Мир после войны

      Поутру, когда все только открывали глаза, прогоняя остатки сна, Российская Империя уже сидел на краю постели, переплетя пальцы в замок и уставившись в одну точку на полу. Ночь у Царевича не задалась: спустя столько времени, как он покинул свою территорию и прибыл во дворец Германа, его настиг кошмар. То самое страшное сновидение, которое не хотелось бы увидеть вновь, и тем более не хотелось бы его осуществления наяву. Скрип позади стоящей койки привлёк внимание мужчины, он обернул голову и встретился с тёмными парами глаз. Это тот же крестьянин, что вчера не был рад встречать нового жильца.       — Доброе утро? — Аккуратно поворачиваясь к проснувшемуся всем корпусом, дабы не тревожить сильно спину, изгибает бровь при акцентированном вопросе.       — Моё требование всё тоже. — Переворачиваясь на бок противоположенному РИ, он упирался рукой в матрас и поднимал крепкое тело.       — Я вас не потревожу. Я не дела…       — Вот и славно. Раз встал, и… — Немец потянулся под звуки шорохов других поданных, которые одевались или сразу переступали к заправке кровати. Видно с утра они не особо общительные, ведь даже между собой они не обмениваются мыслями. — оделся, направляйся к своему куратору. Он даст тебе указания.       Россия хотел было задать вопрос, что не успел сделать вчера вечером, как внимание переключилось на неожиданный поворот событий. Дверь в комнату прислуги открыли без предварительного стука, прервав общение между мужчинами. Оно и понятно — вошли трое солдат Германской Империи. Присутствующие крепостные выпрямились, стоило им увидеть, кто явился. Статные вояки, наряженные в серую выглаженную форму, обутые в высокие сапоги по колено, да во всеми узнаваемом немецком шлеме. «Дорого богато, как любит Герман. Но для чего они здесь?»       — Его Высочество германский кайзер Германская Империя распорядился привести раба, именуемого Россией.       Лицо русского царя скривилось, словно тот лизнул недозрелый лимон, как только произнесли его новый статус и упрощённое имя. РИ возмущался, когда помимо стран и равное им называли его просто Россия. Своё имя он очень любил и уважал, потому обрывал всех наглецов и мерзавцев. Этот раз не станет исключением.       — Моё имя Российская Империя. — Пока спокойно поправил командующего, выделяясь и обозначая себя тем самым, кого они ищут.       — А не всё ли равно уже? Раб и имени не имеет, это лишь формальности, чтобы подобные тебе знали к кому именно обращаются. — В разговор резко и грубо встрял другой солдат, он же и отдал следующий приказ. — Всем выходить из комнаты и направляться по назначенному графику, а ты. — Указав на россиянина, он махнул головой в сторону выхода. — За нами на выход.       «Неужели он так же себя вёл по отношению к своему народу? Да нет… Быть не может.». Сочувствовать чужанину никто и не подумал, хотя такие «выходы» ничем хорошим не заканчиваются обычно. Они его предупреждали, а оный их не слышал. Тут уж, увы, каждый сам за свою шкуру держится. Немцы разбрелись по комнате, чтобы быстро одеться и покинуть помещение. Росс с солдатами направились прямо по коридорам. Пару дней нахождения здесь хорошо отзывались в памяти, и генерал мог воспроизводить воспоминания, что и где находится, а так же куда они могут направляться. Долго гадать не пришлось, маршрут хорошо известен — движутся к покоям Германской Империи. Но, что больше всего заинтересовало, так это появление Австро-венгерца из соседней комнаты, встретившись взглядами с Императором, быстро скрылся с поля зрения.       