Семейство Огневых

/Василиса/ Через весь потолок пролегала длинная, ветвистая трещина, похожая на переплетение маленьких черных молний. Уже который час Василиса изучала ее тонкие и сложные узоры. Испытание Ключей теперь позади, а впереди замаячил новый повод для переживаний. Как бы Василиса не старалась выкинуть из головы мальчика, который постарел за одно мгновение, у нее ничего не получалось. Проклятый Цветок высосал из него все силы... Больная ступня назойливо об этом напоминала. Девочка вспомнила, как ее доставили в лагерь: Рок принес ее на руках прямо в изолятор. Разбуженная посреди ночи врач измерила температуру, заглянула в горло, послушала сердце и определила диагноз — обычная простуда. С ногой оказалось хуже — обнаружился серьезный вывих. Василисе дали целую горсть таблеток, наложили на ногу тугую бинтовую повязку и приказали много спать. Но девочка не могла сомкнуть глаз, заново переживая свое первое путешествие во времени. В изоляторе больше никого не было, да это и неудивительно — кто хочет болеть в летнем лагере? А за окном все не кончалась ночь. Интересно, сколько сейчас времени — часа три или четыре? Василиса приподнялась на кровати и тут же рухнула обратно от испуга — в дверь громко постучали. Не дожидаясь приглашения, в комнату вошли двое. Василисе захотелось стать маленькой бабочкой и выпорхнуть в окно, только бы избежать новой встречи с Астрагором и отцом. — Просим прощения за столь поздний визит, — резким, гортанным голосом произнес Дух Осталы. — Вернее, ранний… Но пришлось переместить вас, маленькая госпожа, сразу в этот лагерь, чтобы избежать нежелательных вопросов остальных ключников. Как вы, наверное, догадались, мы хотим услышать всю историю вашего путешествия на тысячу лет назад. Папаша присел к дочери на кровать и поднес к ее губам круглый флакон с темной жидкостью. Если бы не присутствие Астрагора, Василиса ударила бы его со всей силой, на которую была способна. Пришлось сдерживаться. Она с подозрением глянула на флакон. — Часовое зелье, я полагаю? — хрипло спросила девочка, презрительно поморщившись. — Именно. Сделай ровно два глотка. Не бойся, — чуть помедлив, добавил отец. — Мы должны знать правду о проклятии ЧерноКлюча, если оно есть… И помочь избежать его. Василиса засомневалась в этом. Эти двое будут последними, от кого она дождется помощи. Скорее всего, дело в другом. Для них же главное — спасти мир, который впоследствии они решили присвоить. Что им проклятие? Маленькая девочка превратится в старуху, отдав все жизненные силы страшному растению… Возможно, проживет еще несколько лет и умрет. — Насколько это будет возможно, — сухо вставил Астрагор, только подтверждая её опасения. Ненавидя себя за беспомощность, Василиса откинула крышку флакона, сделала два больших глотка. — Ну а теперь попрошу рассказать все, что произошло с тобой в прошлом, — велел Астрагор. После того как прозвучало последнее слово из Василисиного рассказа, воцарилась особенная тишина. За окном посветлело, в комнате стало по-утреннему свежо. Василиса так устала, что желала лишь одного — чтобы посетители наконец ушли. В горле першило, хотелось выпить воды, но девочка постеснялась взять стакан с тумбочки. Отец перехватил ее взгляд, встал, принес чайник с общего палатного столика, наполнил стакан до краев и передал дочери. Василиса приняла его с самым мрачным видом. Она скорее проглотит себе язык, чем поблагодарит его. — Итак, — нарушил тишину Астрагор, — это все очень удивительно. Никто из ключников не углублялся настолько далеко в прошлое… И настолько точно. Похоже, мы имеем дело с интересным феноменом. Очень занятный временной цикл, не находишь, Нортон? Ты ведь всегда хорошо разбирался в парадоксах, не так ли? Мужчины как-то странно, с особым значением переглянулись. — Что будет со мной? — угрюмо спросила она. — Я постарею и умру? Астрагор соизволил посмотреть ей прямо в глаза. Василисе пришлось призвать все силы, чтобы не укрыться с головой одеялом — спрятаться от темного огня, вихрящегося в глубине бездонных зрачков. Астрагор слегка наклонил голову: уголки его бледных губ дернулись вверх. — Когда-нибудь