«Демиург»

Целую неделю рядом с Дорианом я отдыхал душой. Полностью забыл о проблемах, обязанностях и условностях общества. Мы весь день мотались по столице, не отказывая себе ни в чём. Магазины, клубы, рестораны. Там чаще всего платил я, поскольку сумма на счёте, к которому мне дал доступ Ниэр, от этого практически не уменьшалась. За эти дни я понял, что если у тебя есть деньги, точнее, очень большие деньги, то статус лана перестаёт быть существенным. Хотя не везде, но там, где не справлялась моя карта, в дело вступал наследник Шатарнаи. И хоть баронет на Метрополии это один из самых низких статусов, но всё же были места, куда допускались только аристократы и их сопровождение. И никакие деньги этого изменить не могли. В середине ночи мы возвращались. Я в общежитие Корпуса, а Дориан в гостиницу. — Вошел во вкус разгульной жизни? — с долей ехидства в голосе спросил Ниэр, позвонив мне перед сном. — Не знаю, — честно признался я. — Не уверен. Мне с Дорианом интересно, но постоянно так жить быстро наскучит. Кажется, я начинаю понимать Эшатторов, которые, владея престижными курортами, годами на них не появляются. — Выходит, это Шатарнаи на тебя так пагубно влияет? — Ниэр! — возмутился я, прекрасно понимая, что сейчас он просто шутит. Глядя через экран на супруга, вальяжно устроившегося в кресле с бокалом вина, я вдруг понял, что скучаю. Хотя нет, «скука» была неправильным словом. Это было что-то среднее между ностальгией и волнением с толикой чувства собственной вины. Как будто я забыл или бросил что-то дорогое сердцу и сейчас, будучи далеко, грущу об этом. Но ведь не настолько же я далеко! — Ниэр… — от волнения я даже прикусил губу. — Отправь за мной флаер. Мне вдруг показалось, что мой звёздный супруг сейчас скажет какую-то колкость, и от этого вдруг стало неловко. Я же в первый раз сам проявил инициативу и теперь сильно переживал о реакции Ниэра. Наверное, он что-то почувствовал, потому что ехидная ухмылка застыла на его губах неподвижной маской. А после и вовсе пропала. Ниэр глянул на время, коротко бросил: «одиннадцать минут», и отключился. Переодеваться я не стал. Как был в своём любимом халате, так и направился в нём к воротам. Благо на каникулах вход и выход в Корпусе был свободный. Никого не интересовало, когда ты пришел или почему уходишь, лишь бы имелся ключ допуска. Ждать мне пришлось недолго. Я едва успел дойти неспешным шагом до середины аллеи, которая вела от ворот Корпуса до главной улицы, как над головой сверкнули сигнальные маячки, и прямо передо мной опустился флаер. Вот только привычных мне гвардейцев в нём не было. За штурвалом сидел Ниэр. И он был один. Это был странный вечер. Наверное, потому, что засыпая рядом с Ниэром, я впервые почувствовал, что сплю в своей кровати, а не в чужой… Дориан пробыл на Метрополии ещё четыре дня. Я проводил его в космопорт, дождался вылета, а когда вышел из здания на улицу, то первым делом увидел гвардейцев. Правда, в этот раз они не пытались изображать из себя конвой, а дисциплинированно ждали, пока я сам подойду к присланному за мной транспорту. М-да, это уже становится традицией. Следующий месяц я обживался во дворце. В этот раз охрану ко мне Ниэр приставлять не стал. Так что пришлось выучить планировку и маркировку лифтов. Зато теперь я точно знал, каким способом быстро попасть в нужное мне место. Благо ключ доступа у меня был наивысший, который позволял находиться где угодно и сколько угодно времени. А это была редкость. Теперь я понимал, почему год назад гвардейцы, которые провожали меня к Ар-Ниэрлинэ, остались в лифте, а не прошли за мной в кабинет. Дело в том, что охрана имела право передвигаться только по своей зоне ответственности, при необходимости передавая посетителя с рук на руки другому подразделению. Потому что попытка зайти в чужой сектор немедленно вела к аресту и внутреннему расследованию. А за две недели до нового учебного года на мой комм пришел неожиданный звонок. — Лан Калли! Скажите мне, что вы сейчас во дворце! — радостным, но повелительным тоном спросил Шала. — Да, ние. Вам это настолько принципиально? — подхватил я полуофициальный тон Шалы. — В данный момент я нахожусь в центральном секторе и ближайший час мне совершенно нечем заняться. А поэтому я решил, что ваша кандидатура, лан Калли, вполне подходит для того, чтобы уделить мне время! Вот что значит — высший! Это надо уметь так высказать