Дверь в кабинет-комнату открывается и в неё проходит только русский. Сыграло негласное правило, что в покои Императора может войти только он и его лечащий врач? Скорее всего. Ведь, когда Россия не уловив стук чужих каблуков, что его сопровождали весь путь, да и изогнутая бровь главного германца, побудили его развернуться и посмотреть на причину такого поведения. Солдаты, не смея переступить порог, удивленно и возмущённо смотрели на чужанина. Оно и понятно: мужчина спокойно, как к себе в комнату, вошёл, даже не постучав и не спросив разрешения перед этим. Осознавая ситуацию, РИ медленно разворачивает голову в сторону Кайзера и взглядом вопрошает: «Что делать?».       — Дверь закрой. — Приказной тон голоса не сулил ничего хорошего. Собственно ни на что хорошее не следует рассчитывать, после вчерашнего. Россия исполняет приказ, самим желания возвести стену между собой и солдатами. — Проходи. — Голос мягче не стал. Конечно, солдаты не оставят двух Империй один на один в закрытом пространстве.       — Что понадобилось с самого утра? — Пройдя до стола, северянин опустился на стул, что рядом стоял. — Расскажешь свой план на меня? — Грустно улыбнувшись, облокотился на деревянную спинку.       — Смеешь паясничать? — Германская Империя налил себе в стакан воды из стеклянного графина и отпил половину. Покорённый Царевич тяжко сглотнул.       — Нет. — Подняв на него глаза, жестом указал на графин. — Изволишь, угоститься?       — Был бы ты вчера такой вежливый… — Продержав паузу в несколько секунд, достал второй стакан из ящика и поставил перед РИ. — Последняя уступка с моей стороны. — Обладатель холодных глаз благодарно кивнул и налил себе полный стакан. — Ну-ну. Куда так много? Ты мне ещё не вернул кулон.       Второй залпом опустошил стакан и поставил его, придерживая низ. Упрёк в свой адрес прогноить не мог, нужно было подобрать ответные слова. Кулон он так и не нашёл, его просто не было во дворе, а место проходимое. По всей вероятности, кто-то успел подобрать украшение до того, как Россия спустился и вышел на поиски. Но этих догадок будет не достаточно, чтобы Германия сжалился и спустил это с рук. Будут всех расспрашивать и обыскивать. Тут то брюнет вспомнил, что ему не все рады, и может, кому в радость будет подставить. Время на ответ оставалось мало, а он всё также молчал. Лучшая защита это нападение?       — Ты ведь меня сам вынудил его отпустить. Ты меня душ… — Царя оборвали.       — То есть, ты его не нашёл и не принёс? — В ответ тишина. — И что мне с тобой делать? — Вдумчиво произнёс немец, откидываясь к спинке кресла и подставляя руку на подлокотник, после чего опустил голову на кулак.       — Наказать ты меня не можешь. — Напоминая о всё ещё присутствующих странах и категорического запрета как-либо вредить здоровью проигравшему Императору, Россия потёр затылок. Спина болела уже меньше, но осадок оставался. Будь он простым человеком, раны бы не так быстро затягивались. — У меня неприкосновенность.       — Но мы ведь оба понимаем, что законы это лишь предупреждение, как не следует делать. — На устах появилась ухмылка, а к ней дополнение всем известной истины.       — Законы это и наказание, за совершённые дела. — Взгляды вновь встречаются. Они отлично друг друга понимают, хоть и общались с глазу на глаз очень редко. При осознании этого факта наступает тишина, однако Империи нарушают её почти одновременно. Первым оказался РИ. — Предлагаю перемирие.       — Я знаю, что с тобой делать. — Если первое затишье было спокойным, то последняя заставила напрячься обоих.       Германию насторожило предложение генерала. Как от такого лица, кто вёл за собой огромную армию, может поступить такое предложение? Это вздор! Мысль, что он что-то вздумал подготовить за его спиной, созрела очень быстро. В тоже время Россия чуть отпрянул от собеседника. Оный понимал, что, если даже не считать войны, после его проступков мира между ними никак не может быть, но одно дело мысли, другое — реальность. Нахмуривая брови, государи медленно поднимались с мест. Диалог их зашёл в тупик и повысил подозрительность по отношению врага.       — Я пойду… — РИ осторожно двинулся к выходу, россиянин не хотел сейчас конфликтовать, а за дверью его уже ожидают.       — Россия, — Тот остановился и взглянул на Кайзера. — Я тебе сменил наставника. — Идея показалась не лучшей, о чём захотел сказать подвластный, вот только ему не дали это сделать. — Я твой наставник.       Вскинув брови ко лбу, монарх усомнился в правильности решения. Невербальным общением Гардарик отрицал слова немца, то есть он мелко мотал головой и нервно усмехался. Переходить в прямое подчинение Германской Империи было концом всего… Нет! Это отличный шанс быть подле него и узнавать больше полезных сведений. С непосредственным начальством в лице Ингаца будет сложнее узнавать о нюансах ГИ. Оставалось только не сдать себя с потрохами.       — Ты не умеешь шутить, Германия. К чему это всё? Мой наставник Игнац и… — Жестикулируя для акцентирования слов, в который раз был оборван отпрыском Пруссии.       — Россия. Я всё решил. — Скрещивание рук на груди свидетельствовали об окончательном решением господина. Проигравший и в споре мужчина, опустил голову, дабы не показывать глаза и движение губ.       — Я понял. Каково моё первое задание? — Беря себя в руки, владыка Сибири поднимает глаза на уровень шеи Германа.       — Покорность… Какая прелесть. — Оценивая поведение русского, он не давал себя обмануть. Он всё тот же генерал огромной армии, Государь бескрайних земель, он всё тот же русский мужик. — Не обманывай себя и меня. Врать тебя не так хорошо обучили. Для начала, убери все эти волосы со своего лица, ты уже не в России и это ужасно выглядит.       Вид Царевича не удовлетворял немчуру из-за отросшихся косм: пряди волос доходили до плеч, а борода набирала густоту. Вступать в спор из-за внешнего вида не было смысла, срезать лишние патлы было бы неплохо. Учитывая в какие условия жизни он опускается, лучше иметь меньше волосяного покрова, чем у него сейчас есть, ведь для хорошего вида необходим должный уход, который будет сложно обеспечить.       — Где я могу получить инструменты? — Уже по расплывающейся улыбке стало понятно, что ничего простого ему не будут назначать.       — Это уже не мои проблемы.       — Если на кухне не досчитаются ножа, это не мои проблемы. — В той же манере ответил и петербуржец.       — Хах? Ну посмотрим, Россия. И да, второе и долгосрочное распоряжение, обращаться ко мне, как к господину. Не формальностей с твоей стороны я не потерплю отныне. И за каждую наглость я буду тебя наказывать суровее предыдущего. А теперь можешь идти и выполнять задание. После вернёшься.       — Ничего не обещаю. — Пожимая плечами, брюнет направился к выходу. Уже у дверей его вновь окликнули, что-то показывая, держа это двумя пальцами.       — Россия, я всегда получаю то, что хочу. — Когда дверь открылась, и упомянутый переступил порог, он осознал, что ему показывали тот самый кулон. Он искал и волновался за то, что уже было у этого немца. Он специально не говорил ему о том, что нашёл свою чёртову безделушку, чтобы заставить понервничать. Россия припомнит Кайзеру, с кем имеет дело, жалеть его уже тоже никто не собирается.

