Я доверяю тебе

На следующий день Миранду обнаружили мёртвой, лежащей на пропитанной чёрной кровью подушке. Многие не придавали её смерти особого значения, но были и те, кто скорбел по ней. Похороны теперь уже прошлой госпожи были организованы быстро, без излишней суеты. Её болезненно исхудалое тело, наряженное в простого фасона длинное тёмное платье, уложили в чёрный мраморный гроб, обитый изнутри алым шёлком. Похороны провели в ближайшем к особняку кладбище, но это не отменяло того факта, что оно всё ещё находилось очень далеко. Присутствующих можно было пересчитать по пальцам, ведь, кроме братьев, пришли только дворецкий да пара горничных, с которыми госпожа была довольно близка. Все были одеты в тёмных тонов костюмы и фраки. Кому-то такой наряд был привычен, а кто-то чувствовал себя дискомфортно. Особенно недовольны были Сплендор с Оффендером, но они старались этого не показывать. Яму быстро выкопали, но гроб не спешили укладывать туда. Все поочерёдно подходили к нему: кто поплакаться, кто что-то сказать на прощание, а кто-то просто молча проститься. Когда с этим было покончено, Сплендор с дворецким перетащили гроб в яму и стали закапывать его. Никто не проронил ни слова, все молча наблюдали за постепенно наполняющейся землёй ямой. Спустя пару лопат с землёй гроб уже было не разглядеть. Как только яму доверху заполнили, Слендер вместе с Оффендером притащили могильную плиту и установили её прямо напротив. Трендер с особой щепетильностью отнёсся к чистоте плиты, поэтому сидел и старательно вычищал налипшие к ней комки грязи. Полностью завершив эту процедуру, все встали перед новой могилой, оценивая результат. – Как-то слишком скудно выглядит, – выпалил Офф. – А ты по-другому похороны представлял? – съязвил Трендер. – Не то, чтобы по-другому... Просто, как по мне, мы могли бы сделать что-нибудь ещё. – Например? – тут вмешался Слендер. – Ну что например... Может украсить? – неуверенно предложил Оффендер. – А толку то? Где ты видел, чтобы могилы чем-то украшали? — Слендер обвёл рукой кладбище, демонстрируя множество однотипных полуразрушенных плит. – Но всё равно, нельзя же оставить могилу пустовать... Сплендор, может ты что-нибудь скажешь? Хорош бесов считать и давай подключайся к нам! – недовольно проворчал Офф. Сплендор, который всё это время стоял в стороне, погружённый в свои мысли, наконец подошёл к братьям и присоединился к обсуждению. – Говоришь, хочешь украсить мамину могилу? – уточнил Сплендор, на что Оффендер утвердительно кивнул. Старший призадумался, ища возможные варианты. – Слышал, в мире людей принято ложить на могилу букет цветов. Таким образом они отдают дань уважения и обещают вечно хранить память об усопшем, – братья недоумевающе переглянулись. – С чего ты решил прибегнуть к людским традициям? – поинтересовался Трендер. – Вы же знаете, что мама не по своей воле стала безликой. После пережитых страданий, мы как минимум обязаны достойно проводить её... по-человечески. – Идея, конечно, неплохая... Но где мы цветы достанем? – Трендер развернулся спиной к брату и, присмотрев под собой ближайший небольшой камушек, пнул его в сторону железных прутьев забора. – Тут везде сплошной пустырь. Ни намёка на живую зелень! – И не поспоришь... – Оффендер обречённо вздохнул и приземлился на ближайший камень, приняв при этом позу "мыслителя". – А если попытаться пробраться в мир людей? – попробовал предложить Сплендор. – Забудь, – ни секунды не раздумывая ответил Слендер. – Пока отец сторожит врата в мир людей, никому туда не попасть, – как бы прискорбно это не звучало, но все мысленно с этим согласились. С каждой минутой молчания, тишина становилась всё более гнетущей, не давая возможности вставить и слова. Братья были поглощены поиском альтернативных решений. – Господа, нам уже пора уходить, – спокойно проговорил дворецкий, прерывая всеобщую меланхолию. Отчасти, братья даже были благодарны ему за это. Хоть никому и не хотелось возвращаться "домой", но вечно сидеть на кладбище тоже не вариант. Братья неспешно