Небо. Самолёт. Девушка

      Гарри Джеймс Поттер отворил дверь собственного дома на площади Гриммо и, протопав в гостиную, обессиленно рухнул на диван. Он обожал свою работу, она давала ему ощущение полной свободы. Это невероятно-волшебное чувство, когда ты проникаешь в воздух, словно приобретаешь сверхспособности. Когда ты — именно ты! — поднимаешь многотонную махину на тысячи метров вверх, заставляя её парить над планетой словно невесомую птичку. Когда ты преодолеваешь один из древнейших законов физики — закон притяжения — и видишь перед глазами облака, ныряешь в них, словно в детских сказках. Когда ты отрываешься от земли и взмываешь вверх, а потом приземляешься на другом конце света, старательно нежно опуская металлического монстра на взлётно-посадочную полосу.       Он не был обделён талантом, он шёл к этому с редким упорством, непосильным трудом оттачивая своё мастерство, и уже в достаточно молодом возрасте заслуженно стал пилотом международного класса. Но, несмотря на отменное здоровье, иногда ночные перелёты и постоянные временные скачки всё же нехило выматывали его. Ведь все эти трансконтинентальные маршруты нельзя было назвать лёгкими небесными прогулками. Однако ему это нравилось. Больше удовольствия и всплесков адреналина можно было получить только лишь на соревнованиях по высшему пилотажу, в которых Гарри ранее участвовал и едва не убился, благодаря невероятному везению чудом оставшись в живых. Сейчас же он предпочитал более спокойную, но не менее волнующую профессию. Будучи пилотом гражданской авиации, можно было просто летать, не стремясь раньше времени расстаться с жизнью, которую Гарри с годами стал ценить немного больше, чем в бурной юности.       Его родители погибли в автокатастрофе, когда он был в самом раннем детстве, так что он их даже не помнил. Опекунство над Гарри оформил его крёстный — Сириус Блэк, который, откровенно говоря, не особо-то подходил на роль образцового родителя и вообще не был создан для воспитания детей. Он вёл вольный образ жизни, много пил и постоянно менял подружек. Когда Гарри немного повзрослел, то путался в веренице женских лиц, посещающих их дом.       Пока крестник был совсем маленьким, Сириус нанимал нянек, которых выбирал больше не по профессиональным качествам, а по смазливым личикам и возможности совместить приятное с полезным и затащить их в свою постель. Так что мальчик рос, по большей части предоставленный самому себе. Его воспитывала улица, да, разве что, иногда пыталась приложить свои усилия и Молли Уизли, представлявшая собой настолько дальнюю родственницу, что разбираться в их родовом древе без помощи Шерлока Холмса никому не хотелось. Но зато в семье Уизли было много детей, и Гарри с радостью проводил все каникулы в окрестностях деревни Оттери-Сент-Кэчпоул, расположенной на юго-западе Англии, в графстве Девон.       Младший сын Молли — Рональд — был ровесником Гарри, и они с радостью лазили по деревьям, стреляли из рогаток в ворон, гоняли кур и даже воровали у соседей яблоки. Став чуть постарше, ходили с близнецами Фредом и Джорджем на озеро, где научились неплохо плавать, и гоняли мяч на поле, имитируя футбольные матчи. Близнецы — старшие братья Рона и отменные шкодные выдумщики — никогда не давали заскучать.       А ещё ребята обожали торчать в старом сарае, принадлежавшем главе семейства — Артуру — куда он стаскивал самый разный, но очень занятный хлам, дабы избежать ворчания жены. Чего там только не было! Старая мебель и бытовая техника, строительные инструменты и садовый инвентарь. Но больше всего мальчишек интересовал хоть и видавший виды, но способный передвигаться на своих четырёх колёсах старенький «Фордик», который они, став подростками, втихушку выгоняли из сарая и рассекали по грунтовкам меж бескрайних полей, не имея водительских прав.       