Смотри, как я тону.

– Для меня болезненно вспоминать те годы. Мы с Украиной первыми узнали о кончине отца и даже не знали, как рассказать об этом младшим… Правда очень быстро вскрылась и было невыносимо тяжело принять болезненную реальность. До сих пор удивляюсь, что мы справились, – взгляд медленно отводится в сторону окна, пытаясь зацепиться хоть за что-то, чтобы не утонуть в собственных воспоминаниях. – В тот отрезок времени, вы не предполагали, что ваш отец может в скором уйти? – Нет. Конечно, мы замечали, что у отца были очень тяжелый времена и вместе с этим, он начал… чудить, если так можно выразиться. Мы привыкли к этому. Вся жизнь отца, это отчаянные попытки пережить невзгоды и мы были уверены, что всё наладится. Реальность оказалась намного хуже детских надежд, – странная статуэтка на шкафу вызывала некоторые вопросы, которые никогда не будут озвучены. Нужно цепляться за окружение. – Великий и могущественный Советский Союз, выигравший революцию, убивший собственного отца, победивший самого Третьего Рейха, пал от собственной глупости.       Воспоминания болезненно опаляют. Взгляд больше не интересуется окружением и внешностью психотерапевта. В памяти мелькают отрывки. Улыбка отца, его смех и удивительные глаза. Проблематично вспомнить воспоминание, в котором отец не был бы добр и заботлив. Все плохие были созжены, а оставшийся пепел спрятан за семью печатями на дне Марианской впадины. – Как вы справились? – озадачивает психотерапевт, склонив голову. – Никак. Иногда тоска по отцу притупляется, но не исчезает до конца… Нам действительно было сложно справиться с происходящим и я рад, что мы смогли жить дальше. – А что насчёт вашего первого дня в роли олицетворения самостоятельного государства? – Один из худших дней в моей жизни, – откровенно признаётся Россия, заламывая пальцы. – Первыми за столом оказались мы с Украиной и Беларусией. Нам бегло провели инструктаж, объяснив, что необходимо делать. Заполнение документов, политика, экономика. Всё это было очень сложно для детей, недавно потерявших отца. Украина, оставались самым старшим в семье, тянул нашу семью, как мог… Он тогда начал курить. Я удивился, но не осудил, ведь курил ещё до этого.       Русский хрустит костяшками пальцев, вовсе не пытаясь запугать, а отчаянно пытаясь сконцентрироваться на поставленной цели и не отвлекаться на посторонние мысли, переполняющие сознание. – Помню, как оказался среди других олицетворений. «Юный наследник Советов, который даже не знает, что ему делать». Кто-то смотрел на нас с некоторой неприязнью, другие же с жалостью. Смерть моего отца и распад СССР потряс весь мир… Помню выражение лица Великобритании на первом нашем собрании. На меня никогда так не смотрели. – Что вы скажите о своей нынешней работе?       Потребовалось время, чтобы осознать прозвучавший вопрос и сформулировать ответ. РФ с лёгкостью может слукавить и сказать, что его полностью всё устраивает, но не получается раскрыть рот и солгать. Нужно более усерднее подумать над заданным вопросом, который был перенесён на следующий сеанс, по причине окончания времени.       Глаза болят от света экрана компьютера. Взгляд прикован к обычному файловому документу, которых тысячи. Необходимо закончить с этим мракобесием до конца рабочего дня, а иначе русский просто сойдёт с ума. На часах не больше полудня, а голова уже болит. Первая попытка распечатать документы не увенчалась никаким успехом. Закончилась краска, но не бумага. Нужно сходить за новым картриджем и по пути заварить чаю. Список действий слишком длинный. – Russland, we have a meeting in ten minutes. Are you coming? – интересуется олицетворение Германии, открыв дверь и глянув на коллегу. – Already?Блять, I don't keep track of time at all, – раздосадованно вздыхает русский, хватает записную книжку, телефон и выходит к коридор к приятелю.       Немец в ответ улыбается и пожимает плечами, протянув стаканчик с чаем. Россия осознаёт, что Германия специально, а не случайно за ним зашёл. Невольно улыбнувшись в ответ, РФ взял напиток, сделал глоток и облегчённо выдохнул. Они двинулись по коридору, не желая выслушивать нотации от Великобритании за несоблюдение пунктуальности и корпоративных правил. – Have you done your monthly report yet? – немец поправляет очки и наживает кнопку лифта. – No, I haven't even started, – признаётся русский, дожидается лифт и заходит внутрь. Он обратил внимание на собственное отражение и поправил волосы. – I heard that you go to a therapist, – ошарашивает Германия. – Does the whole office know about this? – возмущается Россия, пригубив горячего чаю. – Zu deinem Glück Nein, – ухмыляется Германия, решая тоже признаться. – I myself have been going to a psychologist for the last six months and trying to get along with OCD.       