Изгой

      Библиотеки или читального уголка в туристическом городишке не нашлось, зато на углу одной из центральных улиц стоял неплохой книжный магазин. Благо, научная литература в ассортименте присутствовала.       Брин не давал никаких указаний, и всё равно Эмма не отходила за поле зрение: не пряталась за полками, не закрывала лицо книгой в глупой попытке улизнуть, не разговаривала с другими посетителями и сотрудниками магазина. Дабы занять себя и не пялиться на существо из другого мира, девушка изучала соседнюю полку, по иронии с табличкой «Фэнтези». Добрую половину авторов она знала и не шибко интересовалась их творчеством, как и жанром в целом, но со скуки и потолок может стать произведением искусства. — Я не узнаю ни одной книги.       Эмма чуть не свалила на пол целую стопку. Слова прозвучали неожиданно близко, почти у самого уха. От резкого движения Брин отскочил в сторону, рефлексивно готовясь защищаться. Невнятно пробурчав о чём-то под нос, он поставил обратно книгу в цветастой обложке. — Ты же собирался изучать историю. — Уже изучил, — Эмма в неверии подняла брови. — Что? Тут пары страниц хватит понять, что это даже близко не мой мир, и магией даже не пахнет. Особенно если посмотреть как вы её описываете.       Девушка присмотрелась к названию книги, которую только что вернул на полку Брин. Надо же было ему наткнуться первым же делом на третьесортную подрастковую романтическую историю в мире эльфов. Чего греха таить, иногда у Эммы бывало настроение, когда хотелось засесть за глупую и дешёвую мелодраму и умирая от испанского стыда смотреть с особым энтузиазмом. Поэтому книжки подобного характера не осуждала, но и не читала. — Ты что-то решил? — Поспать, — стянул за корешок какой-то роман с верхней полки. — Поспать? — В вашем мире тоже точно не знают как работает мозг и сознание, — уперевшись взглядом в первые страницы найденной книги, он вполне связно рассуждал и успевал подумать над ответом. — Устройство человека одинаковое. Люди, как существа полностью одинаковые. А вот история мира, законы мироздания совсем другие. — Насколько другие?.. — Эмма застыла взглядом на полностью расслабленном лице.       Призадумавшись мужчина поднял голову. То ли думал над ответом, то ли пролог в книге чем-то заинтересовал. Безмятежного вида не поубавилось, Брин всё так же непринуждённо изучал заголовки. Если верить словам, то книг он прочёл много, всё равно не видел даже отдалённо знакомых — В лесу я даже подвоха не заметил, — перелистнул страницу. — Твоё оружие было незнакомым. У вас другие технологии, я не инженер и не понимаю даже базовых принципов, но всё настолько по-другому. Если смотреть глобально… Наш мир и миром назвать сложно.       На мгновение Брин отключился от разговора и вселенной в общем. За многие годы он впервые растерялся и не мог понять собственные эмоции. Грусть от осознания никчёмности своего мира сменилась раздражением и злостью на себя же за отсутствие идей. — Видения, какое-нибудь послание, — бессвязно продолжил Брин. — Может придёт во сне. — Послание? Имею ввиду… тебя ищут?       Вопрос ударил по вискам, тяжело сдавливая голову и мешая друг с другом все мысли. Это был простой вопрос из интереса, но Брина торкнуло: с чего бы брату оставлять послание и возможность вернуться. Его целью было сослать младшего если не на тот свет, то в безвыходную клетку. Даже при полной армии отправленной на поиски его никто не найдёт. — Брин? — челюсти мужчины напряжённо сжались, предсказывая ответ, Эмма не стала повторять вопрос. — Пойдём домой? Возьми книги, любишь же читать, я тоже выберу.       Пальцы до побеления и дрожи сжали книгу. Эмма представила как та вот-вот вспыхнет огнём, а Брин не одёрнув рук продолжит смотреть на догорающие страницы. Было не видно, каких сил стоило унять порыв опрокинуть стеллажи на проходящих мимо людей. Привыкший вымещать накопленную злость в бою, Брин сражался с самим собой, уговаривал успокоиться и подумать, просил не думать ни о чём и насильно заставлял себя следить за дыханием. Не сразу, но это помогло немного успокоить нервы.

