тривиальные вопросы о тройном убийстве (с ответами)(trivial questions about a triple murder (with answers))

— У меня ужасные новости, — сказал Эндрю, входя утром в офис Ваймака. — Похоже, ты этому рад, — упрекнула его Элисон, каким-то образом уже оказавшаяся там вместе с остальными членами команды. Даже Мэтт и Сет уже пришли, вернувшись с пробежки по грязным улицам Балтимора. — В чем дело? — спросил Ваймак, прежде чем Эндрю успел ответить, сделав паузу в середине своего предложения. Эндрю сделал глоток кофе, притворяясь, что он не обжигает рот. Нужно было немного потерпеть ради драмы, особенно ради такой большой, как та, которую он принес к столу. — Наш любимый заключенный не тот, кем кажется, — самодовольно сказал Эндрю. — Что еще нового, — сказал Сет себе под нос. Ваймак заставил его замолчать взглядом, способным убить человека, но к которому у Лисов со временем выработался иммунитет. По крайней мере, это заставило Сета замолчать. — Продолжай. Эндрю прислонился к дверной раме, наслаждаясь пытливыми взглядами, потому что никто из них даже не подозревал, какой огонь горит прямо у них под ногами. Никто из них, кроме Эндрю. (Это был пожар в мусорном контейнере.) — Натан Веснински был отцом Нила, — произнес он намеренно, и слова горели у него на языке. Это был секрет, который он не имел права раскрывать, правда, которая слишком много времени провела в темноте, но Эндрю обменялся ею в соответствии с правилами. Голубые глаза Нила дали ему разрешение. — Чушь, — неловко рассмеялась Элисон после изумленной паузы. — У Мясника нет сына. — Или есть? — неуверенно спросила Дэн. Эндрю пожал плечами. Это не имело значения. Нил мог быть лжецом, но это была не ложь, которая поглощала его изнутри, вовсе нет. Это была правда. Так и должно быть. — Ты уверен? — спросил Ваймак, как будто он не знал, что лучше не сомневаться в словах Эндрю. Вместо ответа Эндрю бросил на него ровный взгляд. — Я скажу Рене, чтобы она проверила это. Дэн выбрала момент, чтобы бросить документы, которые держала в руках, прямо в урну. Возможно, это были различные планы, как избавить Нила от господства Мориям, как обеспечить ему безопасное место для проживания, как устроить для него новую жизнь где-то далеко-далеко. Наличие Мориям в пьесе было достаточно сложным делом. Но спрятать Веснински казалось невозможным. Нил знал это с первого дня, когда они заперли его в ярко освещенной клетке, с того момента, когда он позволил себя поймать. Свобода не была для него вариантом. — Он — дар, который просто продолжает приносить плоды, — сказала Дэн с беспомощным видом. — Да, если проблемы — это то, чего ты хочешь на гребаное Рождество, — рассмеялся Сет без тени юмора. — Почему он до сих пор здесь? Какого хрена вы исполняете все его прихоти? — Он свидетель, — спокойно сказал Ваймак. — Он гребаный убийца, — сказал Сет. — Некоторые люди заслуживают второго шанса, Гордон. Это твой первый день на работе? В данный момент Сет не был расположен к проповедям на рабочем месте. Он был в трех секундах от того, чтобы самому стать убийцей, и Мэтт, который обычно мог отговорить его от плохих решений, ничего не делал, чтобы сдержать гнев. Мэтт даже не смотрел на него. Эндрю отложил эту информацию на потом. — Нахуй вторые шансы, — фыркнул Сет. — Он обвел вас всех вокруг пальца, даже не вставая со стула, а большинство из вас даже не разговаривали с ним! Ваймак скрестил руки в знак несогласия, но не повысил тон, чтобы подражать Сету; он знал, что лучше не кричать в ответ. По контрасту с его ровным спокойствием Сет казался разъяренной дамой средних лет, у которой случился срыв посреди Уолмарта. Мэтт по-прежнему хранил молчание. — Отсутствие сотрудничества со