Сплетник

Минджу никогда не имел привычки бросать слова на ветер. Если он сказал, что узнает, ради кого его сын расстался с Чонгуком, значит он точно это выяснит. Благо сына омега знал достаточно хорошо, а потому сразу наметил маршрут своих поисков, направившись в отель, принадлежавший мужу. Минджу никогда не нравилась то, что Суман позволял любимому сыну в любое время иметь возможность получить свободный бесплатный люкс. Стоило только Тэхёну появиться на пороге, как администратор на ресепшене тут же выдавал ему ключ-карту, не задавая никаких вопросов. Глава семьи Ким любил повторять, что его бедное солнышко наверняка так устаёт на учёбе, особенно в период экзаменов, пусть лучше иногда останавливается в отеле, а не едет домой. Однако Минджу прекрасно был осведомлён, для каких целей со старшей школы его сын использовал родительскую доброту, так что, если у Тэхёна и есть какой-то ухажёр, то они наверняка успели здесь побывать. Пройдя роскошный холл, Минджу останавливается у ресепшена и выжидающе смотрит на молодого альфу, который сейчас был на смене. Так ничего и не дождавшись, омега начинает беседу первым: — Позовите мне директора и побыстрее, а ещё чашечку кофе, пожалуйста, как я обычно пью, — Ким ожидал, что альфа тут же побежит исполнять поручение супруга владельца, однако сотрудник продолжает стоять на месте и лишь изумлённо смотрит на собеседника. — Простите, но я не могу отвлекать директора от дел по просьбе каждого постояльца. Возможно, я могу решить Вашу проблему. — Мальчик, ты что, не знаешь, кто я такой? — от шока Минджу даже приспускает солнцезащитные очки, потому что подобный экземпляр стоило лицезреть без лишних помех. — К сожалению, нет, скажите, пожалуйста, в какой номер Вы заселились, и я посмотрю Ваше имя. — Боже, это какое-то издевательство, и кто тебя только поставил на должность выше швейцара? — омега тянется к сумке и достаёт оттуда телефон, ища в контактах номер директора сеульского отеля. — В твоих же интересах поскорее вспомнить, кто я такой, иначе точно будешь стоять не на ресепшене, а в проходе дверь людям открывать. Альфа же совершенно не понимает намёк и решает, что лучше не иметь дела со странноватым гостем, пока не слышит, как он говорит по телефону: — Алло, господин Чхве, я не понимаю, что здесь происходит, почему сотрудник на ресепшене мне отказывает в просьбе позвать Вас? Что за неуважение? Я, кажется, ещё не успел развестись, чтобы меня перестали в отеле узнавать. Ваши коллеги на Чеджу куда более любезные, может, мне настоять на Вашем переводе в Тэгу? Что ж, жду Вас внизу, — Минджу первым сбрасывает вызов, убирает телефон в сумку, а после вновь обращает внимание на молодого альфу: — Так и не вспомнил? Ну ладно, сейчас господин Чхве с тобой поговорит. Не известно точно, как директор отеля преодолел несколько этажей за столь короткий срок, однако уже через пять минут к ресепшену спешно подходил взволнованный мужчина средних лет, на ходу поправляя свой идеально выглаженный галстук и немного выбившиеся пряди волос. Перед начальством полагалось стоять в наилучшем виде, пусть Минджу никакой должности в компании и не занимал. Благоговейный трепет подчинённым мужа он всё равно внушал. — Господин Ким, как же я рад Вас снова видеть, — тут же на лице альфы расцветает приветливая улыбка, а ладонь Минджу он не пожимает, а сразу целует. — Вы как всегда великолепны, кажется, Вы с годами