Альтернативные методы терапии

— Так и было, — соглашается Ричард. Ему нечего возразить Рокэ, да он и не хочет возражать. Он приворожен простыми, но интимными касаниями, и так рад, что Алва наконец-то пошёл навстречу! — Я скоро вернусь, любовь моя. Вместо того, чтобы послать на кухню лакея, он уступает просьбе Рокэ и лично идёт хлопотать о завтраке. Когда он возвращается с огромным подносом, уставленным едой, Рокэ не слишком-то рад этому. Но Ричард не придаёт этому значения: пусть его сокровище морщит нос и сетует, что все блюда — нелюбимой северной кухни. Главное, что дело сдвинулось с мёртвой точки. Ричарду нравится сама ситуация — его любимый мужчина капризничает, уютно устроившись среди подушек и одеял, и на коленях у него поднос с аппетитными разносолами, и в изящной руке — чашка горячего ароматного шадди. — Змий, как это можно есть, тем более на завтрак? — ворчит Алва, пережевывая поджаренный хлеб с толстым ломтем ветчины и омлетом. Ричард улыбается и подвигает следующую тарелку, на ней сыр с плесенью и травами. — Что это? — супит брови возлюбленный. — Остатки позавчерашней трапезы местных пастухов? — Просто попробуй, — уговаривает Ричард. — Деликатес, особенно вкусно с фруктами. — А тут есть фрукты? — Рокэ окидывает поднос брезгливым взором. — Конечно, вот они… Южные фрукты, как ты любишь. Ричард подцепляет ложкой дольку консервированного персика и кладёт рядом с сыром. Однако, соблазнить Рокэ персиком ему так и не удаётся. — Уступаю это наслаждение тебе, — коротко комментирует Рокэ. Сыр он всё же съедает, покрошив его в овсянку и обильно запив шадди («чтобы перебить вкус северных изысков»). А Ричард и правда съедает персик — он ведь не позавтракал, в отличие от этого капризника. — Может, поможешь мне одеться? — спрашивает Рокэ, покончив с завтраком. Ричард удивлённо пожимает плечами — он не против, но откуда такие желания? Ещё вчера этот человек чурался любых прикосновений, а теперь хочет, чтобы его одевали. — Мне будет это в радость, — не кривя душой отвечает он. И берётся за дело. Наряжать такого красавца, как Алва — истинное наслаждение. Ричард никуда не торопится, тщательно завязывая тесемки и расправляя складки ткани, затягивая пряжки туфель и поправляя чулки. Рокэ при этом отстранён, словно с ним возится какой-то слуга — не говорит ни слова, только иногда раздражённо поводит плечами и цокает языком, если что-то не так. — Неплохо, для провинциального досуга сойдёт, — говорит Алва, бегло оглядев в зеркале получившийся образ. Вот и вся благодарность! Ричард ожидал более тёплых похвал и даже начинает немного злиться на Рокэ, ведь тот явно решил подразнить его, поиграть в игру — «как долго я могу обливать тебя пренебрежением». Но что ж, пусть поиграется и… Оступится. — В этом замке есть красивые женщины? — светским тоном интересуется Рокэ. — А толковые музыканты?