Узы

Итан не сразу понял, где находится и кто рядом с ним. Пелена сна сползала медленно, тягуче, не желая отпускать. Немного болела голова и сушило во рту, из-за чего мальчик постоянно сглатывал. Он приподнялся на локтях, ища хоть какую-нибудь жидкость, как вдруг возле него появился привлекательный молодой парень, улыбающийся во все тридцать два. — Как хорошо, что вы проснулись! Врачи уж собирались будить вас самостоятельно, а тут с этим не церемонятся. Как самочувствие? — так и не представившийся парень осторожно поправил капельницу и проверил остатки лекарства, после чего участливо поинтересовался: — Рука не болит, капельницу хорошо поставили? — Да, — сипло ответил Итан. Ему все ещё ужасно хотелось пить, но попросить он стеснялся. Поэтому, чтобы занять себя хоть чем-то, Итан стал рассматривать своего собеседника, который в этот момент активно отряхивал белый халат. — Ну что такое, только надел, а уже всё в говне, — бормотал он себе под нос, избавляясь от видимых только ему малюсеньких загрязнений. У него было очень миловидное лицо, внушающее доверие с первых же секунд. Блондинистые до состояния платины волосы он убрал наверх в короткий хвост, тем самым открыв вид на маленькие, аккуратные сережки в проколотых мочках ушей. А глаза? Какие у него были красивые глаза! Бледно-голубые, но очень выразительные. Но больше всего Итану понравилась его улыбка. Открытая и заражающая, она не оставляла никаких шансов не очароваться столь позитивным созданием. Итан никогда не видел таких людей. Неизвестный ему молодой врач был очень изящным, статным, но в то же время по-мужски эффектным. В нем не было ни капли жеманства. — Я ведь даже не представился! — опомнился вдруг врач, а Итан мысленно отметил ещё и его открытую эмоциональность в поведении. — Меня зовут Фил, — парень протянул ладонь с длинными пальцами и так аккуратно пожал руку Итана, что создалось впечатление, будто кожи коснулось крыло бабочки. — Я интерн вашего лечащего врача, Томаса. Надеюсь, вы не против, что вместо медсестры за вами поухаживал я? Итан удивлённо приподнял брови, не понимая, почему он должен быть против. Наоборот! Так, наверное, даже лучше. Болтливый и улыбчивый Фил пришёлся по душе больше, чем закрытая медсестра. — Это запрещено, — грустно пояснил Фил и стал нервно комкать край своего халата. — Но я очень просил Томаса разрешить мне и должен был уйти ещё до вашего пробуждения, однако почему-то я ещё здесь. Обязательно получу за это нагоняй. — Но почему? — удивился Итан и даже позабыл о том, что хотел пить. — Потому что вы не просто пациент. Вы процентник. А к ним всегда иное отношение, у вас даже страховка другая. Ваша мама подписывала бумаги, утверждая лучших работников из медицинского персонала, что будут вас наблюдать. А я, как интерн, не вошёл в их число. Но кто же не хочет поработать с процентником? Это невероятно ценный опыт! — Простите… — Не обременяйте себя формальностями, можно просто на ты. — Взаимно, — кивнул Итан, соглашаясь. — Прости, как ты меня назвал? — Процентник, — повторил Фил как дважды два — четыре. — Так называют мужчин, способных к деторождению, потому что от общего населения Земли их едва ли наберётся с процент. Ни разу не слышал? — Нет. — О… Наверное, это всё же относится к медицинскому сленгу. Ну… — Фил снова очаровательно улыбнулся, показывая ямочки на щеках. — Мне пора. Я и так превысил свои полномочия. Надеюсь, медицинская помощь будет нужна тебе как можно реже. Удачи! — Постой-постой, — Итан сел, игнорируя легкую боль внизу живота. — А нельзя ли договориться, чтобы ты так и продолжал работать со мной? — Что? Тебя не пугает, что я интерн? Ни капли не пугало. Фил не выглядел как человек, который ковырял в носу вместо учебы. — Совсем нет. — Тебе можно всё. Только нужно подписать соответствующие бумаги. Итан цокнул, закатив глаза. Ему приходилось расписываться буквально за каждый свой шаг, настолько сильно руководство больницы боялось гнева Кристиана. За комфорт своего цветочка старший брат не пожалеет никого. *** — Ага… — пробормотал Крис, осмотрев Фила с ног до головы. Желание брата сменить медсестру на интерна показалось странным: Итан никогда