только молодеете. — Чхве, не заговаривай мне зубы, я вообще-то по делу пришёл, а столкнулся с таким ужасным отношением к моей персоне, — омега красноречиво кивает в сторону сотрудника за ресепшеном. — Ах ты, как можно не знать семью господина Кима! — дабы в должном объёме выслужиться, Чхве обрушивается праведным гневом на несчастного подчинённого. — А что завтра? Ты Ким Сумана не узнаешь?! Простите, господин, он у нас новенький, но я сегодня же приму все необходимые меры, а сейчас я весь к Вашим услугам. — Скажи, пожалуйста, Чхве, мой сын был здесь не так давно? — Сейчас же посмотрю, — сказав это, директор встаёт на место молодого альфы за ресепшен и начинает вбивать необходимую информацию в рабочий компьютер. — Да, был примерно полторы недели назад. Младший господин что-то забыл в номере? — Нет, дело не в этом, мне нужно выяснить другое, — Минджу наклоняется чуть поближе, и Чхве следует его примеру, когда омега начинает говорить чуть тише. — Мой сын был один или с кем-то? — Подождите, господин Ким, я сейчас же позвоню сотруднику, который дежурил в то время, — и действительно директор достаёт свой личный телефон и спешно набирает номер нужного сотрудника. — Алло, Юнхо, помнишь, не так давно во время твоей смены приходил младший господин Ким. Нет-нет, жалоб никаких нет, но скажи мне, господин приходил один или с кем-то? — внимательно выслушав ответ, Чхве прикладывает телефон к плечу и теперь обращается к Минджу: — Юнхо говорит, что младший господин был с альфой. — А пусть его опишет. — Юнхо, опиши его, пожалуйста, — возвращаясь к разговору с подчинённым, просит альфа. — Так, высокий, ростом примерно, как младший господин, может, немного выше. Молодой, по виду двадцать лет. Симпатичный, если вдруг это важно. — Есть ли какие-то запоминающиеся черты? — А что по запоминающимся чертам? К сожалению, ничего. Ладно, Юнхо, спасибо, хорошего тебе выходного. Что ж, определённые результаты от этого похода Минджу совершенно точно получил. Его сына точно не интересовали омеги и какие-нибудь альфы намного старше. Это уже радовало, однако образ таинственного поклонника всё равно оставался крайне размытым. Но в этом омега не видел никакой проблемы, ведь он пока только-только начал. Вскоре наверняка всплывут ещё какие-нибудь детали, а пока можно было довольствоваться и этим, пусть и скудным, но всё равно результатом.

***

Тэхён действительно всеми силами старался уйти с головой в работу, и кажется, у него это действительно начало получаться. Уйдя с головой в ответы на бесконечные вопросы рабочих, в корректировку плана помещения, в разговоры с некоторыми поставщиками материалов, омега старался не думать о находящемся рядом Хосоке. Он пообещал, что не будет навязываться альфе со своей любовью, он и не навязывается, наслаждаясь лишь тихим присутствием рядом. Кажется, впервые в жизни омега не ощущал потребности быть в центре постоянного внимания, чтобы его бесконечно одаривали цветами и комплиментами. Сейчас Тэхён был счастлив уже от того, что может находиться рядом и порой украдкой ловить взгляды Хосока, при этом сразу отворачиваясь. Порой Киму действительно становилось стыдно за своё признание. Словно он обременил Чона излишней ответственностью, свалив на него груз из чужой любви, однако иначе он поступить не мог. Все те чувства, которые пылали внутри Тэхёна, разрастаясь с каждым днём всё сильнее и сильнее, просто не могли