просьбу, чтобы она прозвучала как приказ. Нет, обидеться я и не подумал, а вот взять пару уроков у Шалы явно стоило. Потому что до такого уровня как пешком до звезды! — И где именно в данный момент скучает ние? — усмехнулся я. — В парке сектора 7-16, возле фонтана. — Что ж, тогда, думаю, скучать вам осталось минут десять. Уровень 7-16 — это выше середины. Там в основном расположены канцелярии министерств и административные приёмные. Так что с уверенностью можно сказать, что кто-то из Далиентаров явился с официальным визитом, прихватив Шалу как сопровождение. А поскольку аудиенция была приватной, то, скорее всего, его оставили ожидать в парке. На нужный этаж я спустился всего за пару минут. Найти Шалу у фонтана тоже не составило труда. — Ние скучает один? — спросил я, облокачиваясь на спинку скамейки. Шала обернулся через плечо, смерил меня оценивающим взглядом и благосклонно кивнул. — Можете мне составить компанию, лан Калли. — И как же ние планирует провести следующий час? — Я не стану возражать, если вы захотите меня куда-нибудь пригласить. Выведя на экран планировку уровня, я решил, что небольшое кафе в паре кварталов от парка будет в самый раз. Так что уже скоро мы с Шалой сидели за столиком и наслаждались чашечкой кофе и пирожными. — И чего ты такой задумчивый? — спросил я после целой минуты молчания, в течение которой Шала размешивал в чашке несуществующий сахар. — Знаешь, Рей, я сам не знаю, зачем тебя позвал. Хотя нет, не так. Я позвонил тебе, потому что мне нужен совет. А ты — самый достоверный источник, из которого я могу его получить. — Что-то случилось? — Почти. Ещё не знаю, но если дед получит одобрение от императора, то мне останется лишь только подчиниться. Рей, ты прости меня за вопрос, но не мог бы ты хоть что-то рассказать мне об Ар-Раэйлине? — Неожиданно… — хмыкнул я. — С чего интерес? Шала вздохнул и взглянул мне прямо в глаза. — На балу в честь праздника Равноденствия Ар-Раэйлин проявил ко мне интерес, который был замечен моим дедом. И вот сейчас мне поставили условие: либо я действую в интересах семьи, либо семья с моими интересами не считается. — Постой, а разве не ты говорил, что после окончания Корпуса сможешь сам распоряжаться своей судьбой? — Не путай тёплое с мягким! — скривился Шаланэ. — Тебе как лану просто не понять, что значит влияние и слово герцога! — Ну почему же? Это примерно как слово барона… — вздохнул я и понял, что имел в виду Шала. Если барон что-то решит за своих сыновей, то у них будет только два выхода: или сделать то, что говорят, или лишиться всего, получив «красную метку». Но не так, как Кайлер, — за дело. А родительским запретом, действующим ничуть не меньше государственного. Суть такого запрета в том, что лар лишается всех своих привилегий и денежного содержания. И эта кара, как инфекция, может зацепиться за любого, кто ему помогает. Проще говоря, «красная метка» в личном деле — это приговор человеку быть изгоем до конца его жизни. Именно поэтому Дориан так радовался тому, что метка Кайлера не перешла на него и родителей. — Герцог Далиентар прямо сейчас хочет добиться права моего присутствия на всех официальных мероприятиях. То есть обязать меня мозолить глаза, либо объявить отверженным. — А проще? — прищурился я. — Проще? Либо я становлюсь любовником Ар-Раэйлина, либо лишаюсь всего, чего имею. Теперь ты понимаешь, почему я спрашиваю именно тебя? — Не совсем, — ответил я честно. — Твой вопрос подразумевает множество решений. — Рей! — жалобно выдохнул Шала. — Я сейчас как друг тебя прошу: скажи, как мне быть, чтобы не уничтожить Андари? Не только политическим мнением, но и личным! Скажи мне, ведь тебе это известно лучше, чем кому-либо! Над этим вопросом я реально задумался. Но не успел я выдать ответ, как Шала встрепенулся. — Что за ересь?! Рей, прости, но я должен уйти прямо сейчас. — Что, Шала? — Отмена допуска! У меня есть лишь пятнадцать минут, чтобы покинуть дворец! Шаланэ вскочил с места и бросился к лифтам. Я, толком ничего не понимая, последовал за ним. — Шала, может, объяснишь? — Не знаю, что произошло, но, похоже, мы в опале. На моей памяти ещё никогда из дворца не выставляли высших по таймеру. У меня есть пятнадцать минут, чтобы покинуть дворец до того, как сработает протокол безопасности! — с этими словами Шала нажал вызов лифта и с отчаянием обернулся ко мне. — Прости, Рей, прости, если втянул тебя в неприятности!