Всего лишь мясо

– Ух ты, у меня гости, – приветливо закряхтела мадам, увидев журналистку, которая зашла к ней в палатку, предварительно постучавшись, – Привет, милая. Кто у нас сегодня? – Девушка. Самоубийца, – ответила Фрида, шустро поняв значение вопроса. – О, – морщины старухи сами собой сложились в покатую черепицу крыши, – Какая жалость. Лишать себя жизни, когда мир – такое интересное место... Непоправимая ошибка. – Как агхори относятся к смерти? Я имею в виду, в целом, – спросила Фрида, пользуясь предоставленной возможностью. – Это часть жизни, только и всего. Но при этом боги, заведующие смертью, самые могущественные, потому что в итоге всё умирает: люди, государства, постройки, планеты... Вселенная, – послеповатые глаза уставились куда-то на узор полога, – Всё во власти богов Бездны. – Ясно, а... Что такое «шмашан»? – припомнив странное слово, решила уточнить журналистка. – Сейчас мы называем так наш общий костёр, а в давние времена так называли место кремации в Индии. Агхори тех времён считали шмашаны лучшим местом для жилья, и мазали свои тела пеплом, чтобы ощущать единство с мёртвыми не только изнутри, через пищу, но и через кожу. – Ого, – только и смогла выдать Фрида. Перед приходом сюда они видела архивные фото настоящих агхори, но никогда не задумывалась, почему их полуобнажённые тела такого цвета. – Сейчас покойников сжигать запрещено, так что эта традиция исчезла. Уцелело только название, но им редко кто пользуется. А теперь… – старая женщина выдвинула из угла подушку, хлопая по ней артритными пальцами, – Садись и расскажи мне, что тебе снилось. – Как Вы узнали? – Это моё стандартное время консультации, – старуха на миг замерла в официальной позе, а затем захихикала, поняв, что смогла зацепить собеседницу призраком прошлого, – Давай. Я вся внимание. – К сожалению, я мало что помню. Мне снилось, что у меня роскошные длинные волосы, и… Я снимала их. Целыми прядями. Было нестрашно, я брала их пучками, словно спагетти, и… ела, – Фрида почувствовала во рту какой-то странный привкус, сказав последнее слово, – В общем, это бред и едва ли что-то значит. Простите, если разочаровала Вас, я не сильна в сновидческих сценариях. – Нет никакого разочарования, милая, – костистая рука бережно приподняла подбородок задумавшейся было девушки, – Вот что я тебе скажу, вот как я это истолкую: волосы – это прошлое. Они живы только у корней, остальная часть мертва, даже если выглядит красиво. Прошлое всегда кажется более красивым, особенно если его холить. И в этом сне ты решила уничтожить прошлое самым простым способом – съев его. А то, что это легко отваливалось, означает, что ты была внутренне готова к переменам. – Ну надо же, – ошарашенно заморгала Фрида, – Но мадам, я не понимаю. Меня устраивает моё прошлое, зачем его есть? – Волосы носят. Они как шлейф. Ты просто переложила это внутрь. – Так переложила или уничтожила? – Это тебе решать, милая. Оба варианта одинаково верны… – старуха принюхалась, – Кажется, огонь нашего шмашана уже разгорелся в полную силу. Иди, дитя. Ты сама должна найти ответы на свои вопросы, Я просто указала путь. Заходи ещё, буду тебе рада. – Благодарю, – поклонилась ей Фрида, выходя прочь. Желудок дал о себе знать как-то деликатно и ненавязчиво. В кафе не хотелось, в магазин – идти и идти. Жаль, что последний раз в городе она была на транспорте, который не притормозишь просто так, чтобы быстренько сбегать в супермаркет. О! Идея! – Джозеф, – окликнула мелькнувшего лидера агхори журналистка, – А какой у вас тут адрес? – Адрес? – удивился парень, начисто забыв, куда направлялся с миской. – Я хочу поставить эксперимент. Заказать пиццу. – Признаться, я заинтригован. У нас, в смысле, у нашего клана в прописке стоит Пепельный тупик, строение 1, хотя конечно никаких строений тут нет и в помине. – То, что надо, большое спасибо, – Фрида ловко набрала на телефоне нужную доставку, – Алло? Пиццу с анчоусами, пожалуйста... Куда привезти? Пепельный тупик, строение 1. Всё это время Джозеф просто смотрел на происходящее с неподдельным интересом и сейчас ещё больше напоминал мальчишку с блестящими от энтузиазма глазами. Его увлекала смена эмоций на лице гостьи. – Что значит «за пределами доставки»? Это по-прежнему город! Нет, адрес точный... Да чтоб вас... Да, могу выйти к дороге, что ж вы такие паникёры, будто вас сожрут! Да, жду. Спасибо, – наконец нажала на кнопку «отбой» журналистка, цокая языком. – Вот так взяла – и махом всех перепугала, – дружелюбно пожурил её Джозеф. – Они достали со своей боязнью! Вы не