Шанс

      Настроение было отвратительным. И что на меня нашло? Я совсем не понимала саму себя. Как будто я и правда заразилась идиотизмом реципиентки. Зачем я так с ним разговаривала? Неужели нельзя было его понять и сгладить противоречия? Да, он хочет все контролировать сам. Да, он безусловно властный и даже в чем-то тиран, но… ведь он сам признал, что ему нужна только я! Вот что было главным! Нет, я точно поглупела. Или просто изменилась? Откуда это дурацкое желание высказаться из духа противоречия? Нашла, с кем спорить! И ведь теперь только себя и можно винить…       Я бросила взгляд на кошачий домик, потому что Санечка мог просто помурлыкать, и мне бы стало обязательно легче. Но Санечки на домике не было! Не было и внутри. Я сходила в ванную — и там не было! — Санечка! Кис-кис-кис!       Глухо. Куда он делся? Он же не мог?.. А ведь точно! Саша же какое-то время держал дверь открытой, да и я не сразу заперла! Мог, мог проскочить на лестничную клетку! Меня охватила самая настоящая паника. Как же он там?! Он же погибнет без меня!       Я недолго думая, а точнее вообще не думая, распахнула дверь и выбежала на площадку. — Санечка! Ты где, котик?       Но родного и знакомого «мурр» или даже такого редкого «мяу» я не услышала. Только негромкое эхо. Зато снизу раздались шаги… — Что стряслось? — Оказывается, Воропаев решил пройтись пешком, а не ехать на лифте, и успел спуститься всего на этаж. — Ты же не меня зовешь? — он усмехнулся, поднявшись на площадку. — Он убежал, пока дверь была открыта! Ты не видел? — Нет, — он нахмурился, — далеко вряд ли ушел. Коты наверх все время лезут. Пошли!       Я вообще ничего не соображала от шока. Перед глазами у меня застыла котячья мордочка, вся израненная и несчастная, в тот момент, когда я нашла его за мусорными баками. Мне было страшно, нет, я была в отчаянии! — Вика, ты что? — Саша заметил мое состояние и взял за руку. — Да найдем мы его! Не мог же далеко уйти! Эй, тезка! Давай, иди сюда, а то Вика волнуется!       Котя нашелся на третьем этаже. Сидел на окне и рассматривал вечерний пейзаж. Когда мы подошли ближе, негромко мявкнул, мол, чего вы тут расшумелись? Мешаете наслаждаться заслуженным отдыхом! — Говорю же, наверх бегут коты! — торжествующе сказала Саша. — Пошли-ка домой, рыжий, там тоже окошко есть. Есть ведь на эту сторону? — Есть! Санечка, пошли домой? — обратилась я к коту. А Саша спокойно сграбастал его под живот и прижал к себе. Котяра зашипел, извернулся и вцепился в Сашино пальто. Но к счастью, больше никаких враждебных действий не предпринимал. Саша погладил его по загривку, с нажимом, и успокаивающе сказал: — Давай, все в порядке, не бузи. Домой идем, понял?       И Санечка понял! Всю дорогу, пока спускались до квартиры, тихонько бурчал, но не вырывался. Молчал, когда вошли. Правда, вцепился так, что Саше пришлось снимать пальто и вместе с ним перекладывать кота на подоконник кухни. Только тогда он отцепился. — Спасибо тебе огромное, Саша! — искренне сказала я, отряхивая пальто. — Да не за что, — улыбнулся он, — забавный кот. Смотри, уже успокоился! — Он вообще волновался только когда ты его на руки взял на площадке. — И когда нес поначалу. Тихонько подвывал так. Потом перестал. — Вот чего он убежал? Чего ему не хватает? — Интересно стало, что снаружи, наверное. Боевые ранения зажили, новых захотелось. — Вот этого я и боюсь. На него же смотреть больно было! Даже мяукать толком не мог! — А это может голос сорвал до этого? Или замерз? — Нет, он вроде не простужен был, — вспомнила я кучу диагнозов, расписанных Алексеем. — Наверное сорвал. У меня такое чувство, его уже такого привезли и подбросили к нам в баки. Если бы он тут кричал… у нас много кошатников в