Wiping away your tears

      Глаза Бинхэ медленно открылись. Его зрение было размытым, но он увидел танцующий ручей реки. Утренний свет играл на волнах, и все было нежно и тихо. Но в его видении все было тонировано красным. Он охвачен силами Глаза Юга. К его удивлению, это крошечное красное семя все еще работало. Оно держалось всю ночь и все еще питало его энергией.       Шиди моргнул, а затем быстро посмотрел вниз, чтобы увидеть Шэнь Юаня. Он дышал, все еще живой, но спал. Все, что Бинхэ мог сделать, это надеяться, что Демон Снов сдержит свое обещание не вредить его Шисюну, пока тот спит. Ему лучше этого не делать, потому что Шисюн был единственной причиной заключения сделки с этим странным стариком.       Он оглянулся, увидев, что их еще не нашли. Что было плохо. Действительно ли Цанцюн был захвачен демонами? Даже Шэнь Цинцю не смог их остановить? Но если это произошло... что будет с Шисюном, когда закончится действие Глаза Юга?       Бинхэ решил, что даст Шисюну больше времени, используя свою собственную жизненную силу, чтобы удостовериться, что Шэнь Юань проживёт дольше. Но если никто не придет...       Он посмотрел на спокойно спавшего старшего и надеялся, что до этого не дойдёт. Нет, ему придется поверить, что кто-то их найдет. В ближайшее время.       Используя всю мощь Глаза Юга, чтобы сохранить жизнь Юаня, Бинхэ боялся, что у него не хватит сил, чтобы отнести того в безопасное место. Его ноги сейчас были довольно слабыми, он шатался, как новорожденный олень. Он даже не может мечтать о том, чтобы встать должным образом сейчас.       Ух, это была ужасная ситуация. Если бы только кто-то, хоть кто-нибудь смог бы их найти! Ему все равно, кто. Просто поторопитесь!       Бинхэ взглянул на Шэнь Юаня, и его лоб нахмурился от беспокойства. Шисюн казался таким тихим, но если Бинхэ осмелится отпустить его на секунду, он может потерять его навсегда. Его нетерпеливое сердце дрогнуло, желая, чтобы кто-нибудь нашел их или чтобы глаза главного ученика открылись.       Шиди посмотрел на него, смахнув с его лица потертые пряди волос:       — Ш-шисюн... пожалуйста, проснись. Если ты этого не сделаешь... Я не смогу продержаться дольше.       Затем за деревьями послышался шелест. Мальчик поднял голову и увидел знакомый силуэт. Его глаза расширились, а сердце упало при виде Шэнь Цинцю, выходящего из рощи. Ясное напряжение танцевало на кончиках пальцев Бинхэ, а затем опустилось на дно его желудка.       Но потом он действительно рассмотрел внешность мастера и заметил некоторые странности. Его волосы были полны листьев, одежды заляпаны грязью. Шэнь Цинцю был совершенно неустойчивым и растерянным, что в корне отличалось от спокойствия, которое он всегда проявлял раньше. Лорд пика вышел, и его взгляд расширился при виде Шэнь Юаня, мужчина сразу же устремился к сыну.       И когда Бинхэ увидел его лицо, то был абсолютно ошеломлен. Это было выражение, такое беспомощное и облегченное одновременно. Учитель выглядел так, как будто был на грани слез, когда его захлестнула неконтролируемая волна счастья. Он отчаянно бросился к ним, прямо к своему сыну. Он не обращал внимания на Бинхэ и смотрел только на спящего А-Юаня, видя его слегка бледным, но в целом живым и невредимым. Его лицо было настолько искажено от страданий и любви, что его пальцы тряслись, когда он хотел протянуть руку к сыну. Его черты были настолько переполнены изобилующими, сильными эмоциями, а все тело дрожало. Затем он взглянул вверх, увидел красный пузырь и удивился.       Его взгляд упал на человека, держащего его ребенка, и мастер быстро узнал Ло Бинхэ. Когда их глаза встретились, они оба застыли, колеблясь, что делать дальше. Сначала была неловкость и неопределенность, которая наполняла воздух. Но потом взгляд Шэнь Цинцю остыл, и он сказал угрожающим голосом:       — Ло Бинхэ.       