***

      На улице стояла прекрасная погода: переход сезонов был плавный, хоть первый месяц осени уже подходил к концу. Климат отличался от родного российского, что ощущался не так мягко. Тем не менее, это только радовало. Значит, зима будет тёплой здесь. Наклонившись по пояс к бочке с водой, щедро зачерпнул ладонями водицу и умыл лицо. Приятный холодок бодрил лучше выпитого ранее стакана воды. Первое задание — сбрить бороду и отстричь отросшие патлы. Как он уж понял, ему никто не даст инструментарий. Потому придётся самому искать выход из ситуации.       Российская Империя долго не думал над этой задачей. Как говорил ранее, он не виноват, если на кухне не досчитаются ножа. Повернувшись к окнам, установленным в поварне, ухмыльнулся. Возвращаться в поместье и силой отбирать нож у поваров как план действий не приглянулся, другое дело заглянуть в одинокую избу и присмотреть себе нож там. Так он и поступил. Подойдя до открытого окошка, заглянул во внутрь и поздоровался с стариком.       — Отец, доброго дня. — Осматриваясь, приметил интересующий его предмет. — Будь добр, поделись ножом. — Лучезарно улыбаясь старику, что осматривал возникшего из ниоткуда мужчину, радовался, что нашёл выход.       — Отец? Ба! Для отца я слишком молод. — Старик потянул режущий инструмент вниз, создавая скрежет металла. — Для чего тебе нож? — Подойдя к нему ближе, склонил голову в бок. — Ты вроде тот самый, что с первых дней подвергся наказаниям. — Улыбка у собеседника спала, что отметил для себя немец. — Что надумал творить? — Вежливая беседа резко оборвалась, как и острое лезвие воткнулось в деревянный подоконник.       — Спокойнее, отец. Я с добрыми намерениями прошу. — Кладя ладонь поверх сжатого кулака на рукояти, ждал, когда ему позволят забрать прибор. — Это приказ Его Высочества Германской Империи.       — Ты смотри мне, — Пригрозив пальцем, отпустил рукоять. — если сглупишь, наказание будешь нести сам. Скажу, что ты у меня его украл.       — Благодарю. — Выдернув остриё из дерева, проверил пальцем заточку. Рядом положили точильный камень, и отошли от окна. — Благодарю, отец! — Громче отозвался русский, на что махнули рукой и попросили скорее уйти. Усмехнувшись реакции, остался довольным результатом, а равно тем, что ни с кем не испортил отношения, и на один шаг ближе к выполнению задания.       Забрав всё, что ему предоставили, направился изучать задний двор, попутно точа остриё. По хорошему ему бы найти зеркало и мыльное средство для скольжения, а лучше зайти в ванную комнату и не маячить лишний раз на глазах охраны. Но это слишком просто и не интересно. Прогуливаясь по двору, ловил на себе настораживающие и неодобрительные взгляды. Простому люду было не комфортно находиться с буйным чужаком, у которого нож в руках. Россия понимал их чувства, потому быстро и аккуратно зафиксировал его поясом. За генералом наблюдали не только крепостные, но и тот, кто пожелал бы остаться неизвестным.       Двор не маленький, есть, где разгуляться, за воротами, была ещё земельный участок, но вряд ли у него будет доступ туда. Прогуливаясь дальше, замедлил шаг, концентрируя внимание на месте, где совсем недавно его «карали». Лопатки с поясницей заныли новой силой, РИ в деталях помнил тот день. Ладонь сама опустилась на поясок и крепким кулаком сжала рукоять ножа. Рано. Рано для мести. Смерть будет милостью для немца. Необходим другой способ, тот, что причинит больше боли. Да и Герман не человек, просто так он не умрёт. Нужно подумать, создать план и придерживаться ему.       Убрав руку от орудия труда, ускорил шаг уже по направлению к входу в поместье. Вот только оный не просто развернулся на все сто восемьдесят градусов, а решил пройти двор и выйти с другой стороны. Солдаты с него не спускали глаз, тем не менее, он ошибся в чувстве, что за ним следят ещё обычные рабочие, у них своих дел по горло. Там крепкие мужчины кололи дрова, переносили тяжёлые мешки на передний двор, здесь младостные краснощёкие парни и девушки перебирали плоды, помогали женщинам развешивать бельё. Россия остановился, устремив взгляд на белое полотно. Стирка! А где стирка, там и мыло. А здесь и парни имеются с девицами, можно поразвлечься напоследок. Стремительно двигаясь в сторону женщин, он привычно для себя прихорашивался, а равно зачёсывал длинные волосы назад и приглаживал щетину.       — Фрау, извольте поинтересоваться. — Встретившись с уставшими, но добрыми зелёными глазами, улыбнулся и приложил руку к сердцу. — Где я могу получить кусочек мыла? Ах, и подскажите, пожалуйста, где могу здесь зеркальце найти? — Склоняя голову, тем самым выравнивая их взоры на один уровень, упирается в колени.       — Мыльце можно попросить у Аннет, она вон там. — Указав на женщину моложе, продолжила. — А зеркало только в поместье. Ну, или хочешь, можешь таз надраить. Аще натрёшь, то и лико разглядишь. — Усмехнувшись, закинула на своё плечо влажную тряпку.       — Ох, а вы шутница. — Кратко посмеявшись, кивнул головой, как принято уже при благодарности, и направился к указанной немце, а может и австрийке. Кто их германцев разберёт. — Аннет? Верно? — На него особо не обратили внимание. Женщина упорно тёрла вещь об стиральную доску, не отвлекаясь даже на упавший волос на влажный лоб. Холодная фрау, ну что ж. Тогда сразу к делу. — Аннет, мне нужно мыло. Это распоряжение Его Высочества.       Россия своими прогулками привлёк внимание императорской стражи: всё ходит-расхаживается, что-то расспрашивает у местных, всё рассматривает в округе. Подойдя к нему поближе, разместили руки на оружиях, в случае чего, предотвратить бунт от чужанина. Царевич, повернув голову в их сторону, легонько приподнял уголок губ. Даже обычными действиями он способен насторожить вояк ГИ. Это льстит. Без лишних вопросов ему протянули хороший кусок мыла. Видно солдаты позади РИ создали впечатление, что они вместе работают. Принял мыльное средство, показал его воякам.       — Ваше внимание привлекло мыло? Хотите лучше его рассмотреть? — Съязвив, направился к молодым парням. Ему высказывали недовольства в спину, пока одним жестом Генрих не оборвал их. Мужчина издалека наблюдал за пойманной мышкой. — Хей, хлопцы. — Русский генерал подошёл до парней, которые принесли воду для полоскания посуды. — Одолжите поднос, а лучше удружите старшему. — Те в свою очередь скептически на него глянули. — Это приказ Его Высочества, смеете перечить своему императору? — Изогнув бровь, наблюдал, как они сразу оживились, хотя изначально не хотели на него даже реагировать.       — Это ж тот сумасшедший русских мужик. — Шепнул один другому.       — Да, он самый. — Подтверждая слова друга, поднял деревянную доску.       — Нет-нет, серебряный. Да тот, что блестит и отражает.       Присев возле ведра с водицей, брюнет набрал полные ладони и принялся умывать лицо, обильно моча щетину. Следом пошло мыло: намылив руки, принялся за волосяной покров на лице. На него смотрели с упрёком, естественно, залез руками в ведро и стал нагло черпать воду. Северянин поднялся на ноги, достал нож и передал мыльное средство свободно стоящему подле юноше. От вида вооружённого врага, кем и так пугают непослушных ребят, все зашевелились в исполнении его приказов, даже если таковые были обычными просьбами. Стража так же поспешила пресечь того деяния, покуда они не приобрели плачевные последствия.       Не теряя время, Российская Империя регулировал руки парня, в чьих руках был зеркальный поднос, так, чтобы было удобно смотреть на своё отражение, затем провёл лезвием по скуле, проверяя как хорошо он сможет срезать щетину. Тут-то все замерли, с удивлением глядя на действия петербуржца. Крестьянская ребятня хлопала ресницами, не понимая, как можно было до такого додуматься, служащие не понимали, стоит ли останавливать этого чудака, или пусть завершит начатое, учитывая, что он находиться и под покровительством Генриха. Один неприметный мальчишка, явно младше всех остальных, с любопытством наблюдал за уверенными и лёгкими движениями славянина. Однако, его не заметил РИ, так и не узнав, что обзавёлся почитателем.

