За гранью | Beyond

☆☆☆

      Планета «Эфрис», Королевство Саутения, 15 лет назад.

Мэллоди Астрей.

      Крики: их слишком много. Поле, за ограждающими маленькую деревушку воротами, заливается кровью. Истошный рёв проносится по округе, словно сама земля стонет от боли. Я вздрагиваю, не осознавая, что он принадлежит мне. Внезапно кто-то рычит мне в спину. Не успев опомниться, меня закидывают на плечо, как тряпичную куклу, и несут с неимоверной скоростью в сторону небольшой деревянной лачуги на окраине поселения. Внутри всё переворачивается, я пинаюсь в руках существа, отчаянно пытаясь вырваться на свободу.       — Пусти меня! Он там! Он всё ещё там! Я заберу его!       И снова рык мне в лицо, спина бьётся о стену родного дома, который когда-то казался безопасным убежищем. Я брыкаюсь, словно раненый зверь, и, наконец, кричу, сворачиваясь на полу калачиком, будто это может защитить меня от реальности.       Мой отец... Наш отец... Папа...       В комнате воцаряется тишина, нарушаемая лишь тихими шагами существа, которое, кажется, не знает, как мне помочь. Я слышу щелчок дверного замка и звук упавшей баррикады. Мир вокруг меня рушится. Существо подходит ко мне и прикасается мокрым носом к моему горячему лбу. Я осторожно поднимаю руку и глажу его жёсткую шерсть, которая испортилась в результате истощения. Чувствую, как его тепло проникает в меня, но не может затушить огонь горя.       — Пока не поздно, нужно забрать папу. Ты слышишь меня?! — Я поднимаю голову и смотрю в глаза медведю, стоящему в моих ногах. Его взгляд полон мудрости и печали, но я не могу это принять.       — Нет.       — Что нет?! Ты унёс меня оттуда! Я могла хотя бы попытаться! Его можно было вытащить с поля боя и укрыться в лесу! Ты понимаешь?! Я ничего не сделала! Я...       — Он мёртв, Мэл.       Эти слова, словно молот большого гонга, ударили по моему сознанию, разрывая его на части. Слёзы брызнули из глаз, стекая мокрыми дорожками по щекам и шее, оставляя за собой солёные следы. Старая порванная рубаха вмиг стала намокать от падающих капель, я ощутила холод, проникающий в глубину моей души.       — Он ещё там... Я пойду туда прямо... — Мой голос дрожит настолько сильно, что порой сложно разобрать сказанные слова.       — Нет, не пойдёшь. Я своими глазами видел, как его загрыз оборотень, оторвав голову, что отлетела на другой конец поля. Я...       — ЗАЧЕМ ОН ТУДА ПОШЁЛ?! ЗАЧЕМ?!       Внутри меня разгорается истерика, я понимаю, что мы кричим друг на друга, словно звери, подхватившие бешенство, совсем забыв о том, что в соседней комнате лежит больная мать. Перепалка продолжается ещё минуту, и в конце концов брат наваливается на меня своей тушей, обнимая большими лапами, пытаясь закрыть от остального мира. Его тепло окутывает меня с головой, но в то же время кровь стынет в жилах от осознания, что отца больше нет. Я вжалась в колючую шерсть, сворачиваясь клубочком в его объятиях, и задрожала, как лист на ветру, не в силах справиться с бурей эмоций, разрывающей мою душу.       Вокруг царит тишина, нарушаемая лишь отдалёнными звуками битвы, которые всё ещё доносятся из-за стен. Я чувствую, как мир вокруг меня распадается на рваные куски. Я теряю всё, что мне дорого. Понимаю, что единственное, что у меня осталось — это мой брат, и его крепкие объятия, которые, хоть и не могут вернуть мне отца, всё же дарят надежду на то, что мы сможем пережить это вместе. Я прижимаюсь ближе, и нахожу утешение в его шкуре, словно в тёплом одеяле, которое защищает от холода и страха. Его присутствие успокаивает волны отчаяния, позволяя мне на мгновение забыть о том, что произошло.       Снаружи, за окнами, неумолимо продолжается хаос. Я слышу, как ветер воет, скорбя о потерях, как вдалеке раздаются крики, полные ужаса и боли. Каждое слово, произнесённое братом, звучит как эхо, отзывающееся в моём сердце. Я пытаюсь сосредоточиться на его голосе, на том, что он говорит, но мысли о нашем отце, о том, что его больше нет, не покидают меня.       — Мы должны быть сильными, Мэл, — говорит он, и в его голосе слышится решимость, которая, как ни странно, придаёт мне сил. — Мы не можем позволить этому забрать нас. Мы должны выжить, чтобы помнить его.       Я киваю. Знаю, что он прав, но как можно забыть? Как можно жить, зная, что его больше нет? Я чувствую, как слёзы снова подступают к глазам, и, не в силах сдержаться, позволяю им свободно течь, подобно реке, наконец отыскавшей свой путь. Может, придёт и моё время.       — Я не хочу его забывать, — шепчу и понимаю, что это не просто слова. Это неумолимое желание сохранить память о нём. О том, каким он был, о его смехе, о его любви.       Брат крепче обнимает меня, словно старается передать мне свою силу. Знаю, что впереди нас ждут трудные времена, но сейчас, в его руках, чувствую, что не одна. Мы вместе, и это даёт мне надежду. Надежду на то, что, несмотря на всё, что произошло, мы сможем найти путь вперёд, даже если он будет тернистым и полным испытаний.       Папаша был человеком с чистой душой, честным и смелым. Его доброта и отвага всегда меня вдохновляли. Служба в армии привела его на это поле боя, где он сражался за нашу страну, за нас. Он не мог отступить перед опасностью, настигшей нашу землю, и теперь его не стало. Воспоминания о его смехе, о том, как он учил меня первому шагу и рассказывал сказки перед сном, заставляют моё сердце сжаться от горя.       Истийцы всегда играли по своим правилам, не зная границ. Их жестокость и безжалостность были безмерны, именно поэтому штурм и начался так внезапно. К ним присоединились и другие создания, презиравшие «неравенство». Дьяволы, вырвавшиеся из бездны, чтобы сеять хаос и разрушение. Твари, какие же твари...       На следующий день состоялась расчистка территории бойни. Я помню, как брат наотрез не подпускал меня к найденному телу отца. Его глаза горели яростью и горем, я понимала, что он не хотел, чтобы я видела то, что осталось от нашего любимого папы. Голову же его так и не нашли... Я решила, что помощи от меня здесь мало, и с тяжёлым сердцем пошагала к дому, который уже начинал казаться чужим. Каждый шаг давался с трудом, я шла по вязкой грязи, которая тянула меня вниз, в бездну отчаяния.       Тихо пройдя в комнату, я взглянула на исхудавшую мать и погладила её впалую щёку. Лицо её осунулось, кости начали выпирать ещё сильнее, чем обычно. Она всегда была такой сильной, такой красивой, с огненно-рыжими волосами, которые сверкали на свету, подобно пламени, и прекрасными голубыми глазами, полными жизни и мудрости. За какие грехи эту добрую женщину сломила болезнь? Почему она должна страдать, когда вокруг царит такая несправедливость?       — Мам... Я обещаю, мы справимся, — шепчу я, хоть сама не верю в свои слова. Не знаю, как мы сможем пережить это горе. Я чувствую, как слёзы подступают к глазам, но сдерживаю их, не желая показывать слабость.       Наша мать скончалась через пару дней после опознания бойцов со льняного поля.       Помню, как брат, стиснув зубы, сдерживал слёзы, пока я, словно потерянная душа, бродила по дому, который когда-то был полон смеха и тепла. Теперь он казался пустым. Ракушка, оставшаяся на берегу после затяжного шторма. Каждый уголок напоминал о том, что мы потеряли. Когда тьма окутала пространство, мне подумалось, что жизнь отвернулась от нас окончательно. Двух рано повзраслевших сироток.       В то время как брат был вне себя от ярости, я узнала, что хоть он и не родной сын нашего покойного отца, но ему полагалось небольшое наследство на тот случай, если неизбежное всё-таки произойдёт. И произошло... Я не могла понять, как можно говорить о наследстве, когда вокруг нас царит такая разруха. Но, возможно, это было единственным, что у нас осталось — возможность перелистнуть страницу, даже если это казалось невозможным. Но мы решились на этот шаг.       И начали строить нашу жизнь заново.