едите в живых, чего боятся? – Они – твои сородичи, да и разве до знакомства с нами ты бы пришла сюда по доброй воле? – За деньги бы пошла, – ляпнула Фрида и тут же поняла, что ассоциация не удалась, – То есть нет! Ты не так понял! Лицо Джозефа приняло постное официальное выражение, и он направился к костру. Кляня себя, на чём свет стоит, Фрида поволоклась на окраину владений агхори за пресловутой пиццей. – …прошло? – девушка отстранила запястье от валидатора. Новая биометрическая система оплаты иногда не желала протискивать сигнал сквозь живое тело и артачилась. – Да, порядок, – молоденький курьер, усыпанный прыщами, с опаской протянул ей коробку, – А Вы и есть будете? – А для чего же я заказывала? – резонно переспросила девушка. – Ну… – протянул паренёк, и тут Фрида поняла: – Ты решил, что я агхори? Нет, это ошибка. Я здесь репортаж пишу. – Вау, – доставщик едва заметно глянул ей через плечо, – А они страшные? – Привыкла уже, – уклончиво ответила журналистка. – А это правда, что они устраивают оргии с трупами? Фрида еле удержалась, чтобы не хлопнуть себя рукой по лицу: – Нет, только едят. – Сырыми? – Готовят. – А… – с некоторым разочарованием протянул мальчишка. Журналистка подумала о том, что при ином раскладе этот паренёк и Бенни могли бы быть лучшими друзьями. Увы. – Приятного аппетита, мадемуазель. И это… Вы бесстрашная. – Опять причисляешь меня к агхори? – Что? – Так переводится слово «агхори». Неустрашимый. – А… Извините, – совсем стушевался доставщик, и, журналистка улыбнулась ему в порядке компенсации. Сейчас надо было решать проблемы посерьёзнее: ляп о деньгах перед Джозефом. Путь был только один. Фрида города прошествовала к костру с пиццей и тут же услышала замаскированные под кашель смешки. – Босс поспорил, что ты придёшь есть с нами, хоть и не сделала ничего дурного, – не стала держать интригу Чита. Журналистка тут же метнула гневный взгляд в сторону лидера агхори: – Это нечестно! Я думала, ты обиделся! – Извини, было любопытно, отстранишься ли ты или снова решишься завоевать доверие, – проурчал пепельный блондин. – Любопытно ему, – исковеркала ключевое слово девушка, открывая коробку. – Приятного аппетита, – негромко пожелал ей Линк. Фрида так и замерла с недонесённым до рта куском: – Бо… Большое спасибо. – Пусть будет вкусно, – поддержала друга Чита, улыбаясь. Это виноват дым от костра, или Фрида действительно настолько тронута их словами, что увлажнились глаза? Самим пища не в радость – а ей искренне пожелали. Какие они всё-таки… Человечные? Да, пожалуй. Всё-таки люди. А может, ещё и лучше. Обычно Фрида ела на автомате, но не теперь. Вот оно – наслаждение моментом. Люди в их ежедневной гонке едят так же, как агхори – быстро, не глядя, не чувствуя вкуса. Так есть ли разница в том, что ты ешь, при одинаковом восприятии? Общая трапеза закончилась уже на закате, и агхори, немного сонные от набитых животов, потихоньку стали расходиться кто куда. Фрида заприметила молодёжь во главе с Бенни: они расстелили на траве какую-то карту и оживлённо тараторили, тыча пальцами в разные сектора. – Могу посмотреть? – вежливо окликнула их девушка. – Конечно, – пододвинулся один из ребят, – Мы планируем путешествие! Когда вырастем. Журналистка присмотрелась. Их карта оказалась старым и весьма потрепанным путеводительным, исчерканным крестиками. На полях кое-где виднелись примечания, исписанные бисерным почерком. – А чья она? – Моей матери. Фрида оторвала взгляд от очертаний континента. Опять Джозеф с его призрачным появлением, хоть колокольчик вешай. – Джулия была крутая, – уважительно протянул Бенни, – Она много где побывала. – О… А… – журналистка не знала, как замаскировать то, что она узнала от мадам сегодня утром. Косточка на шее Джозефа… – Поговорить с моей родительницей уже не выйдет, так что я договорился с Сидзукой, – как раз вовремя изменил ход разговора лидер агхори, – Если ты не против. Ты вроде собиралась взять у неё интервью. – Да! – затрясла головой Фрида, понимая, что обманщик из неё никакой, – Да, конечно! Просто чудесно! Куда идти? – Я провожу. Пока они шли к палатке, Джозеф ни намёком мне показал того, что удивлён реакцией девушки. Наверняка что-то заподозрил! Это настолько сильно бомбануло по журналистке, что та с трудом смогла сосредоточиться на интервью с Сидзукой, как назло оказавшейся очень тихой и робкой. Если бы не блокнот, Фрида не вынесла бы из беседы совершенно ничего: слова проходили насквозь через кости черепа. Оказалось что так называемый маршрут Джулии пользуются у молодых агхори большой