томиться внутри. Надо же, он влюблён и впервые хочет, чтобы об этом не знала ни единая живая душа, чтобы его тихий уединённый мир никто не тревожил, и никто не вмешивался в ход событий. Возможно, дело было в том, что Ким понимал простую истину: никто его любовь к альфе, который старше на пятнадцать лет, так ещё и воспитывает маленького сына, не поймёт. А может, омега просто неожиданно повзрослел. Сегодня Тэхён пришёл в ресторан раньше всех, благо дубликат ключей ему давно выдали. Хотелось без лишнего столпотворения осмотреть пустое помещение, оценить, насколько работы протекают по плану, и не нужно ли что-то поменять. Омегу настолько увлёк весь этот ремонт, что он даже начал работать в выходные. Папа, что вчера в субботу, что сегодня провожал его загадочным взглядом. Наверняка думал, что сын уходит на свидание с любовником. По сути, это было частичной правдой, однако главной целью Кима действительно была именно работа. Чонгук всё это время в ресторане не появлялся. Вначале Тэхён предполагал, что всё дело в нём, однако после их разговора в академии подобное предположение отпало. Хосок как-то проговорился, как племянник высказал Соджуну всё, что думает о ресторанном бизнесе и теперь они в страшной ссоре. Кажется, Чонгук живёт в какой-то съёмной квартире, а отец его даже видеть не хочет и грозится лишить средств к существованию. Омега не удержался и тут же написал бывшему слова поддержки, пожелал удачи, а также заверил, что Чонгук всегда может обратиться к нему, и Ким найдёт для него бесплатное место в отеле. Альфа искренне поблагодарил, однако от помощи отказался, заверив, что у него всё нормально. Что ж, Тэхёну хотелось бы в это верить. Сам он даже думать не хочет о том, как отреагируют родители, когда узнают, в кого именно их сын страстно влюбился. В какой-то момент омега отвлекается от раздумий, слыша за спиной знакомые шаги. Он даже наизусть знает его походку. Мягкая поступь, не слишком громкая, скорее даже тихая, но зато шаг достаточно широкий, дабы идти быстро. Впрочем, соблазн обернуться Тэхён тут же в себе подавляет, потому что тревожится, что от внимания Хосока не уйдёт его по-щенячьи восторженный взгляд. И ведь он был у Кима практически всегда. Он обожал, как альфа говорил, как подавал себя, как одевался, как держал меж тонких пальцев тлеющую сигарету или как крутил ими карандаш, заставляя мысли уноситься куда-то совсем далеко. Но Тэхён честно себя контролировал, по собственному мнению достойно отыгрывая равнодушие перед окружающими их рабочими. Однако вскоре омега начинает ощущать запах. Невесомый, едва уловимый, но от этого не менее манящий. Так пахли его любимые розы. Здесь уже никакая выдержка не могла помочь, Тэхён оборачивается, и перед его глазами оказываются пышно распустившиеся тёмно-алые бутоны. Букет, в котором точно было больше пятнадцати роз, и который держал в своих руках Чон Хосок, как-то странно смотря на Кима. Если это сон, то омега предпочтёт никогда больше не просыпаться. — Я, кажется, начинаю понимать, почему ты так любишь эти цветы, — вместо приветствия говорит Хосок с небольшими паузами, явно тщательно подбирая слова. — Они прекрасно гармонируют с твоими тёмными прядями и карими глазами. Выглядит волшебно. — Что всё это значит? — с замиранием сердца спрашивает Тэхён, боясь пока строить какие-либо предположения, потому что слишком велик шанс разочароваться в собственных