kiddo

[март]

      Прошло целых две недели, прежде чем Намджун подумал о том, чтобы связаться с Сыльги.       Честно говоря, у него была масса причин не делать этого.       Во-первых, состоялся чемпионат по баскетболу. Неудивительно, что они победили, и Намджун был рад, что смог завести новых друзей в последний год учебы в старшей школе. Он также гордился собой за то, что в конце сезона получил награду MVP.       Во-вторых, он и Юнги начинали проходить пробный период в BigHit. Наставник Намджуна, Джонатан, был американским музыкальным продюсером, который переехал в Сеул по работе. Ему нравилось его дело, и он был очень добр и терпелив, когда обучал Намджуна тому, как все устроено в студии. Молодой человек был очень счастлив, обнаружив, что его страсть к написанию музыки возродилась с новой силой.       В-третьих, благодаря возможности получить работу Намджун и Джин много говорили о покупке квартиры, которую так они хотели. Старший был более чем рад оплатить половину арендной платы, а Намджун не собирался с ним спорить. Они провели много часов, прижавшись друг к другу в постели, просматривая декор спальни и вещи для комнаты Ен Чжэ, представляя свой маленький дом. Их совместную жизнь.       В-четвертых, он много времени проводил с друзьями. Однажды в субботу парни решили сходить в аквапарк. Представьте себе удивление Намджуна, когда он понял, что Джексон пришел туда, и не для того, чтобы провести с ним время. Все прибывали в шоке, когда он и Хосок начали проявлять друг к другу нежность. Намджун приподнял бровь, уперев руки в бока. Когда это они начали встречаться в тайне от других?       В-пятых…       На самом деле он избегал контакта с ней.       Не то чтобы он не хотел поговорить с отсутствующей матерью своего ребенка, которая таинственным образом решила вернуться в их жизнь по неизвестным причинам, но…       Хотя нет, он просто не хотел с ней говорить.       После ее отъезда они с Джином долго обсуждали ситуацию, пытаясь понять, как им теперь быть с ней.       Джин ясно дал понять, что это ничего не изменило в их отношениях и что он не намерен делить Намджуна с девушкой. Младший искренне согласился. Он боялся оставлять Ен Чжэ один на один с Сыльги.       Всегда возникал вопрос доверия. Кто знает, достойный ли она человек? Кто знает, не причинит ли она ему вреда? Он не любил судить о человеке только по первому впечатлению, но у этой девушки оно было не самым лучшим.       И все же он был слишком добросердечной душой и пытался поставить себя на место Сыльги.       Она была четырнадцатилетним ребенком с властной матерью, считавшей, что рождение ребенка — худшее преступление в мире. Ребенок, у которого была только мать, и никакой другой поддержки, чтобы помочь ей. Ребенок, чей мозг еще не до конца сформировался, ребенок, который боялся мира и критики в нем. Ребенок, который не мог заглянуть на много лет вперед, не понимал последствий и беспокоился о собственном выживании.       Намджун пытался посмотреть на ситуацию с этой точки зрения. Пытался понять, каково это — знать, что у тебя есть ребенок, от которого отказался при рождении. Как бы она себя чувствовала сейчас, как бы он себя чувствовал, не имея возможности познакомиться с таким удивительным мальчиком, как Ен Чжэ.       Он не мог представить свою жизнь без сына и не знал, сможет ли он лишить кого-то другого такого шанса.       Если подумать об этом с такой стороны, то ему становится чуть легче.       Возможно, это был просто способ Намджуна оправдать и без того хреновую ситуацию, но он всегда хотел дать людям презумпцию невиновности.       Конечно, он все еще не мог доверять Сыльги полностью. Доверие требует времени, ничто не может заставить его возникнуть на ровном месте.       И Намджун знал, что сможет простить ей тот ад, в котором он оказался из-за ее исчезновения.       Поэтому он согласился, чтобы Сюльги приехала только на один день в выходные — на несколько часов, когда все будут дома.       Он будет следить за ними, как ястреб, так что она не сможет выкинуть какую-нибудь шутку, пока Джин находится рядом с ним.       Его семья была проинформирована об этом решении.       Тэхен ворчал и долго дулся. Его не очень радовала перспектива делить пространство с причиной бед своего любящего брата, но он оставался вежливым. Он не стал ничего говорить ей напрямую, решив все время пялиться на нее.       Родители Намджуна тепло встретили гостью, пропуская в дом, а затем сами вышли из комнаты. Они не хотели слишком вмешиваться и верили, что их сын знает, что делает.       Вот так и получилось, что Сыльги неловко стояла рядом с диваном, а Ен Чжэ, вцепившись в футболку отца, смотрел на девушку, которая, как ему стало известно совсем недавно, являлась его матерью.

