Saviour

      — Не прикасайся ни к кому и ни к чему в больнице без них и мой руки, если ты соприкасаешься с чем-либо. — Сначала она протянула ему перчатки, а затем маску. — И не снимай это ни на секунду, ясно? Мы еще не знаем, насколько заразен вирус или что вообще его вызвало. Было бы лучше, если бы мы приняли все возможные меры предосторожности.       Наступила пауза в принятии предметов, поскольку Итачи несколько секунд наблюдал за ней, словно не мог соединить точки. Но ведь это было неправильно? Учиха Итачи был очень умным человеком. Или не был? Нет, он был. В противном случае Саске не боялся бы его так сильно.       Так в чем же была его проблема?       Не обращая внимания, потому что у нее определенно были более важные вещи, о которых нужно думать, Сакура надела собственную маску на рот и нос и натянула перчатки. Как только это стало безопасно, она снова вошла в больницу и сразу приступила к работе, прервав связь с Кацую, чтобы найти самые тяжелые случаи и работать с ними в первую очередь.       Что касается незначительных случаев, Кацую сможет их стабилизировать. Что касается более серьезных, то Сакуре придется взглянуть на них самой. Ей также придется немного поэкспериментировать, чтобы попытаться найти лекарство от вируса.       Однако было легко понять, почему вначале они думали, что это просто простуда. Сакура нахмурилась, когда ее чакра прошла сквозь тело мужчины средних лет. У него были все симптомы, только сейчас они обострились. Его дыхание было прерывистым, а кожа потной, наряду с другими симптомами, обычно встречающимися при легкой простуде. Единственная разница заключалась в учащенном сердцебиении и первых двух вещах.       Однако, помимо очевидных причин, Сакура могла сказать, что это не простуда.       Эта болезнь… У нее был источник. Чем дальше прощупывалась ее исцеляющая чакра, тем сильнее становилась болезнь. Как будто она вытекала из определенной области тела, выливалась из… Медик нахмурилась, когда нашла источник его болезни. Его желудок.       Зеленые глаза метнулись в другой конец палаты. Это было маленькое помещение, заполненное еще тринадцатью пациентами. Между каждой кроватью было достаточно места, но палата легко могла стать тесной, если рядом с ней стояло более двух человек. Именно по этой причине ее напарник стоял у двери, терпеливо ожидая.       — Учиха-сан?       Очевидно, его темные глаза никогда не покидали ее, и хотя раньше Сакуру это бы нервировало, она привыкла к тому, что в подобных ситуациях за ней наблюдают. Либо ее шишоу, либо Шизуне будут присматривать за ней, либо более молодые и менее опытные медики надеются чему-то научиться.       Он молча подошел к ней и встал в нескольких футах от нее, оставив Сакуре достаточно места, чтобы продолжить работу. Она была благодарна за это.       — Ты что-то нашла, Харуно-сан? — он спросил.       — Да, — ответила Сакура, и на животе мужчины ее руки переместились, и зеленое свечение усилилось. — Пожалуйста, загляни в мой левый мешочек и достань мой свиток призыва. Там ты найдешь два ведра.       Кивнув один раз и не задавая ей вопросов, он сделал, как она приказала, и достал упомянутые ведра. Через секунду он выполнил еще один приказ наполнить их водой, используя для этого одно из своих многочисленных дзютсу.       — Хорошо, мне нужно, чтобы ты подержал его для меня. Можешь оставить ведра на столе.       Итачи поставил ведра и обошел кровать, наблюдая за пациентом всего секунду, пока он находил подходящее место, чтобы положить руки, не причиняя больше вреда мужчине. Одна рука лежала на его груди, а другая держалась за одно бедро. Часть Сакуры задавалась вопросом, должна ли она попросить больше медиков помочь, но она воздержалась. Всего один взгляд в глаза Итачи сказал ей, что мужчина не отойдет ни на дюйм от кровати. На короткое время она задумалась, как бы он выступил против нее в поединке по армрестлингу, но отбросила эту мысль, подняв воду с помощью своей чакры и поднеся ее к животу пациента.       — Я собираюсь начать, — сообщила она Учихе. — Будь готов к рывку…       Как только слова слетели с ее губ, мужчина, лежащий между ними, начал биться в конвульсиях, когда вода проникла в его тело через кожу. От рук Итачи его тело тряслось, и он издавал ужасно звучащие крики, несмотря на то, что был в почти бессознательном состоянии.       