К дьяволу темный путь!

Наутро Вэй Ин проснулся с двумя мыслями. Первая — спина болела не так уж и сильно, вот что значит полностью сформировавшееся ядро. Вторая — ему всю ночь снились вкусные, сочащиеся душистым соком локвы, которыми он делился с Лань Чжанем, и самое интересное, тот брал их из рук Вэй Ина и ел, глядя на него. Что сказал бы дядюшка Фрейд по этому поводу было неведомо, но сладкий запах фруктов действительно наполнял всю их крошечную спальню. Корзинка с локвами стояла рядом с Цзян Чэном, и когда Вэй Ин сунул туда нос, то обнаружил ее наполовину пустой. — Половину вкусняхи сожрал в одно лицо? Ну ты монстр! Зевающий Чэн на провокацию не поддался: — Я еще ребят угостил и Хуайсана. Не пропадать же добру. — Значит, остальная половина — моя, — безапелляционно заявил Вэй Ин. — У тебя живот заболит, — снова не стал спорить Чэн. — Я тоже кое-кого угощу. План по каждодневному угощению (укрощению!) строптивого Ланя был прост, как всё гениальное. Давать ему по одной локве в день, дескать, как и договаривались, но ты не помнишь. Тридцатишестилетний мужик внутри показал большой палец. Уважуха, брат, и респект. Вовремя принесенное на съемочную площадку кофе для всей подотчетной группы каскадеров, здорово повышало градус дружелюбия и работоспособности у оных, вдруг и Лань Чжань проникнется? Но пятнадцатилетний пацан вдруг застеснялся и стал думать, что это будет максимально неловко — вручать фрукт при случайной встрече, или, чего доброго, гоняться за Лань Чжанем по всему Гусу. Две личности пришли к компромиссу — надо оставить локву в библиотеке, на его личном столе, а самому тихонечко и незаметно подсмотреть, забравшись на раскидистую цветущую магнолию. Операция прошла успешно — фрукт был доставлен вовремя, Вэй Ин еле успел сбежать до прихода Лань Чжаня, и теперь, вжавшись в ствол, изображал корягу, в душе мечтая о поттеровской мантии-невидимке. Всё стратегическое планирование и блестящая техника по реализации стоили того. При виде маленькой аппетитной локвы лицо Лань Чжаня моментально стало… даже задумчивым его было трудно назвать. Расслабленным? Озадаченным? Или это был восторг. Все оттенки Лань Чжаня трудно поддавались расшифровке, но ясно было, что локва вызвала массу эмоций, чего Вэй Ин, собственно и добивался. Лекция вернувшегося из Цинхэ Не Цижэня была короче и мягче своего первого варианта, но всё равно Вэй Ин удостоился чести стать «бесстыдным и распущенным человеком». Бездонный омут поглотил все внимание старшего Ланя, и лекций становилось всё меньше, а праздного ничегонеделание в компании Чэна и Хуайсана — всё больше. Хотя, это только на первый взгляд казалось, что подростки всего лишь охотились на фазанов и ловили рыбу. Вэй Ин исподволь, незаметно, но настойчиво давал Цзян Чэну проявить себя. Тот и так любил командовать и раздавать советы, но обычно дальше слов у него дело не шло, и исполнителем становился Вэй Ин. Сейчас любая инициатива с его стороны горячо поддерживалась и Чэн творил глупости (спускался в опасные горные расщелины, расстреливал из лука злых и шустрых горных духов, ловил фазанов) под его чутким присмотром. Как бы Вэй Ин скептически не относился к его будущей роли главы ордена, от надвигающейся возможности стать этим самым главой слишком рано, он пока Чэна не спас. Труднее всего было с медитацией. Чэн с удовольствием дуэлировал на мечах, поражал по десятку самодельных мишеней, но сидеть неподвижно по несколько часов — для него было мукой смертной. Неудивительно, что к концу того (первого) обучения, его ядро только только сформировалось и очень слабо аккумулировало энергию. Сейчас Вэй Ин на всякий случай это процесс пытался ускорить. Даже если ничего не произойдет, сильное ядро никогда не помешает, правда? За такой своеобразной братско-тренерской заботой и ежедневными сталкерскими подглядываниями за реакцией Лань Чжаня, Вэй Ин совершенно упустил из виду другой аспект своего обучения — будущего зятька, несравненного и блистательного Цзинь Цзысюаня. И когда после одного из уроков