Я тот, кто я есть

ГЛАВА 2. ЧУЖОЙ СРЕДИ ЧУЖИХ, НЕ СВОЙ СРЕДИ СВОИХ. Часть 6       Первой мыслью управляющего после того как он, пошатываясь, вышел из своих личных комнат, была мысль о том, что на поместье владыки напал враг, и победа осталась за ним. Чем ещё можно было объяснить топор, красноречиво застрявший лезвием в досках двери, что вела в покои казначея, и несколько выломанных пролётов лестничных перил, обломки которых усеивали часть коридора и пол центрального холла? Однако эту мысль он довольно быстро отмёл. Случись нападение — не обошлось бы без кровопролития. А следов крови вокруг, на первый взгляд, заметно не было. Однако такие детали, как глубокие борозды от когтей на полу, говорившие о том, что кого-то тащили в направлении, в котором он двигаться абсолютно не желал, да валяющиеся по углам изрядно помятые детали доспехов стражей, подкармливали точащего изнутри червячка сомнений. Дабы задавить этого мелкого паразита, управляющий первым делом решил проверить, целы ли двери центрального входа.       Демон рысил коридорами поместья, а его воспалённые заплывшие глаза то и дело цеплялись то за один, то за другой фрагмент учинённого здесь погрома. Фрагменты эти никак не желали складываться в единое целое, оставляя обширное поле для фантазии и домыслов, которые были один страшнее другого. Нападение? Мятеж? Забастовка? Картину разрушений как нельзя лучше дополняла гнетущая тишина. До сих пор ему не встретилось ни одного охранника, ни одного рабочего и даже ни одного самого распоследнего прислужника — ни живых, ни мёртвых.       Демону казалось, что он всё ещё не проснулся. Хотя нет, он на это надеялся. Но надежды эти разбивались вдребезги о накатывающие приступы тупой головной боли, характерной для тяжкого похмелья. Во сне бы голова не болела, а внутренности бы не скручивало в тугие жгуты.       Единственной хорошей новостью за всё это время было то, что центральные двери оказались целы. Плохой было то, что стояли они распахнутые настежь. Стылый воздух гулял по первому этажу поместья, играя обрывками трофейных знамён и стягов, которые некогда служили украшением здешних стен. Поспешно закрыв тяжёлые створки, с чем справиться в одиночку было не так-то легко, демон остановился и, прислонившись спиной к шершавому камню стены, попытался отдышаться. В холле, как и в коридорах, было темно — в настенных держателях виднелись остатки прогоревших факелов, которые, судя по тому что в воздухе совсем не чувствовалось запаха дыма, в ближайшие несколько дней не заменялись, а свечи в массивных подсвечниках превратились в уродливые бесформенные кучки застывшего воска. Со стоном оттолкнувшись от стены, управляющий заковылял дальше.       Преодолев ещё пару поворотов, и так и не встретив на своём пути ни одной живой, или хотя бы полуживой души, демон остановился у дверей, ведущих в кухни. Хотя они и были плотно закрыты, через щель между досками и чёрными плитами пола виднелась полоска неяркого света, указывая на чьё-то присутствие. Ещё не решив для себя, стоит ли этому радоваться, или же наоборот, огорчаться, управляющий услышал изнутри страшный грохот, сопровождаемый не менее страшной бранью, за которой последовал громкий хрипатый смех. Не тратя время на дальнейшие раздумья, управляющий толкнул дверь. Нет, он явно не спал. Кошмары, порождённые его собственным сознанием, должны были быть к нему более милосердны.       Волна вони, вырвавшаяся в коридор из распахнутых дверей, едва не сшибла демона с ног. Брезгливо зажав нос двумя пальцами, управляющий успел сделать несколько нерешительных шагов вглубь помещения, прежде чем запнулся обо что-то, что с грохотом отлетело в сторону из-под его ног. В этом чём-то управляющий не без труда признал один из тех шлемов, в которых обычно ходили местные охранники. Снаружи шлем был целиком покрыт копотью, а с одного бока в нём зияла сквозная дыра. Объяснений такому состоянию несчастного предмета обмундирования у управляющего находилось лишь два: либо кто-то пытался в нём что-то приготовить, используя вместо котелка, причём не слишком успешно, либо же кого-то сунули головой прямиком в горящий камин, приложив к тому же по виску чем-то тяжёлым. Хоть крови вокруг, опять же, и не было видно, а успевшие подсохнуть подтёки на полу больше напоминали разлитую похлёбку (о других возможных происхождениях жидкости демон старался не думать), управляющий не желал торопиться с выводами. От этих бесцельных рассуждений его отвлёк вновь раздавшийся хриплый смех. Продолжая крепко зажимать пальцами ноздри, управляющий поспешил на звук.       За одним из столов возле потухшего камина сидели двое демонов, в которых управляющий признал охрану внутренних помещений поместья. Похоже, этих двоих ничуть не смущал тот факт, что столешница была равномерно покрыта пятнами сажи, засохшего жира, отпечатками грязных рук и кое-где (о, силы тёмные!) следами сапог. Один из них как раз метнул на весь этот натюрморт пару игральных костей.       — Пять и три. Я снова выиграл! Подставляй харю!       — Может, всё же на деньги сыграем?       — Все мои деньги, включая жалование за следующие два месяца, уже выиграл смотритель кухонь! — демон презрительно сплюнул прямо на пол и злобно покосился куда-то в угол. На присутствие управляющего ни один, ни другой не обращали ровным счётом никакого внимания. — Так что играем на зуботычины!       — Только не так сильно, как в прошлый раз, — нахмурился второй, нехотя поднимаясь со скамьи, при этом многозначительно кивая на поваленную полку с посудой за своей спиной. Очевидно как раз грохот от её падения и слышал управляющий перед тем как войти, а причиной того падения послужил влетевший в неё спиной охранник, не удержавшийся на ногах после отвешенного ему в счёт проигрыша удара.       — Готов? — с азартом уточнил победитель, в нетерпении потирая кулаки.       — Готов, — буркнул проигравший. Демон встряхнул рогатой головой, расставил ноги пошире для устойчивости и напрягся всем телом, сощурив при этом глаза до едва заметных щёлочек. — Давай!       Первый охранник замахнулся.       — Ждо дуд дворидзя?! — не выдержал, наконец, управляющий.       