☆☆☆

      Наше время...

      Я резко вскакиваю с лавочки и сталкиваюсь лбами с девушкой, сидящей рядом. Удар оказывается неожиданным и болезненным, отчего я валюсь на траву, что окончательно выбивает из лёгких весь воздух.

Сон. Всего лишь сон...

      — Боже, Мэл. Спасибо, что хоть на карауле не заснула, — произносит она, и в её голосе слышится искреннее возмущение.       Я ловлю взгляд незваного гостя и тут же вздыхаю с облегчением. Слава богу, это не командир отряда, а просто соотрядница — Карла, с которой мы вместе пережили немало трудных моментов.       — Карла... А... Как долго я спала? — спрашиваю, глядя на неё потерянными глазами, параллельно проверяя наличие оружия на своём месте. Внутри меня всё ещё бурлит остаточный страх от сна, который, казалось, был слишком реальным.       Постойте. Так это и есть моя реальность.       — Где-то с час. У тебя всё нормально? Весь лоб мокрый, — отвечает она, и я замечаю, как её брови слегка нахмурились от беспокойства.       Я медленно прикасаюсь к своей коже и понимаю, что она полностью покрыта испариной, будто я только что вышла из горячей бани. Осторожно поднявшись с земли, беру себя в руки и направляюсь к умывальникам, крикнув девушке в ответ, что всё в порядке, хотя сама в этом не уверена.       Умыв лицо холодной водой, я смотрю на своё отражение в мутном зеркале. Зелёные глаза с голубыми вкраплениями, как у отца, смотрят на меня с недоумением. Густые огненно-рыжие волосы, вьющиеся на концах, как у матери, растрепаны и неопрятны. Я вижу несколько листочков, застрявших в моей причёске, и решаю переплести их из хвоста в тугую длинную косу. Раньше брат всегда плёл мне косы, когда я не могла справиться с ними своими короткими детскими ручками. Теперь же всё выходит как-то само.       Но быстрый рост волос порой доставляет некоторые неудобства. Я вспомнила, как однажды сама обрезала их под мальчишескую длину, отчего брат наградил меня озадаченным взглядом. Кажется, это было лет в пятнадцать, когда волосы доросли до бёдер, и я, полная решимости, решила, что пора что-то менять. Замотав косу в аккуратную шишку, поправляю броню на плече, чувствуя, как тяжесть доспехов придаёт мне уверенности, и направляюсь в точку сбора отряда караула.       Свежий воздух наполняет лёгкие, и я делаю глубокий вдох, стараясь избавиться от остаточных теней сна. Вокруг раскинулся небольшой лагерь, наполненный звуками жизни: разговоры солдат, треск костров и запах жареного мяса, который доносится из нашей кухни. Робардс называет это довольно прозаично — самодеятельность. Я вижу, как другие бойцы собираются в группы, обсуждая последние новости и планы на день. В их глазах читается усталость, но также и задор, и это придаёт мне сил.       Я пробираюсь сквозь толпу, стараясь не привлекать лишнего внимания. Каждый шаг напоминает мне о том, что мы находимся на грани, что каждый день может стать последним. Внутри всё ещё бурлит тревога, но я стараюсь этого не показывать. Я знаю, что должна быть сильной, как и все вокруг.       Когда я подхожу к точке сбора, вижу, что наш командир уже ждёт нас у стены, его строгий взгляд сканирует собравшихся. Сердце бьётся быстрее, я стараюсь сосредоточиться на его словах, которые, как всегда, будут полны напускной важности и пафоса. Знаю, что впереди нас ждут испытания, но среди своих, чувствую, что смогу справиться с любыми трудностями.

☆☆☆

      Саутения. Ночь, 01:23.