ученики стали обсуждать достоинства и недостатки брака и вспомнили, что у того была невеста, его слова «не стоит говорить об этом» прозвучали для него громом с небес. Он моментально вспомнил, что буквально через минуту даст заносчивому павлину в табло, огребет за это наказание, и его обучение в Облачных глубинах закончится, едва начавшись. Бесславно прерывать свои едва начавшиеся сбываться планы он не хотел, и в два прыжка оказался рядом с Цзысюанем. Закинув ему руку на плечо, он незаметно прилепил свой незаменимый талисман подчинения. Усовершенствованный и доработанный, он действовал на минималках, и подчинял волю незаметно для окружающих и самого объекта. — Дружище, — зашептал Вэй Ин в ухо застывшему и не ожидающему подвоха Цзысюаню, — я прекрасно тебя понимаю. Разве такому шикарному и свободному парню хочется связывать себя узами брака в столь юном возрасте? Конечно, нет. Я бы тоже на твоем месте был недоволен. Поэтому, поступи как мужчина — откажись от помолвки сам. Ты же сможешь написать своей матушке максимально вежливое письмо, не упоминая наш с тобой маленький разговор? Он еще раз похлопал того по плечу, заодно проверяя надежно ли закреплен талисман под верхним ханьфу. Зная его действие, он был уверен, что письмо будет написано не позднее вечера, значит снять его можно будет уже этой ночью. Он ни капли не раскаивался, что избежал никому ненужной драки. Если он правильно все помнил, именно его вопросы вырвали из Цзысюаня признание, что тот недоволен его сестрой. Сейчас, умудренный опытом Вэй Ин прекрасно знал, что довольным молодому парню действительно быть не с чего. Хотя быть помолвленным в 16 и жениться в 18 или 19 лет даже в современном Китае до недавнего времени считалось нормальным, но Вэй Ин понимал — та любовь, которая вспыхнула у Янли и Цзысюаня гораздо позже, была результатом только личного общения, и, возможно, экстремальных обстоятельств. Никакие договоренности и угрозы без этих факторов не могли заставить парня радоваться будущей кабале, в независимости от его хорошего или плохого характера. Своим цветущим настроением от резко возросших шансов остаться на учебе в Гусу подольше хотелось поделиться со всем миром, но пришлось довольствоваться Цзян Чэном. — Мы найдем сестричке жениха в сто тысяч раз лучше! — И не такого напыщенного придурка, — поддержал его брат. — Помимо Цзиней полно молодых заклинателей, с которыми клан Цзян мог бы породниться. Да хотя бы… — взгляд Вэй Ина упал на Хуайсана, который недоверчиво указал веером на себя, а потом испуганно помотал головой. — А твой брат собирается жениться? Хуайсан облегчённо выдохнул, расправил веер и начал нервно обмахиваться. — Пока не собирался. Мне у него спросить при случае? — Подожди спрашивать, у нас же есть еще два прекрасных нефрита Лань! — Усянь с улыбкой взглянул на стоявшего неподалёку Лань Чжаня. — Вот даже выбрать не могу, кто из них красивее и достойнее. Хотя, у девушек должны быть свои критерии, как ты думаешь? Он толкнул в бок Цзян Чэна, который слушал весь этот бред, открыв рот. От толчка тот очнулся и зашипел: — Ты вконец ум потерял, если решаешь такие вещи без родителей? — А ты только представь, каких прекрасных маленьких нефритиков нарожает наша дорогая сестрица! Мальчика, девочку и еще мальчика. Ты будешь возиться с пацанами, а у меня будет моя личная маленькая принцесса. Вэй Усянь повысил голос, хотя прекрасно понял, что Ванцзи слышал весь их диалог: — Уважаемый господин Лань, не желаете ли посетить нашу Пристань Лотоса в ближайшее время? У нас очень красиво, особенно как лотосы зацветут. По возмущенному виду Ванцзи можно было сразу понять — ноги его не будет в Юньмэне, пока Янли не выйдет замуж и не нарожает как минимум двоих. От другого кандидата. Возмущенный и одновременно смутившийся Ванцзи был такой… булочкой, что Вэй Ин не выдержал и расхохотался в голос, а за ним рассмеялся Хуайсан и Цзян Чэн. А глубокой ночью, выйдя из медитации, Вэй Ин вдруг резко сорвался и, оставив записку Цзян Чэну, направился в Юньмэн.