надеждах. — С момента твоего признания я много и долго думал. Не буду отрицать, с нашей первой встречи тогда на крыльце ресторана ты меня заинтересовал. Ты невероятно похож на омегу, которого я раньше очень сильно любил. — Папа Юволя? — перебивает Ким, чувствуя, что ему необходимо знать ответ на этот вопрос, потому что слишком сильно колют слова о том, что Хосок, пусть и раньше, но кого-то так сильно любил. — Да, — честно отвечает альфа, не желая скрывать. — Похоже, у меня один типаж, но не об этом сейчас. Я отгонял от себя все ненужные мысли, убеждая себя, что интерес мой исключительно дружеский, хотя какие из нас с тобой могут быть друзья. Когда вы начали встречаться с Чонгуком, я и вовсе запретил себе думать о тебе в подобном ключе, но было непросто. Я ненавидел себя за всё, что ощущал. Подумать только, какой-то старый извращенец порой засматривается на омегу племянника. Ещё никогда я не ощущал себя таким отвратительным. Хуже стало после того поцелуя. Я гадал, неужели ты как-то всё заметил, неужели я разрушил всё то, что между вами с Чонгуком возникло. Однако потом выяснилось, что ничего и не было. Я недавно говорил с племянником, и он сказал, что никогда тебя не любил, хотя я и не представляю, как к тебе можно ничего не испытывать. Ты абсолютно невероятный, и я у твоих ног. Именно после разговора с Чонгуком я задумался, а насколько моё чувство ужасно и отвратительно, а главное, причинит ли оно боль людям, которыми я дорожу. Мне всё ещё трудно об этом говорить, и я не до конца уверен, что действительно являюсь тем человеком, который тебе нужен, однако я больше не хочу мучить тебя, заставляя думать, что ты не нужен и не любим. Ким Тэхён, — Хосок подходит на шаг ближе, а сам Тэхён, кажется, забывает, как дышать, — я люблю тебя. Примешь ли ты любовь такого человека, как я? Омега замирает, и лишь неприятные ощущения в глазах связывают его в эту минуту с реальностью. Его любят, его правда любят. Всё ещё возникали сомнения, не сон ли всё это, однако многое говорило о том, что всё происходит наяву. Мог ли Тэхён рассчитывать, что так скоро услышит эти заветные слова? Едва ли. И ведь как уверенно Хосок его отталкивал, как убеждал отстраниться, Ким даже в какой-то момент подумал, что действительно не нужен. Чего же это могло альфе стоить? Тэхён бы точно так никогда не смог, у него бы язык не повернулся отвергать человека, понимая, что чувства взаимны. А Хосок ради семьи мог. Эти мысли ошеломляют, и Ким так и продолжает стоять без движения, и лишь мягкое прикосновение к щеке выводит его из подобия транса. Оказывается, Чон вытирал слезинку на его щеке: — Ну что ты, котёнок, почему ты плачешь? — да, Тэхён сейчас на грани того, чтобы разреветься от переполняющего его счастья. В конечном итоге омега, спешно отложив букет в сторону на стол, сокращает расстояние между ними с Хосоком до минимума, а после тут же оказывается утянут в тёплые и такие невероятно нежные объятия. Чон чертовски хорошо умел угадывать его потребности. Теперь рубашку альфы орошали слёзы. — Тише, тише, — Хосок гладит его по волосам, а Тэхён на грани того, чтобы не замурчать от ласки, как самая настоящая кошка. — Прошу, скажи ещё раз, как ты меня назвал, — немного успокоившись, просит омега. — Котёнок, — с придыханием говорит Чон, распространяя сладкую патоку по чужому телу. Был ли сейчас во всей Корее человек счастливее Ким Тэхёна? Весьма маловероятно.

