
Автор оригинала
Leocante
Оригинал
https://archiveofourown.org/works/35070796/chapters/87358273
Пэйринг и персонажи
Описание
Натан Веснински был мертв. Как и Лола Малкольм. Ромеро Малкольм. Все они были мертвы, их тела были разбросаны по полу, запятнанному кровью, с перспективой мира. Балтимор может начать исцеляться.
Натан Веснински был мертв, но его убийца улыбался, и Эндрю не мог избавиться от ощущения, что это еще не конец.
Убийца улыбался. Эндрю сел в кресло напротив него.
Камеры оставались выключенными.
Глава 5: свобода передвижения
19 августа 2022, 10:14
На следующий день ничего не произошло.
Или на последующий.
Эндрю не ходил навещать Нила, а Нил оставался как немой, игнорируя все попытки людей, которые не были Эндрю, завязать разговор.
Мэтт и Сет бегали по Балтимору, натыкаясь на многочисленные происшествия, пахнущие преступлением, но местные жители ничем не могли помочь. Балтимор не был одним из самых дружелюбных городов.
Девушки проводили время в реестрах разных штатов, разыскивая несуществующие улики и препираясь с властями за право делать это.
Нил, со своей стороны, сидел с аккуратно сложенными на металлическом столе руками, иногда выстукивая знакомый ритм, но в остальном был терпелив. На записях было видно, как он засыпает, положив голову на стол, и вскоре после этого просыпается весь в поту.
Эндрю наблюдал за ним из-за одностороннего зеркала, в безопасности тусклой комнаты. Нил подтянул рукава своей безупречной белой рубашки.
На следующий день произошел прорыв.
Эндрю вернулся в отвратительное оранжевое здание с кислым настроением и без особых доказательств, ожидая еще одного невыносимого сеанса в непосредственной близости от Нила. Еще один день, когда вопросов больше, чем ответов, новых загадок больше, чем раскрытых.
Вместо этого он, его кекс с шоколадной крошкой и карамельный макиато с тройной порцией карамели оказались внутри полного хаоса. Всего час опоздания — и как все может измениться.
Ваймак что-то кричал в телефон, Сет бежал к главному входу, как будто что-то овладело им, без своих ежедневных антагонистических комментариев, а Дэн что-то оживленно объясняла Рене и Элисон в коридоре.
Телефон Эндрю начал звонить, как будто хотел присоединиться к хаосу. Он дал ему позвенеть, оригинальная мелодия Nokia (явно лучшая мелодия) проводила его до стола, где он сначала положил свой кекс, а потом решил поднять трубку.
В конце концов, это был Ники.
— Он у меня! — Ники кричал с частотой, которая наверняка могла бы разбить стекло вместо приветствия. — Я нашел вашего таинственного мальчика-перевертыша!
Эндрю продолжал молчать.
— Он горячий, — сказал Ники. — Ты не говорил мне, что убийца будет горячим!
Эндрю продолжал молчать.
— Эндрю, ты там?
— Да.
— Ты меня слышишь? Я сказал, что он…
— Пока, — Эндрю бросил трубку. Не потому, что он был прав. Нет.
Ники позвонил еще раз.
— Вот почему ты мой самый нелюбимый кузен, — жаловался он, Эндрю почти не замечал тех случаев, когда Ники действительно имел в виду эти слова. — Так или иначе, имя — Себастьян Кюн, зарегистрирован в марте 2004 года, родился в декабре 1985 года. Я пришлю тебе фотографию…
— Отправь это Ваймаку.
— Конечно, — Ники не сбился с ритма. Они оба знали, что Эндрю открывает свою почту в лучшем случае через пятнадцать-тридцать рабочих дней. — Но теперь расскажи мне о хорошем, как он? Он задумчивый сексуальный тип или дерзкий сексуальный тип? Или, как я понял, «я сделаю наручники чертовой проблемой всех остальных»?
Эндрю повесил трубку.
На этот раз телефон зазвонил не сразу. Он только пикнул новым входящим сообщением.
Кузен 1: Эрик передает привет
Эндрю намеренно не нашел это забавным, но он напечатал ответ в любом случае. Затем он сунул телефон обратно в карман, кекс в рот и направился к офису Ваймака.
Когда он свернул за угол, Элисон чуть не сбила его, мощно шагая на своих каблуках, способных сломать позвоночник. Она что-то пробормотала себе под нос, но не замедлила шаг.
Когда они вошли к Ваймаку, комната уже была полна людей.
— Звонил Ники, — сказал Эндрю.