Однако других пациентов это беспокоило. Сакура могла сказать, даже не глядя на них, когда они начали бороться с бессознательным состоянием, чтобы увидеть, что происходит. Это может быть проблемой. Если бы они считали, что она приносит больше вреда, чем пользы, то они, очевидно, не хотели бы, чтобы она находилась рядом с ними — и это было справедливо. Она бы чувствовала то же самое, будь она на их месте. Однако были и те, кто боялся боли, поэтому тоже не хотел, чтобы она работала над ними. Выпрямив руку, Сакура сосредоточила всю свою чакру на животе мужчины и так медленно и осторожно, как только могла, начала отводить руку от его тела.       Сначала вода начала покидать его тело, но чем сильнее она отдергивала руку, тем темнее становилась когда-то прозрачная вода.       В конце концов, это была не более чем чернильная чернота.       — Что это? — спросил Итачи.       Медик не смотрела на него, просто бросила мерзкий вирус в ведро и продолжила свою работу, набирая из соседнего ведра чистую воду.       — Это не вирус, как я изначально думала, — нахмурившись, сказала ему Сакура, когда она начала вытягивать больше вещества из желудка пациента. — Эта штука… — Она подняла в воздух чернильно-черную воду, осматривая ее критическим взглядом, прежде чем бросить ее в ведро. — Это яд.

.

      Это был долгий, изнурительный день, и хотя в глубине души ей не хотелось ничего, кроме как быть в этой больнице, продолжая работать с пациентами, Сакура знала, что полумертвая она будет бесполезна для них. Кроме того, Кацую была там, все еще разделенная и связанная со всеми ними, и на всякий случай, если ей нужно было связаться с ней, Сакура взяла с собой одного из маленьких слизняков.       После обнаружения предполагаемого яда Итачи пошел прямо к лидеру деревни, чтобы поделиться информацией, а также попытался узнать о нем побольше. В конце концов, должно было произойти что-то более темное. Большая часть деревни не была таинственным образом отравлена ​​без чего-то более зловещего, происходящего на заднем плане. Нет, Сакура не обвиняла Акахоши в том, что происходит с его людьми, она просто пыталась взглянуть на ситуацию со всех возможных сторон.       В нем не было ничего особенного, с его седо-белыми короткими волосами и его глубоко морщинистой кожей, хотя количество интеллекта, которое можно было увидеть в этих запавших темных глазах, было поразительным. Как и большинство стариков, он был мудр, но, как Сакура думала ранее в тот день: он напоминал ей Сарутоби Хирузена, Сандайме Хокаге.       Что еще было?       Все жители деревни Дато были слабыми и бледными, хотя, скорее всего, это было из-за того, что яд проникал в их тела.       Чего Сакура просто не могла понять, так это того, как он туда попал.       Звук открывающейся двери заставил ее поднять глаза, чувствуя странную благодарность за то, что она увидела знакомое лицо, когда Итачи вернулся в их временное жилище. То, что Харуно не могла заснуть, и ей нечего было делать, кроме как смотреть на простые четыре стены, начинало сводить ее с ума. Если она не могла спать, то не могла и отдохнуть, а это значит, что она все равно будет бесполезна для пациентов.       — Я взял образцы их воды и еды, — сообщил ей Итачи, закрывая дверь и направляясь к кровати. Потребовалось всего два шага.       Это имело смысл. Чтобы сразу отравить столько жителей деревни, ядом должно быть заражено какое-то крупное для них место. Одной из первых вещей, которые она сделала бы, было проведение тестов на воде, а вскоре после этого — еда.       — Тебе что-нибудь нужно для проведения тестов? — тихо спросила она, даже не удосужившись поднять голову с подушки, когда Сакура вместо этого повернулась, чтобы лечь на бок и посмотреть на него. — В моей медицинской сумке есть несколько вещей, которые могут пригодиться.       Он молча кивнул, снимая сандалии.       — Мне удалось увидеть только половину из них, — пробормотала Сакура, когда тишина начала доходить до нее. — Меньше двухсот человек, но я…       — Нет смысла унижать себя за то, с чем нельзя помочь, Харуно-сан, — прямо сказал он ей. — Ты сделала все, что могла, и уже нашла то, что делает этих людей такими больными.       — Но я никого не спасла, — возразила она, и, глядя на красивое лицо, крепко сжала кулаки. — Это так расстраивает; быть здесь, но не в состоянии сделать что-нибудь, чтобы спасти их всех.       Зачем она говорила ему эти вещи? Почему она открылась ему? Для шиноби было обычным делом искать утешения у других шиноби — вот почему. Сакура не была в восторге от того, что искала утешения у кого-то вроде Учихи Итачи (старшего брата ее товарища по команде), но она нуждалась в нем. Ей нужно было знать, что она не одинока в таких чувствах.       — Тогда сделай что-нибудь с этим.       …что?       Итачи лениво посмотрел на нее, выглядя почти скучающим, и это ее разозлило.       — Вместо того, чтобы жалеть себя, поскольку ты, очевидно, не можешь заснуть, помоги мне провести тщательные анализы яда. Оттуда…       Смешно, как быстро она села, широко распахнув глаза от эмоции, которую она даже не могла объяснить.       — Оттуда мы можем разрушить его и найти противоядие.       Он кивнул один раз.       — Ты сказала, что у тебя есть оборудование для этого?       Сакура выскочила из постели и схватила свою сумку, легко найдя необходимый свиток, прежде чем она подняла его.       — Нам нужно стерильное место. Не годится использовать его здесь, где не все так чисто.       Лучше. Это было намного лучше, чем нежные или ободряющие слова утешения. Это было намного лучше, чем когда он слушает ее разглагольствования или становится эмоциональным. Трудно поверить, но Учиха Итачи… Он толкнул ее. Не резко, а так, как это было необходимо. Это напомнило ей о ее тренировках с Цунаде и о том, как женщине приходилось пару сотен раз вбивать в нее разум.       — Учиха-сан.       Остановившись у двери как раз в тот момент, когда Итачи снова надел сандалии, Сакура мягко улыбнулась ему, пытаясь передать всю свою благодарность одним взглядом и двумя простыми словами.       — Спасибо тебе.

.

      — Откуда ты знаешь, как это делать? — спросила Сакура с явным удивлением.       Итачи оторвался от своего эксперимента, какое-то время молча смотрел на нее, и во время паузы она задумалась, всегда ли будет такая пауза перед его ответом. Неужели люди злились на него за это?       — АНБУ.       Когда это было все, что он сказал, прежде чем вернуться к своей работе, Сакура поняла, что он сделал паузу, чтобы найти правильное объяснение. Поскольку это было как-то связано с АНБУ, он не мог слишком много рассказать. Она больше не сможет задавать вопросы о том, как и почему он узнал что-то подобное.       Они вернулись в больницу всего двадцать минут назад и сразу же приступили к работе, как только вошли в лабораторию. В этом не было ничего особенного, и это, честно говоря, разочаровало Сакуру, потому что она надеялась, что у них, по крайней мере, будет приличная рабочая станция. Очевидно нет. Итак, вместо этого они сидели друг напротив друга на квадратном металлическом столе, каждый парил над разными образцами. Сакура тестировала еду. В Дато они ели рис и курицу — ну, это была основная еда, которую они все ели. Конечно, у них было кое-что еще, но это был наиболее вероятный выбор еды. Первым делом на столе у них был рис, поэтому, если кто-то собирался отравить еду, они выбирали его.       Итачи работал над образцом их воды. Он взял его из озера. Только это знание заставило Сакуру скрутиться, и именно поэтому она не уделяла много внимания тестированию риса и птицы. Она знала, она просто знала, что отравлена ​​вода. На всякий случай, однако, она все еще проводила свои собственные тесты.       И когда Итачи, наконец, капнул прозрачную жидкость из сумки Сакуры в образец воды, ее мысли и опасения подтвердились, когда прозрачная вода стала чернильно-черной.       — Его отравили, — пробормотала Сакура и отложила эксперимент. Прошло пять минут, и ничего не изменилось, тогда как прошли считанные секунды, а вода уже показала яд. — Как далеко озеро?       — Меньше мили отсюда. Это их единственный источник воды, — тихо ответил Итачи. — У озера есть ручей, который протекает довольно близко к деревне, так что добраться до воды можно всего за несколько минут.       — Нам нужно немедленно сообщить об этом. Кацую-сама, — медик повернула голову в сторону, пытаясь увидеть слизняка, лежащего у нее на плече, — пожалуйста, убедитесь, что ни один из пациентов не получит воды. — Это было то, что Сакура никогда не думала, что когда-либо скажет. — Учиха-сан, не мог бы ты связаться с лидером Дато, пожалуйста? Объясни ему, что мы только что узнали.       Было странно приятно, когда Учиха Итачи один раз кивнул, принимая приказы от нее без единой жалобы. Всего несколько секунд спустя, и он уже уходил через окно, скорее всего, понимая ее настоятельную необходимость перекрыть подачу воды.       — Все медики предупреждены, Сакура-чан, — сообщила ей Кацую. — Но как ты остановишь людей в этой деревне от обезвоживания, особенно в их нынешнем состоянии?       Это было просто. Была причина, по которой некоторые жители деревни не отравились: они не пили воду. Чтобы продержаться так долго, они явно пили что-то другое — альтернатива. Какой бы ни была эта замена, ею будут делиться со всей деревней, чтобы они не умерли от обезвоживания. Единственная проблема заключалась в том, может ли деревня себе это позволить. Могли ли они позволить себе внезапное увеличение заменителя? Сакура поднесла руку ко рту и прикусила ноготь на большом пальце. Это была привычка, которую она переняла у Цунаде. Это была «задумчивая» поза ее шишоу, как называл ее Джирайя.       Если они не могли себе этого позволить, то что им оставалось делать? Они всегда могли заставить Итачи использовать другое водное дзютсу, но производилось только ограниченное количество воды. Невозможно было сказать, насколько велики или полны его запасы. Были все шансы, что у него могло быть лишь небольшое количество чакры.       Она должна была как-то связаться с ним.       — Кацую-сама, вы все еще связаны с Учихой-саном?       — Да, Сакура-чан.       Кивнув, Сакура схватила эксперимент Итачи и перенесла его на свою сторону стола, уже доставая из сумки необходимое оборудование для создания противоядия.       — Пожалуйста, свяжитесь с ним и попросите его поговорить с Акахоши-сан о средствах деревни. Нам понадобится замена воды — большое количество.

.

      Она все еще не могла уснуть.       О, она устала, фактически измотана. Несмотря на это, Сакура все еще не могла заснуть. Ее разум просто не отдыхал. И теперь, когда они нашли причину, по которой все были так больны, ее мысли продолжали возвращаться к своей первоначальной проблеме: ее преследователю. Да, им все еще нужно было найти противоядие, и да, им все еще нужно было найти способ доставить большое количество неотравленной воды в организм каждого, но…       ...не думать о нем было невозможно.       Эти глаза… Они были настоящими. Теперь Сакура знала, что это был не просто сон. Этого не могло быть сном. Тот факт, что она проснулась, все еще одетая только в полотенце, был первым явным признаком. Не только это, но и еда, которую Какаши оставил для нее, исчезла, а в ее раковине стоял единственный стакан. Той ночью кто-то был в ее квартире, и Сакура хотела узнать, кто именно.       Парень… Все, что она действительно знала о нем, это то, что по какой-то причине у него был Шаринган, но он утверждал, что он не Учиха. Нет, он не сказал прямо, что он не Учиха, просто не обязательно быть Учихой, чтобы иметь Шаринган. Не только этого тоже не было. Его Шаринган имел совершенно другой узор. Не в начале, конечно, потому что вначале у него было обычно по три томоэ в каждом глазу. Однако впоследствии он сделал что-то, чтобы заставить их измениться, как раз перед тем, как нокаутировать ее.       Что это было?       Повернув голову набок, Сакура молча посмотрела на своего соседа по комнате.       Давненько она не жила в одной комнате с кем-то. Годы, на самом деле. В последний раз ей приходилось делить комнату во время ее путешествий с Цунаде и Шизуне. Им было дешевле сдать только одну комнату, не говоря уже о том, что в случае чего они были вместе и могли бороться и защищать друг друга.       Однако Сакура никогда не делила комнату с мужчиной.       