***

В квартиру Намджуна альфы буквально врываются, спешно целуясь и стремясь как можно быстрее расстегнуть пуговицы на одежде друг друга. Сокджин ещё не отошёл от некоторого опьянения, однако так даже лучше, потому что в голове возникала необыкновенная лёгкость и пустота, которую можно было до дна наполнить наслаждением. Благо стажёр оказывается достаточно пылким любовником, что лишь распаляло желание внутри, помогая уверовать в то, что Сокджин сделал совершенно правильный выбор, положив однажды на него глаз. Они настолько увлечены процессом и друг другом, что даже странно, как они быстро и без потерь перемещаются из коридора в уже знакомую спальню, не размыкая поцелуя и ни разу ни за что не зацепившись. Возможно, дело было в малых размерах квартиры, которую снимал Намджун. В любом случае, немного в себя Сокджин приходит лишь когда падает на мягкую кровать, на которой ему однажды приходилось заночевать. — Ты вот так сразу решил, что будешь сверху? — пьяно ухмыльнувшись, спрашивает Сокджин, позволяя партнёру избавлять его от последней одежды. — Можно подумать, что ты против. На лице альфы появляется странная заговорщическая улыбка, будто он всё прекрасно знал наперёд. При других обстоятельствах это непременно вызвало бы у Сокджина волну раздражения, однако сейчас было всё равно и даже по-своему возбуждало. Что ж, он ещё посмотрит на лицо Намджуна, когда нагнёт его, однако сейчас было слишком лень взбираться сверху и соревноваться за звание отдающей стороны. Лучше Сокджин полежит внизу и получит полную гамму наслаждений, расслабившись на постели. Благо он, подозревая к чему всё идёт, уже себя подготовил. — Интересно, это Сеул тебя так изменил или ты всегда питал слабость к альфам? — посмеиваясь, спрашивает Сокджин, помогая любовнику расправиться с ремнём на брюках. — Определённо этот город по-своему влияет, но не о моей ориентации сейчас. И вновь Сокджина утягивают в сладкий, одурманивающий поцелуй. С Намджуном было несказанно хорошо. Он был волевым, сильным и настолько самоуверенным, что ноги сами по себе раздвигались. Определённо альфа, равнодушным к которому невозможно остаться. Понять бы только, откуда у этой самоуверенности растут ноги, когда Ким даже не штатный сотрудник журнала, а самый обычный стажёр, исполняющий обязанности мальчика на побегушках у одного богатого наследника. Сокджин обязательно подумает об этом на днях, может, даже с Тэхёном обсудит, хотя это весьма маловероятно. Омега слишком увлечён собственной любовной драмой с двумя Чонами, чтобы обращать внимание на что-то ещё вокруг. Первый толчок, пусть и не является большой неожиданностью, однако всё же заставляет Сокджина напрячься. Всё-таки у него давненько не было близости, а подобные перерывы всегда усиливали болезненность ощущений. Он же не какая-нибудь омега. Даже упаковка смазки, которую альфа сейчас замечает в руках Намджуна, не сильно успокаивает. Однако стоило отдать стажёру должное: слепым к потребностям любовника он не был. Заметив, что партнёру некомфортно, Ким останавливается и дальше не толкается, давая время привыкнуть, и лишь выждав определённое количество времени, постепенно проникает глубже. Что ж, его размеры оказываются выше всяких похвал. Сокджин всеми силами старался найти хоть какой-то недостаток в этом альфе, уже даже из принципа, но каждый раз его попытки терпели полнейший крах. Поняв, что партнёр больше не испытывает боли, Намджун наконец приступает к более активным действиям, а Сокджину начинает казаться, что он точно умер и находится в каком-то раю. Мог ли альфа когда-то подумать, что будет трахаться в маленькой квартирке на окраине и получать ни с чем несравнимое удовольствие? Да никогда в жизни. Однако вот, где он сейчас оказался, а главное, при каких обстоятельствах. Ким точно не знает, как его личный помощник это делает, но одно альфа знает точно: он бы ни за что не захотел, чтобы Намджун в эту минуту остановился. Его движения настолько точные и выверенные, настолько правильные и уместные, что было бы в пору слагать целые легенды о прекрасном Ким Намджуне — альфе, который превращает секс в искусство. Намджун покрывает влажными поцелуями его шею, двигается быстро и уверенно, словно ему не было знакомо само понятие «усталость», а рукой уверенно проводит по члену партнёра, вызывая дрожь во всём теле. Сокджин настолько растворяется в этом всепоглощающем удовольствии и собственных громких стонах, что даже не сразу замечает, как приближается, а после и настигает оргазм. Альфа кончает себе на живот, а уверенные толчки внутри всё продолжаются, помогая растягивать удовольствие. Послеоргазменная нега в конечном итоге оказывается даже более запоминающейся и яркой, чем сам оргазм. Вскоре кончает и сам Намджун, и отбросив презерватив в сторону, ложится рядом с любовником. Они делят одно на двоих сбивчивое дыхание и сумасшедше быстрое сердцебиение. — Это было ахуенно, — не стесняясь и не сильно стараясь выбирать выражения, восторженно сообщает Сокджин. — Но в следующий раз я точно буду сверху. — Тебе же всё понравилось и так, — весомо подмечает Намджун, однако его собеседник совершенно не готов мириться с подобным аргументом. — Но это не значит, что я не хочу сам тебя трахнуть. Я ведь тоже альфа, и тоже хочу подоминировать. — Это заметно по твоей жажде поймать и проучить сплетника, — и тут стажёр не выдерживает и громко смеётся, находя эту шутку необычайно остроумной.