Мальчик вздрогнул, услыша своё имя.       Шэнь Цинцю протянул руки и спокойно сказал:       — Отдай его мне.       Бинхэ уставился на взрослого, его хватка почти затянулась на Шэнь Юане, но что-то изменилось в его сердце. Он чувствовал себя настолько ниже Шэнь Цинцю, настолько неуместным. Как будто он они не могли сравниться. Потому что какова была ценность человека в чьем-то сердце, если он не был любящим родителем? Ученик уступил и мягко отдал Шэнь Юаня его отцу.       Повелитель пика Цинцзин чуть не вырвал его из рук, но оставался мягким и осторожным, держа своего сына. Он сразу же начал направлять свою собственную ци в своего ребенка, и, к удивлению Бинхэ, лицо А-Юаня снова стало более румяным. Он немного вздохнул во сне и пошевелился, приближаясь к объятиям Шэнь Цинцю.       Шиди вдруг почувствовал себя чрезвычайно ужасно из-за того, насколько он был беспомощным. Даже с Глазом Юга он не мог собрать столько же сил, сколько смог Шэнь Цинцю, чтобы облегчить боль Юаня. Он был бесполезен.       Лорд открыл меридианы своего сына, дав ему столько энергии, сколько ему было нужно, а затем встал, неся ученика на руках. Он повернулся, наступил на меч и собирался взлететь.       Бинхэ, не имея с собой меча, остался бы здесь совсем один.       Но вдруг Шэнь Юань тихо пробормотал в грудь своего отца, настолько тихо, что услышал только он, и сказал:       — Б... Бинхэ... не... не улетай...       Хозяин замер, полностью застигнутый врасплох. Он посмотрел на своего спящего сына, со странной неопределенностью, волнующей его суставы и кости. Он... Он не знал, правильно ли он слышал. Он...?       Шэнь Цинцю обернулся назад, остановив свой взгляд на крошечном ученике, затем вернул его на своего сына, а затем снова на Бинхэ. Он уставился в глаза ребенку, чувствуя, как его озаряет ползучее осознание. Но... это должно быть просто совпадение. Это невозможно... Как он мог... Как кто-то может? Этого не может быть.       Но Шэнь Юань снова зашевелился, его голос почти сломался во сне:       — Ба... нет... не... Я...       Затем он погрузился в более глубокое бессознательное состояние, больше не говоря. Шэнь Юань иногда бормотал во сне, говоря неясные вещи, но это... это было слишком странно. Он смотрел на Ло Бинхэ как-то странно, задумчиво.       Слова Шэнь Юаня были странными, как ни посмотри, но также... просящими. А его отец, как известно, всегда был слаб к мольбам своего сына. Лорд с сожалением застонал.       Цинцю снял меч и подошел к Бинхэ. Лорд посмотрел на дрожащего мальчика, который остался там, где стоял. Опасаясь, что его ударят или отругают, но вместо этого пиковый лорд грубо схватил его за воротник. Бинхэ вскрикнул от удивления, будучи поднятым, как маленький щенок.       Пиковый лорд проворчал с ядовитым хмурым взглядом:       — Хорошо, этот отец уступит. Но только потому, что ты попросил.       Он поставил Бинхэ на заднюю часть меча и сердито щелкнул:       — Не трогай меня. Балансируй самостоятельно или просто упади.       Мальчик застыл, но кивнул. По крайней мере, его не оставили одного. Хотя все это было очень странно. Разве не было бы больше в характере Шэнь Цинцю просто бросить его? Он все еще чувствовал безумное количество ненависти и напряжения, исходящих от пикового лорда, но было ли это милостью из-за А-Юаня?       Затем мастер позвал:       — Эй, что это за красный энергетический пузырь вокруг тебя?       Бинхэ вздрогнул от того, что к нему обращаются:       — Я-э, это Глаз Юга!       — Глаз Юга... — пробормотал он, а затем сердито посмотрел на него. — Откуда ты его взял?       — О-охота за травами! — Бинхэ скрипнул от страха. — Шисюн организовал ее.       