***

      Большой пакет с книгами остался у порога. Брин хотел возразить такому решению, но вспомнил о напряжении между собой и Эммой, которое по его мнению так и не прошло. Да и вдруг в этом мире так принято, уже каждую мелочь нужно ставить под сомнение.       Пища для размышлений не укладывалась, постепенно принимая образ шторма. Так много мыслей не имеющих внятного заключения, полчища перебивающих друг-друга слов и вопль на фоне с приказом голосу в голове замолчать. Схватившись за голову Брин спустился на пол по стене. Что делать, как вернуться, чем закончился последний налёт, в каком состоянии армия… неужели проиграл.       Порыв воздуха проредил волосы, из-за чего они щекоткой прошлись по напряжённым пальцам. Раскрасневшееся лицо обдало прохладой и подступающая паника немного отступила. Какие же люди странные, могут напугать сами себя, потому что слишком много думают. Подумать только, он — военачальник, полководец нежити и страх всех людей почти впал в ненавистную ему же панику. Эмма вовремя решила открыть окно.       Разгорячённую голову с опозданием посетила догадка, что окно открылось не просто так, а с целью убежать. Вскакивать и останавливать Брин никого не собирался, ни смысла не было держать под боком человека ни желания, уже ни черта не хотелось, пускай бежит. Второй этаж, у девочки все шансы.       Опять остался один и даже в худшем положении. В тесной тусклой квартирке, наедине с собственными угрюмыми доводами и ненавистью ко всему миру и самому себе. Зато живой. И что, спрашивается, с этой жизнью делать? В незнакомом-то мире, без средств к существованию и знаний. Теперь чувствовать себя живым очень некстати, это прямая помеха.       Вместе с чистым воздухом в нос ударил запах чего-то горячего, солёного и совсем незнакомого. Со стороны кухни звякнуло что-то металлическое, упало и долго каталось по полу. Брин прислушался к возне и звону стеклянных колбочек. Не прыгнула.       Подобрался к дверному проёму, получилось тихо. В собственном доме он бы уже распахнул дверь и обвёл всех в комнате преспокойнейшим взглядом проверяющего, но не здесь. Живя десятки лет в страхе перед людьми Брин научился мягкому шагу и тот со временем вошёл в привычку. — А ведь был такой шанс сбежать, — дверь с пищащим скрипом прислонилась к стене.       Девушку стоящую у раковины, беззвучно тряхнуло. Эмма не повернулась и в этот раз, глубоко вдохнула и упёрлась руками в тумбу. С рук беззастенчиво стекала вода крупными каплями прямо на пол, и длинными разводами спускаясь по дверцам шкафчика. — Ещё раз так сделаешь, прибью. — Правда? Верю, — хмурую мордашку сменило радушие, полностью искреннее, пусть и нежеланное самим Брином. — Не пугай меня, — всё ещё несобранным голосом ответила Эмма. — Пожалуйста. — Почему не сбежала?       Девушка посмотрела на него как на идиота. На что получила ответный взгляд, уже утверждающий, что из них двоих идиотка именно она. Призадумавшись, Эмма согласилась, что сглупила, ей и в голову не пришло убегать через окно. — Ты из другого мира, где реально работает магия, думаешь мне не интересно? — Когда-нибудь любопытство погубит человечество, — сказал он, про себя обозвав девушку чокнутой. — Я тебя убить собирался. И всё ещё могу, — девушка нахмурила брови ещё в начале фразы, Брин не понял какое именно слово её задело. — Но не собираешься. Да?.. — Нет, — он так и не прошёл дальше дверного проёма.       Брин может вечно оправдываться и утверждать что угодно, но он убийца. Только убивать Эмму нет смысла, она не принадлежит к народу Нотча, творения которого младший пожелал стереть подчистую. Эмма просто человек. Хороший человек. — Тебе всё равно идти некуда, — пытаясь прочитать в лице намерения девушки, Брин обломался. — Мне тоже. Не могу же я… ну, бросить тебя здесь. Нет, ты прав, могу, но это будет как-то… неправильно.       Даже слишком хороший человек. *** — Ты меня напугал, Брин.       Сидя на кровати перед старшим Брин не переставал улыбаться. Совершил сумасшествие, зато какое! Вместе с парой друзей из академии и Нэшем, близким другом-инженером, спустились в шахты на уровень или несколько ниже обычного. Ничего красивее Брин раньше не видел, настолько завораживал глубокий и крытый каньон, освещённый лишь пещерными лозами и бурлящими водопадами лавы.       