Шанс

      Я вышла из дома около восьми утра. Вроде бы все успевала, в том числе и задуманное. Когда я пересаживалась из метро на маршрутку, позволила себе сделать один, но очень важный телефонный звонок. С мобильного на домашний. — Добрый день. Могу я услышать Елену Александровну Пушкареву? — спросила я, уже зная, что именно она и подошла. — Я слушаю, а кто это? — Извините за ранний звонок. Меня зовут Виктория Клочкова. — А, Виктория… А Николай Антонович еще не пришел! — Это хорошо. Я с вами хотела поговорить. Вы уделите мне несколько минут? — Да, конечно. Слушаю вас. — Прежде всего, этот звонок — моя личная инициатива. Никто в компании об этом не знает. Это не официально. Я хочу убедить вас позвонить Кате и попросить ее срочно связаться с Павлом Олеговичем Ждановым. Вы понимаете меня? — Что, все так серьезно? — ага, значит, она в общих чертах в курсе ситуации. Это хорошо — объяснять не придется. — Я неплохо знаю Катю. Я понимаю, что она не собирается отбирать компанию у ее законных владельцев. А из всех акционеров в этом уверен только бывший президент, который ее и втянул в эту авантюру. Андрей Жданов. Остальные считают ее захватчицей. Отец Андрея всегда хорошо относился к Кате. И именно он сейчас решает, кому верить, а кому нет. Николай же ничего толком акционерам не сказал. Где Катя — не знает, когда приедет — не знает. Позвонить не может. Они очень волнуются и считают ее чуть ли не воровкой компании. Поэтому прошу вас, передайте ей, чтобы позвонила, но именно Павлу Олеговичу, ладно? — Хорошо, спасибо, что предупредили, Виктория… — испуганно произнесла женщина. — Я прямо сейчас позвоню ей и передам. Именно Павлу Олеговичу, да? — Да, это важно. Другие вряд ли смогут говорить с ней… спокойно. — Да, я вас поняла. Это ж получается, ее там никто и не любит? — Ну почему же? Женсовет любит. Так вы передадите? — Обязательно. Прямо сейчас. — И еще один момент, Елена Александровна. У меня просьба. — Да, а чем я могу вам помочь, Виктория? — удивилась женщина. — Никто не должен знать, что я вам звонила. Даже Катя. — И Николай? — И он. Он же все растреплет секретаршам, те — начнут сплетничать, акционеры узнают и уволят меня… за нежелательные связи, так сказать. — О, вы в трудной ситуации, Виктория… — Да пока не слишком. Но попасть в нее не хотела бы. — Поняла вас. Хорошо, я все сделаю. Она позвонит.       Мы попрощались, и я побежала на маршрутку. С чувством выполненного долга, так сказать.       На работе я была раньше чем вовремя. Зная, что будет совет, заранее проверила наличие воды на столах в зале. И уселась на рабочее место. Первой пришла Кира. — Доброе утро, Вика. А я думала, ты еще не пришла. — Доброе, Кирюш. А я уже на месте. Тебе кофе сделать? — Да, будь добра, и принеси в конференц-зал, ладно? — Сейчас сделаю.       Я пошла к кофе-машине, которой за время прежних попаданий научилась пользоваться просто виртуозно. На всякий случай приготовила два кофе. Вовремя — пришел и Рома, он сразу получил свою чашку. Потом пришли Ждановы-старшие. Они от кофе отказались, просто поздоровались. Не успел Павел Олегович зайти в зал, как зазвонил мой стационарный телефон. Я сняла трубку: — Компания Зималетто, здравствуйте, — ответила я. — Здравствуй, Виктория. Это Пушкарева. Можно мне поговорить с Павлом Олеговичем? — Да, конечно. Одну минуту. — Я прикрыла трубку рукой и обратилась к Жданову-старшему. — Павел Олегович, Пушкарева звонит. Вы поговорите? — Отлично! — обрадовался он. — Да, переведите в кабинет, будьте добры, Вика.       