Охранники одновременно повернулись на голос, прозвучавший донельзя гнусаво. Блюститель местных порядков направлялся к ним уверенной походкой, напустив на себя самый суровый вид, впечатление от которого, увы, было безнадёжно испорчено тем, что демон всё ещё не решался перестать зажимать нос пальцами.       — Гакого хегуима вы дуд узддоили?!       — А? — не понял проигравший охранник, уставившись на своего сотоварища, который в свою очередь ответил ему пожатием плечами.       — Может, обиделся, что мы его не пригласили? — предположил он.       — Так его три дня добудиться не могли, — настала очередь проигравшего пожимать плечами. — Коль бы не храпел так, что стены вздрагивали, то вовсе решили бы, что помер.       По мере того как демоны говорили, глаза управляющего лезли из орбит. Он лихорадочно пытался сообразить, с чего бы охранники должны были куда-то приглашать его; почему, не получив приглашения, он должен был обидеться; как мог спать три дня без просыпу, а если и мог, то какой сегодня день?! То, почему эти двое позволяли себе такой панибратский тон, сейчас волновало его меньше всего, хотя в будущем к данному вопросу непременно стоило вернуться.       Управляющий издал полупридушенный стон, и охранники встревоженно переглянулись.       — Может, выпить ему дать? — предложил проигравший.       Его напарник обвёл задумчивым взглядом штабеля пустых бутылок и фляг, что красовались повсюду, куда падал взгляд.       — Сомневаюсь, что здесь хоть что-то осталось. Надо топать до погреба.       — Так там же казначей заперся, забыл, что ли? — напомнил ему проигравший, зло сплёвывая чуть ли не под ноги управляющему.       — Так сейчас соберём, кого сможем, да возьмём погреб штурмом! — радостно взревел победитель. — Дверь высадим, казначея казним за предательство! О нашем подвиге будут слагать легенды! Ну, как тебе идея?       Судя по ширине оскала, в котором обнажились кривые клыки проигравшего, идея пришлась ему по вкусу, и тому было сразу две причины: во-первых, последняя их бутылка опустела больше четырёх часов назад, а во-вторых, его одухотворённый напарник, похоже, напрочь забыл о так и невыписанной зуботычине.       — Управляющий, ты как, с нами? — для того чтобы показать всю серьёзность своих намерений, охранник одной рукой подхватил с ближайшей полки здоровенную крышку от чугунного казана, а другой выхватил из стоявшего на плите котла вполне подходящего размера половник, не озаботясь о том, что на дне котла оставалась какая-то непонятная субстанция, которая, вполне вероятно, некогда была чем-то съедобным. Пахучие брызги разлетелись широким веером, обдав всё вокруг, включая управляющего. И это стало последней каплей. Разом позабыв о всяком чувстве самосохранения, управляющий убрал руку от морды и заорал во всё горло:       — Что вы, два тупорогих дебила, здесь устроили, и кто тот тупорогий дебил, который вас сюда впустил?!       — Что это с ним? — громким шёпотом поинтересовался незадавшийся командующий штурмом винного погреба, опуская своё оружие в виде поварёшки.       — Кажется, он это… протрезвел, — осторожно предположил его напарник и нервно сглотнул.       — Где вся прислуга?! Где вся охрана?! И где, ангелы его дери, смотритель кухонь?! — всё больше распался управляющий.       — Так поварята и судомойщики… это… в западном крыле вместе с другими кучкуются. Наверное, — неуверенно добавил враз присмиревший проигравший в кости демон, с чьей морды сползла довольная улыбка, уступив место кислой мине. — А смотритель — вон там, — ткнул пальцем в пространство у себя за спиной демон.       Под напором расточающего убийственные взгляды управляющего оба охранника неловко попятились к давно остывшему камину, чьи внутренности вместо дров были до отказа набиты обглоданными костьми, корками и прочими отбросами. Из-под их ног отчётливо доносился хруст битого стекла и глиняных черепков, щедро усеивавших пол.       В дальнем углу кухни стояло здоровенное корыто, в котором поварята вымачивали особенно грязные котлы и сковороды, и в которое смотритель кухонь периодически макал головами особенно провинившихся, если те не успевали вовремя сбежать. Сейчас же корыто было занято самим смотрителем кухонь. С одного края свешивались его босые ноги с загнутыми когтями, а с другого торчала запрокинутая назад голова с открытым ртом. Вид у смотрителя был такой, словно он подох. Причём несколько дней назад. Несло от него соответствующе. Сделав несколько неуверенных шагов по направлению к корыту, управляющий закашлялся и с видимым трудом подавил в себе желание вновь зажать нос. Подойдя достаточно близко, демон, дабы развеять свои сомнения, что есть силы пнул мозолистую ступню. Смотритель недовольно заворчал, выдул из носа пару пузырей, поскрёб выпирающее пузо, смачно причмокнул и вновь затих. Двое охранников, топтавшихся у камина, наблюдали за тем, как вокруг управляющего сгущается чёрная аура, становясь практически видимой, а возможно и осязаемой.       — Почему? Кто? — управляющий сжимал пальцы в кулаки и вновь разжимал их, словно всё никак не мог решить, как же ему поступить с нарушителями — забить их до смерти, или же придушить. Если бы в обычное время жители поместья увидели такие порывы, то не сдержали бы смеха — управляющий хоть и был не самых маленьких для демона габаритов, однако выдающейся физической силой похвастаться не мог. Обычно его хватало лишь на то, чтобы шугать поварят да уборщиков. В том же случае, если требовалось сладить с кем-то покрупнее, он звал охранников, к приходу которых нарушитель, как правило, успевал скрыться. Однако сейчас скрыться хотелось самим охранникам. Тот, что оказался в проигрыше, с сожалением покосился на заваленный мусором камин, будто просчитывал свои шансы на побег из кухни через дымоход. Учитывая ширину его рогов, шансы эти стремились к нулю.       — Управляющий, так это… ты ж сам сказал: «делайте, что хотите, только меня не трогайте». Так все так и делали.       Охранники переглянулись и разом кивнули в подтверждение этих слов.       — Когда я такое сказал?!       — Так на пятый день после того, как владыка Мельхий уехал.       — На пятый день? А до этого?       — А до этого ты просто из своих комнат не выходил. Местные беспокоиться стали. А потом попросили разрешения к тебе заглянуть. Ну и вот, — широко развёл руками охранник, будто разом охватывая весь масштаб произошедшей катастрофы.       