стороны Нила вряд ли удивительно, учитывая его обстоятельства, — сказал Ваймак. — А Эндрю выудил из него все самое важное. Сет улыбнулся, и это ему не очень-то шло. Он и близко не подошел к улыбке Нила, которую тот унаследовал от отца, но это заставило Эндрю рефлекторно приготовиться достать свои ножи. — При всем уважении, тренер, Миньярд вроде как скомпрометирован. — Так ли это? — спросил Ваймак, подняв бровь почти до линии волос. Он бросил взгляд на Эндрю, который только пожал плечами в ответ — для него это тоже было новостью. — С каких пор он проводит свое свободное время в белой комнате? Мы все знаем, что вам пришлось подкупить его выпивкой, чтобы он зашел внутрь хоть на минуту, тренер. И что теперь? Пропала запись вчерашнего вечера, и я сомневаюсь, что ваш любимый свидетель выходил из камеры, чтобы стереть ее, — самодовольно сказал Сет. — Нил не разговаривает без выключенных камер, — возразила Дэн. — Да, конечно, — засмеялся Сет. — Держу пари, они трахаются, когда никто не смотрит. Это была не та кульминация, которую ожидал Эндрю. Судя по реакции, этого не ожидал никто в комнате. Эндрю медленно моргнул, но реальность не изменилась, когда он снова открыл глаза. — Что? — спросил Сет, когда никто не отреагировал. — Я прямо здесь, — категорично ответил Эндрю. — Правда? Не заметил. — Сет… — попыталась Дэн, но Сет оборвал ее. — Мне плевать. Дай мне ключи. Я хочу поговорить с ним. — Он не разговаривает ни с кем, кроме Эндрю, — предупредил его Ваймак. Это была не вся правда, учитывая побег Рене из комнаты Нила посреди ночи. Но это было достаточно правдой, чтобы на лице Сета появилась усмешка. — Интересно, почему, — насмешливо сказал он, будучи настолько самоуверенным идиотом, насколько это вообще возможно. В этот момент Эндрю решил устроить ему проверку на реальность. Он снял с пояса ключи от комнаты Нила и бросил их прямо в лицо Гордону. Сет поймал их, к своему большому разочарованию. Но, возможно, для того, чтобы вбить в его голову хоть немного здравого смысла, потребовался бы удар побольнее — удар стулом, может быть. А скорее всего, авария с грузовиком. Ваймак в отчаянии покачал головой, но не стал протестовать, когда Сет выбежал из комнаты. — Боже мой, — пожаловалась Элисон. — Не могу поверить, что я с ним встречалась. — Не самое лучшее твое решение, — сказала Дэн, нежность в ее тоне была почти тошнотворной. Эндрю решил последовать за Гордоном, прежде чем они начнут целоваться в кабинете Ваймака. Сет уже отключил камеры, когда вошел в комнату рядом с яркой клеткой Нила, тусклость помещения была ему знакома. Ваймак нахмурился, и Эндрю решил не обращать на это внимания ради бесплатного развлечения. Нил ни за что не собирался разговаривать с Сетом. Дэн и Элисон вошли в комнату через мгновение после них, держась за руки, но в остальном выглядя вполне презентабельно. Мэтт не присоединился к веселью, и это было его упущением. Эндрю нашел кресло с хорошим видом и откинулся на спинку, устраиваясь поудобнее для этого дерьмового шоу. Его взгляд сразу же остановился на Ниле, как будто не было другого места для взгляда, как будто сгорбленная форма Нила была центром всего, как будто Сет был прав. Как будто Эндрю действительно был скомпрометирован. Сет отпер двери в тюрьму Нила с уверенностью глупого и неразумного человека и целеустремленно вошел внутрь. Нил не смотрел на него. В груди Эндрю зашевелилось удовлетворение — Нил ни за что не стал бы разговаривать с Сетом. Он знал это. Игнорирование Нила только подтверждало это. Это не помешало Сету объявить о своем присутствии, ударив ладонями по столу, что вывело Нила из состояния безразличия. Эндрю мог видеть перемену на лице Нила, тот самый