***

      — Германия, так что ты решил с ним делать? — Всё никак не унимался Австро-Венгр. Этот вопрос его всю ночь мучал, он размышлял, как бы сам распорядился жизнью РИ, если бы оный так поступил с ним. Тем не менее, это всё оставалось только мыслями на ночь. — Он хоть всё ещё империя, но он ведь твой подданный, а значит, им распоряжаешься именно ты.       — Австро-Венгрия, это моё дело. Попрошу не лезть в него. — Осадив приятеля, пригубил чашечку кофе и отвёл взгляд к окну. Не отстанет ведь. — Сейчас мне стоит думать о новых территориях, а также о покорности их Господа. — Ухмыльнувшись по-лисьи, ГИ опустил посудину на блюдце и сложил руки на бёдрах.       Фразы германца удовлетворили любопытство второго мужчины. Погружаясь в свои мысли, фантазировал, что имел ввиду ГИ под «думать о территориях» и «покорность Господа». Может Герман захочет попросить и его помощи в управлении и удержании земель, венгр не был бы против такого взаимовыгодного предложения. Или может лучше его поставят в господствующее положение над россиянином. В душе АВ уже ликовал, был так рад мечтам, что не заметил, как к ним за стол присоединились и другие страны. Франция пришла с вчерашним цветком, который доброжелательно оставили у её бокала. Британская Империя как следует настоящему джентльмену, сопровождал даму к столу.       — Доброе утро, господа. — Слегка клоня голову, парижанка села за стол, тихо благодаря британца.       — Доброе утро, Франция. Цветочек приглянулся? Замечательно. Я могу сводить тебя в свой ботанический сад и показать действительно стоящие цветы. — Германия слова смутил собеседницу. Уединяться после вчерашнего не особо хотелось, по причине, чтобы не замыливать себе глаза и не спускать с рук ГИ его проступки.       — А где Россия? С утра его не видно. — Переведя тему разговора, осмотрела всех присутствующих стран. — Да и Болгарии не видно…       — Болгария кое о чём меня попросил и сейчас получает это. А Россия уже не из нашего круга, он выполняет распоряжения. — Расставив всё по полочкам, натянул улыбку и попросил не стесняться и угощаться.       Двум странам за столом не понравилось отношение к их дружественной стране, другим двум напротив было приятно осознавать своё доминирующее положение. В дверях появился Генрих, склонив голову перед монархами, спросил позволения подойти. Германия был только рад видеть верного ему человека и позволил подойти. Мужчина поспешил поделиться новой информацией о РИ и мельком затронул тему земель и народа России. Немца удивила, но в тоже время и раззадорило решение павшего Императора. Кайзер прервал свою трапезу, извинившись перед гостями, и вышел вместе с Генрихом в коридор.       — Так ты говоришь, его не особо жалуют на родине? — Сдерживая явную радость, потирал подбородок обдумывая, как лучше ему появиться в Санкт-Петербурге перед народом.       — Ваше Высочество, не то чтобы не жалуют, народ озлобленный. — Повторив слова, что произнёс ранее, ожидал решения. — После задержания нами, о нём не хотят слышать и слова.       — Понятно. А наша власть в тех землях…?       — Я слежу за ней. Ваше господство растёт и процветает, Ваше Высочество. Простой люд очень смирный оказался. Наших обещаний о лучшей жизни оказалось достаточно. Одного императора заменили другим, то есть Вами.       — Ну-ну. А то я не знаю, что народ надеется до последнего. Рано ещё говорить о процветании моего господства, но и молчать не стоит. Пусть все знают. — Прикрыв кулаком уста, кратко посмеялся, воодушевляясь на уверенную поездку до столицы России.

***

      Россия, проводя лезвием по щеке, пальцами проверял на гладкость кожу, затем глядел в отражение, любуясь собой красивым. Вслед за щетиной, оный срезал длину косм. Отрезая чуть ли не весь волос, оставил объём для пышности. Парни уже не возмущались, правда, остались возле него двое, тот, кто держал поднос, и тот, кому передали мыльце, и он заворожено смотрел, терпя задать вопросы.       — Ну как ребятня, много кто из местных таким способом бреется? — Посмеиваясь, Царевич посмотрел на результат. Довольно-таки неплохо, учитывая, чем и каким ножом он орудовал. Парнишки замотали головой. — Хах! Значит, я первый здесь такой. — Опустив остриё ножа вниз, мужчина убрал его обратно на пояс. Чтобы не выронить по пути или в ходе выполнения следующих заданий, накрутил его на поясок и зафиксировал вдоль тела. — Возвращайтесь к своей работе, спасибо, что удружили.       