Отвесные склоны усеяны неровными тоннелями, застланы мхом, таким ярким, даже зеленее летней травы. Нетронутый человеком рай под землёй, сначала думалось именно так. Нэш не разделял восхищённые взгляды юных солдат, он привык бояться и быть настороже с неизвестным. Именно поэтому инженер единственный заметил сгнивший и рассыпавшийся мост от одного тоннеля к другому. От него только цепи у потолка и остались, почерневшие доски лежали где-то на дне расщелины и на известной только создателю силе держались у каменной бугристой стены. Погасший давным-давно фонарь на половину погряз в зелени, его дверца и стеклянные стенки пожелтели от времени и налегающей пыли. Когда-то очень давно, но здесь были люди. Люди же?       Артур и Джо, так звали сокурсников из академии, начали искать способы спуститься и проверить почву на хрупкость. Нэш отговаривал лезть напрямую, предлагал сначала посоветоваться с кем-то из старших, узнать о странной пещерной растительности, ранее никому из них неизвестной. Брин не принял ни одну из сторон, даже не слушал спор за спиной. Он уже ощупал мох на стене тоннеля, в котором они и находились. Мягкий, очень упругий и плотный, должен смягчить падение как спрессованная кучка листьев, которые в качестве общественных работ они убирали в академии, сказу же бросаясь в них пластом.       Нэш попытался схватить сумасшедшего друга, и крикнуть не успел как парень уже летел с высоты крыши двухэтажного коттеджа. Земля под ногами не обвалилась и Брин обернулся на друзей с выставленным большим пальцем вверх. Артур присвистнул, Джо уже собрался прыгать, а перепуганный Нэш про себя заново учился говорить. — Дурной, — высказал своё мнение Нотч, плеснув в лицо младшего красной жидкости из флакона. — А Нэш назвал это храбростью, — ничуть не обидевшись, Брин самодовольно притянул тяжеленный рюкзак за лямки. — Нэш слишком добрый.       Старший уделял больше внимания размашистым царапинам на лице и ожогам на руках, чем диалогу с братом. Нотч никогда не проводил длительных лекций по безопасности, да хоть об элементарной осторожности. Потому что Брин не из тех, кто принимает заботу как должное, старший со временем перестал и вовсе её проявлять. Даже боялся. Но в душе сходил с ума от каждого похода Брина в шахты. В деле шахтёра — безопасность, это первостепенная задача, волноваться в первую очередь нужно именно о себе, уже потом думать о рудном источнике. Кто бы ещё, кроме Нотча и Нэша это объяснил, кого бы Брин точно послушал. Да никого, он упрямый ребёнок вот-вот готовый отмечать девятнадцатилетие. — Не начинай, — предсказывая занудство, Брин вытянул из рюкзака мешок из грубой ткани. — Смотри и наслаждайся.       Парень еле вытащил из мешка необработанную руду синего цвета с размытыми белыми пятнами. Она цеплялась за каждую торчащую ниточку и всё же была показана на свет. Нотч завороженно застыл. Он легко мог позволить себе покупку лазурита, но в необработанном варианте этот хрупкий камень ещё ни разу не доводилось видеть. Нотч конечно исследует мир и пишет все наблюдения, однако участвовать в исследованиях лично перестал пару лет назад, времени совсем не хватало. Поэтому записи о прошлом этого мира и различных находках прервались. Вместо них Нотч занимался изучением магии, оставив шахтёрство, приключенческий задор и поиск артефактов на светлые подрастающие умы юных учёных, картографов и бесстрашных путешественников.       Обычно лазурит доставлялся всегда в виде порошка или слегка неровных овальных камушков. Это не только красивый минерал, его так же часто используют в древних свитках, на перевод которых Нотч положил свою жизнь. — Это прекрасно, — мечтательная натура старшего не смогла удержаться от восхищения, что быстро сменилась серьёзностью.       Нотч ничего не сказал, в очередной раз успокоив свои переживания простым «Всё будет нормально, он не маленький». А вот Нэш старше Брина всего на пару лет, а считает парня совсем мальчишкой. Дружбе это никогда не мешало, только иногда юный инженер заводил разговор о неуравновешенном поведении. Брин не был легкомысленным или рассеянным, скорее наоборот слишком погружённым в дело. А если погружался, то всегда с головой, увлекая до безумства. Нетерпение в сочетании с чрезмерной вспыльчивостью и буйным характером — ядрёная смесь. — Будь внимательнее, пожалуйста. — Я всегда внимателен, — не воспринимая всерьёз поучения, вручил красную руду Нэшу. — Иначе бы не нашёл этот камушек. — Ты забываешься, Херобрин, — по спине пробежал холодок, когда друг обратился по полному имени. — Ты знаешь, что слишком увлекаешься и ни о чём больше не думаешь! — Нэш, уймись. Даже брат так обо мне не печётся, — напряжение росло и могло даже вырваться в ссору, но Брин неожиданно для самого себя несдержанно и нервно рассмеялся. — Вот так пропаду, а волноваться только ты будешь. — Это плохая шутка, — инженер посмотрел вслед с опаской.