доме, раньше бы спасли. — Действительно, кто-то совсем невменяемый такого классного кота выбросил, — вздохнул Саша, погладив Санечку, на что тот ответил сдержанным тарахтением. Действительно успокоился! — Может, чаю? — предложила я. — Нет, не стоит. Пойду, — кивнул Воропаев и пошел к выходу. Я с пальто в руках — за ним. Осмотрела — вроде не порвано нигде. Передала уже у двери. Он медленно надел и посмотрел на меня. — Спасибо тебе еще раз! — сказала я и обняла его. И вдруг почувствовала, что он прижимает меня и отпускать не собирается. Я ткнулась носом ему в воротник, запах его одеколона кружил голову. Я упустила момент, когда он начал меня целовать, а я его в ответ. Многострадальное пальто упало на пол, Саша прошептал: — С этого надо было начинать…       Но мне сказать ничего так и не удалось — только стонать от нахлынувшего возбуждения. Я снова теряла контроль над своим телом. Плавилась от его прикосновений и дрожала от нетерпения, умоляя взять меня как следует. Он не заставил ждать. — Да, Вика! Да! Это то, что надо… Обожаю! — жарко шептал он мне в шею, а мне вот совсем больше и не надо было ничего. Так хорошо… Наконец-то! Наконец-то мой Санечка снова со мной! Да, он все тот же! Я верю в это!       Даже после, казалось бы, изматывающего первого раунда, он продолжал целовать и исследовать мое тело. Как будто в первый раз… — Я понял, — сказал он, отдышавшись, и, наконец, улегся на спину рядом со мной, — нам надо меньше разговаривать, больше делать. Так будет лучше. — Ага, — я поцеловала его в плечо, на которое потом и опустила свою гудящую от только что пережитого голову. — И пока мы снова не начали обижаться, — продолжил он, — хочу предложить тебе завтра съездить в мой загородный дом. С ночевкой. Как тебе идея? — Отличная идея, — улыбнулась я. Он повернулся на бок и приподнялся на локте, заглядывая мне в лицо. — Правда? Ты согласна? — А почему нет? В чем-то есть подвох? — Нет, никакого подвоха нет. Только дом, природа и мы с тобой. — А Санечка? — вдруг вспомнила я. — Да, еще и он. — А он там не убежит? Это кот, его нельзя на поводок, он и так недавно стресс пережил! — Если двери не будем открытыми держать — не убежит. А ты, кстати, не хочешь его чипировать? Тогда можно будет всегда найти… — Пока нет, говорю же, стресс недавно пережил. Только оправился. — То есть из-за кота ты не сможешь поехать? — ну вот, уже начал обижаться. Срочно успокаивать, срочно! — Нет, я очень хочу поехать, — я поцеловала его в висок, потом в шею под правым ухом, отвлекая от всяких нехороших подозрений, — думаю, будет проще для коти, если я его Леше оставлю… — Да? Ну тебе виднее. Я так-то против своего тезки не возражаю, но можно и айболиту отдать, стресса точно не будет, — успокоенно отозвался Саша. Его рука начала медленное путешествие по моему телу, начиная с груди. Я вздрогнула от нарастающего возбуждения. — И кстати, ты же с ним поговоришь? Ну, чтобы он напрасных надежд не испытывал?       И, вероятно, чтобы убедить меня в необходимости разговора с Алексеем, Саша поцеловал меня. Конечно потом я не смогла ему ответить, потому что меня застиг очередной гормональный всплеск. Вообще в этом конкретном глюке я была… более эмоциональна, что ли? Уж не знаю, к лучшему это или нет. Уже потом, снова отдышавшись, я поняла: за неимением финансового рычага воздействия на меня Сашенька теперь собирается использовать мою телесную чувствительность. Ну, пока это не противоречило моим интересам и потребностям. — Обязательно поговорю с ним, — ответила я ему с улыбкой. — Вот прямо завтра и поговорю… — Почему не сегодня? — напряженно спросил он, лаская мою грудь и шею, — еще только десять вечера, взрослый человек еще не должен спать. — Ну, если ты