— Мы нашли закономерность, — сказала Элисон.
— Есть человек, который подходит, — сказала Дэн.
Ваймак отложил телефон от уха и вдохнул, потратив секунду на обработку информации. Они работали над своими заданиями в течение трех дней, одни более энергично, чем другие, а Нил все еще оставался в комнате для допросов, прикованный наручниками к столу.
— Звонил шериф Балтимора, — сказал Ваймак в коллективной тишине, которая, казалось, только усилилась после этих слов. — Они нашли тело.
— Черт, — устало рассмеялась Элисон.
— Все-таки сегодня хороший день, — пробормотала Дэн в чашку черного кофе.
Рене кивнула в ответ.
— Мэтт разговаривает со свидетелями, Сет уже в пути.
— Аарон? — требовательно спросил Эндрю.
— На месте. Я бы не доверила это вскрытие никому другому.
— Отлично, — Элисон положила руки на бедра, заметно довольная. — Во всем гребаном Мэриленде нет ни одного заслуживающего доверия дока, проверяющего трупы.
— Теперь он есть, — улыбнулась Рене.
Ваймак решительно сел в свое кресло, как вдруг телефон снова зазвонил. Он поднял трубку, сказал одно «Понял» и снова повесил трубку.
— Где они нашли тело? — спросила Дэн, когда никто ничего не сказал.
— В заливе Балтимора, — ответил ей Ваймак. — Плавает в открытом гробу, перерезанное горло.
— Прямо как Натан и Малкольмы, — кивнула про себя Элисон. — Кроме гроба. Это что-то новенькое.
Эндрю отхлебнул из своего кофе.
— Сколько лет телу? Есть опознание? Действительно ли оно связано с нашим делом? — спросила Дэн на одном дыхании.
Ваймак смахнул со своего стола изящную стопку бумаг, чтобы освободить место для унылого ноутбука.
— Дайте Аарону минуту, чтобы сделать некоторые выводы. Из того, что знают Мэтт и Сет, это мужчина около сорока лет без документов на теле. Серые глаза, темные волосы, борода. Одет в серый костюм и белую рубашку.
Ноутбук засветился синим светом, Ваймак набрал пароль (название его любимой команды Exy, а не день рождения Эбби) и начал методично обновлять почту каждые три секунды.
— Ты уверен, что наш мистер Киллер убил того парня? — скептически спросила Элисон.
— Нет, — ответил ей Ваймак. — Мэтт сказал, что кровь еще не успела засохнуть.
— Тогда почему нас это волнует? Неужели Джостен научился проходить сквозь стены и решил поиграть в полицейского и грабителя с каким-то придурком в переулке?
— Ему не нужно было делать это самому, — сказал Эндрю, несмотря на то, что воображение того, как Нил бежит куда-то из своей импровизированной тюрьмы и возвращается обратно, было чертовски забавным.
— Хм, — сказал Ваймак.
— В чем дело? — спросила Дэн, потягивая свой кофе. — Должно быть что-то, что заставило Вас подумать, что это может быть связано с нашим свидетелем.
Ей не пришлось долго ждать ответа.
На почте Ваймака высветилось новое сообщение без темы и только с одним вложением. Он щелкнул по нему, и загрузилась фотография.
Это была фотография трупа.
Черные волосы прилипли ко лбу, сломанный нос и невидящие глаза. Кожа была бледной, почти белой, и это только подчеркивало кровавый порез на горле. Что бросалось в глаза, что было важно, так это цифра 4, многократно вырезанная на его коже, покрывавшая каждый сантиметр его лица.
Только число. Бесконечно повторяющееся.
— Ах, — сказала Дэн.
— Это усложнит идентификацию, не так ли, — спросила Элисон, но не спешила задавать вопрос по-настоящему.
Ваймак начал что-то говорить, но Эндрю его не слышал. Ноги вывели его из комнаты, заполненной людьми, бумагами и информацией, привели его в ярко освещенное помещение, где Нил терпеливо ждал этого момента.
Он не сомневался, что это тело — то самое, которое они потеряли.
Сомневаться было не в чем, так как это было написано мучительной болью на его коже.
Появилось четвертое тело, но они не знали, кто это. Четвертое тело было найдено, и единственной уликой, ведущей к его убийце, был другой убийца, который ждал прихода Эндрю.
И он пришел.
