Не покидай

Шестьсот лет назад.

      Кан Йунг снова не могла уснуть. Сегодняшней ночью к ней брат не сможет прийти, утешить и уложить спать. В свои одиннадцать лет она стала едва ли не полноправной хозяйкой дома. Кан Хи стал уезжать торговать с отцом, а девочка после такого внезапного, ударившего по всей семье, побега матери, вела хозяйство едва ли не в одиночку.       Времени на прежние игры и споры с Ли Раном было совсем мало. Лис не приходил в деревню — людей не любил и боялся, а сама Йунг, уставшая после тяжёлой работы по дому, еле ноги переставляла. Тащиться в горы казалось для нее уже непосильной задачей.       Отец и брат уехали только пару дней назад, а девочка уже начала по ним скучать. С детьми из деревни она отроду не играла — их родители старались уберечь своих чад от «нечистой», «лисьего отродья». И если раньше, когда Минори была дома, она могла утешить Йунг, отпустить дочь поиграть в горы, чтобы та отвлеклась от неприветливых жителей деревни, то сейчас девочка ещё в большей мере ощущала на себе всю людскую неприязнь. Если не сказать, ненависть.       Йунг вспоминала о Ране, который так ни разу и не пришел к ней в деревню. Но он ведь и не обещал. И ей обидно было от того, что их дружба начала будто трескаться под тяжестью свалившихся забот. Ран был, наверное, хорошим другом. Или хорошим потому, что единственным? Нет, не поэтому. Он просто был самым лучшим из всех. Тот, с кем Йунг могла делиться всем, что лежало у нее на душе, с кем можно было смеяться, плакать и злиться. И девочка не хотела бы его терять несмотря ни на что.       Только начавшую засыпать Кан Йунг снова разбудил грохот. В деревне нынче было неспокойно. К ночи суматоха тоже не утихла. Слышался топот ног, лязг вил и чьи-то голоса. Ханок Кан стоял в небольшом отдалении, но даже сюда нередко долетали особенно громкие звуки. И сейчас девочка будто во сне слышала все приближающийся гомон, грохот и звон.       Она приоткрыла глаза, учуяв тонким носиком запах гари. Вскочила с постели и понеслась к окнам, выходившим на горы. Зелёные холмы сейчас были охвачены густым черным дымом, виднелись рыжие, яркие всполохи огня, обнявшего деревья. Йунг ахнула и сейчас же начала одеваться, чтобы броситься на помощь. Ведь Ран мог быть где-то там!       Ее отвлек хруст циновки. Девочка кинулась в соседнюю комнату и едва не закричала от ужаса. Проломанная стена, горящий факел на полу, затем влетевший мимо девочки ещё один… Насмешливый, злой огонь вмиг начал ползти по полу, лизнул балку, перешёл к потолку, оставляя за собой черные следы. За стенами слышались крики деревенских, но Йунг от звона в ушах и обжигающего горячего воздуха ничего не слышала.       Внутренний голос закричал: «Бежать! Бежать!». И Йунг побежала. К дверям не подобраться, там уже полыхал огонь. Метнулась к окнам — за ними были крестьяне. Девочка вытирала с лица слезы и думала, оглядывалась. Она вспомнила, как ночью сбежала из ханока в горы, подвинув к окну стол и вылезая в высокое окошко.       Кан Йунг быстро побежала в спальню и прислушалась. Люди окружили дом не полностью, поэтому ещё представлялось возможным сбежать. Девочка подвинула к стене столик, быстро свернула постель и положила сверху. Затем взобралась наверх и отодвинула створку, выглядывая на улицу. Перед глазами все ещё стояла картина огня, съедающего дом. Йунг оглянулась и поняла, что языки пламени подобрались к двери в спальню и начинали опалять стены.       Недолго думая она подтянулась к окну, высунулась по пояс и, уже пятками чувствуя жар, упала на землю. На улице было холодно, и девочка, оказавшись на свежем воздухе, закашлялась. Она поднялась с земли и обернулась. Один из деревенских заметил ее и выкрикнул, указывая пальцем:       — Вон она!       — Держи ее! Убежит! — подхватили остальные и бросились на девочку. Йунг еле смогла встать, босыми ногами побежала вверх, в горы. Камни резали стопы, ветки впивались в кожу. Девочка не оборачивалась, бежала, что есть сил. Начало жечь лёгкие, першить в горле, уже ныли руки и ноги, а Йунг все бежала. Она представляла, что играет в салки с Раном. А от него приходилось бегать быстро и долго. Только сейчас слышались озлобленные голоса.       — Из пожара вышла, не обгорев — точно нечистая!       — Ведьма!       — Чудовище!       Йунг задыхалась, захлебывалась слезами, уже не могла больше бежать. Остановилась, видя, что дорога наверх закрыта — кругом полыхал огонь. Обернулась, но сзади навстречу неслись злые и напуганные крестьяне с факелами и орудиями труда в руках — кто что отыскал. Она кинулась в сторону. Туда, куда ещё не успел дойти огонь.       В этой части леса она была единожды. Когда Ран показывал ей небольшую пещеру. «Пещера! Скорее туда!» — подумала Йунг и побежала по пути, который едва помнила. Следом гналось уже меньше крестьян. Не все смогли угнаться за резвой девчонкой. Но и у нее силы были на исходе. Она спотыкалась все чаще, падала в пожухлую сырую листву, скатывалась по холодной земле. Укрытия все не было видно, а люди приближались.       Йунг спрашивала себя: неужели сейчас она умрет? Ведь не найдет если пещеры, жестокие деревенские ее нагонят и убьют. Но взгляд зацепился за черный проход впереди. Кан Йунг поднялась и охнула, снова свалившись на землю. Ноги в крови, исколотые, больше не держали ее. Тогда она углядела наполовину выкорчеванный пень, под которым должен был быть откос.       Девочка перекатилась туда по листве и заползла в тень земляного полога, забираясь как можно дальше, прижимаясь спиной к бугристой сухой глине и сжимаясь в комок. Голоса слышались громче. Зашуршала листва. По склону начали спускаться семеро крестьян — мужчины помоложе. Они остановились, оглядывались.       — Куда подевалась!       — Тихо! Вроде слышно что-то…       Кан Йунг задержала дыхание вместе с ними. Обхватила ладонями рот, чтобы не издать ни звука. Боролась с дрожью, и ужас норовил объять ее полностью.       — Спряталась где-то?       — Куда ей? Глупая девчонка.       — Глупая — не глупая, а лиса!       Йунг видела лишь их ноги, слышала тяжёлое после долгого бега дыхание. Глаза ее блестели от слез и расширились от страха, когда они начали подходить к ее укрытию. Девочка зажмурилась. Ей начало казаться, будто ее тело становится все меньше и меньше, что кожа начинает теплеть, а руки и впрямь превращаются в лапы. Она и пошевелиться не могла.       — Там что-то! В пещере плачет…       — Пошли! Наверняка она!       Мужчины быстрым шагом устремились туда, но застыли на месте, только послышался грохот. Сверху сорвалось несколько камней, что завалили проход. А затем обрушился и потолок пещеры. При каждом ударе Йунг вздрагивала, хлопала глазами, и вжимала голову в плечи. Когда все прекратилось, крестьяне наконец подали радостные голоса.       — Завалило небось…       — Точно завалило. А если снова повезло, и не придавило ее камнями, так там и задохнётся — не выбраться ей.       — Пойдем скорей, пока сюда огонь не добрался…       Йунг дрожала, когда слышала это. Ее обуяла такая ярость, которую она хотела непременно выплеснуть. «Вот бы каменный свод обрушился на них!» — подумала девочка, дожидаясь, пока все стихнет. Она впервые ловила себя на такой жестокой мысли. Все внутри горело от чувства несправедливости, беспокойства и неконтролируемой ярости.       Девочка разжала кулаки и почувствовала, как отдались жжением мелкие ранки. Потекли теплые струйки крови, и снова закружилась голова. Йунг поднялась на ноги и, пошатнувшись, снова свалилась на землю. Ей почудилось, что руки начали уменьшаться и шерстью обрастать, что удлинялся нос, превращаясь в мордочку, что сзади уже появился пушистый хвост. Девочка на четвереньках выбралась на склон, но так ничего и не успела понять.       Упала в беспамятстве.