В памяти управляющего начали, словно сквозь густой туман, проступать смутные образы.       Отвесив последний гротескно учтивый поклон вслед удаляющемуся кортежу владыки, управляющий отдал распоряжение запереть двери. Демон чувствовал странный диссонанс. Одновременно на него, точно каменная плита, навалилась многодневная усталость, давя на плечи, заставляя сгибаться шею и спину, но также он ощущал неимоверную лёгкость и душевный подъём, которые того и гляди были готовы заставить его ноги оторваться от пола, а самого его отправить в невесомый полёт, точно он вдруг стал одним из пернатых выродков. Всемогущий Люцифер! Что за мысли лезли в его голову?! Оглядевшись по сторонам, словно опасаясь, что кто-то из окружающих был способен эти самые мысли подслушать, управляющий встретился взглядом с одним из офицеров, который как раз пытался припрятать под кирасу объёмную флягу. Офицер замер, соображая, не удастся ли убедить управляющего в том, что во фляге всего-навсего вода? Насупив густые брови, управляющий протянул руку и несколько раз призывно согнул и разогнул пальцы открытой ладони, требуя передачи ёмкости в своё распоряжение. Досадливо вздохнув, офицер подчинился. Откупорив пробку и убедившись, что фляга, как он и предполагал, содержала в себе чистый спирт, управляющий приложился к горлышку и, к немалому удивлению офицера, сделал несколько больших глотков.       — Э-э-э… управляющий, ты бы с этим полегче, — посоветовал охранник, потянувшись было за своей собственностью, но управляющий проворно отдёрнул руку, оставив заветную флягу вне зоны досягаемости когтистой лапы.       — Не учи ухмылочника мычать! — огрызнулся управляющий и потопал по направлению к своим комнатам.       На ходу он то и дело прикладывался к фляге, прислушиваясь к своим ощущениям. Глоток — и плита, давящая на плечи, становилась тяжелее. Ещё глоток — и чувство лёгкости заставляло этот вес бесследно исчезнуть. Что же в итоге победит? Управляющий справедливо рассудил, что ответ должен был крыться на самом дне фляги.       Следующим его воспоминанием, проступающим из тумана забвения, было то, как он, слегка пошатываясь, направлялся в сторону винного погреба. Встречавшиеся ему на пути слуги и охранники окликали его, пытаясь узнать, каковы будут дальнейшие распоряжения и поручения, но он лишь апатично отмахивался от них. Ощущение диссонанса всё ещё донимало демона. Но он чувствовал, что в скором времени ему удастся с ним совладать.       Возвращался из погреба к своим комнатам он в приподнятом настроении, зажав в каждой руке по бутылке отличного выдержанного креплёного вина. Ещё пару таких же бутылок демон держал зажатыми подмышками. Бутылки были из личных запасов самого Ваала. Хоть бывший владыка и был полным профаном в том, что касалось управления, но вкус, вознеси его ангелы, у него был отменным. По пути ему встретился тот самый нескладный демонёнок, который приставал к Мельхию перед его отъездом с какой-то ерундой. Когда управляющий сделал шаг в его сторону, юный демон шарахнулся прочь. Должно быть, запомнил, как управляющий оттягал его за рога на глазах у всех, и теперь опасается его. Это льстило. Довольно осклабившись, управляющий хотел было дружелюбно потрепать демонёнка по голове, и даже протянул для этого руку, совершенно забыв о своей драгоценной ноше. Прижатая к боку бутылка выскользнула и, грохнувшись об пол, разлетелась вдребезги. Воздух вокруг наполнился терпким ароматом алкоголя. Управляющий недоумённо захлопал глазами, пытаясь сообразить, как же такое могло произойти. Чувство утраты, нараставшее внутри, скрашивалось лишь осознанием того, что в погребе хранилась еще пара сотен таких бутылок.       — Ты, — ткнул он бутылкой в сторону демонёнка. — Фальхим, кажется?       — Вульгрим, — поправил его демонёнок.       — Да. Точно. Ты, должно быть, на ужин идёшь?       — На завтрак, господин управляющий. Уже утро.       — Утро. Вот оно что. Как же быстро летит время, не находишь? — усмехнулся управляющий.       Вульгрим бы мог с ним поспорить. Порой время могло тянуться мучительно долго. Например, если проводить его, сидя в карцере. Или когда трясёшься в фургоне по неровной дороге. Или когда слушаешь крики отца, доносящиеся из-за тонкой стены, лёжа в кровати и безуспешно пытаясь уснуть. Естественно, демонёнок не стал вступать в подобного рода дискуссии, и ограничился сухим кивком.       — Будут какие-то распоряжения, господин управляющий? — неохотно уточнил Вульгрим, красноречиво поглядывая на мешанину из вина и стеклянных осколков под ногами демона.       — Распоряжения? — переспросил управляющий, глядя на демонёнка мутными глазами, при этом слегка пошатываясь. — Да. Будет распоряжение. Передай смотрителю кухонь, этому набитому тюфяку, что я распорядился выдать каждому по такой вот бутылке вина. Ну, или любой другой. На вкус и цвет, как оно говорится. И передай, что я буду строго следить за исполнением этого поручения!       — Боюсь, господин управляющий, что смотритель мне не поверит, — пробормотал демонёнок, который и сам с трудом верил в то, что только что услышал.       — Что значит — не поверит?! А ну, идём-ка со мной!       Вульгрим неуверенно топтался на пороге комнаты, пока управляющий в третий раз пытался написать требующееся распоряжение. Первые две неудачные попытки уже валялись в камине в виде скомканных неровных комочков.       — Ага! — с победным криком управляющий протянул Вульгриму результат своих кропотливых трудов.       Вглядевшись в косые строки с «пляшущими» буквами, демонёнок смог прочесть:       «Всем — вина. Исполнить — обязательно. Управляющий».       — Отдашь ему это — и все дела, — успевший тяжело подняться из-за стола демон теперь настойчиво подталкивал Вульгрима к выходу. — Стоять! — гаркнул он ни с того ни с сего. — Кругом!       Ноги Вульгрима сами собой выполнили необходимые движения, исполняя команду, ещё прежде, чем до демонёнка дошло, что обращался управляющий не к нему, а к патрулирующему коридор охраннику. Управляющий хоть и взглянул на демонёнка с неким удивлением, но поскольку не был намерен тратить на него ещё хоть сколько-нибудь своего времени, ограничился тем, что отстранил его в сторону перепачканной чернилами рукой.       — Ты! — обратился он к охраннику. — Доведёшь этого хлюпика до кухни! У него важное поручение для нашего смотрителя. Головой за него отвечаешь, понял?!       Недовольно покосившись на Вульгрима, охранник пробормотал что-то неразборчивое, что должно было обозначать выраженное согласие, и затопал дальше по коридору.       — Чего столбом стоишь? — на этот раз обращение было адресовано Вульгриму. — Шевелись давай!       Свои слова управляющий сопроводил направляющим пинком, нацеленным пониже спины Вульгрима, от которого демонёнок легко увернулся, а управляющий, потеряв равновесие, чуть было не грохнулся об пол, в последний момент сумев ухватиться за дверной косяк.       Нагнав охранника, Вульгрим пристроился к его шагу, держась чуть позади за его правым плечом. На ходу он ещё раз перечитал врученную ему записку и покачал головой. Тихий хруст привлёк его внимание — это не глядящий под ноги охранник наступил ровно в середу расползшейся винной лужи, и ничуть тому не смутившись, двинулся дальше, оставляя за собой цепочку влажных липких следов. ***       — То, что происходило в поместье следующие несколько дней, трудно поддаётся описанию, — задумчиво проговорил торговец. — Одно могу сказать точно — даже при Ваале, во времена правления которого демоны чувствовали себя фривольно, как никогда, такого не было. Одним неосторожным словом управляющий разрушил тот порядок, что Мельхий возводил долгими месяцами.       — Делайте что хотите, — догадался Меттатон. — Он и вправду это сказал?       — Да, архангел. И я был тому прямым свидетелем. Ведь это я, говоря от имени всех многочисленных трудящихся в поместье демонов, настоял на том, чтобы охрана взломала двери в его комнаты. Кто знает, может, не сунь я свой нос туда, куда не просили, мы отделались бы малой кровью.       — Неужели демоны хотят именно этого? Анархия, разрушение, беззаконие, грязь и пьянство?       — А что бы сделал ты, если бы внезапно на несколько деньков получил разрешение делать, что твоей душе угодно? Только не говори, что тихонько сидел бы в уголочке, шурша книжными страницами?       — А почему бы и нет? — пожал плечами архангел, не без сожаления заглядывая в опустевшую кружку и отставляя её в сторону.       — На небесах вообще умеют развлекаться? — удручённо закатил глаза демон.       — У нас не так много свободного времени, чтобы тратить его на праздность. Но когда оно появляется, проводим мы его иначе.       — Например?       — Музыка, прогулки, и да, книги. Самосовершенствование и саморазвитие, торговец.       — И полный самоконтроль, — напустив на себя скучающий вид, подытожил демон.       — Не без этого, — согласился Хранитель.       — Этого качества большей части представителей нашего народа, действительно, не хватает. Им нужно чёткое и строгое руководство. Жёсткий контроль — это то, что делает демонов сильными, — Вульгрим сжал четырехпалую ладонь в кулак, демонстрируя сплочённость и единство. — Но стоит ему лишь немного ослабнуть, и — пуф! — демон резко разжал пальцы, продемонстрировав архангелу пустую ладонь, — не остаётся ровным счётом ничего.       — Должно же быть хоть что-то, кроме выпивки, что способно развлечь вас, — не сдавался архангел. — Состязания? Игры?       — О, да. Игры мы любим! — оживился торговец. — Например, в те дни в поместье особенной популярностью пользовалась такая: два демона становятся по разные стороны огороженной площадки, надевают на голову по пустому ведру. По команде они разбегаются и бьются лбами. Иногда встретиться с первого раза не получается, потому что бегать вслепую не очень-то удобно, и тогда зрители начинают подсказывать в каком направлении находится противник. Можно играть командами, стенка на стенку. Можно всем против всех, если наберётся достаточное количество участков и вёдер. На открытом воздухе получается эффективнее, а в помещении эффектнее. Особенно если выбрать для игры зал с колоннами. В любом из вариантов победителем становится тот, кто дольше всех продержится на ногах. Я назвал эту игру «Набат», — демон коротко хохотнул. — Звон стоял такой, что и на небесах его должны были слышать.       — Ты назвал? — непонимающе уточнил Меттатон.       — А почему бы и нет? В конце концов, я же её выдумал и продвинул в массы.       На этот раз Вульгрим расхохотался от души, за что удостоился очередного осуждающего взгляда от архангела.       — Вообще-то, когда я говорил об играх, я подразумевал нечто более миролюбивое.       — Как игра в гляделки? — предположил демон, опираясь локтями в стол и кладя острый подбородок на переплетённые пальцы. — Хочешь сыграть? Только сразу предупреждаю — я профи. Клянусь, даже стены карцера порой готовы были сдаться.       Архангел отмахнулся, но всё же не сумел сдержать смешок.       — Итак, до возвращения Мельхия оставалось не так уж и много времени. Поместье пребывало в полнейшей разрухе, а страдающий от похмелья управляющий будто наяву слышал голос своего владыки, говорящий: «Надеюсь, что по возвращении я обнаружу это место в том же состоянии, в котором я его оставляю. Рассчитываю на тебя. На Небесах достану», — Меттатон попытался передать ту манеру речи, которая, на его взгляд, соответствовала грозному солидному демону, добавив голосу басовитости и хрипотцы.       Вульгрим в удивлении выгнул бровь.       — Я бы на твоём месте всё же задумался о театральной карьере. Звучишь очень убедительно, — не упустил случая поддеть собеседника торговец. — А управляющий, да будет тебе известно, смог довольно быстро взять ситуацию под контроль. Но ведь если бы всё было так просто, не было бы так интересно, не так ли? ***       — Убрать здесь всё немедленно! Намыть! Расставить по местам! Вычистить мусор! — управляющий всучил одному из охранников пустое чудом уцелевшее ведро, а другому — подвернувшуюся под руку тряпку, которая, вполне вероятно, не столь давно была частью чьего-то гардероба.       — Этим, что ли? — охранник с тряпкой в сомнении воззрился на своё орудие труда и, принюхавшись, брезгливо поморщился.       — Да хоть языками вылизывайте — мне без разницы! И чтобы к концу дня было сделано! Иначе я устрою так, что до конца своих дней вы, недоумки, ничего, кроме святой воды больше пить не будете! И приведите в чувство смотрителя кухонь! С ним у меня будет отдельный разговор.       