На руках у меня засыпай

Иногда дети голодают, воруют или спят на улице. Потому что у них нет родителей или близких, кто может о них позаботиться. Об этом узнала Эрин, когда ей исполнилось девять. Она с детства жила, окруженная дворецкими и репетиторами, у нее были лучшие игрушки и личный водитель, а главное — прекрасные мать и отец. Уиллис Джейсона бросил, Кэтрин померла. Он остался один. Его забрали в сиротский приют, место, где полно грязи, антисанитарии и насилия, где тебе придется драться за свой авторитет и кусок хлеба, где няньки не так вежливы и добры с тобой, как в сказках, которые она читала. Место, из которого он сбегал несколько раз. Эрин видела голод, холод и кровь. Это подарило ей большие проблемы с ментальным здоровьем и одну полезную привычку. *** — Мне нужно быть там в двенадцать дня. Успеешь позавтракать? — Дай мне полчаса. — Хорошо. Джейсон только проснулся. Прошлой ночью он остался у нее, потому что привалился грязный и больной, а ей пришлось зашивать рану на животе и рвать в туалете после того, как это закончилось. Эрин пожелала ему скорейшего выздоровления и больше никогда не появляться у нее в таком состоянии, но знала, что он сделает это снова, потому что иногда с ним случается дерьмо, потому что, несмотря на их неприязнь друг к другу, он ей доверяет. Возможно, потому что ему некуда больше идти. Иногда в ней пробуждалась жалость к нему. Потом Эрин вспоминала, что даже ее нелюбовь к нему — лучше, чем ебучая жалость. Джейсон обойдется без этого. — Есть чистая одежда? — крикнул он из ванной. — Найдешь в шкафу. Джейсон выглядел бодрым и здоровым, словно не его вчера ночью пырнули ножом. Его не убили ни улицы, ни готэмские психи, и перестрелки с мафиози ему тоже не причиняли особого вреда. Джейсон сбежал даже от смерти, и Эрин не раз говорила ему, что он живучий, как надоедливый таракан. Она упаковала плюшевые игрушки, шерстяные пледы и несколько комплектов одежды. У порога стояло несколько больших коробок, которые Тодд спустил вниз и загрузил в машину. — Поведешь? — спросила она и села на пассажирское сидение. — Хочу поспать по дороге. — Трудно обойтись без личного водителя, золотая девочка? Эрин пристегнулась и заснула почти сразу, как они тронулись с места. Сквозь сон она слышала «Knockin' On a Heaven's Door» и «Sympathy For The Devil» и тихий голос Джейсона. Вскоре закончились высотки и исторические здания, показались трехэтажные и пятиэтажные серые дома и заброшенные склады. Они въехали на окраину. Машина остановилась у приюта. Среди окружающего пейзажа он казался ярким и совсем новым, хотя здание было построено четыре года назад. Джейсон помог занести коробки, пока Эрин здоровалась с воспитательницами и детьми. Ее окружила мелкотня, они спрашивали, как у нее дела, говорили, что видели ее по телевизору. Они рассказывали ей о том, что у них появился новый щенок и два котенка, что Грег делает успехи в боксе, а Салли учится играть на флейте, что Эллисон связала несколько свитеров, а Дэви не делится игровой приставкой, и миссис Роуэлл приходится отрывать его от экрана. Дети к ней привыкли и любили. Приезд Эрин обычно ассоциировался с новыми подарками. Они смотрели на коробки, как на подарки под елкой в Рождество, и ждали, когда смогут их распаковать. В представлении Джейсона приют был куда более жестоким и неприятным местом, но дети здесь казались счастливыми и дружными, пусть и на первый взгляд. У них не было недостатка в кроватях, еде или развлечениях. Четыре года назад один предприниматель отнял старое здание, чтобы построить на его месте казино. Эрин узнала об этом и проспонсировала строительство. — Ты для них как Санта-Клаус, — сказал Джейсон, когда они сели в машину и отъехали. — А скажи «хо-хо-хо»? — Скажи «я не буду больше доставать тебя, Эрин». — Какая ты зануда, золотая девочка. И все-таки с чего бы такая показательная жертвенность? Сиротские дома, подарки. Я видел счет, который ты потратила в прошлом месяце на благотворительность. Создаешь себе имидж? — Лучше имидж филантропа, чем преступника. — Ауч, как неприятно. — Ты заслужил. Иногда ты бываешь надоедливым. — А вот твоим детям я понравился. — Дети наивны и не разбираются в людях. Они же не знают, что ты убийца и идиот. — С тобой невозможно разговаривать, ты сочишься ядом. И куда делось твое светское воспитание? От кого ты переняла такое? — От тебя. — Мы оба знаем, что от меня ты переняла кое-что еще. Эрин хмыкнула и кинула взгляд в зеркало заднего вида. Дети обнимали ее на прощание и просили скоро приехать. Она знала, что никогда не сможет дать им семью, только деньги, но и этого было немало для тех, кому грозило остаться на улице. — Знаешь, когда я увидела тебя во сне впервые, я не поверила. Я думала… думала, что все живут, как я. Что все родители любят своих детей, и дарят им подарки, и у них огромные квартиры и дома, и куча игрушек. — А потом явился я и разбил твои розовые очки? — Можно сказать и так, — она поежилась. Это снилось ей много лет назад, но воспоминания до сих пор бросали в дрожь. — Когда ты оказался в приюте, я и думать не могла, что где-то есть дети, у которых нет родителей. Или родители их бросили. Это отрезвляет. — Так значит, твоим благородным порывам я поспособствовал? — А ты не упустишь момента похвалить себя, — она ткнула его в плечо. — Я не виноват, что рядом со мной все вокруг горят желанием стать лучше. — Особенно преступники. — О, они бывают очень великодушны. Обещают отдать все деньги бедным, посвятить себя служению старикам и немощным. Правда, перед этим мне приходится угрожать им пистолетом, но некоторым людям для того, чтобы стать добродетельнее, не хватает маленького толчка, правда? Эрин посмотрела на него и рассмеялась. Она смеялась долго, легко и искренне, и редко могла вспомнить, когда между ней и Джейсоном беседа ложилась так плавно. — Когда я приехала первый раз, они вели себя осторожно. А потом были такие довольные. Рассказывали о том, что у них происходит. Показывали свои поделки и рисунки. И помогать людям оказалось… приятно. Джейсон понимал, о чем она. Иногда он слышал «Красный Колпак помог мне», или «Он нужен этому городу», или «Из-за него я могу спокойно спать по ночам, потому что тот, кто убил мою семью, теперь тоже мертв». Возможно, им не восхищались, как Бэтменом или Суперменом, но Джейсон в такие моменты осознавал, что значит благодарность. И как она порой необходима. Эрин тоже это осознала. И тогда она сказала: — Когда я это испытала, то впервые была рада, что ты моя родственная душа.