***

Настоящее время.

      Ран снова с сердитой задумчивостью сидел в квартире в одиночестве. Наконец отвязался от Су О, успевшего устроить с ним догонялки, отпустил Ю Ри пройтись по магазинам и сидел, глядя в экран телефона и все не решаясь позвонить уже битые минут пятнадцать. Он все прокручивал в своей голове вчерашний разговор с Ча Ын А, думал, искал обходные пути, но все никак не находил.       Конечно, чем идти и разговаривать с Ёном (зная, что слова брата ударят по больному), Ран мог обратиться к Ван Дэ. Но она сама не могла дать гарантии, что не обманет, и после прошлого раза пересекаться с ней, чтобы мило поболтать, желание отпало. Ли Ран почти нажал на кнопку вызова, как раздался звонок в дверь. Кумихо вздохнул и поднялся с дивана, открыл.       На пороге стояла довольно непривлекательного и не внушающего доверия вида женщина в зеленой куртке и рюкзаком за спиной.       — Здравствуйте, мы проводим акцию… — улыбнулась она.       — Мне это неинтересно, — безразлично проговорил Ран и начал закрывать дверь.       — Попробуйте наш бесплатный напиток, — женщина протянула ему зеленую бутылочку. Кумихо раздраженно сморщил нос и все же захлопнул дверь перед ее носом.       Он хотел было вернуться на диван, как услышал детскую песню, слова которой с трудом смог разобрать:

«Привратник, привратник, дверцу открой…»

      Ран нахмурился и огляделся. Пошел неосознанно на звук, который, будто, доносился из его шкафа.       — Надо было пить меньше… — вполголоса самому себе сказал лис. Он, словно околдованный, открыл дверцы и шагнул внутрь, в туман, в ту же секунду оказываясь в месте, где меньше всего хотел бы находиться…