момент, когда он посмотрел в лицо Сета и не нашел там того, что ожидал — момент, когда Нил понял, что это не Эндрю пришел в гости. Конечно. Нил был готов обнять Эндрю после того, что произошло ночью. Эндрю удалось не ухмыльнуться. Нил снова сгладил свое выражение лица, превратив его в маску безразличия, и продолжал смотреть на стену. Сет не отпустил его так просто. — Я не очень хорошо читаю по губам, — сказала Элисон, едва скрывая свое веселье. — Но я абсолютно уверена, что Сет только что назвал его педиком. — Это не очень хорошо, — сказала Дэн. — Шансы на выживание? — Ниже нуля. Эндрю наблюдал, как Нил лениво двигает головой, чтобы снова посмотреть на Сета, намеренно, со всем временем в мире. Губы Сета продолжали шевелиться в безмолвной демонстрации глупости, гнев был виден в его позе, ярость была написана в его глазах. Нил не был впечатлен. Возможно, его это позабавило. Его взгляд метнулся к одностороннему зеркалу, как будто пытаясь определить, сколько глаз смотрит на него, как будто пытаясь выяснить, смотрит ли Эндрю. Нил пожал плечами, затем снова перевел взгляд на лицо Сета, на его губах застыла улыбка отца. — Он действительно похож на Натана, — сказала Дэн в наступившей тишине. — Это улыбка. У меня от нее мурашки по коже, — согласилась с ней Элисон. Нил продолжал улыбаться, наклонившись вперед на своем сиденье, руки в наручниках соединились под подбородком. Он ждал. Чего, Эндрю не знал. Нил ждал, пока что-то произойдет, бесконечно забавляясь и терпеливо ожидая, и Эндрю не мог оторвать от него глаз. Это было похоже на наблюдение за змеей, когда знаешь, что она в любую секунду может нанести удар, — как наблюдать за опасным человеком, который делает свой ход. Захватывающее зрелище через стекло. Но не так сильно, когда ты заперт внутри, в опасности. Сет на секунду перевел дыхание, его кричащий монолог должен был утомить, и Нил выбрал именно этот момент, чтобы сказать что-то в ответ. Всего одно слово, возможно, два. Эндрю не умел читать по губам. Но он провел достаточно времени, запертый в клетке с Нилом, чтобы точно знать, каким тоном это делается. Слова, сказанные небрежно, но намеренно подобранные так, чтобы ударить именно туда, куда хотел Нил — именно туда, где было больно. Слова, которые заставили Сета замереть в своем движении, заставили его гнев ослабнуть. Эндрю знал, что Нил может сделать со словами. Он мог выстроить целую новую историю из своей лжи и полуправды, он по собственному желанию мог поймать в клетку любого. Эндрю слишком часто оказывался в такой ситуации. Он хотел знать, что сказал Сет, чтобы заставить Нила ответить. — Подождите, подождите, что он сказал? — спросила Элисон вслух, но ответа не получила. — Где Рене, когда она нам нужна? Нил поднес руку к щеке, скрывая губы от посторонних глаз, но при этом выглядел скучающим. Умение Рене читать по губам было бы бесполезно, даже если бы она присутствовала. Единственная подсказка, которую они смогли получить, была написана для всеобщего обозрения шоком на лице Сета. По крайней мере, игра Эндрю в покерфейс была лучше, чем это. Сет снова вдохнул, чтобы сказать что-то, несомненно, глупое. В конце концов, ему не хватило слов. Остановил его Нил или он решил оборвать себя, осталось загадкой. Гнева, с которым Сет ворвался в комнату, уже почти не было. Он заметно сдулся, плечи ссутулились, руки нашли свое место в карманах. — Что, черт возьми, Нил ему говорит? — Не быть козлом? Ха, как будто это когда-нибудь сработает. Нил жестикулировал свободной рукой, наклонив голову в сторону. Эндрю понял, что был задан вопрос, возможно, такой, на который Нилу было искренне любопытно получить ответ. Сет опустил голову, устремив взгляд в пол. Комната