Бровь Шэнь Цинцю поднялась, глядя на своего сына. Он был очень старателен в своих учениях в отсутствие этого учителя. Он хотел бы, чтобы у них было больше времени, чтобы он мог расспросить Юаня, как прошло его первое замещающее обучение. Но, увы, произошли такие ужасные события.       Он нежно погладил щеку сына и мрачно растаял от нежного беспокойства.       Затем он внезапно застонал про себя. Черт возьми! Если бы не Глаз Юга, он мог бы просто оставить этого мальчишку там, чтобы тот умер, сказав своему сыну, что он погиб от истощения слишком большого количества ци и своей жизненной силы, пока спасал жизнь Шэнь Юаня. А-Юань чувствовал бы себя виноватым, но ему бы больше не пришлось иметь дело с этим мусором.       Он оглянулся назад, глядя на обеспокоенного маленького ученика.       Он все еще мог сбросить его с меча. Он умрет при падении с этой высоты, верно?       Но Шэнь Цинцю просто покачал головой. Нет, учитывая, что этот мальчишка дрался против старшего демона, внезапно собрав энергию из ни откуда, чтобы победить зверя, он не был уверен, что от него было бы так легко избавиться. Он смог бы выжить, просто застряв в лесу или сорвавшись с большой высоты. Мальчик был странно живучим.       Кроме того, если бы он оставил его в лесу, а Шэнь Юань проснулся бы без мертвого тела шиди в качестве доказательства, то мог бы пойти в лес, чтобы найти его. Тогда, вероятно, тот найдёт его живым и поймает этого отца на лжи. А если Цинцю просто заколет его до смерти, то это будет еще одно доказательство того, что этот отец лжет и виновен.       Что нужно, чтобы убрать этого маленького урода с пика и подальше от его сына?       Бинхэ видел постоянное хмурое выражение на лице Шицзуня, не зная, что делать. Он предположил, что ему лучше ничего не предпринимать. Но это было странно, потому что в течение первых восьми месяцев, когда он был на пике, Шэнь Цинцю никогда не показывал ни унции тепла или человечности. Но когда дело доходило до А-Юаня, казалось, что все его стены быстро плавились, и он становился настоящим человеком. Не таким жестоким и жёстким.       Затем мальчик моргнул и заметил впереди, что над рекой и лесом летают много самосовершенствующихся. Вскоре он понял, что их обоих ищут огромное количество людей. Ну, по крайней мере, Шисюна.       Но потом все они повернулись и увидели Шэнь Цинцю, держащего Шэнь Юаня с Бинхэ сзади, и зааплодировали. Они последовали за мастером обратно на гору, и он сразу же встретился с Му Цинфаном и его учениками, которые их ждали.       Арена была ближе, чем пик Цяньцао, так что это стало их местом встречи. Бинхэ оглянулся, увидев, что всех демонов выгнали, а ученики начали ремонтировать ущерб.       Нин Инъин и Мин Фань подлетели к ним. Шицзе воскликнула:       — А-Ло!       Бинхэ сошел с меча Шэнь Цинцю и повернулся к ней, глаза у девочки были на мокром месте, она была близка к истерике:       — А-Ло! А-Ло! Ты в порядке!       Мальчик на самом деле был очень рад, когда увидел ее, и быстро обнял ученицу.       Она заныла:       — Тебе все еще больно, А-Ло!       Бинхэ потер нос и сказал:       — Мне нужны были силы, чтобы помочь Шисюну.       Они моргнули и посмотрели на бессознательного Шэнь Юаня, которого перевозили в Цяньцао, в то время как ученики Му Цинфана начали ухаживать за главным учеником.       Нин Инъин начала рыдать:       — Ш-шицзунь! С ним все будет в порядке?       У Шэнь Цинцю появилось выражение неопределенности, а затем лорд холодно сказал пиковому лорду Цяньцао:       — Горный лорд Му Цинфан сделает все, что в его силах, чтобы помочь.       Му Цинфан знал, что это угроза, но все не обращал на неё внимания, независимо от сценария:       — Конечно. Мы стабилизируем А-Юаня в кратчайшие сроки. Пойдемте.       Они последовали за ними на пик Цяньцао, но вскоре учеников пришлось оставить за пределами процедурного кабинета. Шэнь Цинцю прошел внутрь, не осмелившись расстаться со своим больным сыном. Но прежде чем полностью вошел, он бросил свой меч Мин Фаню, сказав:       — Почисти его. Кое-кто грязный наступил на него.       