настаиваешь… — Да, Вика, я настаиваю. Прости, но я не хочу делить тебя ни с кем! — Я тоже не хочу ни с кем тебя делить. И мне кроме тебя никто не нужен, — послушно повторила я. — С Лешей я поговорю, и кота он возьмет, тем более, мы с ним уже договаривались о чем-то подобном. — Я имел в виду разговор о том, что вы с ним больше не вместе! — Мы никогда и не были вместе, Саш… — Что?! — Видишь ли, все началось, с того, что мы часто созванивались насчет Санечки, в том числе и на работе. Ну вот, и женсовет разнес сплетню, что у меня новый парень. Об этом узнала Кира и в обязательном порядке всучила мне приглашение на показ на два лица. А я пригласила Лешу, чтобы уже все отстали. А так мы просто друзья. Даже не целовались, не говоря о большем. И вообще ему кое-кто другой на самом деле нравится. Мы уже говорили с ним на эту тему… — А раньше не могла сказать? — проворчал он, притягивая меня к себе. Фактически укладывая на себя мою тушку. — Да как-то речь не заходила. — Ладно, посмотрим еще на его поведение! Не исключено, что он тебе лапшу на уши вешает! — Да нет, не похоже. Но для меня это ничего не меняет, даже если он врет. Главное, Санечку без проблем можно отправить в гости к Леше. — Звони! — твердо сказал Воропаев. И я выбрала номер в списке. Он ответил быстро. — Леша, привет. — Вика! Как дела? У тебя все в порядке? — Абсолютно в порядке, Леш. А у тебя как дела? — А вот, тоже все в порядке. Милко передает тебе привет. — Вообще-то я не одна… — Я так и подумал. Расскажи ему, я не против. Товарищ не из болтливых, насколько я понял из речей Юли и Милко. — Ладно, расскажу, только вы тоже не болтайте, — улыбнулась я, хитро глянув на Сашу. Он делал вид, что совсем не присушивается и вообще погружен в какие-то свои важные мысли. Государственного масштаба, не иначе! — Леш, тут такое дело… Ты на входные уезжать не собираешься? — Нет, мы с Милко у меня будем зависать. А что? Есть другие предложения? — Нет, просто мы тоже собираемся из города. И мне бы не хотелось брать Санечку с собой. — Ну да, ну да, — согласился он. — Да без проблем, привози завтра с утра в клинику, да? У меня всего полдня рабочие, он со мной посидит там, а потом я его заберу домой. Лоток и миски найду, не заморачивайся. — Ой, спасибо тебе огромное, Лешенька! — обрадовалась я. — Во сколько привезти Санечку? — Я с восьми, в любое время до часа. — Класс! Тогда жди! — Жду!       Я сбросила звонок. — Ну вот, все в порядке. — Да? И как он воспринял? — Воропаев сделал вид, что не слышал разговор. — Нормально. Котика возьмет, завтра ему в клинику завезу. — Ты с ним так и не поговорила? — с укором произнес Саша. — Да нет нужды с ним говорить, он уже в курсе. Говорю же, мы просто друзья. Даже, скорее, приятели, хорошие знакомые. — Но это не отменяет того, что он может на что-то надеяться… — Вряд ли. Как я уже говорила, ему нравится кое-кто другой. — И кто? Или это секрет? — Нет, для тебя — не секрет, — поведала я. — Он сейчас с Милко. — Что, прости? — переспросил он. — Алексей — голубой? Ты серьезно? — Вообще-то он бисексуал. Но в данный момент у них с Милко идет повтор скоропалительного романа… Знаешь, как смешно получилось? В свое время Леша был женихом Юлианы, но уже тогда Милко его у нее увел. А теперь вот и у меня, получается. В этом, кстати, причина того, что я вчера одна вышла на стоянку: Лешу как раз Милко перехватил перед уходом…       Саша долго смеялся. И даже не пенял мне, что скрыла от него такую важную информацию. Пообещал, что больше не станет изображать Отелло. И что не будет болтать про Лешу и Милко, как и они не будут болтать о нас. Хотя мне показалось, что идея скрывать наши отношения уже не так ему нравится.       