Впоследствии Гарри, конечно, их получил. А ещё получил в наследство мотоцикл крёстного, неплохой счёт в банке и полуразвалившийся особняк на Гриммо, напоминавший своим интерьером пафосный музей. Сириус умер от остановки сердца во сне, едва Гарри исполнилось двадцать один. Так он осиротел повторно. И на этот раз уже в осознанном возрасте.       Гарри переживал. Да, Сириуса трудно было назвать идеальным родителем, но с ним было весело. Он предоставлял крестнику много свободы, излишне не докучал нотациями, поддерживал во всех бесшабашных начинаниях и давал неплохие советы по взаимоотношениям со слабым полом. Уж что-что, а воспитать из своего подопечного неплохого дамского угодника к его совершеннолетию Блэку удалось. Черноволосый, зеленоглазый, бесстрашный, любящий риск и приключения, парень привлекал немало женского внимания. Даже младшая сестрёнка Рона — Джинни — с самого детства была влюблена в него по уши, но тут было табу. Сестра друга, это сестра друга, да ещё и дальняя родственница вроде как. Смысл встревать в подобные сложности?       Несмотря на вольное детство, Гарри неплохо учился, его мозг быстро усваивал информацию, а врождённое обаяние помогало легко находить язык с людьми, не прилагая для этого больших усилий. Он не был уж сильно общительным, но при желании без особого труда обзаводился контактами. Молодой человек даже умудрился поступить в университет, чем удивил и самого себя, и своего непутёвого крестного. Тот был необычайно горд, полностью поддержал крестника и оплатил и само образование, и дополнительные курсы пилотирования, ведь Гарри с детства мечтал летать.       Небо: голубое, с плывущими кудрявыми облаками; чёрное грозовое, которое пронзали молнии, выпущенные, казалось, самим Зевсом; или ночное звёздное, отражающее миллиарды чужих миров. Оно всегда манило Гарри словно магнитом. Ему даже снились чудесные сны, где он был волшебником и рассекал на метле, словно птица, превозмогая любые земные притяжения и вытворяя невероятные кульбиты.       А ещё ему грезились захватывающие приключения. Трёхголовые псы, драконы, огромные змеи, злые волшебники и верные друзья. В этих ярких кинолентах, по ночам прокручивающихся в его бессознательном, он был настоящим героем и должен был спасти целый мир. Он был настоящим магом и мог творить невероятные вещи.       И там были многие из его родственников, друзей и знакомых. Дядя и тётя со стороны матери, Сириус, семейство Уизли и ещё несколько примечательных личностей. Но самым приятным моментом, на который он стал обращать внимание чуть позже, была всезнающая девчонка с пышными каштановыми волосами — его бессменная спутница во всех заварушках. Он не знал её в реальности, но видел почти каждую ночь в том самом утопическом мире.       Время шло. Гарри взрослел и наяву, и в своих снах. Взрослела и она, постепенно превращаясь в симпатичную девушку с удивительно глубоким проницательным взглядом, смотревшим ему, казалось, в самую душу.       Пожалуй, ни к одной из своих подружек, с кем у Гарри Поттера были романы, он не привязывался так, как к этой иллюзорной девчонке из своих сумбурных, запутанных снов.       А ведь после смерти Сириуса он на время рванул во все тяжкие. Алкоголь, вереница женщин и смертельно-опасное хобби, позволившее ему отточить фигуры высшего лётного пилотажа и едва не расстаться с жизнью, толком и не став взрослым. Тогда, лёжа в больнице после очередной аварии, Гарри вдруг задался вопросом: «Что же он, в конце концов, вытворяет?» Спешит на встречу со своими умершими родителями и крёстным? Так туда, вроде как, принимают постоянно и умереть никогда не поздно.       Собственная жизнь и жизнь крёстного промелькнули перед глазами, словно кадры киноленты. Нет, это не дело тратить отведённое ему время так бестолково — в компании алкоголя и череды незапоминающихся женских лиц, пусть и привлекательных, но одинаково безразличных. Внезапно ему захотелось чего-то глубокого, с чем он не сталкивался в реальной жизни, но соприкасался в безумных фантастических снах.       