собрались и направились к выходу из кладбища. Как только они покинули его, живая атмосфера тут же спала с этого места. На смену ей пришли тоска и одиночество, переполняющие каждый уголок всеми забытого кладбища. Прохладный ветерок мягко сдувал пыль с могильных плит, разнося её по всему пустырю. Ярко алое небо постепенно замещалось грозовыми тучами, несущими за собой раскатистые громыхания. Одним сильным порывом ветра с характерным хрустом были сломаны тоненькие сухие ветви на мёртвых деревьях. Пару веток свалилось на могилу Миранды, как бы изображая причудливый символ. И не кому здесь убрать их... Кроме меня. Я подошла к могиле, чтобы смести упавшие ветки, но даже такую незначительную мелочь я не могла сделать. Сколько бы усилий не прилагала, всё бестолку. Я ничего не могу здесь изменить, как бы ни старалась... "Как же неприятно осознавать свою роль безучастного наблюдателя..." Я уселась напротив могильной плиты, будто бы ожидая, что кто-нибудь вот-вот появится. Однако так никто и не пришёл. Это кладбище было заброшено ещё очень давно, а похороненные здесь демоны и напрочь забыты. Глядя на могилу Миранды, на меня взирал её небольшой портрет, выгравированный у основания плиты. Было не сложно понять, что мастер, который занимался этой плитой, отнёсся к работе максимально серьёзно. Несмотря на маленькую площадь плиты и минимальную детализацию, портрет получился качественным, передавая всю красоту его хозяйки. "Странно, что я не видела ни одного её портрета в доме безликих. Хотя, припоминаю одно пустое место в коридоре..." Отвлёкшись на свои мысли, я сразу и не поняла, что туча уже находилась над кладбищем, погружая его в ещё большую темень. С неба начали падать маленькие алые капельки, стремительно врезаясь в плиты. По могиле Миранды тоненькими струйками стекала алая жидкость, смачивая сухую почву под ней. К сожалению, даже дождь не способен оживить то, что уже мертво... *** По возвращению в особняк братья вместе со слугами, выжимая насквозь промокшие костюмы, собирались расходиться. Прошло достаточно много времени с момента их ухода и все сильно вымотались. Слуги быстро удалились, а братья поспешили подняться наверх. Как же им хотелось без лишних хлопот добраться до своих комнат, но их надеждам было не суждено сбыться. – Где вы были? – строгий бас отца донёсся прямо с вершины лестничного пролёта, заставляя братьев тут же замереть посреди лестницы. – А ты типо не знаешь? – раздражённо хмыкнул Офф. – Ваше присутствие на похоронах было не обязательно. Вы могли доверить всё слугам, – Кабадатх не сдвинулся с места, продолжая возвышаться над своими сыновьями. – Правда что ли? Может ещё скажешь, что не стоило хоронить её! – Оффендер постепенно вскипал, лишь крепкая хватка Слендера за локоть удерживала его от нежелательных действий. – Щенок, ещё дерзить мне смеешь! – до этого строгий бас незаметно становился более угрожающим, предвещая неминуемую стычку. – ТЫ ДЛЯ МЕНЯ НИКТО! ЕСЛИ БЫ НЕ ТЫ... Оффендер не успел и договорить, как его откинуло в противоположный конец холла, с с силой впечатав в каменную стену. На месте, где он буквально только что был, красовалось чёрное пятно крови, медленно впитывающееся в тёмно зелёный ковёр. Кабадатх уже стоял напротив раненого Оффендера, замахиваясь на него косой. – ОТЕЦ, СТОЙ! – Трендер мигом телепортировались к брату, прикрывая его собой, пока Слендер пытался помочь ему встать, но отец не желал его слушать. Коса со свистом опускалась вниз, пока её не остановили. Сплендор влез между братьями и отцом, векторами схватив косу, из-за чего Кабадатх сердито прорычал. – А ты ещё куда лезешь? Хочешь занять его место? – он резко дёрнул косу, заставив Сплендора пошатнуться, но у него получилось устоять на ногах. – Отец, прекрати... – Сплендор ни в какую не хотел отпускать косу, но и отец не собирался уступать. Он ещё раз попробовал выдернуть косу, при этом крутанув ей так, что некоторые вектора попали под удар, вынуждая Сплендора отпустить оружие. – Чтобы через пять минут был у меня в кабинете, – с