Он быстро зашел в кабинет, и я через несколько секунд перевела разговор. Услышала, как он ответил в трубку и положила свою. Выдохнула. Рядом со мной на диванчик опустилась Маргарита Рудольфовна. — Ну наконец-то она соизволила позвонить! — Так это же хорошо, нет? — Надеюсь. Ей же хуже будет, пусть только попробует забрать компанию! — Думаю, она все понимает и не будет этого делать. Ведь чтобы ее забрать, Кате было достаточно просто оставить вас всех в неведении. И завершить судебный процесс. — Да уж, — кивнула Маргарита и вдруг с любопытством посмотрела на меня. — Вика, а что ты обо всем этом думаешь? — О чем? О компании? О НиКамоде? — Нет, я про Киру, Андрея и эту… Ну, ты поняла! — Честно? Честно, думаю, что Кира с Андреем очень подходят друг другу, но счастливы вместе не будут. — Это почему это ты так думаешь? Они — прекрасная пара! — Пара, в которой один всегда изменяет, а другой — страдает, прекрасна только внешне. — Он перебесится и поймет, что Кира лучше всех! — Чтобы это не забывать, он все время будет сравнивать. — Иногда, чтобы быть счастливой, женщине надо на многое закрывать глаза! — Полностью с вами согласна. Но Кира этого не умеет. — Это единственная проблема! — немного раздраженно сказала Жданова. — И как ее решить, я не знаю! — Да, это воспитание, тут сложно что-то сделать. — Вот именно! Спасибо, Вика, за поддержку! — Думаю, Кире надо попытаться дистанцироваться от Андрея. Просто дружить с ним и оказывать поддержку в делах. А в личном заставить его поревновать. — Ему сейчас только этого не хватало!.. — начала она возмущенно, но потом ее лицо просветлело. — А ведь и правда! Он отвлечется от этой… Катеньки, и снова будет думать о Кире! — Ну вот, хоть какое-то разнообразие, — с энтузиазмом кивнула я, думая про себя, что может, после этого и Маргарита хотя бы на время оставит Киру без своих «умных» советов. — Отлично придумано, Вика! Спасибо тебе! Ой, надеюсь, Паша с ней хорошо поговорит! Оказалось — да, хорошо поговорили. Жданов-старший был очень доволен, когда выглянул из кабинета. — Вика, можно мне кофе? — Да, конечно, Павел Олегович.       Сделала ему чашку и занесла в кабинет. — Вика, присядьте, — неожиданно сказал он. Я села на стул для посетителей. — Я хочу поблагодарить вас за организацию этого звонка.       Я закатила глаза. — Ну вот! Я же ее просила оставить все в тайне! — Катя сказала, вы звонили ее матери и объяснили ситуацию? — улыбнулся Жданов. — Лучше это сделаю я, чем они получат повестку в суд… — Это было абсолютно верным решением. Так что спасибо. — Не за что. Только не говорите никому больше, ладно? А то Воропаевы меня со света сживут! — Да, они почему-то Катю ненавидят. Я и не собирался никому рассказывать. — Вот и отлично, — улыбнулась я и приготовилась идти. Но он меня остановил. — Вика, вы довольны своей работой? — спросил неожиданно. — Сегодня — да, — искренне сказала я. — Вообще не слишком. Хотя сам факт работы в мире моды очень радует. — Подумайте, может быть, у вас есть какие-то предложения по работе компании? А я рассмотрю и поддержу, если дело стоящее. Пора вам расти карьерно, Виктория Аркадьевна. — Спасибо за доверие, Павел Олегович! — я обалдела от открывшихся перспектив. — У меня действительно есть идеи, всегда были. Их надо оформить и просчитать финансовое сопровождение, хотя бы вчерне. — У вас есть неделя, пока Катя не вернется, и у нас не будет избран новый президент. Если ваше начинание будет полезным, я дам ему ход до этого. Вряд ли это сделает мой преемник. — Спасибо, все будет готово в ближайшее время. Думаете, президентом будет Александр? — Даже не сомневаюсь. Андрей не справился, к сожалению. — Я поняла, Павел Олегович. Я могу идти? — Да, Вика, идите. Мы сейчас начнем заседание.       