ты постареешь и умрешь… Но не сейчас. Ты поступила безрассудно, не дослушав того, что собирался сказать тебе великий Эфларус. Василиса прищурилась. Она ослышалась или в голосе Духа проскочило удовлетворение? Словно он рад, что она не дослушала... — И все же следует признать, что проклятие существует, — подал голос Нортон-старший. — Я знаю, — обрезал Астрагор. — Но ты же читал «Слово о Времени», дорогой Нортон? И не хуже меня знаешь, что первый черный ключник остался жив-здоров. — Да, но о том, что он поседел во время обряда, я слышу впервые. Астрагор передернул плечами и мотнул головой, показывая, что раздражен тем, что ему приходится объяснять простые вещи. — Если бы твоя дочь дослушала речь великого Эфларуса… — повторил Астрагор. Прервавшись, он как-то странно глянул на отца Василисы. — То узнала бы, что, принимая вновь в руки Алый Цветок, черный ключник исцелился. Жизненные силы вернулись к нему сторицей, и он прожил много лет во здравии. Нортон-старший молчал. Его глаза были полуприкрыты, как будто он задремал. — Мальчик оставался без сознания, — решилась произнести Василиса. — Как же он взял в руки Цветок, если… — Ему помогли, — резко произнес Астрагор. — Тебе не стоит волноваться, Василиса Огнева. Твой отец может подтвердить мои слова. Не так ли, Нортон? Василиса обратила взор к отцу. — Черный ключник умер, — сказал тот, открывая глаза. — Не во время обряда, позже… Он сильно заболел и не смог оправиться… — И Нортон-старший процитировал: — «Когда Временной Разрыв сократится до нуля, а две планеты Эфлара и Остала сойдутся в единое целое, вновь расцветет Алый Цвет, и будет пульсировать его сердце… Один из ключников должен перерезать стебель и расплатиться за это жизнью». Астрагор недовольно воскликнул. — Она должна знать, — сухо произнес Нортон-старший. — Это ее право. Но великий Дух Осталы придерживался другого мнения. — Теперь твоя дочь будет напугана, — жестко произнес он. — Ты поступил неразумно. На Василису медленно обрушивалась вся серьезность ситуации. Если верить словам Алексея, Черная Королева является её родной бабушкой. А это значит, что она практически бросила свою внучку в самое пекло, сделала жертвенной овечкой ради "спасения всего и вся". В очередной раз девочке подло вонзили нож в спину. — Расскажи все, раз начал, — тихо сказала она. — Многие часовщики ломали головы над тем, что же на самом деле случилось с черным ключником, — начал Нортон-старший. — Все остальные ключники чувствовали себя хорошо и действительно прожили долго и счастливо. Многие из самых опытных часовщиков ходили в прошлое и наблюдали первый обряд цветения, не вмешиваясь в него. Путем сложных вычислений, многократно проведенных опытов и яростных споров было выяснено, что несчастье произошло по одной-единственной причине: черный ключник был истощен от голода, взволнован и… поэтому не выдержал… С тобой все будет иначе. Ты просто перережешь стебель и… И все. В последнюю часть Василиса верила слабо. Нортон-старший вытащил из кармана небольшую таблетку бледно-зеленого цвета и поднес девочке, вновь подавая стакан воды: — Выпей. Иначе не сможешь заснуть. Поговорим позже. Василиса кивнула и под пристальным взглядом отца, взяла таблетку в рот. Глаза закрылись и она рухнула на подушку. Как только дверь закрылась и шаги в коридоре затихли, она распахнула глаза и вскочив с кровати, выплюнула таблетку. Девочка закашлялась. Она знала, что это не просто таблетка для сна. С его помощью можно было стереть память на некоторое время, предварительно установив таймер. Алексей Волков рассказывал о них в своих письмах по часолисту. Василиса почувствовала благодарность к своему опекуну. Казалось, что тот просчитывает все наперед и на всякий случай запасает девочек нужными знаниямм. Взгляд остекленевших синих глаз уставился на светлеющее небо за окном. *** С того проклятого дня прошло недостаточно много времени, чтобы Василиса смогла должным образом успокоиться. Все эти проблемы вокруг карты, которую им выдал Астрагор, казались ей пустяком по сравнению с её собственными. Что же теперь делать? Василиса не могла все бросить и бежать. Кто