Всего лишь мясо

Облокотившись на ящик из-под витаминов, Фрида смотрела на то, как сельский пейзаж неспешно меняется на городской. В такие дни хотелось забыть, что она на работе, но не судьба. – Как агхори относятся к самоубийцам? – решила спросить девушка, приготовившись записывать. – Единого мнения нет, – ответил ей ТиДжей, – Если подумать, они прибавляют нам работы. Если подумать ещё, то они глупые. И если подумать ещё немного, лишение себя жизни – смелый поступок. – Начнём сначала, – попросила журналистка, – Почему глупые? – Если по ту сторону жизни ничего нет, то они сводят на нет всю эволюцию и весь род их предков, – отозвался Линк. Если же что-то есть, – почти не отдуваясь, продолжил, он, – То это ещё глупее: многие религии не приемлют суицид, а вечные муки это как-то совсем невесело. – И, несмотря на это, поступок всё же смелый, – хмыкнул ТиДжей, – Судя по адресу, мы едем в богатый дом. Любопытно, что о сведении счётов с жизни практически не думают те, чья жизнь не удалась. – Правда? – удивилась Фрида, перестав стенографировать. – Так и есть… Мы приехали. Ожидание оказалось насыщеннее реальности. Тело в ванной с перерезанными венами казалось до смешного кукольным. ТиДжей и Линк извлекли девушку из бурой от свернувшейся крови воды, завернув в мешковину. – Мы приготовили одежду, – несмело произнесла женщина с зажатым в руках платочком, должно быть, мать. – Не нужно, – Линк ловко завязал тканевый узел на груди трупа. – Но она не просто обычная, она… – бородатый мужчина тоже далеко не зашёл в своих размышлениях. Бессмысленность метаний прямо-таки висела в воздухе. Статус, одежда, церемониал канули в небытие, ровно в тот момент, когда из тела вытекла критическая масса крови. Фрида поймала себя на мысли, что хотела бы спросить своих спутников о том, есть ли разница во вкусе, но потом решила, что едва ли. Люди приходили в этот мир без всего и уходили без всего миллиарды раз – разве что, прибавляли что-то к начальной массе, кто-то больше, кто-то меньше. – Так шокирована? – неверно истолковав её молчание, поинтересовался на обратном пути ТиДжей. – Нет, я… – Фрида посмотрела на спелёнутое в мешковину тело между ними, от которого неуловимо веяло дорогим парфюмом, – Я пытаюсь вспомнить, что мне снилось. – А, для мадам? – улыбнулся ей собеседник, – Не напрягайся так сильно. Не все люди помнят свои сны. – Знаю, но от чего-то думаю, что это важно, хотя я здесь, чтобы работать. – Наша работа неотделима от наших жизней, так что нестрашно, если иногда эти понятия сливаются воедино, – фыркнул со своего места Акино. Если поначалу он казался отстранённым, то теперь, заметив, что гостья не дрогнула после изъятия трупа, стал вести себя гораздо дружелюбнее. – И то верно, – Фрида поправила расстрепавшиеся от ветра волосы, – О, вроде бы что-то припоминаю. – Отлично, – на этот раз голос принадлежал Линку. – Скажи, ТиДжей, а почему Джозеф сказал о теле «давно не было»? – Просто с распространением атеизма самоубийств всё меньше. Плюс, медики поднаторели в своевременной помощи. Не то чтобы мы вели статистику, но… – заместитель главы клана повёл плечом, отвлёкшись от проплывающего пейзажа. – Поняла, – кивнула ему девушка. – Но это бы что, – ТиДжей облокотился на край повозки, глядя вслед потихоньку исчезающему городу, – Раньше мы получали тела после долгих тягот. Все эти прощания… Чем быстрее – тем лучше. Иначе люди начинают вытворять чёрт его знает что. Да и мы, хоть и весьма циничны, но всё равно не железные. Хорошо, что поменяли закон. – Наверное, – журналистка вспомнила историю Бенни и его бабушки, поэтому решила отвлечься, – Кстати, ребят, я заметила, что многие агхори носят дреды. Это что-то значит? – Это не совсем дреды, – отозвался Акино, – Другая причёска, родом из Индии. Называется джата – «спутанные волосы». По легенде, такая была у бога Шивы. Знак того, что в этом мире всё через пень-колоду, и при этом всё связано в нити и узлы. – Принято, – быстро записала ответ Фрида, подмечая, что индийские традиции надо бы проработать. – Это волосы? – вдруг спросил ТиДжей, отвлёкшийся от расстилания тряпки: вода с тела принялась подбираться к его ногам. – Что? – не поняла девушка. – Ты спросила про волосы. Сон был о них? – А… Да, верно. Очень… Странный сон. – Мадам истолкует, – заместитель Джозефа вольготно расположился на своём месте и тут же застонал, – Ну вот, я только расслабился! – Ничего не знаю, мы дома, – Акино покинул рабочее место, делая растяжку, совмещённую с глубокими вдохами, – Передохну перед едой. – Спасибо за то, что привёз, – любезно улыбнулась азиату Фрида. – Всегда пожалуйста, – дружелюбно повёл головой парень. – Советую заглянуть к мадам, – предложил ТиДжей, подозвавший ещё двоих незнакомых Фриде агхори, должно быть, для того, чтобы забрали тело, – Мы сейчас начнём наши танцы у шмашана, а ей одной в это время бывает скучновато. Наша драгоценная старейшина будет тебе рада. – «Шмашана»? – нахмурилась журналистка. – Вот заодно и выяснишь, – подмигнул ей местный специалист по связям с общественностью, – Так и чего ты ждёшь? Или желаешь взглянуть на разделку? После этой чернющей шутки Фрида эвакуировалась с завидной скоростью.