не вдавался в подробности того, кто будет его лечить. Выбор врача падал на плечи Криса, а мелкому просто было всё равно. Чего сейчас-то приспичило? — Согласен, для врача кадр несколько… Ммм… Специфичный, — выдохнул Томас, видя замешательство Криса. — Но мальчишка толковый и очень старательный, если за что-то берётся, то делает всё в лучшем виде. На курсе был лучшим из лучших. Крис ещё раз с сомнением посмотрел на Фила. Такой хорошенький и аккуратный, что в сфере шоу-биза, например, кино или моделинге, он смотрелся бы куда уместнее. Но парень почему-то нацепил на себя белый халат. — Что думаешь? — спросил Кристиан, повернувшись к Доминику. Тот смотрел на Фила с таким же замешательством, что и супруг. Крис поразился выдержке врача: на месте Фила он давно бы психанул, что его так нагло рассматривают. — Думаю, что нам стоит дать ему шанс. Томас зарекомендовал его как хорошего специалиста, да и для Итана так комфортнее. У них небольшая разница в возрасте, ему будет, с кем поговорить. — Наверное, ты прав. Мы согласны, — громче проговорил парень, чтобы услышали все. Довольная улыбка Фила от него не укрылась. — А сейчас я хочу увидеть Итана. Вы сказали, что он проснулся. — Конечно-конечно, — Томас направился к выходу, — заодно осмотрим его перед тем, как отпустить. Уверен, что у вас всё в порядке и вы поедете домой. Сначала Крису показалось, что Итан всё-таки не проснулся: он лежал на боку с закрытыми глазами, подложив руку под щеку. Но как только он услышал посторонние звуки, то тут же подскочил на кровати. — Крис, — радостно улыбнулся он. Доминик остался стоять возле двери палаты, помня, как смущался его этот ребёнок. — Я здесь, малыш, — Крис сел на кровать и крепко обнял потянувшегося к нему Итана. — Обещал же, что никуда не денусь. Как настроение, как себя чувствуешь? — Немного болит живот. Вот тут, — Итан положил ладонь пониже пупка, — тянет. Крис обеспокоенно накрыл его ладонь своей, и от тепла старшего брата Итану стало чуточку легче. Хотя бы морально. — Это нормально, — поспешил успокоить врач, — первые сутки после процедуры могут присутствовать неприятные ощущения, но они пройдут. После небольшого осмотра врач сказал, что всё идёт как надо и у Криса отлегло от сердца. Итану измерили температуру, давление, потрогали живот, проверяя отсутствие тонуса. Всё было в порядке и то, что Итан перенёс пересадку ребёнка относительно легко, можно было считать успехом. Крис и так относился к брату с большим трепетом, а теперь, когда тот с высокой долей вероятности находился в положении, будет беречь его ещё сильнее. *** Полтора месяца спустя. Крис откровенно нервничал и злился. Всё шло совсем не так, как планировалось. Он действительно должен был работать из дома, но какого-то черта сидел сейчас в офисе, а не с Итаном, беременность которого подтвердилась. Точно об этом стало известно три недели назад, но Крис всё ещё не мог прийти в себя от этой новости. Да что там, он ещё со дня согласия Итана на вынашивание ребёнка не отошёл. И вместо того, чтобы ухаживать за беременным братом, Крис торчал на работе, контролируя процесс труда своих распоясавшихся подчиненных. Быть может, не будь он главным руководителем, все сложилось немного проще, но Крис не для того грыз землю зубами долгие годы, чтобы всё вышло из-под контроля. Но всё навалилось в один момент, так не вовремя, так плохо, что не осталось сил. Кристиан очень, очень устал. Но продолжал стараться быть хорошим братом, мужем, сыном и начальником. Упавший сверху переезд тоже не добавлял настроения. Как только они убедились в том, что эко прошло успешно, Крис принял решение, что им нужно съехаться. У него была довольно большая, но необжитая квартира, купленная пару лет назад в надежде на то, что по светлым полам будут бегать маленькие ножки. В момент переезда у Доминика случился аврал на работе, поэтому всё «веселье» досталось Крису. Он надрывался в одиночку, перевозя не только свои и мужа вещи, но и мамы, и Итана. Хорошо, что мама помогла хотя бы с уборкой перед въездом, иначе Крис точно взял бы себе билет до дурки. Он сам устал ещё на этапе перепланировки, двигания мебели и намывания идиотской