Я не гребаный мальчик-который-не-мальчик-и-который-не-выжил, я теперь двойник?!!

Елена была в мрачном расположение духа. Покинув пансион, не услышав ни одного оклика вернуться, она не поехала сразу домой, а решила покататься по городу, так как ей надо было подумать. Во-первых, теперь окончательно ясно, что вся эта история с лекарством окончательно подошла к не самому лучшему концу. Быть Бонни вампиром и все тут. Ребекке тоже, и Елена уже всерьез думала, чтобы написать той письмо с это новостью, а самой заныкаться дома, чтобы не иметь с этим делом лично. Во-вторых, новости о какой-то мутной ведьме из Нового Орлеана, которая хотела, чтобы Кэтрин и Изобель притащили ее к ним. Явно не для хорошего дела и, вполне возможно, что она может предпринять другую попытку «увидеться». А в-третьих, она совсем не поняла мотивации своей все же не мертвой мамани, которая сделала свою подружку-сообщницу-предка человеком. И как все же Изобель узнала о лекарстве?.. — Я сказала, — внезапно произнес голос еще миг назад пустого соседнего сидения, и Елена рефлекторно нажала ногой на тормоз, отчего машина немного вильнула в сторону и она едва не въехав в фонарный столб. Елена по инерции откинулась на сидение, когда машина с визгом затормозила, судорожно стиснув пальцами руль и перевела сердитый взгляд на неожиданного визитера в лице некой блондинистой подруги Стефании, которая приходит, когда хочет и уходит так же внезапно, как появляется. — Вот спасибо, — едко выплюнула она. — Я же чуть не стала такой же прозрачной, как ты, Алексис Бренсон! Врезалась бы в столб и привет загробный мир! Лекси небрежно пожала плечами. — Давай, милая, мы же обе знаем, что для тебя умереть не так просто, как бы ты не хотела думать иное, — снисходительно сказала она и ухмыльнулась. — Кстати, я видела, как ты врезала Кэтрин в нос. Это было одно из самых эпичных зрелищ, которое я видела за очень долгое время! У нее были такие глаза!.. И забавно выпучила глаза, вероятно, изображая Пирс. Елена невольно фыркнула, настолько нелепо та выглядела, а потом наконец зацепилась за то, что сказала Лекси, когда только столько неожиданно решила нанести ей визит. Опять. — Ты сказала? Сказала что? — подозрительно произнесла Елена и прищурилась. — И кому? Лекси невинно потупила взгляд. — Ты часто бормочешь себе под нос, ты знаешь? — невпопад сказала она. — Бросай это привычку, ровно, как и пить. Тебе вредно. Нужно больше отдыхать, спать восемь часов в день, витаминчиков там попить, фруктиков поесть… Елена скрипнула зубами. — Алексис! — прорычала она, еще сильнее стиснув руль, только чудом тот, не разломав на куски. — Выкладывай давай. Ты же ведь не просто так самовольно явилась — и я уверена, что я тебя не звала, как и в прошлый раз, чтобы ты мне там не трепала! — и сделала этот комментарий. Лекси надула губы. — Я сказала твоей биологической матери, где ты и что у тебя есть лекарство от вампиризма, — быстро сказала она, и сложила руки на груди. — Я так скажем слегка наблюдала за тобой и видела твое короткое рандеву на острове вблизи Новой Шотландии… Рот Елены невольно приоткрылся. — Ты… ты… — возмущенно задохнулась она, отдаленно слыша, как стекла машины слегка задрожали. — Зачем ты это сделала?! А самое главное какого черта ты вообще за мной подглядывала? Я думала, что ты сказала, что тебе… тебе… Вдруг Елена прищурилась. — Алексия Бренсон, — подозрительно сказала она. — Ты не проклятая душа. Так какого хрена ты тут еще подвисаешь, да еще и помогаешь всяким нехорошим женщинам? И вообще, разве тебе не трудно показываться даже мне?.. Так как ты явилась Изобель? Лекси снисходительно улыбнулась. — Неужели ты еще