, которое каждый раз норовит заглотить тебя с головой.       — Мадара! Приди в себя!       — Обито, ты совсем страх потерял?!       Хлёсткая пощёчина заставила очнуться от наваждения. Это была лишь минутная слабость. Боль уйдёт вместе с видением, и он сможет как следует врезать вконец оборзевшему Обито. Такое с ним иногда случается, к этому невозможно подготовиться, предугадать. Липкий, мерзкий страх окутывает всё его тело, пробирает до самых костей, и каждый раз становится одинаково жутко, но не из-за боли и кровавых сцен прошлого, а из-за призрачного ощущения близости того, кого ты уже никогда не сможешь назвать по имени, чьих рук не сможешь коснуться. Теперь эта возможность есть только во снах. Но с каждым годом родное лицо всё больше размывается, а голос перестаёт так ясно звучать в голове.       — И минуты спокойно посидеть не даёшь.       — Опять приступ? — Обито присел на корточки рядом с ним.       — Нет, просто задумался. — Мужчина медленно поднялся. — Я пойду в гараж за машиной, а ты иди забери сумки.       Голова, казалось, сейчас расколется на две части, но это было куда лучше, чем расплывчатые галлюцинации перед глазами. Им нужно как можно быстрее убираться отсюда. Если это то, о чём он думает, в таком случае совсем скоро от города останутся одни развалины.       Небо застилали грозовые тучи, предвещая скорую бурю. Со стороны центральных улиц слышались приглушённые крики. Видимо, некоторые здания всё же обвалились. Вдалеке звучали раскаты грома и виднелись очертания сверкающих молний. Всё прямо как в тот день.       — Нам нужно в Антарктиду.       — Что? — Обито, загружающий вещи в багажник, резко повернулся. — Ты точно в порядке? Голова не болит? — Он посмотрел на Мадару как на чокнутого.       — Не ты ли мне говорил, что нужно узнать, как дела у нашего старого друга? — Мужчина облокотился на машину, загадочно улыбаясь.       — Допустим. Но при чём тут Антарктида?       — А при том, что старый хрыч Данзо после инцидента пятилетней давности свернул все свои делишки в Гренландии и перекочевал на базу в Антарктиде. Насколько я знаю, это давным-давно было в его планах, они там во льдах нашли то ли какой-то вирус, то ли бактерию, а тут ещё и случай подтолкнул к спешному «переезду». — Мадара устало вздохнул. — Пока точно можно сказать одно: Хаширама явно сейчас находится там, от Данзо он никуда не денется, и дозвониться до него точно не получится. У меня есть знакомый в Ушуае*, он может помочь добраться.       — Так, а поподробней можно? Почему я об этом узнаю в последний момент и откуда у тебя вообще эта информация? Ты ведь говорил, что оборвал все связи с бывшими коллегами. — Обито негодовал.       Он, конечно, знал, что Мадара тот ещё скрытный мудак, но не настолько же.       Гром прогремел совсем близко, на макушку начали приземляться крупные капли дождя.       — Садись в машину, по дороге расскажу. — Мадара запрыгнул на водительское сиденье, попутно закрывая дверь.       Совсем скоро дождь перешёл в ливень, плотной стеной застилающий дорогу. Повторных толчков, на удивление, не последовало. Казалось, всё закончилось, но это затишье лишь больше нагоняло дурные мысли и как никогда плохое предчувствие.       — Я тебя внимательно слушаю. — Обито развернулся к Учихе.       В полумраке шрамы, покрывавшие половину его лица, казались куда глубже и выразительней, чем было на самом деле.       — Когда я ушёл из организации, Хаширама первое время рассказывал мне о происходящем, в том числе и о перемещении основного исследовательского центра и офиса «Корня» на белый материк. Как я и говорил, они нашли там что-то очень важное, о чём даже ему не положено было знать. Информация строго засекречена, и ничего хорошего это не предвещает. После провальных опытов в Гренландии и гибели целого отряда военных. — Он сглотнул, прежде чем продолжить. — Данзо… конченный псих, желающий создать сверхоружие массового поражения. Он проводил опыты на людях, внедряя в их организм всякую дрянь. В последний раз у них что-то пошло не по плану, и люди… они озверели.       — В каком смысле озверели? — Обито удивлённо поднял бровь.       — Да в самом прямом. Эти черти были меньше всего похожи на людей. Не знаю уж, что им там вкололи, но факт остаётся фактом. После этого они переставали себя контролировать, набрасывались на людей и буквально рвали их на куски голыми руками. — Пальцы сильнее сжали руль. — Этих тварей не брали даже пули. Я единственный, кто смог выбраться оттуда живым.       — Но ведь ты говорил, что в тот день тебя не было на посту! — Ошеломлённый рассказом, он уставился на мужчину, ожидая продолжения.       — Всё верно, я не входил в отряд захвата. Меня и ещё нескольких солдат вызвали в качестве подмоги. Мы попали только на концовку кровавого представления, но и этого хватило, чтобы осознать весь масштаб произошедшего.       Ливень начал понемногу стихать. Резкое шипение радио нарушило повисшую тишину. Сообщение о новых областях планеты, охваченных землетрясениями, резануло по ушам, по спине пронеслись табуны мурашек. Похоже, на этот раз мир не обойдётся малой кровью.