-

      — Кхм, итак, — сказал Джин, прочищая горло. Он пытался немного ослабить неловкое напряжение. — Намджун сказал, что ты модель?       Девушка перевела взгляд с трехлетнего ребенка на Джина и кивнула.       Переминаясь с ноги на ногу, она посмотрела на стул позади себя, прежде чем медленно опуститься на него, как будто ждала, что кто-то накричит на нее и скажет, что ей этого делать нельзя.       Ее взгляд метнулся к открытой кухонной двери, где Тэхен сидел за столом, делая вид, что не подслушивает. Она снова посмотрела на Джина и слегка улыбнулась.       — Да, я начала работать полный рабочий день в прошлом году.       — Какой вид моделирования? — вежливо спросил Джин, хотя любой мог догадаться, что он на самом деле имел в виду.       Похоже, Сюльги тоже все поняла, переведя взгляд на свои руки.       — Ну, вначале это была реклама небольших универмагов, в общем, все, что попадалось мне под руку, — она вздохнула, посмотрев на двух парней, сидящих на диване. — Благодаря моему спонсору, гм, я недавно смогла заключить сделку с Chanel и Dior…       — Ого, — ответил Джин, на самом деле удивленный.       Она покачала головой, снова опустив взгляд.       — Ничего особенного, в основном я просто хожу с ними на выставки, но да.       Было слышно, как Тэхен на кухне насмехается, ворча себе под нос.       К счастью, громкость его голоса достигла только Джина, который напряг уши, чтобы расслышать, и мысленно закатил глаза.       — Была там, делала то, сука. Ты не особенная…       Джин чуть не рассмеялся, но смог промолчать и посмотреть на Намджуна, который до сих пор не произнес ни слова.       Его парень прижимал Ен Чжэ к груди. Трехлетний ребенок тоже молчал. Он играл с игрушечной фигуркой у себя на коленях, время от времени поглядывая на девушку, сидевшую перед ним.       Сыльги, должно быть, заметила это и улыбнулась маленькому мальчику.       — Привет, Ен Чжэ. Как дела?       Намджун крепче сжал талию сына, но при этом коснулся маленькой пухлой руки, как бы говоря, чтобы тот ответил.       — Привет… мама. Я в порядке, — пробормотал он, не отрывая взгляда от игрушки.       А потом снова воцарилась тишина, никто не знал, что сказать.       — Ен Чжэ, я слышала, тебе нравится «Щенячий патруль». Это правда? — Сыльги попробовала снова. Уши маленького мальчика встали торчком при упоминании его любимого мультика.       Он кивнул, прежде чем повернуться и уткнуться лицом в грудь Намджуна.       Плечи Сыльги слегка опустились. Она поняла, что ничего не добилась.       Намджун не знал, что делать.       Должен ли он сказать сыну, чтобы он был вежлив и поговорил с ней? Но если Ен Чжэ не хотел с ней разговаривать, какой властью обладал Намджун, чтобы заставить его?       Честно говоря, ему хотелось покончить с этим как можно скорее, и, несомненно, все чувствовали неловкое напряжение, витавшее в воздухе.       — Надеюсь, ничего страшного, но я принесла ему подарок, — сказала Сыльги, глядя на Намджуна и отрывая его от размышлений.       Парень кивнул и слегка потряс Ен Чжэ, чтобы тот повернулся и посмотрел, что принесла Сыльги.       Мальчик повернулся и увидел, как она достает игрушку «Щенячьего патруля».       Глаза Ен Чжэ расширились, легкий вздох сорвался с его губ, и он уронил игрушку на диван. Он посмотрел на отца, словно спрашивая разрешения подойти к ней.       Намджун кивнул, ставя мальчика на пол, и тот осторожно потянулся за мягкой игрушкой.       Схватив игрушку в пухлые кулачки, он крепко прижал ее к груди, то и дело поглядывая то на улыбающуюся Сыльги, то на отца.       Младший слегка откинулся назад, а Джин положил подбородок на плечо своего парня.       — Что нужно сказать, Ен Чжэ? — спросил Намджун, кивая маленькому мальчику.       Ен Чжэ обернулся, чтобы посмотреть на Сыльги, все еще крепко прижимая к себе плюшевую игрушку, и поклонился, не отрывая взгляда от своих ног.       — Спасибо тебе, мама… — тихо сказал он, прежде чем броситься обратно к отцу и взобраться к нему на колени.       Джин слегка улыбнулся мальчику, проводя пальцами по его волосам.       В воздухе повисло еще одно неловкое молчание. Джин возился с волосами Ен Чжэ, чтобы занять себя, Сыльги время от времени проверяла телефон, но сообщений, вероятно, не поступало, а Намджун просто сидел и наблюдал за происходящим.       Наконец Ен Чжэ поднял голову и потянул отца за рукав.       — В чем дело, малыш? — спросил он, когда сын жестом попросил его наклониться ближе.       Он поднес одну руку к уху Намджуна, а другой все еще крепко обхватывал игрушку.       — Могу я задать омони вопрос? — прошептал он довольно громко, заставив Сыльги пошевелиться, поскольку она услышала его.       — Конечно, малыш, — согласился Намджун и трехлетний малыш указал на телевизор.       — Можно нам посмотреть телевизор?       Намджун кивнул, и Ен Чжэ соскользнул с колен отца, чтобы подойти и встать перед девушкой.       Джин пролистал несколько каналов и остановился на мультиках.       — Омони, тебе нравятся мультики? — спросил трехлетний мальчик, легонько потянув Сыльги за рукав куртки. Она тепло улыбнулась ему, прежде чем кивнуть.       — Конечно. Это «В поисках Немо»? Это один из моих любимых мультиков.       Ен Чжэ ахнул, его глаза расширились, и он крепче схватился за мягкую игрушку.       — Правда? Мой тоже, — сказал он с чуть большим энтузиазмом.       Намджун молча наблюдал за тем, как его сын начинает все больше приближаться к сидящей перед ним девушке, чуть сильнее дергая ее за рукав.       — Хочешь посмотреть? — спросил он, указывая мизинцем на телевизор, как раз в тот момент, когда в поле камеры появилась Дори.       — Я бы с удовольствием, — согласилась Сыльги. Трехлетний малыш потащил ее на свое место перед телевизором, а также перед диваном, на котором сидели его отец и Джин.       Вдвоем они наблюдали за тем, как Ен Чжэ постепенно становится все более открытым, и довольно скоро он стал болтать с матерью без умолку.       Он рассказывал ей безумные истории о детском саду и о том, как он играл, например, ночевал у Гуки, ходил в аквариум или на пляж, а Сыльги, казалось, не возражала. Она часто смеялась над его глупыми реконструкциями или рассказывала свои собственные истории.       А Намджун оказался в новом затруднительном положении.       Крошечная-прекрошечная часть его теперь беспокоилась о том, что произойдет, если Ен Чжэ слишком привяжется к этой девушке.       Что будет, если Ен Чжэ захочет, чтобы они стали семьей? Что будет, если Сыльги снова захочет уйти?       Но прежде чем он успел погрузиться в пучину сомнений, Джин взял его за подбородок и повернул к себе лицом.       — Ты в порядке? — мягко спросил он, в глазах читалось беспокойство.       Намджун быстро отогнал эти мысли, не желая лишний раз нервировать себя.       Он кивнул, улыбнувшись Джин, и на его щеке появилась заметная ямочка.       — Просто я слишком много думаю.       Старший притянул Намджуна ближе, все еще держа его рукой за подбородок, и быстро поцеловал в губы.       — Все будет хорошо. Я обещаю, — сказал он с ослепительной улыбкой, пока они с любовью смотрели друг на друга.       — Фу, — раздался комментарий спереди. Они оба обернулись и увидели Ен Чжэ, который держал перед лицом свою игрушку, изображая отвращение, в то время как Сыльги тихо рассмеялась, прикрыв губы рукой.       Джин фыркнул, вставая с дивана, с широкой ухмылкой на лице.       — Иди сюда, ты! — воскликнул он, хватая трехлетнего малыша за талию и поднимая его в воздух, отчего Ен Чжэ завизжал. — Ты думаешь, это отвратительно, а? — притворно негодовало он, осыпая мальчика поцелуями со всех сторон.       Ен Чжэ засмеялся, пытаясь вырваться из рук старшего, но его не отпускали.       — Джинни-аппа! Отпусти меня! Отпусти меня, пожалуйста! — воскликнул он, ударяя мужчину своей новой игрушкой, поскольку Джин отказывался слушать.       Намджун улыбнулся при виде этой сцены, радуясь, что Ен Чжэ такой радостный. Сердце его потеплело при мысли о том, что сын называет его возлюбленного «Джинни-аппа», что он начал использовать данное обращение совершенно неожиданно.       Это помогло ему укрепиться в мысли, что Ен Чжэ вполне счастлив и доволен тем, что в его жизни есть двое парней, и то, что теперь в кадре появилась Сыльги, не может этого испортить.       Кстати, о ней.       Намджун повернулся и посмотрел на девушку, все еще сидящую на полу.       Она, казалось, не возражала, наблюдая за их общением, и даже немного посмеивалась, когда Ен Чжэ пытался вырваться из рук Джина. Но что-то в том, как напряглось ее лицо и как изменилось выражение ее глаз, обеспокоило Намджуна.       Он не мог сказать, что именно появилось — боль, вина, сожаление, — но знал, что это нечто большее, чем она показывает.