На самом деле это была ложь, но ее бывший сенсей не в счет. В то время ей было двенадцать, и она чувствовала себя более комфортно в одной комнате с ним, а не с Наруто. К несчастью для него, Саске пришлось несколько ночей разбираться с блондином — в одиночку. Это означало, что он тоже был в ужасном настроении на протяжении всей миссии. В любом случае, делиться с ее сенсеем было совершенно иначе, чем делиться с кем-то вроде Итачи. Во-первых, она знала своего сенсея (настолько, насколько его знали все, поскольку Какаши держал их всех на расстоянии вытянутой руки) и чувствовала себя с ним комфортно. Во-вторых, ее сенсеем был… Ну, он был ее сенсеем. Сакура знала, что может доверить ему защиту, когда она была наиболее уязвима.       Могла ли Сакура доверять Итачи? Ее сердце и разум говорили ей не делать этого, но внутренний инстинкт подсказывал: «Давай». В конце концов, его послали сюда, чтобы защитить ее. Это была его миссия — неоплачиваемая миссия — защитить ее. По словам Саске, Итачи никогда раньше не проваливал миссии, так зачем ему начинать сейчас? Тем не менее… Мысль о том, что она будет делить комнату с мужчиной, которого она даже не знала, заставила Сакуру чувствовать себя неловко. Достаточно, чтобы она завернулась в халат, свисавший с задней части двери в ванную, а также в одеяло.       Нет, Сакура не думала, что Итачи причинит ей вред каким-либо образом, ни в какой форме. Одна лишь мысль о том, что он увидит ее раздетой или непристойной, заставила ее дрожать и нервничать. Никто никогда не видел ее такой, кроме Цунаде, и то только из-за медицинских осмотров. Неизвестно, как долго они пробудут здесь, поэтому были все шансы, что Итачи увидит ее, когда она… не будет порядочной. Эта мысль заставила ее кровь похолодеть.       Она надеялась, что теперь, когда они выяснили, от чего все болеют, не потребуется много времени, чтобы создать противоядие от яда. Как только оно будет готово, Сакура позаботится о том, чтобы все в деревне его получили, даже если они не были отравлены. А до тех пор… ей придется иметь дело со страхом перед тем, что Итачи увидит ее раздетой. Несмотря на то, что каждая часть ее тела и разума кричала, что это неправильно и неуместно, Сакура знала, что однажды ей придется преодолеть эти страхи.       И можно начинать прямо сейчас.       — Отдыхай, Харуно-сан, — раздался мягкий голос Итачи. — Ты должна пополнить свою чакру, чтобы Кацую-сан могла исцелить всех.       В конце концов, так работало дзютсу, но откуда Итачи знал об этом? Повернувшись в своей постели, чтобы попытаться устроиться поудобнее, Сакура вздохнула. Как она и думала ранее: в какой-то степени Кацую сможет лечить пациентов, но для этого ей потребуется чакра Сакуры. Вот почему она чувствовала себя такой истощенной, хотя, вероятно, казалось, что она проделала совсем немного работы.       Отдых был невозможен, пока столько мыслей терзало ее разум.       Разговор с Саске был ее главным приоритетом ранее в тот день, и теперь казалось, что это было целую жизнь назад. Казалось, что они с Итачи застряли в Дато на месяцы, а не на часы, но Сакура знала, что это всего лишь ее усталость и раздражение. Она была раздражена, потому что ей все еще нужно было узнать больше о Шарингане.       Ее взгляд остановился на темном силуэт Итачи. Она мало что могла разглядеть в темноте их комнаты, но могла сказать, что он лежал на спине с одной рукой за головой, а нога была согнута в колене. Поза казалась удобной и совершенно не такой, какой она от него ожидала. Сакура думала, что он будет как Какаши: спать как бревно, не двигая ни одним мускулом, пока не проснется. Ее сенсей ложился в одну позу и оставался в ней до конца ночи.       Но вернемся к ее предыдущим мыслям!       Могла ли Сакура настолько доверять Итачи, чтобы задавать ему такие вопросы? Не заподозрит ли он ее? Не потребует ответов? Сможет ли он соединить точки и понять, что у нее есть преследователь?       На долю секунды она надеялась, что он соединит точки.       Этой доли секунды хватило, чтобы позвать его вслух.       — Учиха-сан?       — Да?       Паузы не было, воскликнула она про себя. Они совершенствовались!       — Если ты не ответишь мне, я пойму, но… — Сакура нахмурилась, глядя в потолок. Могла ли она действительно сделать это? — Есть ли продвинутые стадии Шарингана?       Да, видимо, могла.       Это было намного проще, чем она думала.       