Он остался у меня на ночь. И я приготовила утром яичницу. И все вообще было хорошо. А потом Саша сказал: — Давай адрес клиники, я сам отвезу тезку. Заодно проясним уже все с твоим Лешей, в самом-то деле. Мне потом все равно надо будет кое-куда заехать. Нужна пара часов, а потом я за тобой, хорошо? А ты собирайся пока.       И я согласилась. Пусть поговорят. Я была уверена, что они с Лешей теперь найдут общий язык.       Санечка спокойно пошел к Саше на руки. Из окна квартиры я видела, как они уселись в машину и отъехали. Через час Леша позвонил и сказал, что все в порядке, и Санечка уже у него. Потом позвонил Саша и велел с вещами на выход. Я подхватила собранную заранее сумку, открыла входную дверь… и угодила в густой едкий дым. Опять… — Ну вот, уже гораздо лучше! — бодро приветствовала меня глюк. — Но все равно недостаточно. — Как ты меня достала! Ну ведь на самом интересном! — Все равно идиотка, — махнула старуха рукой и пыхнула трубкой. — Думаешь ты, конечно, только об одном. Хорошо хоть, интуитивно действуешь правильно. Продолжай в том же духе. — Эй, погоди! — впервые мне захотелось поговорить с ней конструктивно. — А если ты опять меня в Вику закинешь, можно сделать так, чтобы я Санечку опять нашла? Я котика имею в виду… — Котика? — она удивилась. — Не того рыжего хмыря, который каждый раз тебя в постель тащит? — С ним, я так понимаю, все равно придется пересекаться. А вот котика найти надо было не позже, чем в прошлый раз, иначе он замерзнет… — Никуся, его найдет кто-нибудь другой, не переживай. Это всего лишь кот! — Не всего лишь! — возмутилась я. — Это мой кот! — Заведешь себе такого же, если выберешься, — пожелала глюк. И снова я задохнулась в этом отвратительном дыму…       Когда перед глазами прояснилось, я увидела перед собой обеспокоенное лицо зималеттовского бармена. — Эй, ты в порядке? Так что ты ему такого ценного подарила?       На меня нахлынул воспоминания реципиентки. Блин… попала почти в то же время, что исчезла в прошлый раз. Только опять по-новой. Стартовые условия — вообще дрянь. Вика все-таки переспала с Зорькиным, который так и не обналичил для нее никамодовскую кредитку. Пушкарева сдала Жданова и Малиновского, Кира узнала про план и инструкцию, совет директоров собрался снова после выходных. Жданов, который Андрей, пригласил на заседание Зорькина, за неимением Пушкаревой. В надежде, что тот прояснит, каковы Катины планы. А Вика изливает душу бармену, потому что всем остальным, начиная с Киры, не до нее, а парню из-за стойки все равно деваться некуда. Следуя канону, я и ответила. — Свое время я ему подарила! Свое драгоценное время!       Именно в этот момент Зорькин, о котором и говорила Клочкова до моего появления, и вышел из лифта. А в принципе одет он был действительно ничего. Богато. И с лоском, как любила Викуся. Да, деньги решают все. Тот самый случай.       По канону я должна была броситься на него с кулаками, вызвав недоумение секретарш. Но я — не Вика. Зачем он мне вообще нужен? Нет, пусть идет.       Зорькин двигался как-то бочком, старательно отворачиваясь от меня. Я усмехнулась, покачала головой и снова повернулась к бармену. Тот спросил: — Может, еще коктейль? — Хорошо бы, да денег тогда на метро до дома не хватит, — кивнула я. — А за чай спасибо, Гошечка. — Всегда рад помочь, Вика. И если просто захочешь поболтать — приходи. — Приду, конечно. Тут кроме тебя и поболтать-то не с кем.       