***

      Ван Дэ разбудил телефонный звонок. Она, не глядя, приняла вызов и поставила громкую связь.       — Ту Ван Дэ слушает, — борясь с зевотой, сказала она.       — Ван Дэ, здравствуй! — послышался обеспокоенный голос Шин Джу.       — Что-то стряслось?       — Да. С Ли Раном не все в порядке…       — Шин Джу, из нас двоих хвостатых только ты лечишь, — лениво проговорила девушка, усаживаясь в кровати. — Тем более, мой единственный выходной…       — Он не просыпается! Совсем! — говорил женский голос на грани плача. — А еще на нем появляются царапины сами собой!       — А вот это уже интересно… — Ван Дэ дернула подбородком и направилась в ванную, забрав телефон с собой. — Нашли что-то странное?       — Только бутылочка какого-то сока. Написано: «бесплатная акция»…       — Ох, черт! Он попал под влияние Духа Тьмы. Я сейчас приеду. Диктуй адрес.       Ван Дэ собралась быстро, подхватила сумку, лежавшую в отдельном ящике, вылетела из квартиры и через несколько минут уже ехала, сверяясь с дорогой по навигатору. Меньше чем через пятнадцать минут она поднималась на лифте в квартиру. Дверь открыла перепуганная, довольно хорошо одетая девушка. Серые глаза казались гигантскими на красивом лице. Она не удержалась от того, чтобы оглядеть Ван Дэ с головы до ног, а потом пригласить ее войти.       — Он там.       Девушки быстро пересекли квартиру и оказались в спальне, где на кровати лежал очень бледный, с замученным видом, Ран.       — Ты приехала! Вовремя! — показался в дверном проеме Шин Джу.       — Куда-то уходишь?       — Я должен найти Ёна. Чует мое сердце, здесь что-то не так.       — Шин Джу, пожалуйста! — взмолилась Ю Ри, почти впадая в истерику и уносясь за ветеринаром в коридор.       — Ван Дэ позаботится, чтобы все было хорошо.       — Я ей не доверяю, — вполголоса проговорила она. — Ран рассказал, что она его обманула однажды…       — Она — врач. Такой же, как и я, Ю Ри. Я верю, что она поможет, — Шин Джу успокаивающе дотронулся до плеча девушки. Он знал, что Ван Дэ тоже может что-то скрывать. Но был уверен, что в мыслях той не было причинить вред.       Ван Дэ тем временем достала из сумки небольшой фонарик, приподняла веко Рана и поняла, что зрачки на свет не реагировали. Он дышал прерывисто, на лице появлялись новые свежие царапины и ссадины. Ли Ран едва заметно дернул ногой, на которую обратила внимание Ван Дэ. Она тихо охнула, видя глубокие следы от чьих-то зубов. Кровь, сочившаяся из раны, стала пачкать белье, расползаясь темным пятном.       — Ю Ри, принесите теплой воды! — Ван Дэ достала из сумки несколько небольших баночек, бинты в пакетиках, мыло. Вскоре прибежала Ю Ри с небольшой кружкой воды в руках.       Ван Дэ вздохнула, но все же приняла из рук девушки кружку, пролила часть воды на чистую ткань и подала лисице.       — Вытирайте кровь, но раны не касайтесь.       Сама тем временем приготовила раствор спирта и стала обрабатывать края раны. После того, как это было сделано, Ван Дэ приступила к остальным царапинам, попутно наблюдая за изменениями на лице Рана. Он то хмурился, то поднимал в страхе брови, тяжело дышал.       — Расскажи, что с ним?       — Он находится в чарах Духа Тьмы. Я уже сталкивалась с ней раньше. Она питается страхами людей, переносит их в кошмары. В те события из их жизни, которых боятся больше всего, — Ван Дэ задумалась и увидела, с каким беспокойством Ю Ри смотрит на Рана. — Но этот случай мне не знаком. Обычно на людях не остается следов происшествий. Здесь же…       — Он умрет? — ахнула Ю Ри.       — Если пережил этот момент, переживет и сейчас, — криво усмехнулась девушка. — Но если нет… То все возможно.