Мин Фань был несколько смущен, а голова Бинхэ упала в унынии.       Оставшись одни, Мин Фань и Нин Инъин вздохнули с некоторым облегчением, а затем повернулись к Бинхэ. Мин Фань послал ему странный взгляд, но затем позвал несколько учеников Цяньцао:       — Эй! Вчера этот шиди победил старшего демона, и он все еще избит. Подлечите его.       Они щелкнули зубами из-за его требовательной личности, но согласились, поведя Бинхэ в другую комнату для лечения. Но тот вскрикнул:       — Подождите! Я хочу подождать, пока Шисюн не проснется.       Один ученик сказал:       — Он пострадал от Неисцелимого, так что это займет много времени.       — Да, А-Ло! — Нин Инъин кивнула. — Пройдет много времени, пока Шисюн не проснется! И он захочет видеть нас всех здоровыми и счастливыми, верно?       — Я... да наверное... — тихо пробормотал мальчик.       — Давай! — Мин Фань толкнул его вперед. — Это не догадка. Просто заходи уже.       — Мин Шисюн! — отругала его Нин Инъин.       Но Мин Фань проигнорировал ее и повернулся к Бинхэ:       — Эй, ты. Как ты вообще пережил все это?       — Все что?       — Ты серьезно? — ворчал он. — Бой, избиение от Старейшины и прыжок со скалы. Когда ты сделал последнее, ну... Я думаю, что могу говорить за всех нас, но мы были немного удивлены.       — Я... Шисюн верил в меня, — заявил Бинхэ. — И я прыгнул, потому что никто другой не мог.       Они моргнули на это, а затем Нин Инъинь громко заворковала:       — Шиди влюблен~!       Бинхэ внезапно превратился в помидор. Он начал заикаться:       — Н-нин Ш-шицзе! Я- Ты-э-э-!       — Все в порядке, А-Ло~! — говорила девушка. — Это мило! Очень мило! Немного... — Она на секунду отошла от него с осторожным выражением лица, но затем решила повторить. — Это мило.       Бинхэ странно уставился на нее, а затем Мин Фань вздохнул:       — Да, ты без ума от него.       Щеки мальчика загорелись, и он топнул ногами, устремившись туда, где ученики Цяньцао ждали его. Он в раздражении крикнул:       — ПОКА!

***

      Вскоре все ученики и горные лорды секты были проинформированы о том, что два ученика благополучно вернулись на гору Цанцюн. Слух распространился, как лесной пожар, по всем вершинам, когда они, наконец, облегченно выдохнули. Все успокоилось и медленно возвращалось в нормальное русло.       Но Шэнь Цинцю терпеливо ждал, как неподвижный камень, у постели сына. Он осторожно держался за его руку, ожидая, когда проснется его драгоценный ребенок. Лицо мастера медленно худело и бледнело, так как он едва мог заботиться о чем другом. Таком как его окружение или он сам. Он оставался там, ждал момента, когда эти зеленые глаза снова откроются.       Му Цинфан сказал, что это займет некоторое время, но терпение не было сильной стороной этого мастера. И каждая секунда ожидания, была больной и ужасной. Его терпение было слишком малым для этого, и именно это превратило эту ситуацию в пытку.       Но Шэнь Цинцю оставался неподвижным, держась за то, чтобы просто увидеть, как его ребенок пошевелится, проснется и улыбнется этому отцу. Если бы ему пришлось, он бы ждал миллион лет, как бы невыносимо это ни было. А это было невероятно невыносимо.       И Бинхэ ждал за дверью. Иногда заглядывать внутрь. Но никогда не осмеливался войти. Нет, это было бы невозможно, независимо от того, сколько времени прошло.       Он чувствовал, что не может войти в их мир. Что он был слишком далек, чтобы его можно было увидеть. Но каждый день он несколько раз приходил к этой двери, держа свежеприготовленную миску конги. Готовой к пробуждению Шэнь Юаня.       Ну, на самом деле... там было две чаши.       Но, к сожалению, Шэнь Юань не проснулся и более чем через две недели.