С этими словами управляющий выскочил в коридор и унёсся прочь. Охранники так и остались стоять: один — сжимая в руках ветошь, другой — задумчиво хмурясь на пустое ведро в своей руке.       — Он что, только что понизил нас до уборщиков? — уточнил проигравший партию в кости.       — Похоже на то, — подтвердил его напарник.       — А у него есть такое право?       — Хочешь догнать его и уточнить?       — Думаешь, он это серьёзно — про святую воду?       — Да кто его знает, — пожал плечами победитель, начиная руками выгребать мусор из камина в ведро. — Ты его глаза видел? Совсем безумные.       — И не говори.       Управляющий мчался по коридору, без разбора тарабаня во все двери.       — Подъём! Тревога! Общий сбор! Ты! — демон ткнул узловатым пальцем в показавшуюся из-за одной из дверей оплывшую физиономию, прежде чем она вновь успела исчезнуть. — Дуй на второй этаж! Собирай всех, кого сможешь, и сгоняй во внутренний двор поближе к колодцу. Каждому по ведру воды на голову! А кто будет возмущаться — по два! Ты чего там, корни пустил?! Бегом, я сказал!       Замешкавшись ещё буквально на пару секунд, словно размышляя, не скрыться ли ему вновь за спасительной дверью, забаррикадировав её при этом изнутри чем-нибудь тяжёлым, демон всё же выбрался в коридор и побрёл в сторону лестницы.       — Люцифер всемогущий! — управляющий поспешно отвернулся от представшего перед ним зрелища. — Ради всех грешных, надень на себя хоть что-нибудь! Не то распугаешь всех так, что придётся до самого судного дня их выманивать из тех тёмных углов, по которым они забьются!       Недовольно бурча, демон развернулся и вновь скрылся за дверью, чтобы через пару минут появиться вновь в уже более пристойном виде.       Управляющий спешил дальше, не переставая на бегу громко выкрикивать приказы демонам, начинающим мало-помалу появляться в поле его зрения:       — Вы двое! Соберите охрану! Проведите перекличку и доложите о потерях! Срочно! Учтите тех двоих, что остались в кухне! Нет, их оттуда забирать не нужно! У них особая миссия. Ты — бегом на обзорную вышку у ворот! Осмотри окрестности на предмет бесчувственных тел. О ситуации доложишь мне лично! Пошёл! Ты и ты — выкурите из винного погреба казначея! Мне плевать, как вы будете это делать, но ущерб должен быть минимальным, а казначей — живым! Пусть немедленно принимается за подсчёт понесённых убытков. Кого за них наказывать — решу позже. Ты! У нас есть каменщик? Срочно найди мне каменщика и вместе с ним займись центральной лестницей! Мне всё равно, если тебе придётся бежать бегом до ближайшего города! Даю тебе день! Ты! — управляющий замер, вперившись взглядом в бодро шагающего ему навстречу юного демонёнка, жующего плод огневицы. Демонёнок выглядел весьма довольным жизнью, несмотря на то, что ему то и дело приходилось облизывать стекающий по пальцам вязкий сок, чтобы тот не капал на одежду. При взгляде на него в голове управляющего тяжело заворочались мысли. Кажется, он знал этого малого. — Вагрим?       — Вульгрим, господин управляющий, — немного нахально поправил его демонёнок. — Вижу, вам уже лучше.       — Лучше? — управляющий подумал, что это слово едва ли применимо к его нынешнему состоянию, но вслух говорить он об этом не намеревался. — Да. Да, уже лучше. Послушай, Вульгрим, ты, случайно, не помнишь, сколько прошло дней с тех пор, как уехал наш глубокоуважаемый владыка? — спросил демон, не слишком рассчитывая получить хоть сколько-нибудь вразумительный ответ. Те, кого он спрашивал до этого, либо называли первую цифру, которую удавалось выудить из памяти, либо пожимали плечами, да мотали головой. Встречались и те, кто и вовсе был не в курсе того, что владыка куда-то отбыл. Однако этот демонёнок его удивил.       — Шестнадцать дней, господин управляющий. С половиной, — добавил он после недолгой паузы.       — Шестнадцать?! — управляющий закрыл морду руками и начал тихонько раскачиваться взад-вперёд, непрерывно бормоча что-то в шершавые ладони.       — Господин управляющий, вам снова нехорошо? — с опаской уточнил Вульгрим, пытаясь заглянуть демону в глаза, то приподнимаясь на цыпочки, то наклоняя голову, заглядывая сбоку.       — Что? — управляющий немного раздвинул пальцы, и уставился на Вульгрима потерянным взглядом. — Нет-нет, я в полном порядке.       Заставив себя убрать руки от лица, демон громко кашлянул, возвращая голосу приказной тон.       — Вот что, Вульгрим. Для тебя у меня ответственное поручение. Проверь обстановку в тронном зале, а затем — в апартаментах владыки Мельхия. К его возвращению там должен быть полнейший порядок. Уяснил?       — Но господин управляющий, обычно мне не дозволялось появляться на верхних этажах…       — Выполнять! — гаркнул управляющий, притопнув ногой так, что демонёнок едва не выронил недоеденный фрукт. — Если что-то будет не так — я тебя, паршивец, на Небесах достану, так и знай!       Вульгрим припустил с места так, что засверкали пятки. Почему-то ему не давала покоя мысль о том, действительно ли однажды какой-то доведённый до отчаяния демон решил укрываться от гнева своих собратьев среди облаков, или же это было всего-навсего крылатое выражение?       В тронном зале всё было на своих местах. Тяжёлые двери, которые пришлось в срочном порядке менять после неожиданного визита Самаэля, массивный вычурный трон, которым Мельхий так ни разу и не воспользовался, но и избавляться от которого не спешил, колонны в количестве восьми штук, которые Вульгрим на всякий случай пересчитал дважды. Либо волна безудержного разгула не докатилась до этих мест, либо демоны, даже будучи в не совсем трезвом уме, просто не решились сюда заглянуть. Кухне, как слышал Вульгрим, с этим повезло гораздо меньше. Неспешно пройдясь по залу ещё пару раз, окончательно убеждаясь в том, что его присутствия здесь не требуется, Вульгрим направился к личным покоям владыки. Перед тем как выйти из зала, демонёнок обернулся и ещё раз посмотрел на украшенный сверкающими камнями трон. Ему вдруг до жути захотелось попробовать хоть один разочек посидеть на нём, чтобы хоть на одно мгновение, пусть и очень отдалённо, но понять, как должен чувствовать себя сам владыка земель. Он даже сделал было шаг в обратном от дверей направлении, но резко одёрнул сам себя.       — Такие сиденья слишком велики для твоего тощего зада, — проговорил он тихонько вслух, подражая резкому голосу Рэзга. — Лучше уж найти стул себе по размеру, и прочно в нём устроиться, чем каждый день опасаться того, что любой сквозняк сдует тебя наземь. Ну, либо наращивай зад пожирнее. Хотя успех данного предприятия весьма сомнителен. Усмехнувшись своим не больно-то весёлым мыслям, Вульгрим вышел в коридор и, плотно затворив за собой двери, направился на верхний этаж.       В комнатах владыки, на скромный взгляд Вульгрима, всё тоже было в порядке. Наверное, демонёнку было бы проще оценить обстановку, если бы ему хоть раз довелось здесь побывать до этого. Он всё ещё не мог взять в толк, с чего это управляющему вздумалось направить сюда именно его, но спорить с его решениями всегда было себе дороже. Вульгрим торопливо оглядел все помещения, передвигаясь исключительно на цыпочках, словно он был вором, проникшим на чужую территорию, коим себя и ощущал. Он лишь убедился в том, что мебель цела, светильники на стенах не требуют замены масла, а два больших камина — один в приёмной, что одновременно служила рабочим кабинетом владыки, другой в главной зале — не нуждаются в чистке. В спальный покой он лишь заглянул одним глазком, слегка приоткрыв туда дверь, и тут же снова её закрыв, так и не сумев заставить себя переступить порог. Не придумав ничего лучше, Вульгрим вернулся в приёмную и, вооружившись куском плотной материи, принялся натирать до блеска большой письменный стол. Не то чтобы это было так уж необходимо, но отчитываться перед управляющим о том, чем он всё это время был занят, так или иначе придётся.       Демонёнок с величайшей осторожностью подвинул и вернул в точности на прежнее место чернильницу и подставку для перьев, подровнял стул с высокой спинкой, заодно протерев и его. Оставленную владыкой на столе большую раскрытую книгу с записями Вульгрим приподнял особенно бережно, собираясь переложить её в сторону, чтобы пройтись полирующим раствором по тому месту, которое она занимала, но вместо этого замер, жадно вцепившись взглядом в разворот страниц.       «Принимающие участие в сражении за Большой рудник на западной границе владений. Офицеры. Регулярная армия.»       Глаза Вульгрима быстро забегали от столбца к столбцу, в первом из которых значилось имя солдата, во втором — звание, а в третьем — статус по завершении сражения: погиб/выжил/пропал без вести. Рядом с некоторыми именами стояли пометки в виде небольших стрелочек, указывающих вверх, что, должно быть, означало грядущее повышение в звании. Встречались и те, которые указывали вниз. Некоторые звания были и вовсе перечёркнуты, причём крест-накрест. Что обозначали остальные значки в виде галочек, небольших волнистых, или вертикальных линий, демонёнок мог только гадать.       Держать книгу на весу и одновременно переворачивать в ней страницы было неудобно, поэтому Вульгрим вновь положил её на стол и, отодвинув тот самый стул, который совсем недавно протирал, уселся на него, ни на секунду не отрываясь от чтения. Перелистнув несколько страниц, демонёнок вновь задержался на строках, выведенных заглавными буквами: «Принимающие участие в сражении за Большой рудник на западной границе владений. Наёмники.»       Вульгрим приник к страницам и водил по строчкам чуть ли не носом, пока не нашёл то, что искал:       «Гарзак — доброволец — погиб».       Демонёнок провёл указательным пальцем ниже по строчкам, спустившись почти в самый конец списка:       «Тобрак — доброволец — погиб».       Глубоко вздохнув, Вульгрим перевернул ещё пару страниц и чуть ли не подскочил на стуле, увидев следующий разворот со вшитыми в него страницами, которых демонёнок хоть и не видел никогда воочию, но которые признал даже прежде, чем успел прочитать заглавие: «Принимающие участие в сражении за Большой рудник на западной границе владений. Новобранцы.»       Чем дольше Вульгрим вчитывался в хорошо знакомые ему имена, тем сильнее он хмурился. Согласно этому списку выходило, что большая часть новобранцев благополучно уцелела, хотя демонёнок прекрасно помнил слухи, что расползлись по поместью со скоростью юрких болотных ленточников, стоило лишь по окончании сражения прибыть первому курьеру с докладом от генерала. Слухи, что рисовали эту же картину в более мрачных тонах.       В начале списка значился командующий состав, который возглавляло имя наставника Бальрихта, напротив которого значилось: «выжил» без каких-либо дополнительных пометок. Рэзг числился пропавшим, что означало пятьдесят на пятьдесят к шансу остаться в живых. Для Рэзга более чем достаточно.       Добравшись до списка непосредственно новобранцев, Вульгрим задержался на строке с именем Гровура. Его коготь буквально впился в бумагу под именем злобного поварёнка, чуть не продырявив её насквозь. Здесь, как Вульгриму было прекрасно известно, должны были быть видны едва заметные следы сведённых чернил, и почерк, что вносил имя, должен был отличаться от того, каким были занесены в список все остальные имена. Вульгрим был уверен, что аккуратный ровный почерк госпожи Барбы — главной смотрительницы кухонь лагеря для новобранцев, как бы она ни старалась его скрыть, он признал бы без малейшего труда. Но эта строка своим исполнением ничуть не отличалась от всех остальных. Демонёнок несколько раз провёл по ней пальцем, пытаясь уловить малейшую шероховатость поверхности, но не почувствовал ничего похожего на остатки растворяющего чернила состава.       «Гровур — новобранец — выжил».       Как и Махрим, и Стимс, и Джэг, и многие другие. Брови демонёнка уже давно сползлись к самой переносице, а он вновь и вновь перечитывал столбцы и строки то сверху вниз, то снизу вверх, будто это могло как-то повлиять на их содержание, либо же дать ему столь необходимую подсказку к тому, как же на самом деле сложились обстоятельства для подопечных Бальрихта.       