Взъерошив чужие волосы, Император направился в поместье. Не то чтобы ему хотелось получить ещё работы, но, если повезёт, то сможет обзавестись интересными сведениями. На переднем дворе он видел Игнаца, но привлекать того внимание не было необходимости. Их больше ничего не связывает. Может только взаимная обида, ведь у каждого была причина. Прикрывая дверь за собой, прошёл внутрь, медленно разминая свою шею. На улице казалось теплее, нежели в здании, что в принципе не удивительно.       — Россия, ты ли это? — Раздался малоизвестный голос мужчины. РИ задумался, кто бы это мог быть, но никого из знакомых не мог поставить на место зовущего. Повернув голову в сторону стука каблуков, нахмурил густые брови и сжал кулаки. — Точно, ты. Не могу сказать, что рад тебя видеть.       — Взаимно. — Сухо ответив, возобновил путь.       — Всё гуляешь? Ну, гуляй. Хоть мешаться не будешь в экспедиции. — Кривая улыбка застыла на лице болтливого мужчины.       Северянин остановился. Слова, как бы их не старались игнорировать, достигли монарха. Он повернул голову в бок, краем глаза наблюдая силуэт. Съязвить? Так может новых проблем приобрести. Промолчать? Не будет ли это значить, что он принял свой проигрыш и смирился? Вопрошать? Так о чём спрашивать? Об экспедиции? Так он на опыте знает всё, как происходит и для каких целей. Что делать?       — Где он? — Краткий вопрос, тем не менее, по содержанию даже очень увесистый.       — На трапезе. Если ты не знал, во дворе гости.       Сын Русского Государства повёл себя как истинный наследник Королевства Англии, ведь ушёл по-английски. Где проходит завтрак он догадывался. Вряд ли это будет в обычной столовой, скорее всего вчерашний зал. Рискуя потерять время на поиски, уверял себя, что в любом случае, он исполнит то, что пришло в голову сразу после того, как услышал об экспедиции. Долго бегать нельзя, да и в этом смысла нет. Хотел он этого или нет, но на его земли вот-вот придут чужаки, провозглашая себя новыми властелинами.       Двери в гостевой зал открылись с грохотом от удара косяков. Российская Империя был эмоционально возбуждён. Страны, что спокойно до этого вели беседы и медленно трапезничали, устремили взоры на вошедшего полководца. Ни одна душа не осмелилась что-то сказать, все как заворожённые молча наблюдали за направлением русского и его движениями. Он направлялся к столу, сохраняя благодаря ему расстояние с Германской Империей, и выдернул нож с пояса. Тут-то уже все взволновались, а стража, что была рядом, приказала остановиться и бросить оружие на пол, при этом они, конечно, побежали на него. Росс проигнорировал их предупреждение и замахнулся столовым прибором, готовясь его кинуть в причину его аффекта.       — Россия, даже не смей! — Только и раздался приказной, и в тоже время нервный, пугливый, голос Германии, а после в его сторону полетел нож. К счастью, первого Императора, в Кайзера не попало ни лезвие, ни рукоять. Режущий инструмент воткнулся в деревянный стол, проходя сквозь скатерть.       — Экспедицию решил провести?! Решил посмотреть, как она проходить?! — Разъярённый генерал успел ударить кулаками по столу, прежде чем его поймали за руки и попытались заломить ему руки за спину. — Даже не смей собирать солдат, не смей переступать границу! Российские земли были, есть и будут российскими, то есть моими! — Скаля зубы, Царевич пришёл в бешенство.       Его возмущало, как к нему относятся здесь, возмущало, что без него решают, что делать с его народом и землями, возмущало, как всё это организовывают и осуществляют. Кем себя возомнил Германский Рейх, что посмел подумать, что ему будут рады в этой экспедиции, что он достоин её проводить, что сил хватит выстоять все тяготы? Сколько времени Россия возглавлял армию, видя, как сменяются поколения, как погибают люди в тех же военных экспедициях, и этот неопытный, неоперившийся птенец, заявивший, что он поведёт стаю. Смешно!       — Сумасшедший. Ей Богу сумасшедший! — Встав из-за стола, он посмотрел на РИ. — И чего ты попытался этим добиться? Ты принадлежишь мне, Россия. Когда до тебя это дойдёт… Ты мой, а всё, что принадлежало тебе, теперь моё. — Пытаясь достучаться до упёртого русского, тяжко вздохнул, упираясь об стол. — Уже давно все всё решили. Этого не избежать.       Не веря своему врагу, он посмотрел на тех, в ком видел защиту и опору, но те положительно кивали словам немца. Его предали. Вонзили в раненную спину ножи и достали до сердца. Ненадолго это выбило того из колеи и он затих. Правда, все присутствующие прекрасно понимали, что он продумывает действия, а не смиряется с судьбой.       — Последнее слово за мной. — Смотря из-под бровей, голубоглазый с презрением посмотрел на германца.