этими словами глава семейства растворился, оставив после себя полный хаос. – Урод... – прошипел Оффендер, придерживаясь за кровоточащий бок. – Помолчал бы лучше. Тебя жизнь вообще ничему не учит? – Слендер помог подняться брату, подставив ему своё плечо. – Сплендору и так не сладко приходится, а ты ему ещё хлопот доставляешь. – Могло быть и хуже... – Сплендор уставился на чёрное пятно на ковре, но тут же отвернулся. – Ты как? – Как видишь, ещё живой, – Оффендер усмехнулся, пытаясь подтвердить слова, однако Сплендор ни капли ему не поверил. – Да ладно тебе! Смотри, рана уже почти зажила, – он продемонстрировал быстро затягивающийся глубокий порез и сразу же прижал его рукой. – К тому же, видел его перекошенную рожу! Это того стоило... – Лучше бы тебе по голове зарядил, может хоть так получится мозги вправить, – Трендер впритык подошёл к недозачинщику, тыкая ему в лоб пальцем. – Что вякнул, мелочь! – Оффендер хотел схватить младшего за палец, как тотчас получил подзатыльник от Слендера, и тот моментально успокоился. – Сленди, можешь позаботится о брате. Тренд – вызови сюда слуг, пускай всё здесь уберут, – старший направился вверх по лестнице, собираясь уходить. – Ты серьёзно к отцу пойдёшь? – Офф выжидающе уставился на брата, но он промолчал. Немного помедлив, он тихо проговорил. – Прости. – Ты не виноват. Любой бы из нас не сдержался, – Сплендор повернулся к брату и как только мог добрее улыбнулся. – Поправляйся. Сплендор ушёл на второй этаж, скрывшись за мраморной колонной, оставив своих братьев позади. С первого этажа была еле слышна глухая ругань, которая быстро прекратилась. Сплендор неохотно шагал вдоль коридора, приближаясь к кабинету отца. Он явно был недоволен предстоящим разговором, но выбора не было, ведь ему не хотелось ещё больше гневать отца. Иногда он злился на своего брата за его вспыльчивый характер, однако и осуждать не мог. Он прекрасно понимал его чувства, поэтому всегда прикрывал, стараясь замять нарастающий конфликт. Как ни как, братья были его теперь уже единственной опорой. Дойдя до массивной двери кабинета, Сплендор, предварительно прочистив горло, сдавливаемое тугим воротником рубашки, уверенно постучал. Дождавшись равнодушного "Войди", он вошёл в кабинет. Отец сидел за своим рабочим столом и что-то неотрывно писал. – Зачем меня звал? – Кабадатх отложил в сторону перо и кивком пригласил сесть в кресло возле стола. Сплендор послушно исполнил просьбу. – У меня к тебе серьёзный разговор, – Сплендор напрягся, понимая, что этот разговор не сулит ничего хорошего. – Я считаю, что настало время для твоей первой охоты. – Отец, я уже говорил, что не собираюсь этим заниматься! – Меня это не волнует. Ты обязан занять место главы. Думаешь, сможешь вечность жить беззаботно? Какой же ты демон, если не способен проявить силу и жестокость! – Не все демоны жестокие! И я не выбирал рождаться демоном! – Сплендор подскочил с кресла, всем весом облокотившись на стол. – Замолчи! – тяжёлый кулак отца приземлился на деревянную столешницу, оставляя глубокую вмятину на ней. – Мне не хватало ещё твои капризы слушать. Завтра же отправляешься в мир людей на охоту и это не обсуждается! – Что... В мир людей? – земля ушла из-под ног Сплендора. Он ошарашенно смотрел на отца, не понимая, говорит он это всерьёз или просто издевается над ним. – Всё верно. Ты должен убить человека. – Кабадатх убрал со стола выбитые щепки и, будто бы ничего не произошло, снова приступил к работе. – Но... – старший хотел переубедить отца, однако он не дал и слова сказать. – Никаких но. Завтра, когда взойдёт звезда, чтобы уже был в подвальном помещении. А теперь свободен, – перо зашкрябало по бумаге, выводя изящные символы. Сплендор, не проронив ни слова, покинул кабинет Внутри бушевали смешанные эмоции. Казалось бы, тебе прямо на блюдце с золотой каёмочкой преподнесли билет в столь желанный мир людей. Вот только и цена за этот билет высока. Стоит ли оно того, чтобы пойти против собственных принципов? Или всё же рискнуть? Пока он витал в