Санитарный поезд

- Посмотри, что я раздобыла, - и Света протягивает Диане жестяную банку с молоком, - пей скорее, оно ещё тёплое, парное. - А ты? Я одна не буду. - Пей, пей, я у бабули выпила, она мне целую кружку налила. Ты, знаешь у нее такая коза модная, с серёжками на ушах, так красиво. - Света, я не смогу столько выпить, это много, - канючит Динка и протягивает Свете банку, - давай и ты хоть чуток. - Два глотка, не больше, - Света отхлёбывает из банки, жмурится от удовольствия, вытирается рукавом, - вкуснотища! - Ты не всё вытерла, - Динка осторожно убирает молоко из уголка Светиных губ. - Так, допивай молоко и на перевязку! Пущу только с пустой банкой, имей ввиду! - Сегодня твоя смена? - Моя. Жду вас, рядовая Арбенина! - Слушаюсь, лейтенант Света! - Моя фамилия Сурганова! И я совсем не лейтенант!– заливисто смеётся Света. - А мне так больше нравится - лейтенант Света, - до чего ж хорошее настроение у Динки, и даже вроде, как и нога стала меньше болеть. - О, красавица, проходи. Ну, как дела, смотрю, на ногу наступаешь, молодец! – Анна Васильевна поглаживает Диану по плечу. Света снимает повязку, зовёт доктора, та осматривает, трогает ногу возле раны, кивает сама себе, довольна, процесс заживления идёт хорошо. - Давай, Светик, дальше сама, - Анна уступает место Свете. Света всё процедуры проводит быстро и ловко, не забывает подуть, когда Динка морщится. - Ну вот, готово! А на ухо шепчет: «Я вечером приду!» До вечера Динка проводит время в компании деда Матвея, рассказывает о себе, какая семья у них была хорошая и как они счастливо жили до войны. Дед рассказывает разные побасенки, фронтовые случаи которые наслушался от раненых солдат, выбирает самые смешные, хочет, чтобы Динка больше улыбалась, слёз и так на её жизнь хватило. Запыхавшаяся Света влетает в купе. - Ай, ты на пожар, дева спешила? – одними глазами улыбается дед. - Просто на улице погода такая хорошая! – и уже Диане, - Пойдем, погуляем хоть возле вагона, походишь чуточку. - Давайте, давайте, что взаперти-то сидеть? Дед провожает девушек до выхода. Помогает Динке выйти из вагона, поддерживает за руки, Света помогает спуститься на землю. - Давай до вокзала дойдём, там лавочка, можно посидеть, отдохнуть и еще немного походить. - Лучше уж по улице прогуляться вначале, а потом, когда устану у вокзала посидеть. Они идут вдоль улицы, рядом, совсем близко, иногда касаясь друг друга локтями, молчат, потому что так хорошо, что и слова совсем не нужны. Густо цветут чубушник и липы, благоухают поздние пионы, пряный цветочный запах кружит головы. - Дождь сейчас, наверное, пойдёт, посмотри, как потемнело вокруг! Далеко от вокзала ушли и спрятаться негде, - Света обводит глазами все вокруг, но ничего кроме раскидистой липы не находит. Закапали первые капли, крупные, довольно холодные для такого жаркого дня, вдали загромыхало, девчонки еле успели спрятаться под кроной дерева, как влил настоящий летний ливень. Они очутились вдвоем под деревом. Динке пришлось вжаться в ствол, чтобы можно было укрыться хорошенько. Ливень барабанит по Светиной гимнастерке, но она боится придвинуться ближе, держит расстояние. Динкина голова возле самого лица Светы. Но она смотрит вниз и видит только Светкины стиснутые мокрые коленки под натянутой, тяжелой, как брезент, мокрой юбкой. Она притягивает Свету к себе: «Иди сюда, а то совсем намокнешь». Свете так холодно и мокро, что она не чувствует ни малейшего стеснения тесно прижимается к Динке, и кладёт голову ей на плечо. И вдруг, она слышит у самого уха громкие удары. Это бьётся сердце. Динкино сердце. Света удивляется, прислушивается. Ей-богу, оно сначала не билось. То есть билось, конечно, но обыкновенно, без сильного стука. А теперь оно бьётся необыкновенно, как-то по особенному. Почему же оно так бьется? Точно также, как и её собственное, готовое вот-вот выпрыгнуть из груди и пуститься вприпрыжку прямо по лужам. Закрыв глаза, она слушает эту грозу, эти разряды – вокруг и в себе, и в Динке. Горячий вихрь поднимается в Свете – стыд, и радость этого стыда, и удивление, и восторг, и влюблённость, и робкая надежда на взаимность. Вокруг пахнет щедро орошенной землей, мокрыми цветами, мокрой полынью, – чудесный воздух! И лицо у Динки чудесное. А чудеснее всего был дождь, только зачем он так скоро перестал - шел бы себе и шел. - Вот и закончился ливень, - Света разочарованно, как показалось Диане, вздыхает. - Давай ещё немного так постоим, - Динка стоит, уткнувшись носом в Светины волосы, сомкнув руки на талии. Непроизвольно у Светы вырываются стихотворные строчки. Когда в объятия мои Твой стройный стан я заключаю И речи нежные любви Тебе с восторгом расточаю, Безмолвна, от стесненных рук Освобождая стан свой гибкой, Ты отвечаешь, милый друг, Мне недоверчивой улыбкой. - Красиво! Это чьи стихи? – Динка чувствует себя очень неловко, потому что никто раньше ей стихов не читал. - Это Пушкин! Хорошие строчки, правда? – Света смотрит в Динкины глаза и тонет в той нежности, которая плещется в них и готова вот-вот вылиться наружу. Света силой воли буквально отдирает своё тело от Динкиного. – Нам пора Динечка возвращаться, хотя мне очень не хочется. - Света, а ты приходи ко мне, ты же не дежуришь ночью, можно будет ещё Пушкина почитать. - Я приду, обязательно. Вечером читают книжку «Евгений Онегин». Светины глаза закрываются, голос звучит монотонно без всяких эмоций. - Давай я теперь почитаю, устала? – Динка приподнимает подушки, усаживается удобнее, Света кладет голову ей на живот и прикрывает глаза. Сквозь затуманенное сном сознание доносится: «Онегин, я тогда моложе, и лучше кажется, была». Динка закрывает книжку, невесомо гладит Свету по голове и плечам, еле слышно шепчет: «Спи, моя хорошая, хоть немножечко отдохни и забудь про войну и весь тот ужас, который нас окружает». Света во сне улыбается и крепче стискивает Динку в своих объятиях. Просыпается Света на рассвете оттого, что всё тело затекло, оказывается, она так и спала в полусогнутом положении, обняв Динку. Осторожно, чтобы не потревожить её сон, встает, растирает затекшие руки и шею, поправляет подушку у Дианы и на цыпочках выходит из купе. Так же осторожно открывает дверь в своё, не раздеваясь, ныряет под простыню. - Ты где была? – слышится шепот Лены. - У Динки, - тоже шепотом, чтобы остальных не разбудить. - А я думала, ты с тем лейтенантиком, с которым танцевала, - Света по голосу слышит, что Лена улыбается. - Ты что? Нет, конечно! Он мне и не понравился совсем. Мы книжку читали с Дианой, а потом я уснула, ну и она тоже. - Девки, хватит уже шушукаться, вставать рано! Спите! – заругалась Таня, проснувшись от их разговоров. - Всё, всё, молчим, утром договорим, - примирительно говорит Лена.