-

      Сыльги помахала на прощание, с тяжелым сердцем наблюдая, как закрывается дверь, любящая семья из трех человек — плюс Тэхен, свирепо смотрящий на заднем плане — исчезла из поля ее зрения.       Она вздохнула, возвращаясь к машине, доставая ключи и телефон, который зазвонил где-то в середине встречи.       Она бросила короткий взгляд и увидела, от кого пришло сообщение, что сразу испортило ей хорошее настроение, но она постаралась сохранить счастливое выражение лица, увидев в окне, как Джин и Ен Чжэ в шутку дерутся.       Наблюдая за таким драгоценным моментом, она почувствовала себя еще более виноватой за то, что бросила Ен Чжэ. Он был таким милым ребенком, с самой яркой улыбкой и самым искренним смехом.       Она аплодировала Намджуну за то, что он вырастил такого ангельского сына.       Телефон снова зазвонил, когда Сыльги садилась в машину. Она вздохнула, прекрасно понимая, от кого пришло сообщение. — Есть еще какие-нибудь новости? — Если дело затянется, я всегда могу дать дополнительное время. Просто скажи, когда.

— Пока ничего, и я не думаю, что это

займет много времени. Но спасибо.

— Хорошо. Но если это займет гораздо больше времени, я дерну за ниточки и верну тебя. Поняла?

— Да.

      Она положила телефон в подстаканник и завела двигатель.       Как долго она сможет продолжать лгать?