***
— Привет, — сказал Нил, когда Эндрю открыл двери. — Ты лжец, — бодро поприветствовал его Эндрю в ответ. — Я никогда не утверждал обратного. — Твоя мать не умерла в тот день, не так ли? — спросил Эндрю, и он не задал это как вопрос. Он просто наблюдал, как потемнело выражение лица Нила, как спадает его маска. — Она забрала тебя без предупреждения, напуганная больше, чем ты когда-либо видел ее, и ушла, не сказав, почему. Нил молчал. Он был прав, эта история была не о любви. Она была о выживании. — Она отвела тебя куда-то подальше от опасности, но что случилось с ней после, Нил? Убил ли ты ее за это, как ты убил… Глаза Нила ожесточились, губы сложились в тонкую линию, и Эндрю впервые увидел человека с тремя убийствами на руках и таким же кровавым прошлым. — Никогда больше не говори о моей матери, — сказал Нил, голос низкий и опасный. Его руки могли быть привязаны друг к другу и к столу, но Эндрю не сомневался, что он нашел бы способ вырваться вперед. — Почему? Мне удалось нажать на больное место? Ты… — Я не думаю, что вы здесь для того, чтобы обвинить меня в убийстве собственной матери, агент. Ты здесь для чего-то другого, — прервал его Нил, слова врезались в предложение Эндрю, как раскаленный нож, и в них слышались скрытые нотки. — Вы нашли тело, — заключил он, когда Эндрю замолчал на мгновение. — Почему ты так думаешь? Нил гремел наручниками, его острая улыбка кривила уголок рта, стягивая серебряные шрамы, бегущие по щекам. Он сбросил маску, как актеры сбрасывают кожу со своих персонажей, оставляя лишь горький привкус знания. — Ты, — сказал он. Эндрю изо всех сил старался не замечать, как от улыбки Нила по позвоночнику пробежала дрожь; в воздухе витала ощутимая опасность. Нил был опасен, он знал это. Но, похоже, он был неприятностью лично для Эндрю. Нил поднял руки, чтобы стереть улыбку со своего лица, почти бессознательно. — Из-за тебя, — повторил он, слишком умные глаза пронзили Эндрю насквозь. — Здесь становилось очень скучно. — Это ты сказал мне уйти, — категорично ответил Эндрю. Такого поворота разговора он не ожидал. Но с Нилом все редко было так. Просто. — Не принимал тебя за человека, готового подчиняться приказам, — передразнил его Нил. — Ты говоришь не по существу. — Как будто не ты это начал. Эндрю посмотрел на него. — Ладно, — сказал Нил, глядя в ответ. — Итак, что у тебя есть? — спросил он и наклонился вперед, его взгляд был напряженным, как будто он мог прочитать ответы только по глазам Эндрю. Но Эндрю был не из тех, кто так легко поддается на вызов. У него был брат, и он никак не мог проиграть в соревновании в гляделки. — Тело, — ответил он. — Да, разве не все мы? Ножи Эндрю были тяжелыми и заманчивыми в его повязках, но он не стал их доставать, не после того, что случилось в прошлый раз. Сначала ему нужно было получить ответы на вопросы, связанные с трупом, а потом уже разобраться с Нилом во всей его красе. Хотя так и тянуло просто надавить на острые края Нила, чтобы найти, где именно проходят границы. Нил, казалось, истолковал молчание Эндрю как повод продолжить. — Откуда ты знаешь, что это связано со мной? — самодовольно спросил он, скрестив руки на груди. Это не было откровенным отказом от сотрудничества, но и не было особенно полезным. Эндрю решил поставить на свои лучшие карты — правду. Он старался не думать о возможной цене ответа. — У него на лице вырезана цифра четыре, — сказал он совершенно искренне. Забава Нила не совсем исчезла, но в глазах промелькнуло что-то такое, чего он не мог определить. Возможно, это было удовлетворение, возможно, недоумение. Но точно ничего похожего на удивление. — Это забавно, — сказал Нил, но не стал уточнять. У них была жертва с половиной исцарапанного лица, и все, что Нил мог на это сказать, что это смешно. Это было всего лишь доказательством его поганой жизни. — Ты проведешь опознание? — спросил Эндрю, отказываясь оставить все на таких условиях. За пределами комнаты для допросов были прорывы по всем вопросам, которые только можно себе представить, и у него не было настроения выходить с пустыми руками, находясь прямо у источника. — Нет, — сказал Нил. Эндрю был готов спорить, возможно, выбивать зубы (хотя Рене не согласилась бы с таким ходом событий), но в конце концов ему