Переплетение судеб

Согласно традиции, Госсен должен присутствовать на новогодней вечеринке. Несмотря на сопротивление младшего брата, Эймон приводит его на праздник. Ранее таких инцидентов не было.

***

      Госсен ненавидел вечеринки. За тринадцать лет своей жизни на них так и не происходило ничего хорошего.        Связи, перспективы брака, демонстрация статуса — ничто не имело для него значения.        Ехать три дня сюда, только для того, чтобы увидеть празднование Нового года принцессы не стоило того. Вкусная еда доступна и дома.       Пока какой-то барон произносил речь, мальчик крутил и подбрасывал нож для мяса. В ближайшее время никто не будет ругать его за игру. Его столик пуст, а другие гости были слишком заняты общением в другом месте. Его брат, Эймон, вёл разговор с патриархами за другим столом.       Программа перешла к традиционному новогоднему розыгрышу подарков принцессы. Госсен становился всё более нетерпеливым в ожидании конца. Он произнёс простое заклинание и наполнил свой нож небольшим количеством магии. Настолько слабой, чтобы её нельзя было заметить. Лезвие светилось мягким голубым цветом, излучая тепло и силу. Проведя кончиками пальцев по рукоятке, он неловко уронил нож.        — Ой...       Госсен ожидал громкого звона, когда оружие ударится о стакан, но, к счастью, шум был заглушен хлопками людей. Всё их внимание было сосредоточено на принцессе. Стекло лопнуло от соприкосновения с магией, и ананасовый сок пролился на его брюки прямо между ног.       — Вот дерьмо, — он поспешно схватил салфетки и яростно протёр белые брюки.       Трубы и барабаны возвещали главное событие. Поскольку все с нетерпением ждали выступления принцессы, Госсен спланировал поспешный уход. Как только он собрался встать, свет в столовой погас, скрыв пути к отступлению. Тьма была настолько непроглядной, что мальчик не был уверен, что не врежется в колонну.       Прожектор осветил принцессу Сильвану в великолепном платье. Она опустила руку в стеклянную чашу с сотнями крошечных пергаментов.        — Приз этого года — Священный Меч покойного короля Аврелия I. Победитель не кто иной, как... — барабан застучал быстрее, нагоняя интригу, — Госсен из Дома Паксли! — Яркий свет переместился на подростка, который всё ещё прятал половину тела под столом. — А вот и он! Лорд Госсен, пожалуйста, поднимитесь на сцену, чтобы получить свой приз.       Глаза мальчика метались из угла в угол, в ушах гудело от всех этих радостных криков и хлопков, окружавших его. Судорожно дыша, он мог услышать своё сердцебиение среди громких звуков.        Пятно на его штанах не исчезло магическим образом только от того что его вызвали.       Возможно, ему было наплевать на мнение Старейшин, но он не хотел, чтобы вся монийская знать думала, что с ним произошел такой… несчастный случай. Особенно дамы.       — Лорд Гусион, пожалуйста, поднимитесь на сцену. — в голосе принцессы пропал энтузиазм, заменившись повелительным тоном с нотками раздражения. — Ходили слухи, что меч моего деда убил тысячу демонов, — сказала она собравшимся, чтобы заполнить паузу. К ужасу мальчика, она позвала нескольких рыцарей и что-то прошептала им.        Они хотят добраться до него.       Показать всем его позор.        Госсен молился добрых две секунды, прежде чем Владыка Света ответил. Его брат пришёл к нему от герцогского стола, выглядя одновременно смущённым и раздражённым. Сейчас или никогда. Подросток глубоко вздохнул и пошатнулся.       — Аргх! — мальчик сгорбился, схватившись за живот и громко завыл. — Б-больно! Эймон! — послышались ошарашенные вздохи, а некоторые женщины закричали. Он решил усугубить ситуацию и упал на пол, приземлившись на живот.       — Госсен?! — воскликнул старший брат, вскочив со стула. — Пожалуйста, будь в порядке... — Эймон опустился на колени и тронул его за плечо.        Никогда в жизни Госсен не слышал, чтобы его брат так паниковал. Эймон попытался поднять тело Госсена, но подросток в ответ схватил его за рубашку.       — Эймон, забери меня отсюда, черт возьми, —  прошептал Гусион, потянув Эймона вниз.       — Что?..       — Я пролил напитки себе на штаны. — Эймон поднял бровь, услышав рассказ. — Клянусь, именно это и произошло! Пожалуйста! Я лучше умру, чем пойду на сцену!       Эймон кинул нечитаемый взгляд на брата: то ли разочарованный, то ли изумленный.  Не говоря ни слова, он снял свой плащ и завернул в него младшего брата. К удивлению Госсена, Эймон нёс его на руках. Как младенца.       В этот момент ему захотелось провалиться в Бездну и исчезнуть навсегда.       Множество людей окружили их, но Эймон отказался от какой-либо помощи пока он нёс Госсена из столовой.        — Пожалуйста, не волнуйтесь, — объявил Эймон спокойным, но авторитетным голосом обеспокоенным дворянам. — Это семейное проклятие, милорды и леди. С моим младшим братом всё будет в порядке.        Шум в столовой стих, когда он вышел на улицу и закрыл дверь. Гусион вывернулся из рук своего старшего брата с пылающими щеками.       — Ты не должен был нести меня вот так!       Оставшись наедине с Госсеном, Эймон наконец расслабился и рассмеялся: его лицо покраснело, когда он пытался сдержать смех и придать себе невозмутимый вид. Но видя состояние штанов брата, смех лишь нарастал. Гусион не проронил ни звука, когда Эймон нежно взъерошил его волосы.       — Не волнуйся, я никому не расскажу. Придумаю уж какое-нибудь оправдание нашему скорому уходу. Всё же, проклятие — не лучший вариант.        — Я ценю это. — пробормотал Госсен.       — Ты у меня в долгу, — Эймон положил руку на плечо брата. — Давай поедем домой. Я не вынесу еще одной речи.