Я вышла на негнущихся ногах. Вот это дела! Все же Пушкарева-старшая проболталась Катерине… Ну и ладно. Главное, чтобы младшая Пушкарева не сдала меня никому из Воропаевых.       Заседание прошло почти спокойно. И продлилось всего полчаса. По истечении которых в приемную выскочил злой Воропаев и крикнул, обернувшись назад: — Вы еще припомните мои слова! Она отберет у вас компанию! Ей нельзя доверять!..       И тут его взгляд упал на меня. Как он обрадовался! Теперь было на кого выплеснуть накопившийся яд. — Ты работаешь тут последние дни, Клочкова! Когда Пушкарева отберет у нас компанию, она в первую очередь уволит тебя, своего врага!       Каюсь, я не смогла сдержаться и рассмеялась. — Пушкарева? Меня? Ну да, конечно! Это же главная цель всей ее жизни! Вероятно, и компанию она отберет у вас исключительно чтобы отомстить мне. Я просто польщена!       Позади Сашки хихикал Малиновский, показывая мне большой палец вверх. На Ромке почти висел пьяненький Жданов-младший. — Ты балласт компании! От тебя давно пора избавиться! — продолжал орать Воропаев. — О! Ты уже подстраиваешься под мнение грядущего владельца! — уважительно покивала я. — Все! Ты уволена с завтрашнего дня! — Саша, успокойся, — подошла Кира. — Ты, Вика, тоже думай, что и кому говоришь! — Простите, Александр Юрьевич. Я глупо пошутила, больше такого не повторится… — Ладно, живи пока! — вроде бы остыл. — Кира, пошли к тебе, нам надо поговорить.       Я перевела дух, когда эти двое унеслись в коридор. Ромка подошел к моему столу, наклонился и тихо сказал: — Ты бы поосторожнее, Сашенька у нас злопамятный. — Авось не проглотит, пожует и выплюнет, — отозвалась я. — Ну, смотри, я тебя предупредил, — он покачал головой. Я вздохнула. — Спасибо, буду настороже, — ответила вежливо.       Наконец, все акционеры свалили, в кабинете президента стало пусто. И я занялась заданием от Павла Олеговича.       Еще когда я смотрела сериал, у меня появилось много мыслей, связанных с прибыльными проектами. Одним из главных был проект музея истории моды на базе Зималетто. Да, я знала, что в моем будущем в Москве будет целый музейно-выставочный комплекс, посвященный истории моды в России, но пока до этого год или больше. Мы имеем возможность стать основателями тренда. По крайней мере, в этой стране.       Я была весьма поверхностно знакома с музейным делом, а что не знала — разведала из интернета. В итоге к концу дня, благо никто не мешал, вчерне описание проекта было готово. Завтра, а может и сегодня вечером, распишу возможные экспозиции. Требуемые ресурсы и затраты. И уже в самом конце займусь подсчетами возможной прибыли от проекта.       С работы я ушла вовремя, никто мне не мешал. Только распечатала то, что успела накидать в файл. Дома рассмотрю как следует и сяду с калькулятором в руках. Дома у Вики компьютер был, правда, она им мало пользовалась. Вот и будет повод.       До того, как поехать домой, я добралась до того самого ломбарда, где в прошлое попадание заложила драгоценности. У меня снова все получилось, я вышла оттуда обладателем двенадцати тысяч долларов, что позволяло мне не только погасить долг перед банком, но и купить необходимое для себя любимой. Необходимое — это прежде всего продукты. От аскетизма прошлой реальности я отошла и снова занялась ростбифом. Надеясь, что сегодня незваных гостей не будет.       