лоджии. Удивительно, что при покупке Крису понравилась именно эта часть квартиры, а сейчас он почти ненавидел её и эти гребаные панорамные окна. А ещё был Уилл. Уилл, как на зло лезущий в самый неподходящий момент. Крис искренне недоумевал, что из фразы: «Обращайся к моему заместителю» было непонятно. Как, например, сейчас. Кристиан укомплектовал последний пакет документов и уже собрался уходить, чтобы перед вечерней встречей с партнерами заехать домой и провести хоть немного времени с Итаном. Беднягу мучил ужасный токсикоз, ему было нелегко. — Здравствуй, Кристиан, — Уилл появился в кабинет. — Мистер Хилл, — осадил его вольность Крис, складывая перед собой руки в замок. — Для тебя мистер Хилл. Это не паб, а мы не двое друзей. Он надеялся, что подобная резкость оттолкнет Уилла и тот больше не сунется без приглашения. Как ни странно, из благих намерений. Крис не хотел хамить ему и дальше, но видеть его просто невыносимо. Все плохие воспоминания, связанные со временем, в котором находился Уилл, возвращались при одном только взгляде на него. — Чего хотел? — Крис всё же встал со стула, демонстрируя, что ему пора уходить. — И только попробуй мне начать нести свою чушь про разницу дизайнов на втором и третьем этажах. Я тебе сразу тресну. Вот этим, — парень угрожающе указал на тяжёлый на вид дырокол. — Кхм… Я по поводу планировки. Мы не укладываемся. — Во что? — Крис, не поняв, нахмурился. Как можно во что-то не уложиться? Он установил вполне адекватные параметры и количество рабочих мест, не пытаясь впихнуть слона в спичечную коробку. — В рабочие места. Ты ездил на объект, видел помещения? — Нет. Здание в другом городе, у меня пока нет возможности мотаться туда-сюда. — А я ездил. Одно из помещений оказалось меньше, чем указано в документах. Там можно разместить максимум двух человек, но никак не четверых. — Блять, да кто из нас дизайнер-то, а?! Почему ты создаешь проблемы мне, а не решаешь их сам, ведь это твоя работа, я за что плачу?! Мне этих двух куда деть, на голову себе посадить?! Черт бы вас всех!.. Крис шумно и медленно выдохнул ртом, понимая, что от всего навалившегося его понесло. Истерики простительны лишь Итану, он беременный и под влиянием гормонов, а Крис-то чего разорался? Даже брат не ведёт себя так отвратительно. — Прости, — извинился Кристиан, стыдясь посмотреть в глаза. — Не знаю, что на меня нашло. Просто… Все чего-то хотят от меня, а я один и не могу разорваться на части. — Ничего, — Уилл похлопал его по плечу, — ничего, я все понимаю. К тому же ты прав. Это моя работа, и не стоит создавать головную боль тебе. — Нет, я… Ты не должен решать вопросы с кадровым составом. Делай, как считаешь нужным, а я что-нибудь придумаю. Двое, значит, двое. Извини, Уилл, мне пора. Побеседуй все-таки с моим заместителем, ладно? Уверен, вдвоём вы к чему-нибудь придёте. Пока. Крис очень спешил домой. С Итаном была мама, которая заботилась о нем не хуже, но Кристиан знал, что малыш ждёт именно его. — Малыш? — Громко позвал Крис из коридора, но Итан ему не ответил. Зато ответила вышедшая навстречу мама: — Он в ванной. — О Боже, — выдохнул Крис. Это значило только одно: Итана снова тошнило. — Ему совсем не становится лучше? — Это беременность, сынок. Редко когда она проходит гладко. Оставив рабочую сумку на полке, Крис подошёл к двери ванной и постучался. — Мама, всё нормально, — сдавленно ответил ребёнок, но по голосу нормально не было совершенно. — Малыш, это я. Можно мне войти? — Не нужно, — Итан подавился рвотным позывом, — не смотри. — Малыш, пожалуйста. Я волнуюсь за тебя. Молчание Крис принял за положительный ответ. Тихонько толкнув дверь, он вошёл внутрь и обнаружил согнутого в три погибели брата, сидящего возле унитаза. Дрожащей рукой он держался за ободок, а вторую прижимал к животу. Выглядел он совсем плохо, болезненная бледность, затронувшая даже губы, пугала. Крис присел на одно колено рядом с Итаном, обнимая его. — Мне ещё никогда не было так плохо, — просипел Итан. — У меня будто внутренности через рот выходят. Я больше не… Не… Не могу! — очередной рвотный позыв заставил склониться над унитазом. Итан весь напрягся в руках Криса, давясь