К дьяволу темный путь!

Тот монументально стоял возле ворот, даже не делая вид, что проходил тут случайно и решил остановиться. На душе Вэй Ина потеплело. — Привет! Меня ждешь? Лицо Лань Чжаня выразило сложную гамму чувств. — Слишком частые отлучки. Беспокоился, — и через паузу добавил, — Вино. — Вино я не взял. Можешь даже обыскать, — улыбнулся Вэй Ин, поднимая руки. Даже если Ванцзи беспокоился в рамках правил и их возможного нарушения, все равно было приятно. Чэн, небось, валяется где-нибудь на травке и ест свежезажаренную на костре рыбку, прекрасно зная, что сводный брат даже после пяти кувшинов «Улыбки» найдет дорогу домой. Но Лань Чжань-то ведь не в курсе! — Что, слишком фамильярно? — он продолжил флиртовать, сам не понимая, куда его несет. Наверное, после щенков его сознание помутилось и еще не пришло в норму. Лань Чжань медленно покачал головой. Он помолчал, как будто собираясь духом. — Ты спрашивал, можешь ли ты быть моим другом. — И что ты решил? — как можно спокойнее спросил Вэй Ин, хотя сердечко застучало сильнее. Морально он был готов к любому ответу, даже к привычному «мы не можем быть друзьями» но услышать такое еще раз через бездну лет было бы неприятно. — Я думаю, что мы можем дружить. Прозвучало это так торжественно и даже пафосно, что Вэй Ин на секунду опешил. Обычные простые слова, но услышать их впервые за все его три жизни от Ванцзи было ошеломляюще неожиданно. Он глубоко вдохнул, поперхнулся, закашлялся так сильно, что потекли слезы. С трудом восстановил дыхание и только после этого смог спросить: — Это правда? Ты действительно не против нашей дружбы? Безо всяких условий, нотаций и угроз оставить навечно в Гусу? — хотелось добавить ему, но взрослый мозг благоразумно ухватил его за болтливый язык. Ванцзи просто кивнул, как всегда пережидая его слишком эмоциональную реакцию. — Это я тебя фруктами перекормил, и поэтому ты такой добрый, — все-таки ляпнул Вэй Ин и улыбнулся. И с восхищенным удивлением увидел, как уголки губ Ванцзи дрогнули в ответ, а глаза потеплели. — Я иду медитировать на источник. Если хочешь, можешь присоединиться. Лань Чжань говорил вполне обыденные вещи, но в глазах Вэй Ина они превращались в россыпь бриллиантов. Не так-то легко было, привыкнув к «бесстыднику» вдруг осознать, что можно было просто как обычные подростки проводить время вдвоем. Пусть и за медитацией. Справившись с волнением, он кивнул и вскоре имел удовольствие наблюдать за раздеванием Ванцзи. Тот аккуратно, как и в прошлый раз в их цзинши, снял верхнюю одежду и обувь, и уже заходил в воду, когда Вэй Ин решил, что сам он не полезет туда ни за что. В его лихорадочном состоянии он не то, что медитировать не сможет! Да он даже согреть воду до приемлемых для организма градусов был не способен. — Я тут посижу, — запоздало крикнул он и снял обувь. Поболтать ногами в холодной водичке можно, даже нужно, для охлаждения перегревшегося сердечка. Ванцзи замер посреди речки, а Вэй Ин замер, глядя на него. Это было очень странным, но только теперь, когда между ними не стояла стена из подростковых подколок и непонимания, он как будто по-новому посмотрел на Лань Чжаня. И увидел его не глазами мальчика, который искренне восхищался вторым нефритом клана Лань, а глазами мужчины. Юный, хрупкий как нефрит и одновременно несгибаемый духом, как окружающий их бамбук, он казался не от мира сего. Практики Гусу неплохо прокачали его тело и юношеские мускулы светились молочной белизной даже в сумерках. Но Вэй Ин очень хорошо помнил, как нальется грозной силой эта хрупкая красота и ледяной принц превратится в беспощадного воина, не знающего сомнений. Все-таки он был и оставался адептом Светлого пути меча, Небожителем, который был слишком юн, чтобы быть принятым на небеса, и слишком прекрасен, чтобы его касалась вся грязь этого утонувшего в пороках мира. Ему не было места ни здесь, ни там, и, пожалуй, Гусу было единственной обителью, которая действительно ему подходила. Была его колыбелью, стала домом и будет его главной ступенькой в прекрасный мир совершенствующихся заклинателей высшего уровня. Вэй Ин на минутку позволил себе помечтать, как он приезжает к Лань Чжаню в Гусу, из своих долгих и всегда интересных странствий, слушает его гуцинь, смотрит на его всегда спокойное лицо, а может и рассказывает прикольные истории из ночных охот и тот хмурит свои брови. И у него защемило сердце, когда он осознал, что всё это может сбыться только при одном условии. Он выполнит свою клятву и убьет Вэней, но при этом сохранит душу и покой своего личного нефрита. А это значит, что дружить им придется на расстоянии. Это открытие нисколько не огорчило Вэй Ина. Все шло так, как и должно было идти, только теперь Лань Чжань с ним разговаривал, и для этого не понадобилась ни война, ни темный путь. Через неделю Вэй Ин вытащил Цзян Чэна полетать на мечах, и приземлившись в том самом переулке, закрыл ему глаза и открыл только перед корзинкой добросердечной бабули. Чэн с ворчанием скинул его руку, но тут же замер, уловил слухом опытного собаковода тихонькое поскуливание. Он с недоумением посмотрел на брата и залез в корзину чуть ли не целиком. А вылез оттуда уже счастливым ребенком с тремя щенками на руках. — Это всё мне? — в его голосе сквозил явный страх понять все не правильно — Ну, не мне же, — усмехнулся Вэй Ин. — А-Ин! Спасибо! Братишка… Я… На глазах Цзян Чэна показались слезы, и он уткнулся в щенячье бока. — Я назову тебя Буря! А тебя — Гром! Он поочередно поднимал щенков, определяя их половую принадлежность, а третьего сунул ему. — Назови сам. — Я? — Ну, не я же! — передразнил его Цзян Чэн. — Ну, мне так… Разницы никакой, как будут звать щенков, подумалось ему, но он благоразумно не стал продолжать. Когда-то он уже лоханулся подобным образом, сейчас надо было напрячь мозги. — Ну, давай ты будешь Молния, например, — он решил продолжить аналогию Цзян Чэна, и вытянул руки с щенком подальше от себя. Молния задергалась, завиляла хвостиком и Вэй Ин, чтобы не уронить маленькое чудовище, деревянными руками прижал ее к груди. Та заскулила и лизнула его лицо. Дожили, мрачно подумал он. Это единственный поцелуй, который он заслужил на сегодняшний день. Терпи, страшный и ужасный старейшина Илина. Операция по спасению мира началась.