Альтернативные методы терапии

— Змий, только не это! — тараторит он, глядя на Ричарда округлившимися от ужаса и отчаяния глазами. — Я на все согласен, на любую близость, но только не лед! Не надо так, пожалуйста! Сначала Ричард не понимает о чем речь, он напуган не меньше Рокэ этой незапланированной истерикой. Однако, вскоре он вспоминает, как принц (тогда ещё принц) Альдо впервые показал ему такой способ доставить удовольствие. Несложно догадаться, что с ненавистным Кэналлийским Вороном сюзерен мог зайти намного дальше невинных шуток и дразнилок… Хм… Иначе, чем объяснить, что Рокэ так остро реагирует на них… Неужели Альдо пытал его так… Создатель, это бесчеловечно, так можно все органы отморозить! Впервые в сердце Ричарда появляется червоточинка, крохотная трещинка сомнения. Он всегда восхищался сюзереном, Альдо Ракан — его бывший любовник и нынешний король, виделся ему в золотом нимбе и ореоле славы. Но вот вместо восхищения в сердце поселяется отвращение к Альдо, и некое подобие жалости к Рокэ… Нет, Ричард и раньше знал, что Альдо жестоко обходился с Алвой. Более того, он радовался, что все так удачно сложилось: заносчивый Ворон сломлен и покорен, а Ричард не причастен к этим трагическим событиям, может без зазрения совести пожинать их плоды. Однако, теперь Ричард понимает, что ему рассказали не обо всех пытках. И сколько из своих гнусных проделок Альдо утаил? — остается лишь гадать. Но это всё потом, а сейчас нужно срочно исправлять ситуацию! — Прости мой хороший. Я действительно не хотел ничего такого, только немного отвлечь тебя и успокоить… Всеми доступными средствами, а именно — словом и делом, — Ричард пытается успокоить своего нервного жеребца. Он гладит его везде, где только может дотянуться, успокаивает нежными поцелуями. Никаких «шалостей» он себе не позволит, это решено. — Я не обижу тебя, правда-правда, — шепчет он в алеющее ушко любовника. И почему-то любовник верит ему. Слабое сопротивление стихает, он открывается и поддается. Дело в том, что Рокэ хорошо читает по лицам — он видит, что сейчас его пленитель действительно уверен в том, что говорит. Понимает он так же и то, что Окделла надо направлять в нужную сторону. Вернее, в наиболее безопасную сторону. А то опять выдумает что-то позатейливее ебли. Кто их, северян, разберет — сейчас он хотел потыкать в зад пленника сосулькой, завтра захочет посадить в холодный подвал… — Погладь меня, пожалуйста, за ухом, и поцелуй в шею вот тут. Рокэ показывает рукой, а потом берет ладонь Окделла в свою, и сам водружает в правильное место. Тот удивлен, что Рокэ сам настаивает на продолжении. Ричарда начинает мучить чувство вины. Рокэ так покорен и кроток, а он вновь заставил его страдать! Легко подтянув к себе исхудавшего Рокэ, чей вес куда меньше его собственного, Ричард бесцеремонно раздвигает тому ноги и целует туда, где только недавно испугал. Рокэ смотрит на него оторопело, не веря и окончательно теряясь. Кто из них сегодня господин?! — Решил согреть тебя, мой хороший, а теперь давай сюда свои ушко и шею, — отвечает Дикон на его немой вопрос. И продолжает ласки. Сначала они невинны, но потом Окделл всё равно сползает вниз и приникает губами и языком к многострадальным члену и яйцам Рокэ. Меньше всего тому хочется повторения прошлой неловкости. Ричард, конечно, не ангел, но до жестокости Ракана ему далеко. И слава Леворукому! Но почему-то Рокэ кажется, что если у него не встанет опять, то этот сумасшедший уже не будет столь милостив… — Прости, — говорит он громко и отчетливо. — У меня не стоит с мужчинами. Это после Альдо, ты не виноват. Это утверждение недалеко от истины, примерно так Рокэ и считает. Окделл, конечно, тоже не ангел, но с жесткостью Альдо ему не равняться. Ричард не особо травмировал его, даже хорошо отнесся... Дик отрывается от паха, который так старательно облизывал языком, поднимает голову, внимательно смотрит. — Я понимаю, но все же давай попробуем, мой хороший? «Конечно не давай» — хочет ответить Рокэ. Но вместо этого покорно позволяет обнять себя. Ричард стискивает его в объятиях и начинает нести очередную успокоительную чушь. На этот раз с оттенком литературной фантазии. Он настойчиво предлагает Рокэ забыть на время прошлое. Будто бы не было страшных месяцев заточения в Багерлее, не было Альдо. Вспоминает и проигранное кольцо, и дуэль с щенком Колиньяром… — Давай представим, что мы сейчас в особняке на улице Мимоз? — настаивает Окделл. — Хорошо. — А теперь посмотрите на меня, монсеньер. Рокэ поворачивает голову и смотрит Окделлу в глаза. — Вы все еще мой эр, а я ваш непутевый оруженосец. Вы прекрасно играете на гитаре, и Кровь все также пьянит. Позвольте же нерадивому ученику его единственную слабость — Вас…