Тишина.       Черт возьми, она подумала, что они преодолели все паузы перед разговорами.       — Есть ли какая-то особая причина, по которой ты хочешь это знать?       Черт, у него появились подозрения?       — Я просто… думала, что увидела разницу в Шарингане другого Учихи, вот и все.       Забудьте о ее прежних мыслях. Было бы неправильно рассказывать Итачи о ее преследователе. Или спасителе. Кем бы он ни был, это было бы неправильно, не так ли? Что будет, если она ему расскажет? Он, наверное, рассердился бы на нее, не так ли? И это правильно. Иметь преследователя было опасно, так как это могло поставить под угрозу миссию или даже стоить жизни ее товарищам по команде.       — Скорее всего, ты видела глаза Шисуи, — тихо пробормотал он в ответ. — Отвечая на твой вопрос: да, есть более продвинутые стадии Шарингана, однако, чтобы обладать такой силой, человек должен пройти через ужасную и травмирующую потерю.       О.       Подождите…              У Шисуи был продвинутый Шаринган? Это сделало его ее преследователем? Это имело бы смысл, учитывая тот факт, что ее преследователю удалось каким-то образом проникнуть в Коноху без какой-либо тревоги или без того, чтобы кто-либо заметил его присутствие. Но это казалось неправильным. Она много раз слышала, как Шисуи говорит, и его голос совсем не походил на голос человека, который ее преследовал. Его голос, хотя и приятный на слух, уже не был таким гладким или мягким. У ее преследователя он также был глубже.       — Шисуи-сан единственный, у кого есть этот… продвинутый Шаринган?       — Насколько известно моему клану.       Таким образом, существовала вероятность того, что Учиха, который не жил в стенах Конохи, имел продвинутую стадию Шарингана. С другой стороны, ее преследователь сказал, что он не Учиха. Это звучало так грубо, когда речь шла о парне, который спас ей жизнь, будучи преследователем, но ведь он был именно таким, не так ли? Или нет?       Нет, он был.       — И поэтому глаза Шисуи-сан имеют такой дизайн? Я имею в виду тот, который отличается от глаз всех остальных.       — Да.       О боже. Сакура думала, что узнав правду, она почувствует себя лучше, но этого не произошло. Знание того, что другой вид Шарингана означало, что парень сильнее… У нее скрутило желудок. А что, если Учиха Шисуи был ее преследователем? Что она должна была с этим делать? Он был одним из самых уважаемых шиноби в ее деревне. Напрямую обвинять его в чем-то подобном только для того, чтобы узнать, что она была неправа, было бы опасно.       — Страшно подумать, что Шаринган может быть еще могущественнее, чем он уже есть. — Сакура застенчиво усмехнулась, пытаясь подавить нарастающую панику.       — Страшно только тогда, когда сила Шарингана используется по неправильным причинам или кем-то с плохими намерениями.       — Шаринган Шисуи-сана страшный?       Еще одна пауза. Однако вместо обычной паузы Итачи повернул голову в ее сторону. Из-за того, что было темно, она не могла видеть, какое у него выражение лица, если на нем вообще были хоть какие-то эмоции, что было крайне маловероятно. Что он надеялся найти? Сакура продолжала смотреть в потолок, делая вид, что не заметила его движения или паузы.       Должно быть, он не нашел ничего отрицательного, потому что Итачи вскоре ответил на ее вопрос — и, как она надеялась, ответил честно.       — Многие боятся силы глаз Шисуи, — признался он, и Сакура почувствовала, как его глаза задерживаются на ее лице, наблюдая за ее реакцией. — И так и должно быть, потому что его глаза — это оружие, к которому нельзя относиться легкомысленно.       По ее личному мнению, ни к одному Шарингану нельзя относиться легкомысленно. Так или иначе, это дало кому-то преимущество. Ладно, может быть, не всегда, потому что человек должен был быть достаточно быстрым, чтобы не отставать от него, уклоняться от атак и тому подобное, но это не имело значения.       — …Но Шисуи-сан неплохой парень.       — Он сделает все, чтобы защитить Коноху.       Ее желудок опустился.       Он уклонился от прямого ответа.       Один вопрос продолжал крутиться в ее голове, и он медленно сводил ее с ума, в этом Сакура была уверена.       Был ли Учиха Шисуи ее преследователем?