***

      Эмма проинструктировала мужчину как маленького ребёнка, в какой-то момент даже проскочила фраза «Не открывай никому дверь». Также наскоро объяснила принцип работы микроволновки и телевизора, чтобы отвлёкся на какое-нибудь кино. Эмма искренне просила не включать каналы с новостями, для этого ещё рано.       На кухне разложила быстрый обед в виде гречки и пары сосисок, довольно странных по мнению Брина: маленькие, запах странный и совсем не мясной, какая-то цветная плёнка.       Сама же Эмма собиралась спасать машину. Того ярко-оранжевого монстра, оставленного в лесу. Как такового плана у девушки не было, но первая идея стояла в вызове эвакуатора, дальше автосервис и действия по ситуации.       Входная дверь закрылась. Не прошло и пары секунд, как ручка снова повернулась. — Сладкое любишь? — с льющимися вниз волосами девушка выглянула из проёма. — А… Да?.. — дверь громко хлопнула.       Брин думал она сбежит при первой же возможности, просто прыгать из окна испугалась. Но радушие только возросло, что ещё странней — Эмма ни разу не вывела Брина на эмоции. На неё не хотелось злиться, повода нет. Ещё утром она сжималась от страха в этом же коридоре, под этой же лампой и у этой же стены. А теперь ходит, счастливая как никто больше, этому вообще есть объективная причина?       Девчонка-то с придурью. И кажется Брину это нравится.       Холодный разум подсказывал, что стоило бы задуматься о поведении Эммы, в чём причина её излишней доброты, сейчас она должна ненавидеть и шарахаться как от призрака. Но сам Брин не хотел задумываться над этим и искать ответы, потому что ему нравилось происходящее. А почему нравилось не мог объяснить. Или не желал признаваться.       Был бы на его месте кто-то другой, тут же полез бы изучать технологии. Брина эти заумные штучки ещё в своём мире утомили, а вот книги пробудили детский восторг. Девушка может и шутила, когда говорила про личную библиотеку, но это действительно так. Брин читал всё подряд и без разбору, никому не говорил и никогда не сознается, но ещё с раннего детства мечтал превзойти старшего брата по количеству собранных книг. Не совсем здоровая зависть, Брин и сам понимал.       В пакете лежало всего девять книг: шесть с полок стянула Эмма, три выбрал Брин, мог бы и больше, выбор-то теперь огромный и совсем ничего знакомого, но как-то постеснялся. Девушка всё-таки, ещё и платит за него. Брину не довелось поухаживать за представительницами прекрасного пола, тем не менее уважению и вежливости в прошлом учил брат, а в академии воспитывали и прививали чуть ли не рыцарство, в упрощённом понимании этого слова.       Чувствовать беспомощность Брин ненавидел как и сидеть у кого-то на шее, поэтому многого себе не позволял. Наглость — второе счастье, но он ещё не настолько испорчен. Границы дозволенного размылись очень странно: убийства стали нормой, но принципы и учтивость в общении никуда не исчезли. Это как разобрать человека по частям, зато в выглаженном костюме и топориком с отделкой под заказ.       Три выбранные книги он даже своими назвать не мог, язык попросту не поворачивался, все девять принадлежали девушке. Брин в любом случае схватился за шесть других. Куда любопытнее было посмотреть на предпочтения Эммы.       Между полками она ходила не долго, большую часть времени торчала у табличек «Мужская литература» и «Научная фантастика». Это набор приключенческих историй со схожими обложками, ни намёка на романтику, только дух приключений, захватывающий сюжет и, возможно, немного философских мыслей.       День обещал быть интересным и расслабляющим.