не пришлось этого делать. Нил решил подшутить над ними обоими. — Я знаю, кто он. Затем он снова замолчал, и это до неузнаваемости растянуло пределы терпения Эндрю — по их сторону зеркала было только одно место для излишне драматичного ублюдка. Эндрю утверждал, что оно принадлежит ему. — Когда-нибудь сегодня, — сказал он, когда молчание затянулось, недовольство отпечаталось в его голосе. Нил улыбнулся, как будто только что выиграл соревнование, о котором Эндрю не знал, но наконец заговорил. — Его зовут Патрик ДиМаччио. Правая рука Мясника. И огромный ублюдок. — Ты убил Малкольмов, но не правую руку? — Эндрю немедленно ответил. — Глупо с твоей стороны. — Правда? — Нил ответил с самоуверенным выражением лица, и Эндрю понадобилась секунда, чтобы все обдумать. Нил в одиночку стер с лица Земли внутреннее кольцо Натана Веснински, оставив после себя лишь комнаты и одежду, окрашенную в красный цвет от крови. Мясника из Балтимора больше не было, как и его кровавого бизнеса. Если где-то на свободе бегал человек, занимающий достаточно высокое положение в иерархии, чтобы называться правой рукой, то Нил был либо глуп, либо безумен. Эндрю надеялся на первый вариант. Полное отсутствие удивления со стороны Нила ему не очень нравилось. — Они были сопутствующим ущербом, — сказал Эндрю, больше для себя, чем для Нила. Нил просто наклонился вперед, сложив руки под подбородком. Металлический звон наручников эхом отражался от голых стен. — Ты знал, что кто-то избавится от свободных концов. Потому что именно это только что произошло, не так ли? Нил оставил человека в живых — не из жалости или доброты, а из холодной расчетливости. Он оставил человека в живых, чтобы приманить рыбу покрупнее, чем было королевство Веснински. — Ты действительно думал, что Натан работает сам по себе? — насмешливо спросил Нил, намеренно вдалбливая невежество ФБР в лицо Эндрю. — Что он просто проснулся в один прекрасный день и решил стать убийцей просто потому? — Кто это? — спросил Эндрю с пустым выражением лица, скрывающим бездну ярости под ним. Кто был тем, кто дергал за ниточки Мясника из-за занавесок, кто занимал более высокое положение в иерархии? — Знаешь, его прозвали Мясником за его топор и тесак, а также за тягу к крови. Но он не давал себе это прозвище, нет. — Нил, — предупреждающе сказал Эндрю. — У Вас не получится запугать меня, специальный агент Миньярд. Не раньше, чем ты заставишь подобных тебе сделать что-нибудь не бесполезное. — Нет никого похожего на меня. Нил наклонил голову в сторону, говоря «правда?» самым раздраженным тоном, который только мог придумать Эндрю. — Копы, — бессмысленно уточнил он. — Да пошел ты, — выплюнул Эндрю. — Кто выше Мясника? — спросил он снова, непреклонно. Не было времени на загадки, не тогда, когда они потеряли так много времени, сосредоточившись на неправильном направлении. — Кого бы ты предложил? Кто бы это мог быть? Жаль, что так много людей любят помечать своих людей цифрами. Эндрю оставался неподвижным. Он тщательно взвешивал ответ Нила, его лицо было пустым, тело не двигалось, он пытался оценить, правда это или ложь, только по глазам. Нил терпеливо ждал его реакции, на губах играла жестокая улыбка, взгляд был устремлен прямо на Эндрю. Было нетрудно потеряться в его глазах, карие глаза выглядели почти фальшивыми в искусственном свете. У него не было причин лгать, решил Эндрю. Мориямы были замешаны практически во всем незаконном, что происходило на поверхности планеты. Но если Нил бежал не только от Мясника, но и от них, это должно было осложнить его возвращение к нормальной жизни. Сделать его почти невозможным. Никто не пережил предательства Мориям. — Ты тупишь специально или случайно? — спросил Эндрю вслух, и его голос не выдал волн осознания, которые грозили разрушить его самообладание. — Нарочно, — легко ответил Нил. — Ты нацелился на Мориям. — Правда? — Заткнись, блядь. Нил только пожал плечами в ответ, его глаза не отрывались от глаз Эндрю. Его улыбка не исчезла, но напряжение, казалось, исчезло из его тела, напряжение, которого Эндрю почти не замечал раньше. Он нервничал, рассказывая Эндрю эту конкретную информацию. Было бы странно, если бы он этого не делал. Нил не сказал ничего заслуживающего внимания, ничего, что не было бы