была освещена тем же ярким белым светом, что и всегда, и это никак не скрывало красноту щек Сета. — Эндрю? — с интересом спросил Ваймак. — Ни малейшего понятия, тренер, — ответил Эндрю, не отрывая взгляда от разыгравшейся перед ним трагедии. После паузы губы Сета шевельнулись, небольшое, неразборчивое движение. Нил кивнул в ответ. — Неужели Сет… — начала Дэн с удивлением, — он только что извинился? — По-моему, это было похоже на «извини», — засмеялась Элисон. — Что за черт? Эндрю не обратил на них внимания. Нил убрал руки под подбородок, пальцы переплелись, выражение лица было самодовольным. Его улыбка потеряла свою первоначальную остроту, и Эндрю мог только гадать, в чем дело. Он не думал, что Сет разыграл карту «Я думаю, что вы с Эндрю трахаетесь». В конце концов, Нил не смеялся под столом. Сет повернулся на пятках и направился к дверям с четвертью той энергии, которая была у него при входе, как человек, идущий навстречу своей верной гибели. Элисон и Дэн были способны абсолютно оправдать эти ожидания — они уже стояли в дверях, поджидая его. Нил не смотрел вслед Сету, когда тот выходил. Вместо этого он бросил взгляд на зеркало, на Эндрю и улыбнулся. Из ярко освещенной комнаты невозможно было заглянуть в тусклую. Но Эндрю чувствовал, что их взгляды встретились, даже несмотря на этот маленький факт. — Хэй, Сет, как все прошло? — ласково спросила Элисон, когда Сет закрыл за собой двери. — Не очень, да? — Заткнись, Рейнольдс. — Неа, не думаю, что сделаю это. Нил хорошо надрал тебе задницу, — подтолкнула Элисон. — Он даже не… Подожди, ты плачешь? — Пошла ты, — сказал Сет, и его голос был напряжен от слез, от силы воли, чтобы удержать их. Он не очень хотел объяснять, что произошло в комнате, какие раны Нил сумел разорвать, и было обидно не знать. Это, несомненно, стало бы интересной историей. В глазах Нила не было ответа на этот вопрос, а одностороннее зеркало насмешливо разделяло их — граница, которую нельзя пересекать. Он откинулся в кресле, окончательно успокоившись. Эндрю сделал глоток холодного кофе и проигнорировал вопросительный взгляд, брошенный на него Ваймаком.

***

Нил спал в углу комнаты, когда Эндрю решил навестить его. Это не выглядело особенно удобным, в комнате было больно светло и холодно, но Эндрю полагал, что есть места для сна и похуже. По крайней мере, Нил стратегически выбрал единственный угол комнаты, где камера не могла его видеть, единственное место, защищенное от посторонних глаз. Эндрю отпер двери с тщательно продуманным планом напугать его до смерти — план, который был разрушен, когда Нил проснулся в тот момент, когда двери открылись. Он был настороже и готов к бою. Когда он увидел, что это всего лишь Эндрю, он снова закрыл глаза. Это было почти оскорбительно. Эндрю ожидал хотя бы унции уважения к своей угрожающей ауре или грозному присутствию. Минимум настороженность, если не что-то еще. Но Нил выглядел довольным тем, что продолжал лежать на своем месте, как угроза, которой он и был. Совершенно невежественный. Абсолютно безразличный. Эндрю подошел к нему, полностью утратив чувство самосохранения накануне вечером, когда его ножи лежали на металлическом столе на всеобщее обозрение. Когда Нил решил сказать ему правду и вернуть ножи, не пытаясь вырваться. Он ударил Нила ногой в голень. Нил просто повернулся на другой бок. В конце концов, он подставил Эндрю холодное плечо. Эндрю, конечно, не находил это забавным. Возможно, он мог бы пнуть его посильнее, чтобы получить хоть какую-то реакцию, кроме незаинтересованности и фальшивого храпа, но тогда Нил наверняка бы как-нибудь отомстил. Он был таким мелочным. Но чтобы получить от него хоть что-то, хоть что-то