Проходя мимо мусорных баков у дома, не удержалась и порыскала вокруг: никаких котиков. Только крысы. Впрочем, глюк предупреждала. И вообще ничего этого нет. Просто мой мозг пока еще не умер. Наверное, у меня стадия депрессии. А может, уже на принятие скакнула? Все равно. Мне было все равно. Только котика жалко. Надеюсь, его забрал кто-то другой, и у него все хорошо.       Ростбиф я ела одна, незваных гостей не было, только Кира позвонила. — Вика, объясни мне, пожалуйста, что за конфликт у тебя с Сашей? Почему он сегодня требовал тебя уволить? Я, конечно, сказала ему, чтобы он не обращал на тебя внимания, но хотелось бы понять… — Это сложно, Кир, — вздохнула я, — а он сам-то как все объясняет? — Сказал, что от тебя пользы ноль, да еще и наглая. Знаешь, в чем-то он прав. — Намек поняла, пошла в интернет искать другую работу, — спокойно ответила я. — О каком конфликте между нами с твоим братом идет речь, я представить не могу. Я с ним не конфликтовала. За сегодняшнее извинилась. Если ему нужна чья-то кровь — что ж, увольняйте. Я бы и сама написала заявление, но сумма моего долга компании пока не позволяет мне погасить его даже подрасчет. Передай Александру, как только расплачусь — уволюсь. Пусть потерпит еще немного. — Вика! Ты не понимаешь, что ли? Я очень хочу, чтобы ты осталась. Я хочу понять, сможете ли вы сосуществовать в компании, когда Саша станет президентом! — Когда станет — тогда и решим. А если ты намекаешь на то, чтобы решить наши противоречия с помощью постели, то извини… — Вика! Ну что ты такое говоришь! — возмутилась Кира, но вдруг осеклась, — погоди, так он, что, тебя принуждал… — Кира! Тьфу! Я к слову сказала! С этим проблем нет! Ничего такого! — Слава богу! — выдохнула подруга. — Но если он хотя бы попытается… — Кира, поверь, не попытается. Все будет нормально. В конце концов, он просто вспылил сегодня, а я попалась под руку, да еще и посмела пошутить над ним. Такое он простит не скоро. — Да, скорее всего, дело в этом. Но вообще он очень волнуется из-за возможной потери компании. — Все будет хорошо, Кирюш. Пусть не волнуется. Павел Олегович сегодня упомянул, что видит его следующим президентом. — Это он тебе сказал? Я могу это передать это Саше с твоих слов? — Сама решай. Я сказала тебе, чтобы ты его успокоила, а не для того, чтобы подольстить или что-то подобное. И вообще это логично. Если уж «наследных принцев» два, то порулить надо дать обоим. Чтобы уже ясно было, кто хуже справится. — Да, точно. Но я уверена, что Саша справится не хуже Андрея. — Да я не сомневаюсь в этом, Кир. Пусть будет, мне-то что? — Ну хорошо. Только я очень тебя прошу — не делай глупостей, ладно? Постарайся не конфликтовать с ним. У него сейчас сложный период. — Кир, я тебя поняла. Давай, я ему к кофе шоколадку куплю? От шоколада все добреют, я точно знаю. — Шоколадку? Ну ты даешь! Пятерка за креатив! А что, попробуй! За это он точно не уволит! — Ну а я о чем?       Мы посмеялись, вроде бы, Кира успокоилась. И я спокойно легла спать. Утром встала пораньше, чтобы успеть заехать на стоянку для конфискованных автомобилей. Там выяснила, чтобы забрать своего красавца, надо сперва погасить долг банку. Но сделать это можно было и сейчас — с помощью клерка, работника стоянки. Сумма с покрытием всех издержек, в том числе судебных, составляла уже девять тысяч долларов. Что ж, такая сумма у меня была, и я ее заплатила. Мне выдали два документа, один — для предоставления в суд, другой — непосредственно для банка. И я вернулась за руль. Так что на работу приехала как белый человек, вызвав нешуточную зависть секретарш. И шоколадок по дороге купила, а как же?       