популярностью, и сама Сидзука прошла часть него, пока не остановилась в клане Джозефа. – А как вы преодолеваете водные просторы? – уточнила Фрида, всё же заставив себя фильтровать контекст. – В багажных отсеках. Там тихо и никто не чурается. Обычно собираемся в группы, по прибытии на землю каждый идёт, куда хочет. Есть места… – Сидзука развернула собственную карту, указывая на заметки, – Где мы собираемся и ждём товарищей для путешествия. Иногда нам подкидывают работу, пока ждём. Ничего нового. – И не страшно потом путешествовать в одиночку? Сидзука мимолётно улыбнулась: – Никто не тронет агхори. Никто не хочет мараться. А дикие звери давно исчезли. Конечно, к походам нужно готовиться, например, никто не застрахован от травм. – А провиант? – Мы вялим мясо. Если оно заканчивается, мы, как травоядные, можем есть то, что под ногами. – И приходилось? – Однажды, – уклончиво ответила азиатка. – А куда хотите направиться дальше? – поняв, что тема угасает, вежливо поинтересовалась Фрида. – На север. А может, и передумаю. Сначала подожду, пока родится малыш. – «Малыш»? – журналистка только сейчас опустила глаза вниз. На Сидзуке было что-то вроде пончо, и маленький животик был надёжно укрыт этой завесой. – Срок ещё не такой уж и большой, но лучше повременить. – А как… осуществляется акушерская помощь агхори? – Повитухи, как у древних. То есть некоторые женщины, и иногда мужчины среди нас получают медицинскую подготовку. – Так вы рожаете не в клинике? – Нет, конечно, – удивление азиатки прорезалось через интонацию, – Нас чураются другие роженицы. Фрида едва сдержалась, чтобы не обматюгать тот мир, который знала. Хотела спросить на предмет возникновения форс-мажора, но не решилась беспокоить беременную женщину. Когда журналистка засела за статью, на небе уже вылезли первые звёзды. – Творишь? – постучались в палатку. – Уже сотворила. Входи, – пригласила гостя Фрида, нажав кнопку «отправить» на своём планшете. Боссу бы звякнуть, но, кажется, он уже понял, что никто не собирается есть его подчинённую. Джозеф вплыл в помещение, ненавязчиво оглядывая заведённые девушкой порядки: – Комфортно. – Я старалась, – журналистка кивнула на походную плитку, – Хочешь кофе? – Из стаканчика? – Из кружки, – Фрида извлекла из рюкзака посуду, выполненную из увесистого фарфора, – Эта принадлежала моему отцу. – О, почту за честь. Они молчали, пока палатка не заполнилась ароматом кофе. – Мадам рассказала тебе историю моей матери? – Да, – решила не юлить Фрида. – Боишься меня? – Я не завариваю кофе тем, кого боюсь. – Хм. Я надеюсь... – Джозеф сжал челюсти, должно быть, впервые изменив своему похожему на дзен добродушному виду, – Ты не думаешь, что я сделал это с целью получения власти или типа того? Услышав это, Фрида едва не ошпарилась кипятком: – Да как тебе вообще могло прийти такое в голову?! Двуцветные ресницы испуганно моргнули несколько раз: – А… Я думал, дело в этом. – Нет, вовсе нет! Я просто… Не знаю, как правильно реагировать на подобную информацию. – Потому что это ужасно? – Потому что я не хочу причинять тебе боль. Было неловко – а стало ещё более неловко. – Раз уж ты знаешь о моей семье, – снова первым завёл разговор Джозеф, – Я бы хотел узнать о твоей. Если, конечно, можно. – Меня растил отец. Его звали Адам Лэнг, и он был фотографом. Вёл фоторепортажи, – Фрида коснулась кулона, – Здесь его фото, сейчас сниму показать. – Не надо, я пододвинусь, – предложил Джозеф и сел рядом, едва не касаясь лица девушки щекой. Фрида почувствовала, что краснеет. Слишком близко. – Мне кажется, у тебя его глаза, – тем временем внимательно изучил снимок собеседник, – Что случилось, у тебя жар? – Н-не, я просто... Ну это... – Фрида кривовато улыбнулась, отодвигаясь, – Ты близко. Очень. – А. У тебя телесный токсикоз. – В смысле? – Не волнуйся, это часто встречается у травоядных. На вас давят табу, вот тебе и некомфортно. Это в голове, – он постучал пальцем по виску, – Ничего страшного, всё поправимо. Позволишь помочь? – Помочь? Как? – совсем растерялась журналистка. – Я всё устрою, – казалось, Джозеф очень доволен своей задумкой, – Заодно узнаешь кое-что новое о нашем мировоззрении. Репортаж изнутри, согласна? – Было бы здорово, а... А ты не скажешь мне, что это? – Нет, пусть будет сюрприз. Не бойся, это безопасно, и точно поможет, – он отставил опустевшую кружку и поднялся с насиженного места, – А пока спокойной ночи и спасибо за кофе. Вот пожелал так пожелал! Засни спокойно после этого! «Телесный токсикоз». Ни разу про такое не слышала. Что ж, завтра и узнаем.