***

Проснувшись утром в постели Намджуна, Сокджин, взглянув мельком на телефон, лежащий на прикроватной тумбочке, осознаёт, что сейчас понедельник, одиннадцать часов утра. Альфу не волнует то, что ему пора бы на учёбу или надо бы появиться на работе. Единственное, что поглощает все мысли Кима — так это осознание того факта, что сегодня вышел новый пост сплетника. Долгожданный и такой волнующий. Кажется, Сокджин действительно начал превращаться в самого преданного фаната. Его сейчас даже не беспокоит тот вопрос, почему вторая половина кровати пуста, и куда подевался Намджун. Сокджин спешно берёт в руки телефон, набирает пароль и заходит в инстаграм. Быстро пролистывает какие-то новые фотографии Тэхёна, где краем глаза можно было заметить розы, и сразу долистывает до нового поста сплетника. На этот раз он был куда более объёмным, чем в прошлый, и кажется, намного информативнее. В ленте красовалась фотография чьего-то страстного поцелуя на одной из узких сеульских улочек, и в сфотографированных Сокджин с трудом, но узнаёт омегу-сына одного из крупных акционеров Самсунга и неизвестного альфу. «Что ж, начать мне хотелось бы со слов благодарности по отношению ко всем тем людям, которые переживали за меня и моё детище, подумав после прошлой публикации, что волнующие сплетни в Сеуле закончились. Мавр пока ещё не сделал своё дело, а значит, не может уйти отдыхать. Да, некоторые личности, чьи жизни я освещаю в своём профиле, стали осторожнее, однако какими бы аккуратными они не были, я всё равно всегда оказываюсь на несколько шагов впереди. На фотографии вы, мои обожаемые читатели, можете заметить Ким Хёнсона, сына президента всем нам известной компании-чеболя, а рядом с ним совершенно неинтересный юноша. Насколько мне удалось выяснить, он учится на повара в каком-то малоизвестном учебном заведении и не обладает даже достаточным капиталом на покупку приличного телефона. Однако похоже, что Хёнсона это совершенно не волнует. Не стоит гадать, какой будет реакция его уважаемого отца на подобную новость, думаю, она всем очевидна. Мне куда интереснее, что об этом думаете вы, любимые читатели? Может ли омега из столь значимых кругов любить человека, который ему совершенно не подходит, и с которым нет абсолютно никакого будущего? Я лично склонен полагать, что это не больше, чем развлечение, и младший господин Ким, вдоволь наигравшись с нищими поварами, выйдет замуж за успешного и претенциозного наследника одного из конгломератов. Отличным примером пары подходящих друг другу по статусу людей до недавнего время были Ким Тэхён и Чон Чонгук, однако, насколько мне известно, молодые люди не так давно расстались, разрушив все прекрасные планы своих дражайших папочек. Опыт подсказывает мне, что подобные разрывы не происходят просто так. Тем более со стороны омег (а я уверен, все и без того понимают, кто был инициатором расставания). В таких союзах нет речи о приходящей и уходящей любви, на неё практически никто не смотрит. Все выходят замуж ради слияния капиталов и усиления семейного влияния на рынке. Ради подобных целей можно потерпеть присутствие рядом нелюбимого альфы. Лишь в одном случае терпение заканчивается: когда на горизонте появляется кто-то другой, кто-то, вызывающий настолько сильные чувства, что находиться рядом с другим становится физически невыносимо. Мне остаётся лишь выжидать и