Но скормить шоколадки никому не успела, потому что пришел Зорькин. С букетом желтых хризантем. — Вот, это вам, Виктория, — он протянул мне букет. Именно это время выбрали Жданов-старший, чтобы выглянуть из кабинета, и Воропаев, чтобы зайти в приемную из коридора. — Спасибо, но принять это я не могу, Николай Антонович, — как можно более вежливо сказала я. — Вам назначено? — Да, здравствуйте, Павел Олегович, — промямлил расстроенный Зорькин, увидев Жданова. — Здравствуйте, Николай Антонович, — сказал тот. — Проходите. Вика, сделайте нам кофе, хорошо? — Да, Павел Олегович.       Зорькин зашел в кабинет, я отправилась к кофе-машине. Воропаев окликнул меня: — И мне тоже сделай! Работай хорошо, и может быть, я тебя не уволю, когда стану президентом! — Вы очень любезны, Александр Юрьевич, — отозвалась я. Два эспрессо и потом еще один двойной. Двойной подала ему первым, положив рядом с диваном на столик шоколадку. Потом отнесла другие два на подносе. С еще одной шоколадкой. — Интересно, а почему ты не приняла этот шикарный букет цветов от Зорькина? — издевательски спросил Воропаев. — Не захотела — и не приняла. — Зря, зря, Виктория. А может быть, он бы заработал денег и дал бы тебе три тысячи долларов. И ты бы снова ездила на машине… — А я уже езжу, спасибо за беспокойство, — ответила ему. — Серьезно? И кто же этот счастливчик, который тебя спонсировал? Или лучше сказать — несчастный? — Боюсь, вас это не касается, Александр Юрьевич, — с улыбкой ответила ему. — Ну как же? Раз моя сестра принимает в тебе такое участие, значит, это и мое дело! — В любом случае, это как раз то, что я не скажу даже своей лучшей подруге. Но если вам и правда интересно, я закрыла кредит полностью, а не просто внесла срочный взнос. — Это хорошо. Должно быть, тысяч десять долларов? Не хило ты заработала! Это кто же у нас такой богатый? Или ты осуществила свою мечту и нашла лоха-олигарха? Поздравляю, если так!       Раздухарился Сашенька не на шутку. Ревнует, что ли? Или завидки берут, что какой-то загадочный мужик взял и вот так просто отстегнул Клочковой десять штук, когда сам Великий и Ужасный Александр Воропаев в свое время расщедрился всего на пять сотен? Черт его знает. Это опять не мой Саша. Пусть все идет, как идет. Разговор прервала Кира — она тоже зашла в приемную. — О, Саш, ты еще здесь? Ты к Павлу Олеговичу? — У него там господин Зорькин сейчас. Думаю, это надолго. — Серьезно? А зачем? — удивилась Кира. — Вроде бы с Пушкаревой все выяснили уже. — А он, видимо, к Вике зашел. Представляешь, Кира, у него был такой шикарный букет из ощипанных желтых хризантем… а она его не приняла! — Да, Кир, — подхватила я, — но Александр меня убедил в том, что не стоит пренебрегать знаками внимания Николая. Так что когда он выйдет, все-таки приму. — Давай-давай, — хмуро бросил Сашка, — ты его еще на свидание позови! — Это вряд ли. У меня сейчас совершенно нет времени! — вздохнула я мечтательно. — Да, Кира, у Виктории новый богатый кавалер. Представляешь, он отвалил ей десять тысяч долларов, и она закрыла свой кредит! — Серьезно? — Закрыла кредит — да, серьезно. Вот, справки надо еще в банк и в суд отвезти.       