её спасет? Бабушка, которая признает свою вину и решит вмешаться? Мать, которая сама просила не искать с ней встречи? Про отца Василиса вообще молчала. С ним и так все ясно. Попросить о помощи Алексея Волкова тоже не казалась такой уж радужной идеей. Каким бы добрым он ни был, против Астрагора и других влиятельных часовщиков он не пойдет. Да и если он решит вмешаться, то только подставит себя. Тем более что Василиса уже никому не доверяла. Она все так же общалась со своими друзьями, и те даже не заметили изменений в ней и фальшивое веселье. Только Фэш глядел на неё как-то странно. Василиса до сих пор не поняла, что это были за взгляды. У неё даже закралось подозрение, что мальчишка все знает... Хотя это было просто невозможно. Огнева сидела на подоконнике, сцепив руки под подбородком, тревожным взглядом смотрела на опустевшую из-за дождя и позднего времени дорожку, едва освещаемую тусклым светом фонарей. Вика уже давно храпела, завернувшись в одеяло. Только Василисе не спалось. А дождь все лил и лил… Внезапно громыхнуло с особой силой — где-то близко, у леса. Сверкнула молния, на мгновение осветив фигуру мальчишки, чья темная шевелюра промокла под ливнем. Он стремительно направлялся в сторону леса. Прищурившись, Василиса поняла, что фигура очень даже знакомая. Распахнув окно, она бесшумно соскользнула в мокрую траву, под яростный ливень и бросилась за мальчишкой. Девчонка догнала его только у потайного лаза. — Фэш?! Драгоций обернулся, с изумлением распахивая глаза. Василиса остановилась напротив, не обращая внимания на ливень. По выражению лица мальчишки она сразу поняла - он все знает. — Ты что здесь делаешь?! — опомнился Фэш и шагнул к ней. Голубые глаза, сверкающие тревогой и волнением, оказалось непозволительно блиско. Василиса испытала странное желание убрать мокрые темные пряди, прилипшие к его лицу. Ливень беспощадно бил их по головам. — Ты все знаешь, да? — голос Василисы сорвался. Она схватила Фэша за ворот футболки и притянула к себе. — И куда ты собрался? К Астрагору на помощь?! Уверею тебя, он мне не поможет... — С чего ты взяла и о чём ты...? — Врать ты не умеешь, Драгоций, — покачала головой Василиса, сильнее сцепившись в его насквозь промокшую футболку. Фэш тут же вспыхнул: — Слушай, не вмешивайся, ясно?! Это мой выбор и я сам решаю, что делать! Дядя поможет тебе за определенную цену... — Тогда я сама пойду к нему! — Ты ему не нужна, дура! — Фэш схватил её за запястья и оттолкнул от себя. — Ему с самого начала нужен был я. И он получит своё, если это поможет тебе выжить. — Так ты... — Василиса приоткрыла рот. — Хочешь вернуться к нему?! — Да, — хрипло ответил Фэш. — Ни за... Фэш вдруг придвинулся ближе. Его мокрое лицо и ангельские голубые глаза стремительно приблизились. Запустив пальцы в её мокрые рыжие пряди, он поцеловал её. Не как тогда, в её личном уголке. Тот поцелуй был робким, нежным. В этом же слиянии губ чувствовалось отчаяние, которое не удалось передать словами... Драгоций отстранился и, воспользовавшись её замешательством, тут же выхватил стрелу. Василиса не успела опомниться, как время для неё остановилось. В себя она пришла, увидев перед собой лицо не Фэша, а Виктории. Сестра с беспокойством оглядела её с ног до головы. — Не знала, что ты страдаешь лунатизмом, — пробормотала она, дрожа от холода и убрала стрелу. Как оказалось, дождь перестал лить, а значит прошло достаточно времени, чтобы Фэш завершил свое дело. Василиса чувствовала себя прокрученной через мясорубку и заново склееной. — Простуды тебе не избежать. Судя по всему, ты долго простояла под дождём... Какой идиот остановил тебе время? Кто-то из компании Марка? Да ты вообще знаешь, как я испугалась, увидев спросонья распахнутое окно и твою пустующую кровать...? Василиса, так долго сдерживающая внутри все свои тревоги и переживания, рухнула на землю и зарыдала. Сестра тут же замолчала, с беспокойством глядя на неё. Василису сжигало изнутри. Родная семья так беспощадно относилась к ней, в то время как едва знакомый парень без сомнений бросился спасать её, навеки прощаясь со своей свободой и светлым будущим....