важное, Эндрю должен был снова сделать поле игры ровным. Нил не чувствовал необходимости следовать правилам их сделки, прижавшись спиной к стене. — Кассета исчезла, — сказал Эндрю, превратив выражение своего лица в нечто, по крайней мере, малопонятное. Он не ожидал немедленного ответа, и он его не получил. Достаточно было того, что он знал, что Нил слушает. — Я стер запись. Грудь Нила продолжала равномерно подниматься и опускаться, и Эндрю был заворожен этим движением. Он позволил тишине заполнить пробелы, то, что он не хотел говорить вслух. Такие вещи, как то, что я избавился от единственной реальной улики, которая у нас была. Такие вещи, как то, что мне пришлось выбирать, и я решил защитить тебя. Такие вещи, как Я ненавижу тебя, Я ненавижу тебя, Я ненавижу тебя. — Зачем ты это сделал? — спросил наконец Нил, но не отошел от стены. — В прошлый раз, когда я проверял, ты не был настолько глуп. — Я признался в убийстве собственной матери, не так ли? — Есть возможность вырезать что-то из записи, ты это знаешь. Эндрю позволил тишине говорить за себя. Нил перевернулся на другой бок, его волосы упали на глаза, когда он изучал выражение лица Эндрю. Было труднее, чем обычно, держать лицо прямым, не позволяя себе ничего показать. Несмотря на все усилия, Нил, казалось, что-то нашел. — Почему? — спросил он снова, на этот раз тише, вопрос не предназначался Эндрю. Это была освобождающая мысль, что ему не нужен ответ на него — Эндрю не был уверен, что он у него есть. По крайней мере, такого, который бы взывал к здравому смыслу. Он не стал раздумывать, прежде чем избавиться от пленки, прежде чем сделать все так, как будто он отключил камеры, прежде чем войти в комнату. Как обычно. Как всегда. Он даже не помнил, как произнес слова мою мать, когда глаза Нила наполнились предвкушением, он не заботился об очевидном нарушении правил безопасности, вынимая ножи. Просто было что-то неоспоримо неправильное в том, что Нила застали за тем, что он говорил правду посреди ночи. Правду, которая принадлежала Эндрю. Нил смотрел на него, не говоря ни слова, как будто что-то изменилось в том, как устроен мир. Он принял сидячее положение, привалившись спиной к стене, и Эндрю не мог понять, какие мысли проносятся у него в голове. — Что ты сказал Сету? — спросил Эндрю, не желая больше выносить это странное молчание. Смена темы пошла бы на пользу им обоим. Нил переключился на настоящее, на его губах появилась улыбка, и он жестом пригласил Эндрю присоединиться к нему на полу. Эндрю так и сделал. Он повторил позу Нила, прислонившись к стене, вытянув ноги в комнату. Белая плитка была холодной и неприятной на ощупь, но это было лучше, чем стулья, подумал он. — Ну? — спросил он снова, глядя на двери напротив них. Если бы кто-нибудь вошел в тусклую комнату по ту сторону зеркала, перед ним открылось бы интересное зрелище. — Я просто сказал ему то, что он уже знал, — ответил Нил, пожимая плечами. — Очень конкретно. — Он вел себя как придурок без всякой причины. Эндрю повернул голову вправо, обнаружив, что Нил уже смотрит на него. — В отличие от тебя? — спросил он, слова почему-то застряли у него в горле. Нил улыбался, как всегда, и Эндрю старался не задерживать на нем взгляд. Он с силой ударился головой о стену и сосредоточился на гипнотизировании двери. Плитка под его рукой уже нагрелась от его прикосновения, но пол был холоднее, чем нужно. — В отличие от меня, — сказал Нил, в его голосе слышалась ехидная ухмылка. Эндрю удержался от желания фыркнуть от очевидной лжи. — Рене сказала мне, что в вашей команде полно придурков и неудачников. Я просто предположил, что Сет не исключение из правил. — Придурков и неудачников, — повторил