не поняла, дорогая? — мило произнесла она. — Твой большой босс нанял меня для небольшой работенки тут и там, включая ту, где я приглядываю за тобой и, если что, чуть-чуть помогаю. Совсем чуть-чуть. И, строго говоря, я не являлась Изобель как таковой, а только пошептала ей на ухо, направив к тебе, когда ты шлепнулась в обморок, и чуть-чуть повлияла на ее разум, сделав так, что она была уверена, что уже где-то слышала о лекарстве и знает, как оно выглядит. Удобно порой быть призраком с небольшими привилегиями, что уж тут говорить. Елена поджала губы и отвернулась. Ну, что-то такое она и предполагала, когда Смерть туманно сказала, что Лекси не проклятая душа и что та появлялась в такие моменты, когда ей вроде как хотелось выговорить или какой-то поддержки, но получить ее было не от кого ввиду… деликатной темы переживаний. К тому же она точно знала, что не звала ее ни тогда в подвале, ни тогда в лесу. — Что за работенка? — выпалила она. — И зачем «босс» велел за мной приглядывать? Я вполне себе хорошо живу без нянек! К тому же, мы при твоей жизни-то и знакомы не были. И так, виделись всего пару раз… — Так уж вышло, — небрежно отмахнулась Лекси. — Может быть, нам судьбой было написано лучшими друзьями стать, но не случилось, а? А про то, что я должна сделать для большого начальника, я не могу сказать… Секрет фирмы и все такое. Елена фыркнула. — И?.. — протянула она, покосившись на блондинку. — Что тебе за это будет, Алексис? Лекси на миг замолкла. — Тот парнишка, Хенрик, не единственный, кто жаждет, переродиться и получить второй шанс, дорогая, — серьезно произнесла она. — Нет, покой в невиданном раю, это тоже хорошо, но… Пожить еще я была бы весьма не прочь, знаешь ли, хотя и старая как грязь. Это выгодное предложение, да и… Кто может отказать боссу? Это же чертова Смерть! И вскинула бровь. — Я почти хочу спросить, как ты умудрилась не просто стать вип-персоной для буквально того, кто был еще до создания мироздания, но, понаблюдав за твоей жизнью, уже не удивляюсь этому, — восхищенно-весело сказала она. — Ты отчаянная девчонка, способная найти союзников там, где ни один идиот не стал бы соваться. И в тебя влюбляются все, от кого нормальные люди бы бежали сломя голову и ломая ноги. Елена скривилась. Ей вот совсем не весело, если быть честной. Ее частная жизнь была мультиком для всех кому не попадя, ведь Лекси явно не единственная, кто наблюдает за ней. Смерть ей няньку прописала, хотя на кой хрен она ей сдалась? Елена не ребенок, чтобы с ней нянчились, и она сама справляться со своими проблемами, какими бы они ни были… И работенка еще эта. Что вот Смерть могла поручить обычной душе, чего не могла сделать сама? А впрочем, она сама была ярким примером того, что Вечная вполне себе позволяла себе скидывать свою работу на других, так что… Тут ее мысленный поток вернулся к тому, с чего вообще начался этот странный разговор. — Это все понятно, но на хрена ты все-таки сказала… нашептала моей не самой мертвой мамаше о лекарстве? — сердито поджала губы Елена. — Оно было не для нее и уж точно не для Катерины! У меня теперь из-за этого будет куча неприятностей! Часть скуби-банды будет на меня дуться, а Ребекка устроит истерику! Или убьет меня и плевать на договор между нами! Лекси нахмурилась. — Блондиночке не судьба быть человеком, — твердо сказала она. — Ребекка Майклсон слишком долго была вампиром и слишком многих создала других вампиров, чтобы… — А то я не знаю! — психанула Елена, стукнув кулаком по рулю. — Но куколка хочет чего хочет и думаешь ее волнуют последствия? Мы же говорим о первородных! — Ну, они весьма тепло к тебе относятся, можно сказать, что