Почувствовав, как от напряжения где-то внутри головы начинает зарождаться тупая боль, демонёнок заставил себя оторвать взгляд от книги и перестать хмуриться. Чтобы дать глазам, непривычным к такого вида нагрузке, отдохнуть, Вульгрим поводил ими по комнате, не сосредотачиваясь ни на чём конкретном. Однако кое-что всё же привлекло его внимание. Скомканный клочок бумаги валялся на полу у самого камина. Обугленный и почерневший по краям, но уцелевший ближе к середине, должно быть, он не долетел до горящих в камине углей, куда его швырнул в огонь кто-то очень недовольный его содержанием. Встав из-за стола и подойдя к камину, демонёнок подобрал бумажный комок. Как бы он не старался быть аккуратным, осыпающийся с краёв пепел пачкал пальцы и сыпался на пол. Что ж, теперь, ничуть не покривив душой, можно будет сказать управляющему, что он здесь убрался. Повинуясь внезапному порыву, Вульгрим развернул комочек, который, как оказалось, содержал в себе сразу несколько бумажных страниц, и распрямил их, насколько это было возможно. Часть текста успел пожрать жар, идущий от камина, но часть его уцелела. И этой части вполне хватило для того, чтобы глаза Вульгрима расширились в немом удивлении. Это был список новобранцев, отправившихся к Большому руднику, дабы отбить его у неприятеля. Насколько мог судить Вульгрим — точная копия того, что был подшит в книгу. Или, скорее, всё было наоборот.       Водрузив свою находку на собственноручно натёртую столешницу, Вульгрим принялся тщательно разглаживать измятые листы, в то время, как его уставшие глаза уже вовсю впивались в каждую из открывшихся строк:       «Погиб». «Погиб». «Погиб».       Казалось, этой череде нет конца.       «Джэг — новобранец — погиб».       »…хрим — новобранец — погиб».       »…мс — новобранец — проп.....»       «Гровур — новобр… … …»       Вульгрим, затаив дыхание, провел кончиком пальца по этой последней строке. Вне всяких сомнений, это был именно тот список, в который госпожа Бомба вносила правку своей рукой. Захватив с собой потрёпанные листы, Вульгрим вернулся к раскрытой книге. Насколько бы не была феноменальна его память, полагаться на неё сейчас он не хотел. Положив листы возле раскрытых страниц, Вульгрим принялся сличать строку за строкой.       Сколько времени он провёл так, сидя на жёстком стуле, сгорбившись над исписанными страницами, Вульгрим не знал. Должно быть, немало. Демонёнок выпрямился, охнул, почувствовав, как хрустнули, вставая на места позвонки, и потёр лицо руками, пытаясь отогнать усталость, не замечая при этом, что оставляет у себя на лбу и на впалых щеках чёрные следы сажи. Он отчаянно пытался сообразить, зачем кому-то могло понадобиться переписывать целый огромный список. Неужели это было сделано лишь для того, чтобы выставить генерала в более выгодном свете? Но это было мало похоже на Мельхия. Тогда почему было решено скрыть истинное количество погибших новобранцев? То, что к этому был причастен сам владыка, сомневаться не приходилось — ведь именно его камин должен был уничтожить доказательства подлога. Вульгрим вновь опустил глаза на строки, которые, казалось, уже начинал видеть на любой поверхности, куда бы ни перевёл взгляд — настолько прочно они успели впечататься в его сознание.       «Рэзг — командующий отряда — пропал …».       Что ж, хотя бы в отношении Рэзга ситуация была вполне однозначна, если можно так говорить о ситуации, подразумевающей под собой шансы в пятьдесят на пятьдесят.       Полностью занятый своими мыслями, Вульгрим далеко не сразу расслышал голоса, что разносились по коридору, неуклонно приближаясь к дверям апартаментов владыки. Демонёнок сообразил, что происходит, лишь когда дверь кабинета распахнулась, а на пороге, глядя прямо на него, возникла Дагра.       — Уверяю вас, к возвращению владыки Мельхия всё будет в полнейшем порядке, — раздавался из-за её спины лепет управляющего. — Немного подлатать здесь, подкрасить тут — и словно и не было ничего. А владыке и досаждать подобными мелочами ни к чему, ведь так?       Вульгрим подскочил, словно стул, на котором он сидел, обернулся вдруг гнездом жалящих насекомых. От его резкого движения стул качнулся и повалился назад, прямо на высокую тумбу. Тумба опасно пошатнулась. Пытаясь подхватить стул и одновременно не позволить завалиться тумбе, Вульгрим упустил из вида то, что на её вершине красовалась удивительно тонкой, явно не здешней работы, ваза, которая уже в следующую секунду разлетелась по полу десятками поблёскивающих в тусклом свете осколков.       — Трофей из захваченного ангельского аванпоста, — просветила Дагра одинаково замерших перед ней Вульгрима, а позади неё — управляющего. — Вон отсюда.       Выражение её лица не менялось, оставаясь совершенно спокойным, как и её голос, но демонёнок чувствовал, как его внутренности покрываются ледяной коркой. Дагра явно успела перенять кое-какие приёмы от генерала. Он сделал один неуверенный шаг по направлению к двери.       — Не ты, — остановила его Дагра, пригвоздив к месту пристальным взглядом.       В этот раз управляющий проявил чудеса сообразительности, объявив о своём отбытии быстро удаляющимся топотом ног. Дагра же переступила порог комнаты и плотно прикрыла за собой двери.       — Что ты здесь делал? — не стала терять времени на ненужные предисловия демоница.       — Наводил порядок к прибытию владыки.       — Вот как?       Игнорируя хрустящие под подошвами дорожных сапог осколки, Дагра подошла к столу и взглянула на книжные страницы.       — Что это?       Вульгрим нехотя взглянул, куда указывала его сестра. Там, среди строк и столбцов, на полях, а то и в самой середине, отчётливо виднелись небольшие грязные отпечатки пальцев. Его пальцев. Вульгрим сглотнул.       — Я чистил камин. А затем взялся полировать стол. Книга лежала в самом центре. Я передвинул её. Должно быть, не заметил, что испачкал руки в золе.       — И сколько же раз ты двигал её с места на место, чтобы весь разворот так пестрел следами от твоих грязных лап?       Дагра обошла кругом стола, внимательно глядя себе под ноги. Но волновали её отнюдь не осколки трофейной вазы, продолжавшие жалобно похрустывать под её ногами. Ей показалось, что как только она, преследуемая по пятам этим надоедливым подхалимом управляющим, открыла двери, её младший братец что-то проворно сдёрнул со стола и спрятал себе в карман.       — Карманы навыворот, Вульгрим. Все.       Демонёнок послушно один за другим вывернул карманы. Вначале на штанах, а затем и на поношенной жилетке. В одном из них зияла сквозная дыра.       — Что ты здесь вынюхивал? — подозрительно сощурилась демоница.       — Ничего, — с самыми честными глазами во всей Преисподней заявил Вульгрим. — Управляющий сам направил меня сюда. Вот я и пришёл.       — Чтобы шпионить?       — Что? Нет!       — Не отрицай очевидного, братец, — продолжала наседать на него демоница.       — Если в твою привычку так быстро вошло докладывать владыке о каждом неосторожном чихе, сестрица, — прошипел в ответ Вульгрим, — то это ещё не значит, что все остальные тоже успели продаться за россыпь красивых побрякушек, да мягкую перину. Кстати, не подскажешь, сколько подушек должно быть на постели у владыки? А то я очень переживаю, как бы в его отсутствие кто-то не умыкнул себе парочку.       Дагра возмущённо взвизгнула, совсем как в детстве, когда острые фразы Азры достигали своей цели и больно кололи её самолюбие. От её напускного хладнокровия не осталось ни малейшего следа. Она замахнулась и сильно ударила наотмашь, целя когтями прямо в лицо Вульгрима. Демонёнок резко отшатнулся назад, и рука Дагры рассекла воздух всего в паре сантиметров от его глаз. Не встретив ожидаемого сопротивления от достигшего своей цели удара, демоница пошатнулась, наступив при этом на один из крупных осколков и, снова вскрикнув, на этот раз раздосадованно, повалилась на пол.       — Ты! — крикнула она, вся подобравшись, готовая вскочить и кинуться на брата. — Ничтожный, мелкий, пакостный, хлипкий…       Поток ругани внезапно прервался очередным вскриком, когда Дагра почувствовала, как осколок стекла больно впивается в ладонь руки, на которую она опиралась, чтобы подняться. Некоторое время демоница молча взирала на свою израненную руку, пересечённую длинным порезом, из которого до сих пор виднелся впившийся в плоть кусок разбитой вазы.       — Это всё ты виноват! Твоя вина! Твоя!       Было совершенно не ясно, что конкретно Дагра вменяет в вину своему младшему брату: израненную руку, разбитую вазу генерала, своё нынешнее положение, или всё это вместе. Схватившись за край осколка, торчащего из раны, Дагра дёрнула, причём заметно сильнее, чем требовалось. Кровь хлестнула с удвоенной силой, пачкая наряд демоницы, капая тяжёлыми каплями на пол. Запустив осколком в Вульгрима, Дагра неловко поднялась. Демонёнок сделал было шаг по направлению к сестре, намереваясь помочь, но та остановила его одним лишь взглядом.       — Ты ответишь за это, — проговорила она, вернув голосу прежний спокойный и ровный тон.       Вульгрим сразу понял, что слова эти не были угрозой. Это было обещание. Обещание, которое Дагра намеревалась исполнить во что бы то ни стало. ***       — Дагра вернулась в поместье на пару дней раньше, чем ожидалось, дабы по приказу владыки проверить, как справляются со своими обязанностями в его отсутствие подчинённые. Нетрудно догадаться, — безрадостно ухмыльнулся демон, — что оценка нашей деятельности оказалась весьма неудовлетворительной. Сестрица в присущей ей неповторимой манере очень быстро подпортила жизнь не только мне, но и всем окружающим. Больше всех, естественно, досталось бедолаге управляющему. Все его попытки задобрить эту злобную алчную стерву канули втуне. В итоге она доложила Мельхию обо всём. Во всех красочных деталях и подробностях. Ей даже ничего не пришлось выдумывать. Того, что она успела застать, вполне хватило, чтобы разгневать строгого генерала. Однако обо всём этом мне довелось узнать лишь понаслышке, поскольку после нашей с ней непосредственной встречи в кабинете Мельхия я едва успел добраться до своей комнатушки, чтобы припрятать в тайник те самые обгоревшие страницы с именами погибших новобранцев, как ко мне вломились двое верзил-охранников. Так что следующие три с половиной недели я провёл в местном каземате. Мне несказанно повезло, что очутился я там в то время, когда у власти стоял Мельхий. По его распоряжению после свержения Ваала камеры вычистили. Должно быть, впервые после возведения поместья. Я тоже был приписан к этим работам. Правда, я там и дня не продержался. Тогда из подземелий меня выволокли в бессознательном состоянии вместе с горой какого-то мусора, заявив управляющему, что там нужен кто-то с более крепким желудком и нервами. Видимо он сумел подыскать подходящую кандидатуру, поскольку туда я больше не спускался. До определённого момента, — добавил демон, усмехнувшись. — Генерал Мельхий вернулся в поместье уже на шестой день после моего заточения — это я узнал от постепенно прибывающих и сменяющихся сокамерников. Конечно, ни главный смотритель кухонь, ни управляющий так и не попали в их число. Скорее это была показательная акция устрашения. Отпускали их довольно быстро. А я всё продолжал ждать.       — Вульгрим, а где ты спрятал те списки, когда в кабинет ворвалась Дагра? Ведь карманы твои оказались пустыми.       — Я успел засунуть их в ботинок. Ещё одна наука, полученная в своё время от Рэзга. Приказать вывернуть карманы — само собой разумеющееся, но мало кто додумается попросить тебя скинуть обувь. В особенности, если речь идёт о демонах. Архангел понимающе хмыкнул.       — Так в чём же был смысл того, что кто-то подделал документ?       — Всё оказалось элементарно, Хранитель. Финансовые махинации. И, хочу заметить, весьма бездарные. Разумеется, сделать подобные заключения, а тем более дать такую оценку в те дни я не мог, поскольку не обладал нужными для этого знаниями. Обо всём этом мне поведали чуть позже, как и о принципах выкупа чужих долгов.       — У тебя появился новый учитель?       — Учитель. Духовный наставник. Покровитель. И тот ещё изверг.       — Почему тебе обязательно нужно капнуть ложку дёгтя? — поморщился архангел.       — Потому что такова жизнь, Меттатон. Не бывает ничего идеально белого, или беспросветно чёрного, как бы вы, пернатые, не стремились доказать обратное.       — Или просто потому, что ты становишься старым брюзгой. Так кто это был?       — Валафар, — сухо ответил торговец, внимательно глядя на своего собеседника, словно желая уловить в его взгляде хоть толику раскаяния за брошенное в его адрес обвинение.       — Тот самый торговец?       — Ага, — кивнул Вульгрим.       — Но как вы..?       — Не пытайся обогнать ветер, архангел. До моей встречи с его торговым караваном пройдёт ещё немало времени. Покуда же мне предстояло пережить одно из самых тяжёлых в своей жизни испытаний.       — Какое?       — Аудиенцию у владыки Мельхия.