Эндрю. — Ее слова? Нил покачал головой. — Конечно, нет. Я перефразировал. Эндрю хмыкнул в ответ. Рене не стала бы говорить о Лисах такими словами. Она предпочитала менее прямолинейные, но все равно правдивые выражения. — Я просто хотел спросить, — начал Нил, подтягивая колено к груди, и Эндрю каким-то образом знал, что Нил спрашивает не к добру. Его правоту доказало следующее предложение. — Зачем Сет пришел сюда? Он так и не дошел до сути. — Ты хочешь сказать, что не дал ему дойти до сути, — категорично заметил Эндрю. Они не видели Сета с того момента, как он со слезами на глазах выскочил из комнаты Нила, прокричал какое-то дерьмовое извинение и вышел за двери. — Я не был уверен, что она есть. В глазах Эндрю это было справедливое объяснение. С Сетом никто никогда не был уверен. Эндрю намеренно повернулся к Нилу, который прислонился головой к стене, закрыв глаза. Возможно, было бы забавно рассказать ему правду. Лучше, чем сидеть в тишине, играя в гляделки с дверью. — Он думает, что мы трахаемся, — тупо ответил Эндрю. По крайней мере, настолько, насколько ему это удалось, что было гораздо меньше, чем он ожидал. Нил издал неловкий звук, нечто среднее между фырканьем, задыханием и приступом кашля, и повернулся к Эндрю с расширенными глазами. — Здесь? — сумел спросить он, глядя на одностороннее зеркало, которое не давало им знать о возможных зрителях. Эндрю пожал плечами. Он сделал вид, что не заметил, что Нил спросил здесь?, вместо того чтобы спросить с тобой?, и ему потребовалось больше, чем следовало, чтобы не зацикливаться на этом. — Сет не самый умный, — сказал он, чтобы хоть что-то сказать. — Я похож на обладателя стокгольмского синдрома, или у тебя есть история? — спросил Нил, глаза блеснули юмором, и Эндрю не смог отвести взгляд. — Нет, — сказал он. — К первому или ко второму? — Нил резко оборвал себя, когда Эндрю послал ему свой лучший убийственный взгляд. Похоже, это не произвело желаемого устрашающего эффекта, но, по крайней мере, он не закончил предложение. — Ладно, ладно, можешь не отвечать. Эндрю решил, что этого достаточно. Он встал с холодного пола и потянулся, болезненно ощущая, как глаза Нила, казалось, задержались на его отражении в зеркале. Их взгляды встретились, и Эндрю вопросительно изогнул бровь. Нил не опустил его. — Пялишься, — резко сказал Эндрю, просто чтобы посмотреть, заставит ли это его остановиться. Не заставило. Если что и произошло, то от этого стало еще хуже. — Ну, больше тут смотреть не на что. Я уже осматривал эту комнату раз или два, — сказал он, как мудак, которым он и был. — Ты видел и меня раз или два, — возразил Эндрю, идя к дверям. — И ты увидишь меня и эту комнату снова, если не объяснишь, что происходит в империи Мориям. — Тогда присоединишься ко мне на ужин? — Нил ухмыльнулся, как идиот, и шаги Эндрю замедлились. — Я могу рассказать тебе то, что ты хочешь знать. И твоя репутация уже испорчена, агент, меньшее, что мы можем сделать, это придать ей романтичности. Это была приманка, и если бы Эндрю на нее клюнул, он мог бы выиграть. Но если он собирался на нее клюнуть, то мог также потерять что-то важное — возможно, свое здравомыслие. Нил наблюдал за ним с яркими глазами и сияющей улыбкой — сочетание, которое вызывало у Эндрю желание ударить его по лицу. — Я не буду есть то дерьмо, которое тебе здесь подают, — сказал Эндрю, с болью осознавая, что это не было «нет». — Тогда возьми еду на вынос, — предложил Нил, как будто у него было право голоса. — Я хочу китайской кухни. Эндрю не ответил, но он вышел из комнаты, и решение было уже принято. — Принеси спринг-роллы! — крикнул Нил ему вслед, и двери закрылись. Лисы собирались устроить настоящий праздник.