даже любят, — «подбодрила» ее Лекси и уже тише пробормотала себе под нос. — А скоро будут любить еще больше. Елена кинула на нее мрачный взгляд, не совсем понимая, как это должно ее успокоить и что это вообще значит. — Изобель, Катерина, лекарство, — рыкнула она. — На кой ты это сделала, Алексис?! Это же такая туп… — Поговори со свой биологической матерью, дорогая, у нее есть ответы на некоторые твои вопросы, — мягко прервала ее Лекси и, не успела Елена разразиться еще одной речью, просто испарилась из машины как будто ее здесь не было. Она заскрипела зубами и еще раз стукнула кулаком по несчастному рулю. Елена прикрыла глаза и сделала пару вдохов-выдохов, чтобы успокоиться. Она была зла, но не настолько, чтобы не слышать, что машина буквально вся вибрирует из-за вспышек ее стихийной магии. И не хотела, чтобы та взлетала на воздух, пока сама еще была внутри нее. Елена немного уняла кипящую под своей кожей магию и открыла глаза, готовая отправиться домой, чтобы убедиться, что тот вообще еще стоит на месте. И чуть не словила сердечный приступ, когда увидела, что прямо около машины стоит… Изобель. На мгновение ей захотелось завизжать и досадливо потопать ногами. А потом Елена все же взяла себя в руки и, не отводя взгляда от Изобель, чей вид был непривычно мягким и выражал полное терпение, сделала еще пару вдохов и выдохов, наконец резко открыла дверцу и вышла из машины. Изобель тоже сдвинулась с места и направилась к парку, около которого Елена непреднамеренно затормозила, когда Лекси чуть не заставила ее попасть в еще одну аварию. Она не была намерена прогуливаться по пустому парку наедине со своей маманей, но та далеко и не утопала. Изобель замерла около первой же скамейки на ее пути, как раз под раскидистым деревом, и села на нее, молча похлопав рядом с собой, чтобы Елена села рядом. Чисто из упрямства она остановилась рядом с лавкой и, сложив руки на груди, мрачно уставилась на маманю сверху вниз. Изобель тихо вздохнула. — Поверь, милая, ты захочешь присесть для этого разговора, — миролюбиво сказала она. И бровь Елены невольно взлетела вверх, услышав ласкательно обращение из рта этой мадам в ее сторону, как будто та имела на это право. А еще этот непривычно теплый взгляд светлых глаз мамани, мягкие локоны вместо прически с энергией женщины-вамп, одежда в пастельных тонах и странная аура спокойствия и… нормальности что ли? Она не была уверена, но, кажись, мамулик-то щелкнула свой переключатель эмоций, оттого и была такая вся неправильная. Либо это, либо мамулик просто разыгрывала еще один свой талантливый спектакль. — Поверь, когда я сказала, что даже если ты не сдохнешь от лучей солнца, то не хочу тебя никогда больше видеть, то в этом не было ни капли лжи, — холодно парировала Елена, задвинув свои ощущения и размышления на этот счет подальше. — Давай коротко и, по существу, выкладывай, что там за причина, по которой ты меня ограбила, пока я была в отключке, и сделала Катерину, свою бывшую подружаню, человеком, мамулик. А потом топай отсюда, пока я не стала родоубийцей в квадрате, потому что эту дрянь я точно в какой-то момент прикончу… К тому же, погодка-то пасмурной будет не вечно. А на твое повторное самосожжение смотреть, я не намерена. Изобель рефлекторно вскинула взгляд к серому небу, закрывающему солнце, и вновь вздохнула. — Возможно, ты мне не поверишь, Елена, но сделала только то, что лучше будет для тебя, — сказала она. Елена презрительно фыркнула. — Ты права, я тебе не верю, — насмешливо сказала она, и передернула плечами. — Прошлые наши встречи этому не способствуют. — Тогда у меня не было эмоций, — тихо произнесла Изобель, положив