напрямую связано с ним или с погибшей империей Веснински до этого самого момента. Но он решил соединить точки для Эндрю, рискнуть сотрудничеством с копами ради чего-то большего, при этом сам оказавшись в затруднительном положении. Он был абсолютно и бесповоротно сумасшедшим. — При всем уважении, агент, — сказал Нил, — это вы меня допрашиваете. Вы задаете вопросы, я отвечаю, разве не так все происходит? — У тебя довольно хорошее отношение для человека, за которым охотится мафия. — Они всегда говорили, что из-за моего рта меня убьют. — И что? — Я всегда говорил им, что, возможно, так оно и будет — но не раньше, чем я воспользуюсь этим, чтобы затащить их за собой. Для преступника было логично хотя бы взять с собой немного перед лицом закона. Но время Нила было преднамеренным, спланированным. — Так вот что ты делаешь? — насмешливо спросил Эндрю. — Забираешь их с собой? Ты мог бы рассказать мне о причастности Мориям еще три дня назад. Зачем рассказывать сейчас? Не хватало смелости? — Потому что, — наручники Нила звякнули о металлический стол, когда он опустил руки, — я не знал, когда вы найдете тело старичка ДиМаччио. И найдете ли, если на то пошло. Эндрю посмотрел на него. Возможно, лисы и не были лучшим отделом ФБР, но они, по крайней мере, старались не быть бесполезными — многие другие даже этого не делали. — А еще я не знал, какое послание они собираются мне оставить, — продолжал Нил, как будто у него уже был иммунитет к пристальным взглядам Эндрю. Это делало его невыносимым. — По крайней мере, число четыре, вырезанное на лице какого-то парня, довольно просто. — Это не номер трупа, — заявил Эндрю, не утруждая себя вопросом. — Конечно, нет, — сказал Нил. — Это довольно личное. — В этой комнате не может быть ничего личного. Нил наклонил голову набок, но больше ничего не сказал. Он не стал спорить по этому поводу, отчего по коже Эндрю поползли мурашки — молчаливое неодобрение. Их сделка «информация за информацию» не оставляла места ничему, что не было бы личным. Эндрю решил не поднимать эту тему. Он не мог видеть, кто находится по ту сторону зеркала, использует ли Рене свои навыки чтения по губам, чтобы переводить, или никому нет дела до их молчаливой игры, но ему казалось, что тысячи глаз наблюдают за ними. Возможно, это был всего лишь эффект Нила Джостена. Эндрю позволил тишине говорить за него и мысленно приготовился к вопросу, который Нил, несомненно, задаст в ответ. — Ты можешь избавиться от этого? — Нил гремел своими наручниками, звук холодного металла о металл разносился по комнате. — Мне не нравится, когда у меня связаны руки. Эндрю посмотрел на него, выгнув бровь, не показывая эмоцию, которая нахлынула на него, слишком похожая на облегчение. — Возможно, тебе не следовало попадаться в первую очередь, — отчеканил он вместо этого. — Тогда бы я тебя не встретил, — просто ответил Нил, создавая столько шума, сколько было физически возможно. Это раздражало, и Эндрю планировал связать руки Нила веревками, а не металлической цепью. Но этот звук, по крайней мере, заглушал другой — звук крови Эндрю, гудевшей в его ушах от замечания, произнесенного без всякой заботы о его рассудке. — Я ненавижу тебя, — сказал он и сказал это от всей души. Нил имел наглость скрытно улыбнуться вместо ответа, и Эндрю тут же встал. Он получил то, за чем пришел, и многое другое в придачу. У него были Морияма в этой чертовой смеси, и он понятия не имел, почему Нил сделал то, что сделал, почему из всех людей он начал с Мясника. Был ли это просто первый логический шаг — стереть с лица земли палача, того, кто делал грязную работу? Или это было личное, в конце концов? Они уже говорили о вендетте. Нил нисколько не жалел, что убил их. — Эй, а как насчет наручников? — Нил с юмором позвал его, умные глаза следили за Эндрю по комнате. — Смирись с этим, — ответил Эндрю через плечо. — Но… — Кстати, — Эндрю остановился, положив руку на дверную ручку, его разум наконец догнал тревожное чувство, которое возникало каждый раз, когда Нил смотрел ему в глаза. — Не может быть полезно носить контактные линзы так долго. Он не дал Нилу шанса отреагировать, прежде чем выйти из комнаты, салютуя двумя пальцами и испытывая огромное удовлетворение. Каким-то образом теперь они были квиты.