и выталкивая из желудка воздух, потому что блевать было попросту нечем. Через несколько попыток из него болезненно вышла желчь, после чего Итан обмяк, спиной опираясь на Криса. Мальчик шумно дышал, начиная бояться тошноты. Хотелось расплакаться. Токсикоз начался довольно рано, с четвертой недели. Сейчас, к концу шестой, он был просто невыносим. Итана рвало по много раз и днем, и ночью. Соответственно, есть он не мог, из-за чего постоянным его спутником стала сбивающая с ног слабость. Крис места себе не находил, зная, что брат не получает нужных организму питательных вещей и ходит голодным, хоть голода из-за тошноты и не чувствует. Итан часто подрывался посреди ночи с кровати и бежал в ванную, мучимый рвотой. Просыпался и Крис, который не мог лежать, пока Итана полоскало. Он почти всегда находился рядом, поглаживая по спине, животу, волосам и всячески стараясь помочь пережить это противное состояние. Кристиан безумно переживал, но ни он, ни Итан не могли контролировать некоторые действия его тела. Становилось страшно, когда Итан начинал стонать от боли, непроизвольно втягивая живот из-за спазмов. Делал он это так сильно, что казалось, будто вот-вот выдавит из себя ребёнка. Крис постоянно осматривал штаны брата перед стиркой, проверяя, нет ли пятен крови, а постель и вовсе смотрел каждое утро и вечер. На счастье, всё было чистеньким. — Меня очень тошнит, — прошептал Итан, чуть не плача. — Сейчас снова вырвет. А я не хочу, не хочу! — Тише, мой маленький. Давай, — Крис помог ему склониться над унитазом, чувствуя, что это вот-вот случится. Горло Итана напряглось, он задышал чаще. — Крис, — панически позвал он, ощущая подпирающий комок желчи. — Крис, я не могу! — Не сдерживай это внутри, ты делаешь себе хуже. Дай этому выйти, не мучайся. Я рядом, не бойся. Но Итан, напуганный, продолжал сдерживаться. Крису пришлось немного помассировать его живот, чтобы помочь. Почувствовав давление в области желудка снаружи, Итан испуганно расширил глаза. Орган возмущенно сжался и, посылая спазм, мощно вытолкнул из мальчика ещё одну порцию горькой желчи. Крис тут же достал несколько салфеток, чтобы вытереть Итану рот. — Иди сюда, — он помог мелкому встать и подвёл к раковине, но всё равно крепко держал одной рукой. — Давай прополоскаем рот. — Голова кружится. И очень болит… Только мигрени им и не хватало. Итану срочно нужно лечь, чтобы пережить мигрень хотя бы в горизонтальном положении и не тратить силы. — Пойдём, тебе нужно прилечь. — Нет, — Итан предпринял слабую попытку сопротивления. — Меня тошнит. Я испорчу новый ковёр в комнате. — Это последнее, о чем тебе нужно волноваться, черт бы с этим ковром. И я поставлю тебе ведро. Тело Итана было слабым и напоминало тряпочку. Ему не хватало сил даже лечь в удобную позу, Крис устраивал его сам. — Нормально? Удобно? — спросил Кристиан и, получив кивок, укрыл брата одеялом. Затем он открыл окно, надеясь, что от свежего воздуха станет хоть немного легче. — Побудешь со мной? — послышался тихий голос от кровати. — Сейчас — да. А вечером… — Крис вздохнул и виновато опустил глаза. — Прости, малыш, я обещал всё время быть рядом, а в итоге то и дело отлучаюсь по работе. Я бы послал всё к черту, но сегодня у меня важная встреча и подписание нового контракта, с которого мы будем кормиться долгое время. Мне нужно уехать, но я постараюсь уладить всё очень быстро. Простишь своего дурацкого брата? — Крис, это очень важно, тебе не за что извиняться. Я всё понимаю. — С тобой будет Доминик, хорошо? После работы он сразу же к тебе. А там скоро и я подтянусь. Доминик всё это время тоже ухаживал за Итаном, делая это очень тактично и ненавязчиво. Его порой незаметная на вид помощь очень упрощала жизнь. Итан был так благодарен Нику за то, что тот не обязан, но делает, что не уставал говорить спасибо. Доминик только улыбался, говоря, что здоровье Итана и будущего ребёнка превыше всего. Крис гладил Итана по ногам, тихо беседуя с ним. Иногда мальчик что-то отвечал, а иногда просто слушал. — Порой я думаю о том, а не вредит ли моё состояние ему, — поделился переживаниями Итан, положив руку на влажный от испарины живот. Ему все ещё не