***

      У Рана зудели ноги, спина, руки. Укус, полученный в Лесу Голода, все еще продолжал саднить и кровоточить. Лис смотрел в спину брата, шагающего впереди, и в который раз ловил себя на мысли, что зря согласился идти за ним дальше. Но Ён очень хорошо имел убеждать…       — Как хорошо ты помнишь меня ребенком?       — Опять та же песня! — всплеснул руками Ён.       — Ты дослушай сначала, мудрый, — огрызнулся брат, говоря с перерывами. Раз уж они здесь оказались, лучшего времени, чтобы спросить, не найдется. Скрепя сердце, он все-таки начал рассказывать. — Я к старой Ча Ын А ходил. Мне в последнее время один и тот же сон часто снится. Там девчонка. Лиса сказала, мол, дружили мы в детстве. Вот я и хочу спросить тебя, братец, что ты помнишь о моем детстве до пожара?       Ён помрачнел, и Ран даже острить передумал. Девятихвостый некоторое время пребывал в своих воспоминаниях, а затем остановился и поднял глаза на брата.       — Юлить не смей: до правды доберусь, — предупредил Ли Ран, на что рыжеволосый лис усмехнулся и продолжил путь.       — Была одна девочка. Кан Йунг звали. Ужасно надоедливая и, прямо как ты, настырная и несносная. Вы не сразу общий язык нашли, но и вправду после дружить начали. Ссорились часто, но не серьезно, друг друга знали хорошо… Ты ей на меня жаловаться любил, она сама рассказывала и старалась меня убедить, чтобы я с тобой больше времени проводить начал.       Ран фыркнул. Как он в детстве с такой дружить мог? Свои секреты доверять? Да та еще и пыталась братьев примирить…       — Сейчас думаешь о том, как ты, грозный и нелюдимый, мог с девчонкой дружить? — прищурив глаза, спросил Ён. И во взгляде Рана все ясно читалось, даже ответ не требовался. — Ты в детстве тем еще добряком был.       — Ага, пока люди гору не сожгли… А что с девочкой стало?       — Она... Жила в деревне, мать сбежала через некоторое время после вашего знакомства. Когда отец с братом торговать уехали, люди дом сожгли. Ночью. Она к тебе побежала, на гору, да только ее нагнали в лесу и… Говорят, в пещере ее камнями завалило.       Ран шевельнул губами. Внутри почти ничего не откликнулось, но нехорошо на душе стало. Он испытывал внутреннюю жалость, но она была так глубоко в душе запрятана, что найти ее трудно было. И эту жалость сейчас заглушало нехорошее предчувствие, перемешанное с радостью, что брат выбрал спасти его, а не Джи А. Ее он что сейчас терпеть не мог, что в детстве.       — Ты ее хотел найти, убедиться, да завал крупный был. Не добрался.       — Ее дом-то за что?       — Говорили, что мать-японка лисицей была. За то и девочку не любили. Она и сама, пока маленькой была, говорила о том, что лиса.       — Вот глупая…       Повисло молчание. Ран сдвинул брови, представлял себе картины из прошлого, но те все никак не возникали в голове. Девочка была все такой же безликой.       — А тебе как это поможет?       — Ча Ын А сказала найти мне реинкарнацию этой… Кан Йунг, чтобы я смог восстановить воспоминания.       — Ты уверен, что тебя не обманут? Какой-то доверчивый стал в последнее время.       — А что мне? Скука, делать нечего — хоть чем-то да займусь.       Ён покачал головой. На все у него оправданием была скука. А Ран свою жизнь перестал давно ценить. Когда нашел Ю Ри, стало интереснее, но сейчас его каждый день одолевала тоска. Если старший брат и жил ради своей смертной все это время, то Рану рассчитывать было не на что. Он знал, что не любил, да и не полюбит никогда. А потому за жизнь цепляться не было смысла.

***

      Время шло, а Ран все так же не просыпался. Ю Ри уже устала ходить с места на место и уселась в кресле, а вскоре уснула беспокойным сном. Ван Дэ внимательно наблюдала за лежащим и с некоторым облегчением отметила, что новые ссадины на нем больше не появлялись. Она одними глазами осмотрела интерьер, порадовалась чистоте, которую сама считала едва ли не залогом уюта в доме. И смотрела на зеленую бутылочку, стоящую на столе.       Ю Ри иногда что-то бормотала во сне, хмурила аккуратные бровки и качала головой. Произносила имя Рана, вздрагивала. Ван Дэ вздыхала и боролась с усталостью. Но вот — один миг, и Ран открыл глаза, сел в кровати и в первые мгновения не понимал, где находился. Он пересекся взглядами с Ван Дэ.       — Ты что здесь?.. — он опомнился, вскочил с постели. — Ён!..       — Лежать! — с места подорвалась и Ван Дэ, удержавшая его за плечи. Глаза кумихо вновь закрылись, и он потерял сознание. Проснувшаяся Ю Ри помогла уложить его на прежнее место и посмотрела внимательно на девушку.       — Это ты его усыпила?       — Он потерял сознание сам. Организм ослаблен, нужно время, чтобы восстановиться… Почему ты решила, что я?       — Ран говорил, что ты колдуешь. И обманула его в каком-то деле.       — Ах, я его обманула! — подняла брови и скрестив руки на груди, сказала Ван Дэ. — Да он и сам меня провести решил! Все было одинаково нечестно.       — Он любит людей обманывать, — пожала плечами Ю Ри, посмотрев на Ли Рана едва ли не с благоговением в глазах. Тот так же лежал неподвижно, но через пару часов он проснется.       Проснется и окинет взглядом комнату в поисках Ван Дэ. Она не ушла: все же поддалась на уговоры Ю Ри и Шин Джу по телефону. Согласилась помочь тем, кто попал в беду.