Над Берлином шел снег

      Магда внимательно прислушивалась к тишине подъезда. «Кажется, точно ушел», — подумала она. Потряхивало мелкой дрожью, и она долго тяжело дышала, пока не пришла в себя. Выждав еще минут пять, она выскочила на лестничную клетку, захлопнула квартиру и взлетела к Хельге, почти не касаясь ступеней.       — Слава богу, — стоило Магде тронуть звонок, дверь распахнулась, и Хельга встретила ее горячими объятиями. — Не хочу спрашивать, что это было.       — Она жаждет подробностей, — прокомментировал Отто. — Мне тоже интересно… Хельга пыталась мне сейчас объяснить в очень сбивчивой манере, но я ничего не понял. Столкнуться нос к носу с министром пропаганды в твоей квартире — неожиданно, если честно...         — Очень долго объяснять, — Магда уткнулась носом в плечо подруги. — Я сегодня как минимум трижды чуть не умерла. Один раз в прямом смысле, дважды фигурально.       — Тебе надо было прихватить наш коньяк.       — А! — Магда измученно выдавила из себя воздух. От упоминания алкоголя к горлу подступила тошнота. — Вы представить себе не можете, насколько, на самом деле, вовремя случился ваш визит…       — Ну-ка падай, — Хельга усадила ее на кухонный диван.       — Невероятная история. Не знаю, с чего начать. Мы бумаги разбирали. Кофе пили, — Магда вздохнула, сонно разглядывая часы над головой Хельги. — Ну и коньяк... Я куплю новый взамен. Просто, бумаг было много...       — Вы пили коньяк?!       — Прости, пожалуйста, я сдуру ляпнула, что он есть. — Магда пожала плечами. — И кофе… На ночь, конечно, зря, но мы спать как-то и не собирались, столько надо было разобрать.       — Кофе? — продолжала допытываться Хельга со странным выражением лица.       — Да, кофе, — Магда хмыкнула. — Говорю же, объем рабо...       — Кофе?!       — Да что ты заладила?! — взорвалась Магда. —  И коньяк потом, да, но сначала кофе. Дашь ты мне договорить или нет?       — Магда!       — Там столько странных вещей было, ты бы знала!       — Магда!       — Компромат такой...       — Магда-а-а! — Хельга смотрела на нее огромными глазами и совершенно не слушала, что ей говорили. — Ты позвала его к себе домой ночью, получила в подарок огромный букет — я заметила! — и... Вы просто пили кофе?       — Да...       Хельга беспомощно взглянула на Отто и возвела руки к небу:       — Она только что самым ужасным образом отбрила мужчину!       — И ничего я его не отбрила, — Магда поджала губы.       — О нет, только не говори, что ты не подумала, как звучит такое предложение!       — А как оно звучит?.. Хельга, я не понимаю, что в нём не так...        Хельга схватилась за голову:       — Как, как ты дожила до своих лет?! Отто, я сдаюсь! Видишь, про что я говорила? Она серьёзно не понимает. Боже!.. Магда, ну не говори мне, что ты не знаешь... Ужасно, я отказываюсь верить, у тебя же отец врач! Ты не можешь не знать! Он должен, обязан был предупреждать тебя на каждом шагу.       — О чем?       — Женщина и мужчина в темноте да с коньяком не за ручки держатся и не бумаги разбирают!       — Но мы именно что разбирали бумаги! Нет, он меня, конечно, за руку пытался взять, но...       — Хельга, не ходи вокруг да около, она не знает, — как смертный приговор вынес вердикт Отто.       — Она не знает, — трагическим эхом повторила Хельга. — Ну, тогда слушай меня внимательно, Магда. Не представляю, какое провидение спасало тебя все двадцать два года жизни, но то, что ты не вляпалась в ужасную историю с такими-то нулевыми познаниями об отношениях женщины и мужчины — чудо. Запомни раз и навсегда: если мужчина делает тебе настойчивое предложение пойти к нему или куда-то ещё, тем более вечером, тем более с выпивкой, значит, он хочет провести время с тобой в весьма интимной обстановке. И переспать не в плане разделить с тобой кровать на ночь. Подобное предложение от женщины звучит так же. Если ты не хочешь, то лучше отказаться от затеи. Понимаешь?       — Но я не имела в виду ничего такого! — возмущенно воскликнула Магда.       «Нет, на самом деле я же догадывалась с самого начала, куда может зайти встреча, — подумала она, вспыхнув, как спичка. — Теперь еще и Хельга будет считать меня глупой…». Судя по взгляду Хельги, так она и думала.       — Удивительно, как такое возможно… Не говори, что считаешь, что детей аист приносит!       — Ну Хельга! — Магда страдальчески посмотрела на нее. — Все не на столько плохо, я же ходила на курсы матерей.       — Я надеюсь! Мне придется взять на себя роль матери, прости за каламбур, и провести беседу!       — Хватит издеваться надо мной, — Магда уронила голову в ладони. — Я и так хочу провалиться под землю от стыда. У меня выбора-то особо не было. Там такие документы!.. Их нельзя было разбирать в кабинете, в прошлый раз именно там нас и записали…       — Записали? — Отто жестом осек Хельгу, которая хотела сказать что-то еще в язвительном тоне.       — Да. На кассету. А еще там такой компромат, что нас обоих надо бы вздернуть.       — Геббельс что, высказывал что-то…       — Да… О, ты же больше половины этой истории не знаешь, — Магда обхватила колени.       Добрых полчаса она рассказывала в подробностях события последнего месяца. Отто внимательно слушал, изредка уточнял. Внешне он напоминал бигля, который почуял след дичи.  С каждым новым фактом он делался задумчивее и задумчивее. Когда Магда рассказывала про события утра и вечера, Хельга зажала рот руками.       — Чтобы не комментировать, — пояснила она сдавленно. — А то прокомментирую…       Когда Магда закончила, Отто почесал подбородок. Он явственно боролся с противоречивыми чувствами и пытался скрыть недоверие.         — Итак, выходит, заговор существует?       — Не знаю, — честно призналась Магда. — Геббельс весьма амбициозный человек. Геринг тоже, хотя и кажется инертным… Они грызутся между собой и ситуативно заключают союзы. Даже если и нет никакого заговора, то он есть на бумаге, против них копают. И они пытаются делать то же самое.       — Кое-что совпадает с тем, что я знаю, — Отто понизил голос, — у меня есть знакомый в управлении СС, он написал, что последние политические события пугают умеренное крыло. Неплохо бы вычислить, кто относится к ним. Ты оказалась в самом эпицентре весьма неприятных событий, надеюсь, что не по своему желанию…       — Отто! — Хельга стукнула его полотенцем.       — Не по своему, — прошептала Магда, прикусив губы. — Я с самого начала, мне кажется, против своей воли участвую в чем попало и называю это жизнью, начиная от предназначения, заканчивая всей жизнью вообще.       —  Не хотел обидеть, — Отто отвел взгляд. — Ты прости, если я как-то резко говорю…       Магда вздохнула, ощущая, как на грудь навалилась тяжесть от прошедшего дня и надвигающегося следующего. Постоянно кому-то что-то доказывать утомительно.       — Отто, — Хельга обняла мужа со спины, — мы заложники нашей эпохи. Магда никогда не давала повода усомниться в ней. Может, кажется, что мы с ней глупостями тут занимаемся, но на самом деле, она очень помогает мне, а я ей. Да если бы не Магда, разве бы смог ты уехать? Дорогой мой…       — Твоя правда, — Отто откинулся затылком на ее живот. — Прости. Встретить Геббельса посреди ночи, конечно, мало приятного, но думаю, мало приятного и приглашать его к себе, чтобы выпутаться из какого-то дерьма, в которое он же и впутал. Тем более, раз он не отправил тебя в Шпандау сразу после признания в нелояльности, ты ему нужна не в меньшей мере, чем он тебе…       — Честно говоря, я так устала от интриг, — Магда сонно зевнула. — Иногда мне так хочется уснуть и не просыпаться, знали бы вы!       — Уснуть и не проснуться мы успеем, — Отто с нежностью поглаживал Хельгу по пальцам, — Пока мы живы, надо упрямо жить.       Магда шмыгнула носом. Хорошо, что Отто расслабился. Ей не хотелось, чтобы он относился к ней с подозрением.  Она бы не вынесла, если бы они разругались.       — Время позднее. Ты хоть встанешь утром? — он взглянул на часы.       — Особенно учитывая, сколько было выпито, — хохотнула Хельга, тоже заметно расслабившаяся.       — Да ну вас! — Магда подскочила.       — Ну ладно, ладно, — Хельга ласково обняла ее. — Не сердись, ребенок. Ты же знаешь меня, я не со зла. А лекцию я тебе, пожалуй, прочитаю. Все мы проходим через это. Уж лучше ты хотя бы знать будешь.       