***

      За машиной, как и за вещами в ней, придётся зайти завтра под вечер, потому что день Эмма уже распланировала. И сейчас бродила по торговому центру в поисках всего подряд: одежда, базовые средства по уходу за собой, миксер… В странный список вошёл даже телефон.       Эмма впервые совершала такую масштабную закупку. Имей она свою квартиру или дом, всё равно бы не набралась и половина вещей. Уж с выбором шмоток девушка разошлась, выбирала как что-то простенькое и способное понравиться любому, так и развлекалась по по полной. Эмма была бы не Эмма, если бы не пошла искать чёрную и плотно прилегающую к телу водолазку или цветастую «гавайскую» рубашку.       Только забежав за ряды различных футболок Эмма вспомнила, что размеров не знает. К сожалению этикеток на одежде Брина не было, да и любую одежду желательно мерить. Положившись на глазомер, обычно не подводящий, девушка старательно выбирала вещи не требующие строгой примерки и подгонки размеров: брюки и штаны на резинках, футболки если сомневалась смотрела посвободнее. На нижнем белье оторвалась по полной.       Оплачивая покупки, не взглянув ни на секунду на крупную сумму, представляла реакцию Брина и улыбалась во все зубы от предвкушения. Комплектов в итоге вышло на пару больших пакетов. Что-нибудь да точно должно подойти, этим методом и руководствовалась Эмма.       Следующей остановкой в спонтанном графике стал магазинчик «Всё для кондитера». Вместо готового тортика девушка, с искорками в глазах, хватала с полок формочки с лопаточками и венчиками, продукты, проверенные ею когда-то очень давно. В такси села довольнее кота, греющегося на утреннем солнышке.       Эмма возвращалась в съёмную квартиру в настолько поднятом настроении, будто наступил праздник мирового масштаба в её честь. В какой-то момент девушке показалась, что она возвращается домой. В родной дом, где тепло проявлялось через жильцов, а комнаты наполнены кучей вещей, таких ярких и бесполезных, уже привычных. Это невероятный приток вдохновения и счастья… Эмма не понимала почему, но снова вернулось желание жить.       Затащив на порог полные пакеты и хлопнув дверью, Эмма тихо себя одёрнула. В квартире тишина, телевизор не включен, может Брин спит. Под сотней слоёв счастья пробежался лёгкий страх, мужчина мог и вспылить. Однако бежать ругаться или встречать никто не спешил. Эмма ощутила как из лёгких вышел весь воздух и в груди похолодело. Куда сильнее пугала мысль, что Брин мог уйти, его ничего не держало. Или вернулся в свой мир по случайности, или его кто-то нашёл. Девушка попыталась прислушаться, но стук собственного сердца глушил любой шорох и она не разуваясь обошла гостиную, кухню с грязной и уже засохшей посудой на столе, проверила включен ли свет в туалете. Не следя за своими тяжёлыми и громкими шагами осторожно заглянула в комнату, дверь в которую была открыта.       Не ушёл.       Сидя на полу у кровати Брин приподнял раскрытую книжку и показал девушке явно знакомое ей название. — Занятная книжка.       Игривый тон сопровождался усмешкой и выразительным взглядом то в книгу, то на Эмму. Девушка заулыбалась в ответ со всей присущей ей искренностью. Брин же принял такое проявление чувств за угрозу в духе "Не представляешь, что уготовлено тебе". Это показалось более вероятным, чем ответная несдержанная улыбка. Очень непривычная и оттого неприятная ситуация, так развязно реагировать на подколки Херобрина в его присутствии позволяли себе всего двое, братишка Нотч и первый приближённый скелет Рэкхем. Кажется в списке тех, кому позволено в общении с Брином немного свободы, пополнение. Как Брин себя успокаивал — в меру обстоятельств.       Зря он не воспринял улыбку как угрозу. Если бы Брин знал, какие рубашки ему предстоит носить…