      Шагая по тёмному лесу, я любовалась жёлтым мхом, покрывшим поверхность некоторых деревьев, словно мягкий ковер, укрывающий кору от холодного взгляда луны. Мои мысли блуждали где-то далеко, пока я наблюдая за остатками срубленных стволов, которые, как мрачные памятники, напоминали о том, что когда-то здесь царила рабочая суета. Внезапно я поймала упавшую с ветки белку с длинными ушами. Она, словно маленький дух леса, приземлилась прямо в мои ладони, а затем, не задерживаясь, продолжила свой путь, оставляя за собой лишь лёгкий шорох. В этот момент меня пронзило осознание: мох был гнилым.       Тихо доставая клинки из ножен, я замерла, прислушиваясь к окружающим звукам.       ...Вдох...       Оборотень. Это их уши… Медленно подкрадываясь к цели, скрытой за стволом дерева, я почувствовала, как в мне открывается второе дыхание. Это был момент единения с дикой природой, когда каждая клеточка моего тела наполнялась энергией, готовой вырваться наружу.       Резким движением метнула клинки, которые, словно две сверкающие кометы, описали в воздухе изящные дуги, пересекаясь в полёте. Лезвия, отражая лунный свет, стремительно летели к своей цели, оставляя за собой невидимый след. Они вращались с невероятной скоростью, издавая тихий свист, напоминающий предвестник грозы, а после вонзились в оборотня с обеих сторон, оставляя яркие искрящиеся вспышки света.       Я сорвалась с места, подобно хищной птице. Ноги легко скользили по земле, сердце билось в унисон с ритмом битвы. Я пробежала несколько метров, остановилась напротив противника и, подняв руки, призвала клинки обратно. Кровь бурлила в венах, смешиваясь с поглощённой поблизости маной, наполняя меня силой и решимостью.       В чём дело? Я с недоумением посмотрела на оборотня, который, несмотря на ярость атаки, не издал ни звука. Вокруг стояла тишина, нарушаемая лишь моим дыханием и шёпотом леса. Сама природа затаила дыхание в ожидании развязки этой схватки.       — Я после сна хватку потеряла? Если бы знала, не заснула бы впредь никогда, — прошептала я, осознавая, что всегда нужно быть начеку.       Подойдя чуть ближе, я всё ещё чувствовала, как хлещущая в организме мана наполняет меня силой, а прислушавшись к окружению, подметила: пахло кровью. Гнилой кровью...       Сделав пару шагов к оборотню, я осознала, что тот был уже мёртв и не один час. Его тело было насажено на толстую ветвь дерева, которая пробила грудь насквозь, а лицо, если его можно было так назвать, исказила гримаса боли и ужаса. Я пропустила вздох облегчения и потёрла лоб, наблюдая за тем, как раны, нанесённые клинками, изуродовали его тушу. Довольно хмыкнув, потянулась всем телом, но, услышав отдалённый красивый свист, похожий на песнь одинокой птицы, замерла.       Невероятно красиво...       ST: Alt-J - Arrival in Nara       Мурашки пробежались по телу, вызывая приятное тепло. Всё это было таким родным. Этот лес и создания, которыми он кишит, словно обнимали меня, наполняя ощущением принадлежности.       Обернувшись, я ещё раз осмотрела близлежащую территорию тёмного леса на наличие живых существ. Тишина окутывала меня с ног до головы, и я не заметила ничего подозрительного. Закрыв глаза, улыбнулась в никуда, позволяя себе на мгновение забыть о тревогах и страхах.       Рыжие волосы развивал холодный ветер, унося за собой боль воспоминаний. Впервые за долгое время мне не было холодно. Ветер нежно касался кожи, даря умиротворение и спокойствие. Нежная мелодия проникала в трепещущее нутро, когда я открыла глаза и, прислушившись к звукам леса, попыталась уловить её голос. Он был полон тоски и надежды. Звал меня к чему-то большему, чем просто выживание.       Собравшись с духом, я направилась вглубь леса, следуя за мелодией, которая манила, подобно свету маяка в тёмную ночь. Я знала, что рано или поздно смогу найти ответы на терзающие меня вопросы. Но не сейчас. Пора возвращаться домой.       Что же это за птица такая, что поёт глубокой ночью после каждого караула?

__________