своих мыслях, его окликнула знакомая фигура в конце коридора. – Сплендор! Уже закончили? – к нему подбежал Трендер, переодетый в домашние брюки и джемпер. – Чего вызывал? – Сплендор мялся на месте, не решаясь говорить, но все же признался. – Завтра я иду в мир людей, – Трендер удивлённо уставился на брата, не понимая причину его подавленного состояния. – Так это же отличная новость! Почему ты не рад? Ты наконец-то сможешь увидеть людей вживую и даже пообщаться с ними! – Трендер ободряюще похлопал брата по плечу. – Ты просто не знаешь, зачем меня туда отправляют, – Трендер замер, не зная, что сказать. В памяти всплывал только один возможный вариант. – Неужели... на охоту? – неуверенно спросил младший, на что старший, чтобы не отвечать, просто отвернулся, подтверждая догадку брата. – Я не хочу никого убивать... – зло прошипел Сплендор, обречённо сжимая кулаки. – Но если я этого не сделаю... – Сплендор не стал договаривать, зная, что может произойти всё, что угодно, за неповиновение отцу. Даже страшно представить, что может взбрести в голову этому монстру. – Хмм... А как насчёт того, чтобы убивать тех, кто и так присмерти? – предложил Трендер, однако это только больше разозлило Сплендора. – Чушь не неси! Даже если человек находится присмерти, он всё ещё является живым человеком. Я не собираюсь отнимать последние минуты чьей-то жизни. – А если само его существование приносит страдания? – Сплендор замолк, внимательно слушая брата. – Допустим, неизлечимо больной или какой-нибудь дряхлый старик... Считай двух зайцев одним выстрелом: ты и прекратишь их мучения, и исполнишь своё задание. – И всё же... – старший безликий никак не мог не согласиться с данным предложением. Для него оно сейчас было наилучшим вариантом. Но что-то не давало ему покоя, и он не мог понять, от чего так мерзко на душе. – Знаю, что ты категорически против убийств. Но порой из двух зол стоит выбирать наименьшее. Если не выполнишь это задание, отец придумает что-нибудь гораздо хуже. – Понимаю... Спасибо за поддержку. Думаю, дальше я сам справлюсь. И опять он показывает свою широкую улыбку, как бы благодаря брата и одновременно внушая ему, что всё в порядке. Трендеру не раз приходилось видеть такую его улыбку. Он крепко обнял брата, показывая ему, что всегда будет рядом, несмотря ни на что. Ему хотелось сделать что-то большее, чтобы облегчить нелёгкую участь брата, но, к сожалению, он был мало на что способен. Сплендор обнял Трендера в ответ. Его руки мелко подрагивали, цепляясь за джемпер брата. Как только Сплендор успокоился, он отпустил брата и они молча разошлись по разные стороны. Шаркая ногами по ковру, Сплендор наугад шёл по коридору, надеясь, что скоро дойдёт до своей комнаты. Мимо проходили слуги, тут же уступая дорогу господину. Минуя их, за спиной доносилось тихое перешёптывание. Однако Сплендор не обращал на них внимание. Ему важнее было поскорее найти дверь в свою спальню, закрыться там и часами лежать на кровати, воображая в голове красочные эпизоды из возможной жизни в людском мире. Остановившись напротив светло малиновой двери, завешенной различными рисунками, картинками и вырезками из старых газет, он положил свою обессиленную руку на золотую ручку и плавно её опустил. За дверью оказалась просторная комната, декор которой был в основном пастельных тонов, но также выделялись и яркие вещи. В центре комнаты располагалась огромная кровать с балдахином, по бокам невысокие тумбочки на тонких ножках. С боку стоял широкий шкаф до потолка с двумя большими дверцами и парой шуфлядок внизу. Местами лежали плюшевые игрушки да разноцветные коробки с различным реквизитом для праздников на любой случай жизни. Только с помощью них он мог хоть как-то скрасить серые будни в этом мрачном особняке. Обычно хватало и одного взгляда на всю эту коллекцию, чтобы поднять себе настроение, но не сегодня. Сплендор устало повалился на кровать, проваливаясь в мягкий матрас. Прежде чем замертво завалиться спать, он тяжко вздохнул, шёпотом проговорив: – Будет трудно...