руки в карманы своего кашемирового черного пальто. — А сейчас включились? — саркастично спросила Елена. — И ты вдруг решила побороться за звание мать года? — Нет, — просто сказала Изобель. — У тебя есть мать, и я не собираюсь занимать ничье место. Елена развела руки в стороны. — Тогда в чем дело? — спросила она с трудом сохраняя спокойствие, которого у нее и так нет. — Объясни наконец! Или мне клещами это вытягивать из тебя, мамулик? — Если бы Кэтрин узнала, что желает получить от тебя ведьма из Нового Орлеана, то попыталась использовать тебя в своих целях. И не только она, Елена, — туманно произнесла Изобель и отвела взгляд в сторону. — Может быть, ты мне не поверишь, но то, что я эгоистка и не предназначена быть матерью, не значит, что я тебя не любила. Ни я, ни Джон, мы не были готовы быть родителями, но мы никогда даже не рассматривали аборт как вариант. Мы хотели тебе найти хороших родителей, которые бы дали тебе хорошую жизнь и семью, и Грейсон с Мирандой такими для тебя стали. Они вырастили тебя и любили так, как мы бы не смогли. И теперь, когда я вновь вернула свои чувства, я не желаю причинить тебе вред, я хочу тебя уберечь. Она вновь посмотрела на нее. — К счастью, ты не такая, как я, — произнесла Изобель и слегка улыбнулась. — Не такая как Джон или даже Кэтрин. В тебе огонь Петровых есть, но в нас он мужчин манит и не более, а твой может сжечь мир. Ты готова заботиться о других, ты сильная и свирепая женщина, которая ничего не боится. И ты будешь хорошей матерью. И я горжусь тобой. И нахмурилась. — Даже если при всей притягательности и сексуальности первородных братьев, и воистину чуда, что такое вообще возможно во всех смыслах этого слова, я все же хотела бы, чтобы отцами моих внуков или внучек были кто угодно, кроме них, — с укоризной в голосе сказала Изобель. — Ты и так притягиваешь к себе самых невероятных существ, а теперь на тебе, и на них, будет висеть просто огромная мишень, и Кэтрин была не самым опасным для вас… — Так, стоп! — громко рявкнула Елена, тормозя бред, который лился с уст ее мамани. — Да что у меня такого есть, что всем надо? Это ведь не магия, верно? И какие еще внуки, внучки и причем тут вообще первородные?.. Она вскинула руки. — Ты бредишь, мать, я пошла, — твердо сказала Елена, уже жалея, что вообще вышла из машины. Ей уже было неинтересно, зачем та сделала то, что сделала. Пусть идет лесом. Елена твердо для себя решила еще на кладбище Гроув-хилл, где Изобель пыталась на ее глазах себя умертвить, что та для нее мертва во всех смыслах этого слова. Лекарство, опять же, тоже уже пройденная тема, остающаяся в прошлом, а точнее, в тушке этого старого болгарского музейного экспоната, которая пусть сама разбирается со своими проблемами. Ведьмы из Нового Орлеана не было на горизонте, а где-то только в перспективе, поэтому плевать на нее. Явится — она ее прикончит. Вот и все дела. И с Ребеккой как-то разберется. Может быть, впрямь подумает над тем, как сделать утробу той способной к зачатию, был у нее небольшой опыт, даже если это вообще не ее профиль, в создание тотемов плодородия. Но уже после того, как вернутся Дженна и Аларик. А еще лучше — после Рождества и каникул. Да, так она и сделает. Елена сделала примерно шагов пять к выходу из парка, и уже видела сквозь декоративные кусты свою машину на обочине, когда перед ней появилась Изобель и обхватила ее локти. Она почти уже была готова проклясть эту женщину, но отчего-то ощутила, как язык прилип к небу, а из головы все улетучилось, когда ее взгляд сцепился с серьезным взором мамани. — Елена, милая, кажется, ты не поняла меня, — вновь этим неправильно теплым голосом