Услышав незнакомую аббревиатуру, Российская Федерация недоумевающе похлопал глазами. Обращаясь за помощью к мозгоправу, он понимал, что сам является обладателем какого-либо психического заболевания, но не погружался в эту тему настолько глубоко, чтобы разбираться в психологических терминах. Видя непонимание русского, немец пояснил: – For me, it is necessary that everything be in its place. – Oh, German pedantry, got it, – смеется Россия, выйдя из лифта. – Du hast recht, du Hotties, – соглашается Германия и идёт дальше по коридору. – We have a meeting at the head office today. – Блять. I have already imagined how long today's meeting will take, – горюет русский, а его спутник понимающе кивает.       Головной корпус был несколько современнее, чем остальная часть здания. Подобное в целом очевидно и не вызывает никаких вопросов. Дверь была единственной преградой, перед огромным залом для собраний, конференций и переговоров. Ни Россия, ни Германия же горели желанием входить внутрь, но не было выбора. Увидев количество олицетворений, оба впали в некоторый ступор. Подобные собрания происходят не настолько часто, но пугают, как в первый раз. – Пиздец, – тихо ругается русский и тяжко вздыхает. – Viel Glück, – грустно улыбнувшись, Германия направился к правой части замкнутого стола. Россия же двинулся в противоположную сторону, представляя ближайшие несколько часов свои жизни.       Не смотря на долгие годы нахождения за одним столом с великими державами, Россия не может почувствовать уют, даже не смотря на то, что он сам является одной из самых великих держав. Сложно представить, что когда-то Америка или Китай точно так же нервничали перед своими первыми собраниями. Размышления об этом помогают отвлечься от голоса Великобритании, которого, между прочим, стоит послушать.       Слово «перерыв» прозвучало словно божье благословение и РФ поспешил обновить себе чай. У него в кабинете не осталось пакетиков с чаем. Стоит обратиться к Китаю и попросить посоветовать хороший чай. Он надеется, что дома есть чай. Поставив чайник на общей кухне, русский отвлёкся на вибрацию собственного телефона. На экране высветилось «Сеструха». Не возникло вопросов кто именно на другом конце провода. – Белка, я не понял, где тебя носит? На работу не явилась, на звонки не отвечаешь? Ключи от собственной квартиры потеряла что-ли? – шутит Россия. – Иди ты, я заболела, – вместе родного голоса сестры звучит совершенно не женственный голос.       Удивляясь услышанному, русский вновь смотрит на экран, убеждается, что ему звонит родная сестра и вновь прислоняет телефон к уху, не переставая удивляться: – Ты звучишь, как Джигурда. Я обосрался. – В реальности всё ещё хуже, – после слов последовал кашель. – У тебя вообще лекарства есть? Может быть мне заехать к тебе, после работы? – Российская Федерация невольно поморщился, открыв верхний шкафчик в поисках чая. – Я даже с кровати не вылезала. – И ничего не ела. Господи, Бел, честное слово, когда-нибудь ты вгонишь меня в могилу, – не понимая, где чай, Россия начинает злиться. – Хорошо, я заеду, после собрания. Жди меня, пока.       Конечно, этот день не мог пойти настолько гладко, как хотелось. Нужно заехать домой, оставить там документы, потом забежать в аптеку и в магазин, ведь Беларусь наверняка ничего не ела за весь этот день. Следом нужно что-то приготовить на чужой кухне и позаботиться о сестра. Ещё месячный отчёт. Терзаемый проблемами на сегодня, русский не заметил, что на кухне появился ещё одно олицетворение.       Американец заставил приковать к себе взгляд. Он без малейших колебаний открыл один из ящиков и поставил на стол потерянную коробку с чаем. Русский невольно улыбнулся. – Thanks, – Россия кивнул, открыл коробку и наполнил кружку кипятком. – Your umbrella, – наконец-то США объяснил причину своего нахождения рядом с русским. Он протянул озвученный предмет. – I forgot, – хмыкает РФ и забирает свою собственность, даже не в силах предположить куда именно он может убрать зонт. Придётся таскаться с ним до конца собрания.       