ждать, когда Ким Тэхён по неосторожности выдаст мне свою истинную любовь. А как только я это узнаю, сразу же поделюсь всеми новостями с вами, дорогие читатели. Вы знаете, что любите меня. Целую и обнимаю. Ваш сплетник» Сокджин не сразу может переварить всё прочитанное. Его нисколько не волнует Ким Хёнсон со своими запретными страстями, его куда больше волнует, что сплетник начал о чём-то догадываться в отношении Тэхёна. Это могло говорить лишь об одном: теперь лучший друг альфы под пристальным наблюдением и, боже его упаси, бросить хоть один неосторожный взгляд в сторону его обожаемого Хосока в присутствии остальных. Это определённо будет не то упоминание в известном блоге, на которое омега мог рассчитывать. Альфа уже хочет написать лучшему другу сообщение с вопросом, что он обо всём этом думает, открывает соответствующую вкладку, однако в глаза бросается другое. Рано утром ему писал Минхо, а Сокджин, спав, даже и не заметил. Обычно фотограф связывался лишь по рабочим вопросам, а их они на ближайшую неделю обговорили. Не хотелось думать, что произошло что-то критичное, однако все надежды альфы разбиваются, когда он читает послание от подчинённого: «Доброе утро, прости, если разбудил, но это правда срочно. Я несколько дней не понимал, как лучше поступить, но в конечном итоге всё же решил тебе всё рассказать. На днях со мной связался сам сплетник и предложил поработать вместе. Он хочет, чтобы я делал для него снимки. Обещает, что поможет прославиться, а мне достаточно лишь выполнять роль папарацци. Однако я помню, сколько ты хорошего для меня сделал, позволив сохранить работу, и знаю, как сильно ты хочешь поймать сплетника. Поэтому прежде, чем отвечать на его предложение, я решил написать тебе. Сокджин, что мне делать? Соглашаться или лучше сразу отказаться?» Определённо, одна из лучших ночей Сокджина плавно перетекла в самое лучшее утро. Сплетник так и норовил заплыть в его сети и даже не подозревал об этом. Разумеется, упустить такую возможность было бы самым настоящим преступлением, и Ким спешно печатает ответ фотографу: «Конечно же соглашайся! Мне необходим свой человек среди его своры. Постарайся уговорить его на личную встречу или видеозвонок. Или же просто выведай как можно больше информации, но не слишком явно. Постарайся втереться в доверие, выполняй все его поручения. Но мы ещё непременно всё тщательно обсудим в офисе. Обещаю, я за этот материал прославлю тебя получше, чем десять сплетников» За увлечённым печатанием текста альфа даже не сразу замечает, как в комнату проходит Намджун. Владелец квартиры стоит перед своим гостем в одних только спортивных штанах, а Сокджин в который раз про себя отмечает, насколько у Кима безупречное телосложение. Такого только в постели и держать и ни в коем случае из неё не выпускать. — Я приготовил завтрак, пойдём поедим. Или тебе принести в постель? — О нет, я полон сил, чтобы самому преодолеть эти несколько метров до кухни, — в подтверждение собственных слов Сокджин бодро подскакивает с кровати и направляется к выходу из спальни, совершенно не стесняясь своей наготы. — Ты выглядишь очень довольным, — не может не отметить Намджун, заметив лучезарную улыбку на лице любовника. — У меня сегодня потрясающее утро с таким же потрясающим альфой, который, ко всему прочему, ещё и приготовил мне завтрак. Не терпится попробовать, что же ты там сделал.