произнес она. — Ты носишь в своем чреве близнецов, у которых разные отцы: Элайджа и Клаус Майклсоны. Они первенцы первородных вампиров, и едва это новость распространится среди сверхъестественного мира, ты будешь в большой опасности. Елена насмешливо фыркнула, недоверчиво смотря на Изобель, все больше убеждаясь, что эта женщина обожгла себе не только кожу тогда, но и мозг. Или его вообще у нее на фиг выжгло. В конце концов, какой-то нормальный, даже относительно, человек мог придумать такую сказку? Чудо-беременность детишками с разными отцами, которые в принципе детей иметь неспособны, так как стерильны по своей мертвой природе? Даже она бы такое не придумала, даже по большой пьяни. И тем не менее, поджилки отчего-то у нее затряслись. Она зажмурилась, пытаясь заглушить тонкий пискливый голосок, который зашептал: а вдруг? Елена была живым воплощением невозможного, так почему бы и не случиться такому невероятному выверту, как… Нет! Это чушь, бред и провокация! Она покачала головой и вырвала руки из не такой уж и крепкой хватки Изобель, делая шаг назад. — Хватит, — твердо сказала Елена, выставив перед собой руки. — Хватит! Я не беременна, точка. Это невозможно! И даже если бы был небольшой шанс на то, что я впрямь залетела, его нет, так как для танго нужно двое, то уж точно не от этих двух, как ты метко заметила, мамулик, вампиров. А они, вы, не размножаетесь. Да и залететь за раз от двоих? Какова вероятность, что такое случиться и может ли вообще?.. — Может. Два с половиной процента во всем мире таких случаев было зарегистрировано на сегодняшний день среди обычных смертных женщин, — услужливо ответила Изобель тоном отличницы, которой, вероятно, когда-то была. — А в остальном… Это можно только объяснить тем, что ты у меня не просто двойник, а настоящее во всех смыслах чудо. Она медленно сделала пару шагов вперед и едва ощутимо коснулась ее живота рукой. — И скоро ты явишь миру еще два чуда, — с неким очарованием в голосе сказала Изобель. Елена шлепнула ее по пальцам и вновь замотала головой. — Нет, нет, нет! — как заведенная повторяла она. В то время как непроизвольные воспоминания о том, как Смерть вещала ей отдохнуть, тот дебильный сон с лже-Дамблдором с погремушками в руках и комментарии Лекси, советующей ей есть витаминчики, возникали в ее голове, как чертовы вспышки молнии. А ее вдруг резко набранный вес, из-за чего она не влезла в платье подружки невесты и в некоторые свои вещи, странные вкусовые изменения, нестабильная магия, обнимания с унитазом и вон подействовавшее на нее проклятие охотника, хотя она ни разу не вампир? Это ведь тоже было трудно отрицать. И в то же время вокруг нее толпа вампиров! Неужели никто из них не услышал парочку лишних сердцебиений внутри нее? Уж почти три месяца минуло с тех пор, как Елена умудрилась переспать с Элайджей, а потом с Клаусом!.. Сердца детей бы уже точно начали биться достаточно громко, чтобы любой замшелый вампир услышал! Она сама не заметила, как выпалила это все вслух, на что Изобель только снисходительно посмотрела на нее и мягко коснулась ее щеки, погладив ту большим пальцем. — Милая, даже сейчас, стоя рядом с тобой, я не могу услышать твое сердце. Знаю, что оно бьется, но сосредоточиться не могу, — мягко сказала она. — Что уж говорить о детях. Это ведь я тебя нашла, когда ты потеряла сознание. Да, признаю, я обыскала твои карманы и забрала лекарство. Удивительно, как и где ты вообще его нашла! Сначала я думала, что ведьма меня все же обманула, пока я намеренно не коснулась твоего живота и вот тогда я услышала их, и только потом поняла, что все это время не слышала твоего сердца. Вероятно, ты