Я продемонстрировала им обоим выданные мне бумажки и ключи от машины. — Вика, ну поздравляю тебя, — с печальной улыбкой сказала Кира. — Главное, чтобы ты не пожалела о таком решении… — Нет, Кир. Вряд ли я пожалею. Это же ни с чем не сравнимое удовольствие — водить такого красавца! — Главное, чтобы ты за это красиво расплатилась… доставленным удовольствием! — выпалил Воропаев и вылетел из приемной. Кира в изумлении села на его место. — Вика, я сейчас правильно поняла, что Саша тебя… ревнует? — Сама в шоке. Не думала, что имею для него такое значение, честно, — ответила я. — Вика, а этот твой олигарх… с ним у тебя как? — Кирюш! Нет никакого олигарха! Саша у себя в голове это выдумал! — А деньги откуда? — Продала пару безделушек из дома, вот и все дела. Я же не куртизанка, какими он всех женщин считает! — Уфф! Ну прямо камень с души! — расслабилась подруга. — Но Саша меня удивил… — Чем же? Ты не в курсе, что он циничный и помешанный на сексе чувак? — Были подозрения, но он всегда ссылался на то, что это такая игра. — Ну, заигрался, бывает, — улыбнулась я. — Он хоть тебе нравится, Вик? — осторожно спросила она. — Кира, я знаю, что ты против… — Нет! Я никогда такого не говорила! Я же сама вас сводила! — Так то было понарошку, чтобы Ромка приревновал. — А Сашка запал по-настоящему, да? — Он обиделся за то, что его таким образом использовали. Это точно. — Вика, может, ты с ним поговоришь? — Поговорю, конечно. Прямо сейчас? — Да, я тебя прикрою, если что.       И я отправилась в кабинет Киры.       Надутый Сашка сидел у нее на диване. Увидел меня и хмуро спросил: — Ну, чего тебе еще? Ну, давай, порадуй меня информацией об имени твоего крутого олигарха! Или ты своего бывшего раскрутила? — А чему ты, собственно, удивляешься? — усмехнулась я. — Ты же сам мне своего приятеля вот только на показе навязывал? Как его там? Вроде Дмитрий? — Я был уверен, что ты не согласишься! — А, то есть ты просто так мне мстил… а за что, кстати? — Ты — меркантильная стерва! — Точно. А еще я шантажировала тебя своей мнимой беременностью и потом еще записью нашего разговора по телефону, я помню свои грехи.       В отличие от него, я говорила спокойно. — Вот видишь, ты сама все понимаешь… — криво усмехнулся он. — Я знаю, что именно так ты обо мне думаешь. Хорошо, что ты подтвердил — это было важно для меня, выяснить все до конца. А то я боялась, что у твоей ненависти есть сексуальный подтекст, и ты просто ревнуешь… — Еще чего! — гордо сказал он срывающимся голосом. — Ну и хорошо, — мягко улыбнулась я. — Тогда тебе должна быть абсолютно безразлична информация о том, что никакого олигарха у меня нет, и я просто продала свои драгоценности, потому что посчитала, что машина мне нужнее. Это так, чтобы ты не тратил свое ценное время на поиски несчастного… — Что, прямо все взяла и продала? — Вот это уже точно не твое дело. Послушай, я этот разговор к чему завела? Кира хочет понять, можем ли мы в принципе сосуществовать в одной компании? Как бы ты ответил на этот вопрос? — Не думаю, что смогли бы. Но приходится, именно из-за Киры! — Я поняла тебя, Саша. Я решу вопрос с увольнением в ближайшее время. Тебе останется просто выбросить меня из головы. — И куда же ты пойдешь? — Не переживай, вокруг много дорог. Я просто выберу самую подходящую мне. — Давай, вперед! Тебя никто не держит! — раздраженно проговорил он и отвернулся от меня с безразличным видом. А может, и правда ему на меня пофиг — просто раздражаю? Я вздохнула и вышла из кабинета. Дошла до приемной. Кира все еще сидела там. — Ну как? Поговорили? Помирились? — Нет, Кир. Не получится. В его отношении нет сексуального подтекста, он не ревнует. Я его просто раздражаю своим присутствием в Зималетто. Так что извини, но я планирую подыскать себе новую работу в самое ближайшее время. — Как жаль! — искренне расстроилась подруга. — Да ничего, Кир. Давай будем встречаться после работы? Поболтать время найдем, как думаешь? — Ну да. Это обязательно. Я о том, как я тут-то без тебя буду? — Да как раньше, Кир. Я ведь всего несколько месяцев тут работаю. Привыкнешь.       