Подождав, пока Николай скроется в коридоре, ведущем в приемную, Я вытерпела еще минут пять и двинулась туда же — в конце концов, мое место было тоже именно в приемной. Там и уселась с умным видом за свой стол. На самом деле, я обдумывала свои дальнейшие действия. Да, у меня немного денег. Да, у меня больше нет машины. Но у меня уже богатый опыт выживания в условиях финансового кризиса имени Виктории Клочковой! Деньги — это вообще сейчас меньшая из моих проблем. Мне надо решать, сгладить конфликт вокруг НиКамоды или пустить все на самотек? И ведь прямо сейчас в зале идет допрос Николая по поводу того, где прячется Пушкарева. Но он как партизан не скажет, и тогда все начнут думать, что она с денежками компании — тю-тю. Что ж, у акционеров предстоят трудные и нервные деньки, чего уж там.       Коля вышел не из конференц-зала, а из кабинета президента потрепанный и уставился на меня, хлопая глазами. Я презрительно фыркнула. Следом за ним выскочил Жданов. — Вика? Ты на месте? — спросил Андрей. — Здравствуй, Виктория, — разродился Зорькин. — Драсьти, — хмыкнула я, смерив его презрительным взглядом. — Андрей, тебе кофе сделать? — Нет, спасибо. — До свидания, Виктория, — немного обиженно сказал Коля и вышел в коридор. Я вздохнула с облегчением. — Приставал? — участливо спросил Жданов. — Этот? Да придурок просто… — Кира говорила, ты с ним… — Жданов, заткнись, меня сейчас вырвет… — Ладно, ладно, не буду спрашивать, как тебя угораздило… — Не у тебя одного прицел сбился, увы… — У меня не сбился, наоборот, — невесело усмехнулся гад, — а вот что у тебя… — А тебе не пофиг ли, то у меня? — неожиданно зло сказала Вика. — Да ладно, я ж просто так спросил. Извини. — Да не за то мне тебя извинять, Андрей. И тошнит меня не от Коли, а от себя самой, — искренне сказала я. — Ну в этом мы похожи, меня от себя — тоже. — Ага, напортачили — теперь расхлебываем.       Я снова уткнулась в пасьянс, но Андрей не уходил. Так и стоял в дверях, глядя не то на меня, не то куда-то мимо. — Клочкова, сделай мне кофе, — из конференц-зала высунулся Александр. Я поморщилась, когда он уже засунулся обратно. И пошла к кофе-машине. Приготовила и отнесла, вызвав кривую гримасу и напутственный комментарий, что зачем держать такую секретаршу, если даже кофе варить не умеет. Мне очень захотелось вылить всю чашку прямо ему на башку, но я сдержалась. И нашла в себе силы улыбнуться.       Акционеры сидели еще час, потом начали расходиться. Воропаев перед уходом подошел к моему столу и с гаденькой ухмылочкой произнес: — Что-то я не увидел на стоянке Зималетто красного мерседеса. Неужели твой жених, Виктория, так и не выкупил твою машину? — Нет, но спасибо, что переживаете за мои финансы, Александр Юрьевич, — нейтрально отозвалась я. Главное — не поддаваться на провокации. — Конечно, переживаю, — с деланным сочувствием произнес этот мерзавец, — я ведь предлагал тебе нормально заработать, а ты отказалась. Очень, очень зря! — Так мило с вашей стороны переживать за меня, — я продолжала улыбаться, — но право не стоит. — Саш, можно тебя на минутку? — ситуацию спас Павел, отозвав Воропаева. — Виктория, вы можете идти, сегодня вы уже не понадобитесь. — Спасибо, Павел Олегович. Всего доброго.       Я быстро схватила сумочку и накинула пальто и шарф. Скорее отсюда. Кира обещала подвезти, но из канона я знала, что та предпочтет мучить себя разговором с Андреем, поскольку Маргарита настроит ее бороться за своего сыночка до конца. Ну их всех нахрен. До остановки маршрутки я почти бежала, радуясь, что никто не стоит на пути.       Только дома я смогла расслабиться. Залезла в ванную и долго лежала, думая о произошедшем сегодня. Составить план финансовой реабилитации — не проблема. Проблема у меня в другом: что делать мне, Нике Королевой, чтобы, как сказала глюк, искупить грех. Думала я долго, почти час. Так ничего и не придумала. Решила, что, наверное, надо в целом как-то измениться. Стать добрее к людям, что ли? Помогать им, там, ну, я не знаю… Глядишь, и ототру карму от дерьма. Вот прямо завтра и начну!