Первый глоток обжигающего напитка заставил почувствовать некоторое облегчение. Выдохнув, Россия проводил взглядом уходящего американца, который относительно медленно, но идёт на контакт. РФ надеется, что не обманывает самого себя. Возможно получится наладить отношения с США. Конечно, подобные мысли выглядят, как несбытные мечты и русский тоже не верит в эти небылицы, но продолжает мечтать и надеяться. Ничего плохого не случится, если они смогут поладить.       Пришлось порыться в ящике у себя дома, чтобы найти запасную пару ключей от квартиры Беларуси. Рос помнит, как однажды его сестра потеряла ключи и пришлось вскрывать дверь, по этому у русского есть дубликат ключей, точно так же, как и у Украины с Казахстаном. Дверь поддалась относительно легко. На лице медицинская маска от вирусов и микробов. Нет ни малейшего желания заболеть. После сдачи месячного отчёта, можно и на другой свет уйти, а сейчас ни в коем случае нельзя. – Привет, бедолага, – ласково ухмыляется РФ, зайдя в спальню к сестре. – Ты как?       Беларусь выглядела действительно неважно. Лицо бледно-зелёное, волосы растрёпаны и глаза красные. Подобное зрелище навевает детские воспоминания. Особенно сильно запомнился период жизни, когда Казахстан принёс из школы ветрянку. Болели всей семьёй и отец в том числе. Сложно вспоминать те моменты с улыбкой, но то, как все дети и СССР были вымазаны зелёнкой, действительно веселило. – Хуёво, – сознаётся Бел, вовсе не удивляя сказанному.       Рос ухмыльнулся, ушёл на кухню и вернулся с аптечкой, в которой достаточно быстро нашёл градусник. Младшая сестра неохотно перевернулась на спину и тут же прохладная тряпка шлёпнулась ей на лоб. Она была недовольна, но вполне благодарна за содеянную заботу. Чтобы не происходило, Россия остаётся рядом, не взирая на собственные проблемы, отчаянно старается помогать другим. Подобное отношение к себе и другим одновременно злит и восхищает. В этом весь Российская Федерация. – Охренеть, тридцать девять и два. Как ты не сварилась ещё? – поражается Россия, понимая, что не зря надел маску. Это точно не обычная простуда.       В ответ ничего не было. Олицетворение Беларуси лишь закрыла глаза и тяжко вздохнула. Русский понял, что нельзя донимать ее бессмысленными вопросами. В реальной жизни она действительно звучит ещё хуже. В стакане было разведено жаропонижающее. Спреи от горла и от заложения носа, сосательные леденцы, градусник, жаропонижающие таблетки и прочие медикаменты просто оккупировали прикроватную тумбочку.       Испытывая желание скормить Белке все медикаменты за раз, в благих целях, РФ старался сдерживаться, ведь понимал, что невозможно выздороветь за одно мгновение. Ему откровенно больно видеть ее в таком состоянии. Нужно позвонить Казахстану и уведомить о происходящем. – Я приготовлю суп, а ты пока поспи, – положив на лоб сестры новую влажную тряпку, русский удалился на кухню, надеясь, что всё наладится.       Необходимо приготовить бульон на чужой кухне. Благо, это не затребовало особых усилий. Решая не тратить драгоценное время, Россия уткнулся взглядом в экран ноутбука, отчаянно пытаясь побороть месячный отчёт, который словно раненый зверь беснуется, не желая проигрывать. Выливающаяся вода из кастрюли заставила подскочить на ноги. Рос испачкал плиту, зато приготовил вполне вкусный и питательный куриный бульон. Нужно приготовить что-нибудь ещё, чтобы Беларусь смогла позавтракать, конечно, если завтра ей станет лучше.       Непривычно кормить свою младшую сестру с ложки в таком большом возрасте. Рос помнит, как впервые в их квартире оказалась Беларусь. Она была крошечной и было страшно даже касаться ее. Ни Украина, ни Россия не успели и глазом моргнуть, а младшая сестра уже вклинилась в их компанию и вместе с ними прыгала по гаражам и взрывала петарды, даже не смотря на то, что Белка всегда была в выглаженном платьишке и белых бантиках. Такой резонанс вызывал вопросы, которые никого не волновали. Все были просто счастливы и не задумывались о будущем, которое обрушилось на них, словно лавина или настоящее извержение вулкана. Тем не менее больше было всем без исключения.