Дверь открылась, из кабинета президента вышел Зорькин. С букетом в руках. Я улыбнулась и подошла к нему: — Николай, прошу меня простить, это было невежливо, отказываться принять букет. Давайте мне его, поставлю цветы в воду. — Правда? — он радостно улыбнулся. — А… может, мы как-нибудь куда-нибудь вместе сходим?.. — Это вряд ли. Но за цветы спасибо. — Ну… вот, тогда я пойду? — Я вас провожу, — я снова улыбнулась.       Молча вышли с ним в коридор. Коля недолго молчал. — Вика, ты прости меня за то, что я не позвонил тогда… — Прощаю. Проехали, Коля. Теперь-то мне понятно, что у тебя денег не было на самом деле. То есть они не твои были, а зималеттовские. Но понимаешь, я больше не хочу с тобой встречаться. Давай расстанемся, как говорят, друзьями? — Да я уже понял, — он снова скис. — Да ладно, не грусти, — я ткнула его кулаком в бок. — Вот скоро Пушкарева вернется, тебе легче станет… — Да не люблю я Пушкареву! Я тебя люблю! — выдал он, наконец, даже сорвался на крик. — Но я тебя не люблю, Коль… — Я понял, тебе были нужны деньги, а раз их нет… — От тебя мне ничего не нужно. Вот правда. Никого и никогда деньги еще не заставили полюбить. Я просто люблю другого человека, понимаешь? И с тобой я не смогла и не смогу его забыть. Прости…       Врала я, конечно, безбожно, но лучше так, чем как Воропаев будет считать меня меркантильной стервой. — То есть… понял. Ладно, и ты меня извини. — Да все в порядке, Коль. Проехали, ладно?       Я проводила его до лифта, мы расцеловались в щечки. Все как полагается. Надеюсь, отстанет. Очень надеюсь! Обернулась к ресепшну и столкнулась с Воропаевым. — Какая милая картинка! Голубки прощаются! — выдал он. — Спасибо на добром слове, Александр Юрьевич, — ответила ему. Он молча зашел в лифт и уехал вниз. Надеюсь, он не пристукнет несчастного Зорькина по дороге к машине?       Остаток дня я вяло доделывала свой проект. Лазала за цифрами в отдел информации. Смотрела интернет-сайты. В общем, пыталась работать. Но мои мысли крутились в основном вокруг одного рыжего мерзавца. Ну почему он не может себя вести, как нормальный мужик? Почему?!       Перед выходом из Зималетто я набрала Киру. — Кирюш, съездим куда-нибудь? Посидим? — Давай! — радостно согласилась она. — Зайдешь за мной? Я заканчиваю…       И я зашла. Кира попросила меня немного посидеть на диване. Но она не успела выключить компьютер, у нее зазвонил мобильник. С первых же секунд разговора я поняла: случилось что-то страшное. — Да, это я. Да, я его сестра… Что?! Этого не может быть, он же отлично водит машину! Слава богу! Без сознания?.. Да, я сообщу. Да, сейчас подъеду. Спасибо… — Кира, что случилось? Что-то с Сашей? — в ужасе спросила я. Она без сил откинулась на спинку стула, упав на него и глядя на меня беспомощными глазами. — Автокатастрофа… я не верю…       И тут я поняла, что все мои переживания до этого — полнейшая ерунда по сравнению с тем, что я испытала в этот момент. Мой личный ад начинался прямо сейчас…