неосознанно используешь магию, которой неведомым образом обладаешь, чтобы скрыть себя и их. Непроизвольно рука Елены метнулась к шее, где висел один из кулонов, который как раз должен был отводить взгляд, уши и нос вампиров или оборотней от ее запаха, сердца и шагов, в то время как в голове у нее просто… ничего не было. Она была в таком шоке от свалившихся на нее новостей, которые уж точно не собиралась получить в данный момент своей жизни, что даже не знала, что чувствовала по этому поводу. Хотя, шок быстро сошел на нет, и на его место пришла жуткая смесь растерянности, паники, чуточку страха, злости и… радости что ли? Нет, естественно, в этой жизни Елена не собиралась заводить детей хотя бы лет до двадцати-двадцати пяти. Господи, вокруг все время такая задница происходит, что ей почти некогда или не хочется думать о личной жизни! И она имела в виду нормальной личной жизни, где нет всяких вампиров и гибридов, и которую строят, чтобы привести в мир пару карапузов. Но когда у нее все шло по плану? Судьба впрямь «любила», вновь и вновь подкидывая задачки, которые имели бирку «невозможно, но тебе, дорогуша, можно, чтобы я посмотрела и развлеклась за твой счет». Сначала, сука, забрала ее возможность иметь детей, а сейчас вернула тогда, когда Елена этого хотела в последнюю очередь, да еще сразу в двойном объеме, и от кого? Сразу от двух братьев! Один из которых вампир, задуманный так, что он стреляет холостыми и был как бы мертв, а другой — гибрид, чья фертильность за счет волчьей стороны впрямь могла частично восстановиться, но едва ли Елене от этого легче. Она была беременна. Близнецами. Школа еще не окончена, Дженна ей голову оторвет, потенциальная куча врагов по душу этих неожиданных детей — двух, блин! — чьи отцы были чутка того, даже если очень горячи во всех смыслах этого слова, и теперь уж точно не испарятся с ее горизонта, вдруг замаячивших где-то на периферии. Супер, короче. Елена прикрыла глаза, ощутив, как где-то в душе вновь поднимается волна паники, и попыталась успокоиться. Вдох-выдох. Ну будет у нее два карапуза, рано — не рано, они уже есть, так что теперь? Естественно, было страшно, ведь вдруг она накосячит как мать и сломает им психику, но где наша не пропадала? Почему-то уже думать о том, что Изобель разума лишилась, не выходило, а уверенность в том, что она говорит правду, была тверда как гребаная гранитная плита. Надгробная. Для тех, кто надумает явиться по душу ее чудесных лялек. Ее рука тут же легла на живот. Елена теперь знала, что едва заметное пузико, которое, как она думала, успела себе наесть, было признаком того, что в ней зародилась новая и невероятная жизнь. А точнее две. Да, да, об этом придется напоминать себе явно часто. На миг ее вновь пронзил ужас от осознания, что в последние месяцы она минимум пару раз хорошо подпила, а это явно для детей вредно и вообще вела не самый здоровый образ жизни. Остается только надеяться, что ее магия и гены папаш защитили их от ее пагубных привычек. Мерлин, гены! Чем же эти дети будут, если учесть, что их мать она, вся такая магическая насквозь и отбитая на голову, а их отцы: один чистокровный первородный вампир, а второй смесь вампира и гибрида?.. «Родитесь хотя бы без вечной жажды, рогов и хвостов, а с остальным я разберусь», — чуть истерично подумала Елена, все еще с недоверием касаясь живота, низ которого был определенно больше твердым, чем мягкий, каким должен был якобы наеденный жирок. А потом покосилась на примолкнувшую Изобель. — Ты что, впрямь сунула в глотку Катерины лекарство, чтобы помочь мне? — хмуро спросила она, наконец нарушив повисшие молчание. — Она же твоя