верилось, что там ребёнок. Настоящий ребёнок, у которого скоро появятся ручки и ножки, который будет возиться и толкаться. Ребёнок Криса и Доминика. Итану казалось, что он болен. Что что-то не так с его пищеварительной системой, поэтому ему так плохо. Итан подтянул к животу колени, чувствуя, что в желудке опять бунт. Вода, которую он выпил пятнадцать минут назад, просилась наружу. — Я очень хочу родить вам с Ником здорового малыша. — Он будет здоровым, я знаю. Мы делаем всё для вашего благополучия, а токсикоз — явление частое. Но мы обязательно узнаем у Томаса, как тебе помочь и чем облегчить эту гадость. Хлопнула входная дверь. Доминик, вернувшийся с работы, сразу же пошёл в душ, никому не показавшись. — О, он вовремя. Мне уже пора. Пойду переоденусь. Никто и подумать не мог, что у супругов совершенно разные планы на этот вечер. Более того, Крис об этом даже не подозревал. — О, ты уже собран? — спросил Доминик, увидев обувающегося мужа в коридоре. Крис медленно отложил ложку для обуви в сторону, удивленно приподняв одну бровь. — Я-то да. А вот ты куда намылился? — В смысле «я»? Вообще-то мы. — Мы? Здорово. Чем ещё порадуешь? — Крис, ты чего? Друзья пригласили нас к себе, я говорил тебе об этом неделю назад. К слову, собрались уже все, кроме нас. — А я неделю назад сказал тебе, что никуда не пойду. И тебе, возможно, тоже придётся остаться дома, чтобы подстраховать. — Ты издеваешься, что ли? Крис сжал руку в кулак, чувствуя, как внутри за секунду поднимается буря. Интересно, а если бы он все-таки смог забеременеть сам и лежал сейчас так же, как Итан, Доминик всё равно собрался бы и ушёл? Что за эгоизм? — Я уже три гребаных месяца сижу дома, — Доминик начал высказывать недовольства, — три! Света белого не вижу и выполняю все желания тебя и твоей семьи. Я не могу хотеть отдохнуть? С тобой, между прочим! Кристиан едва не задохнулся от возмущения. — Это ты-то устал?! А что тогда делаю я, Ник, отдыхаю?! Это я, я заколебался! Это я пашу на работе, я вожу Итана в больницу, я занимаюсь домом! А ты? Вот скажи мне, какого черта посреди нашей спальни стоит огромный неразобранный чемодан? Мы переехали почти месяц назад! Сколько можно просить? Возьми свои гребаные вещи, разложи их по полкам! Какого хера все засрано? Почему всё должен делать только я? — Потому что у тебя жопа загорелась! — обиженный Доминик не сдержался и сорвался на крик. — Тебе приспичило родить ребёнка, два года уже страдаешь, но не дано нам! Что теперь, умереть, что ли?! Крис пораженно посмотрел на мужа. Неужели этот ребёнок нужен только ему? Но выяснять это сейчас, перед важной встречей, не лучшая идея. — Я тебя услышал, — как можно спокойнее постарался сказать Крис. — Я пошёл. Присмотри за Итаном. — Я же сказал, что тоже ухожу. — Да ты серьёзно, что ли?! — Вполне. Дома твоя мама. Пусть присмотрит. — При чем тут моя мама?! — Крис снова стал кричать, не удержав эмоции в узде. — При том, что Итан её сын, а не наш! — А чей, блять, ребёнок внутри Итана?! Это тебя совсем, что ли, не смущает?! Это МЫ решили завести ребёнка. Мы, а не мама. И ответственность тоже НАША! Мы решили — мы ухаживаем за Итаном, всё предельно просто. Поимей хоть каплю совести, а? Мальчишка из-за нас учебный год теряет, а у него тоже свои желания и планы на жизнь есть. Тебе сложно остаться дома на один вечер? Я больше вообще к тебе не обращусь, но помоги ты мне сейчас! Доминик молча потянулся за ключами. Крис почувствовал острую боль под ребрами, чем-то похожую на защемление нерва. Поперёк горла встал ком. Его что, проигнорировали? — Если ты сейчас уйдешь, — дрожащим голосом произнес Крис мужу в спину, — то можешь обратно не приходить! Доминик вышел, не закрыв за собой дверь. Крис слышал, как тот вызвал лифт и спустился вниз. — Прекрасно. Вот тебе и в горе, и в радости. Крис вдруг впервые за всю свою жизнь ощутил, что значит любить и ненавидеть одновременно. Два контрастных чувства разрывали, не уживаясь друг с другом, но одно всё же пересиливало. Осталось лишь понять, какое именно. Кристиан выждал несколько минут, чтобы точно не пересечься с Домиником у подъезда, и только после этого вышел. На душе было паршиво.