***

      Заставить себя встать рано утром оказалось непосильной задачей. Магда провалялась до десяти часов, тщетно борясь с головной болью, потом рывком села, кое-как привела себя в порядок и, укутавшись в пальто, выскочила на улицу. Берлин снова щедро поливало дождем. Капли уныло стучали по зонту, крышам и машинам, влажный воздух окутывал город пеленой сырости. Запах дождя распустил тугой обруч, обхватывавший виски, и Магда почувствовала себя лучше. «Еще бы не заходить сюда, — она толкнула тяжелую дверь министерства и, отряхивая зонт, вошла внутрь. — И как теперь себя вести? Делать вид, что ничего не было? Хорошо, что здесь он, наверное, не рискнет проявлять чувства».       — Магда, я уже собирался звонить вам, — Геббельс встретил ее радушно. Она не без сожаления отметила, что ему-то хоть бы хны, никакого похмелья, судя по виду.       — Я немного проспала, — Магда присела на стул.       Геббельс кивнул, улыбка покинула его лицо.       — Спасибо, что пришли, я боялся, что вы не найдете в себе сил, — продолжил он. — У нас новая беда. Хотя, может быть, в нашем случае спасение. Документы я перепечатаю на дому сам. По министерству туда-сюда шныряют люди Гиммлера.       — Почему? — Магда напряглась.       — Нас с вами не касается. Случилось непредвиденное событие, которое отвлекло внимание фюрера от внутренних склок, — Геббельс скрестил руки на груди. Он переминался с ноги на ногу и не мог устоять на месте. — Сегодня утром еврейский беженец Гершель Гриншпан явился в германское посольство в Париже и выстрелил в нашего дипломата, Эрнста фом Рата.         — Какой кошмар!       — Пять раз, — мрачно добавил министр пропаганды. — Гриншпан не предпринял никаких попыток скрыться от французской полиции, и сразу признался в стрельбе. Дело дрянь. Гитлер отправил в Париж своего врача. Возможно, фом Рата еще можно спасти.       — Он остался жив? — искренне удивилась Магда. — Поразительное везение…       — Не то слово, — его голос был полон беспокойства. — Хуже всего, что есть доля вероятности, что фом Рат и Гриншпан были знакомы. Фом Рат не стесняется своих антигосударственных взглядов, весьма положительно относится к евреям…       Магда подтянула ноги под стул. «Что за намеки? Прямо не говорит, но не просто так начал про евреев опять, — размышляла она. — Надо предупредить Отто, что сгущаются тучи».       — Эрнст всегда считался политически неблагонадежным и находился под постоянным наблюдением гестапо, — Геббельс хмурился. — Крайне неудачная жертва, убивать сочувствующего — портить себе репутацию. Не знаю, о чем думал Гриншпан. Если только не вероятность их знакомства… Есть некоторые обрывочные сведения, позволяющие считать их любовниками, возможно, покушение произошло на почве личной ссоры. Это уже совсем невероятные вещи, конечно. Хотя про Эрнста всякие слухи ходили.       Магда медленно кивнула и сдержанно спросила:       — Каков наш следующий шаг?       — У нас нет времени на сомнения и колебания. Мы должны быть готовы к любому повороту событий. Возможно, придется принять не самые популярные решения в свете дипломатического скандала. Париж должен объясниться, — Геббельс заложил руки за спину и прошелся по кабинету, глядя под ноги. Остановившись у самого стула и склонившись к ней, он серьезно добавил: — Уповаю на вашу благоразумность.       Магда задержала дыхание не моргая.        — Не делайте глупостей, — он так же внезапно отстранился. — Лишний раз привлекать внимание Гейдриха не стоит, Рейнхард вцепляется мертвой хваткой, в отличие от Гиммлера. Генриха хотя бы можно напугать. Во главе с Гейдрихом гестапо стало мощнейшей организацией сбора и анализа информации, и поверьте, мой ангел, у них еще не одна такая папка… Собирайте вещи. Завтра мы выезжаем в Мюнхен.