подруга, вроде как. Изобель вскинула бровь. — Да, — просто сказала она. — Признаю, сначала я думала избавиться от нее как-то иначе, а лекарство, которое случайно нашла у тебя, просто хотела забрать себе, вдруг пригодится… Она пожала плечами. — А потом подумала и вспомнила, что это именно она отправила меня к Клаусу, чтобы договориться о сделке, где на кону была ее свобода, зная, что живой я после этого буду недолго. И поняла, что лучшего способа для мести и ее устранения просто не придумать, — с игривой ухмылкой сказала она, и в этот миг Елена могла понять, почему Аларик в нее влюбился. Без этой ауры бесчувственной суки, которая заботится только о себе, пафосно-сексуальной одежды и искринкой в светлых глазах, она была довольно миленькая и кокетливая молодая женщина. Поняла и понадеялась, что Изобель все же скоро отчалит. Нет, если она впрямь ей помогла и все такое, то спасибо, но счастье Дженны было важнее. Да и один поступок не изменит того, Елена все еще не очень хотела видеть эту женщину в своей жизни, испытывая к той недоверие и ожидая подлянки. Изобель посерьезнела. — Ей это нравилось, — сказала она, и вскинула бровь. — Кэтрин. Как бы она ни говорила, что ей не хочется больше бегать и как бы она ни была в ужасе от Клауса, на самом деле ей нравился этот бег и тот факт, что за ней гнались сами первородные. Точно также, как ей нравилось, что братья Сальваторе сходили по ней с ума. Кэтрин это возбуждало и питало ее самолюбие… А сейчас, этого нет. Майклсоном плевать на нее, как и братьям. От бывших ухажеров остались лишь враги. Она наклонила голову на бок. — И это делает ее злой и порывистой, — продолжила Изобель. — Непредсказуемой. И тот факт, что все внимание теперь привлекает совсем другая Петрова, ее раздражает еще больше. А узнав, что ты еще и понесла детей, за которых в сверехъественном сообществе может начаться даже война, то жди беды. От нее нужно было избавиться. Но смерть для нее слишком просто выход… — А потом ты случайно нашла бессознательную меня, пошарила по карманам и нашла способ весьма изощренной мести нашей дорогой бабуле, — саркастично сказала Елена, и глубоко вздохнула. — Ладно, Катерина-человек, я беременна невозможными близняшками, а ты все же не такая сука, как я думала. Поняла, приняла, усвоила. Она поджала губы и решительно расправила плечи. — И что теперь? — мрачно спросила Елена, пристально уставившись на мамулика. — Ты… — …вернусь в Новый Орлеан, чтобы убедиться, что эта ведьма будет держать рот на замке, а ты могла жить спокойно вместе со своими детьми, — довольно убедительно сказала Изобель, что Елена на миг ей даже поверила, и вскинула взгляд к небу. — Тучи рассеиваются. Мне надо идти, пока солнце… — Я сделаю тебе защитную побрякушку, — выпалила Елена после недолгого колебания. — И даже позволю увидеть ребятню, если вдруг помимо проблеска материнского инстинкта в тебе проснется желание побыть бабулей, мамулик. И вскинула указующий перст в небо. — Но, во-первых, не показывайся Дженне и Аларику, которые только чудом не заметили тебя на свадьбе, и не рушь их счастье, а во-вторых... — она выдержала многозначительную паузу и ткнула той пальцем в грудь. — Попробуешь причинить вред мне и моим близким — сама тебя зажарю, по рукам? Елена протянула ладонь Изобель, все еще думая, что сегодняшний день все-таки просто полон чертового абсурда, где сделка с изменившейся и возжелавшей побыть на ее стороне маманей будет не самым странным событием. Изобель сначала широко распахнула глаза, а потом едва заметно улыбнулась и пожала ей руку, как бы заключая этот своеобразный договор примирения. Сумасшедший день, определенно, сумасшедший.