Из всего множества женщин самой интересной ему начала казаться несуществующая в реальности Гермиона Грейнджер. Невероятно умная и смелая, добрая и красивая. В общем-то, Гарри был далёк от образа поэта-мечтателя, живущего в плену собственных фантазий. Он умел проживать эту жизнь ярко и брать от неё всё по максимуму. Но эта настырная девчонка из сновидений, постепенно превратившаяся в привлекательную девушку, прочно поселилась в его мыслях.       Он немного остепенился, прошёл уже полноценное обучение на пилота гражданской авиации, а потом и начал в ней работать — сначала вторым пилотом, а затем, достаточно быстро был переведён в командиры экипажа после удачно совершённой аварийной посадки лайнера. Возложенная на собственные плечи ответственность слегка усмирила его горячность и желание находить приключения на пятую точку. Жизнь потекла более спокойно, стабильно, размеренно…       Гарри стал отлично зарабатывать и полностью отреставрировал дом Сириуса, превратив его из застарелого склепа в современное комфортабельное жилище, больше не навевающее тоску своим мрачным, полуразвалившимся видом. Продавать его он не решился, как-никак память о крёстном, которого Гарри всё же любил. Ведь никого ближе в этой жизни у него не было.       Гарри достал из кармана уже знакомую шоколадную визитку и задумчиво уставился на золотые буквы. Вот надо же! Гермиона Грейнджер! Если бы он собственными глазами не увидел её, то ни за что не поверил бы, что такое возможно. В реальности она была ещё прекраснее. Такая неприступно-строгая и в то же время притягательно-сексуальная в своей узкой юбке. А эти её глаза, испуганно расширившиеся при взгляде на него. Будто она тоже его узнала. Конечно же, это сущий бред, ну не может же такого быть на самом деле!       Гарри не знал эту молодую женщину и никогда не встречал её в реальной жизни. Но почему-то ему казалось, что в этом огромном мире у него нет никого ближе и роднее, чем эта незнакомка с пышными каштановыми волосами.       Ладно! Предаваться размышлениям и фантазиям можно бесконечно долго, но он порядком вымотался. Сейчас пределом его мечтаний был тёплый душ и удобная кровать. Гарри убрал визитку в кошелёк, снял очки и растёр уставшие глаза. Потом поднялся с дивана и направился по лестнице в свою спальню, чтобы, наконец, хорошо отдохнуть.

***

      Родители встретили Гермиону с распростёртыми объятиями, устроив по случаю возвращения дочери долгожданный и редкий выходной. Бернард и Лилия Грейнджеры были настоящими трудоголиками и делали перерыв в своей деятельности разве что на принятие пищи и на сон. Они были владельцами преуспевающей адвокатской конторы, нажили кучу связей и приличное состояние. Их единственная дочь пошла по их стопам и получила престижное образование. Однако, она не хотела выезжать на всём готовом, а предпочитала строить карьеру самостоятельно, что у неё получалось весьма успешно при её-то уме, усидчивости и трудолюбии.       После часа разговоров Гермионе наконец-то удалось удалиться к себе, чтобы отдохнуть. Она приняла душ и прямо в халате завалилась на огромную кровать в своей комнате. Надолго в родительском доме девушка оставаться не собиралась. Ещё будучи в Америке она разослала резюме в несколько приличных компаний, которых могли бы заинтересовать её профессиональные компетенции. Как только она найдёт работу, сразу же снимет хорошую квартирку и съедет. Гермиона любила жить одна и чувствовала себя при этом достаточно комфортно.       Её разбудил телефонный звонок. Спросонья она впопыхах попыталась схватить телефон с тумбочки, но вместо этого неловким движением смахнула его на пол. Проворчала ругательство себе под нос, благодаря Всевышнего, что чудо техники осталось целым и даже всё ещё звонит. Гермиона свесила голову вниз, подметая копной своих волос паркетный пол, и с трудом нащупала телефон, залетевший под кровать.       На экране высвечивался незнакомый номер. Наверняка, это представители какой-нибудь из фирм, куда она скидывала резюме. Чёрт! Девушка прочистила горло, разрабатывая голос, и нажала кнопку принятия вызова.       — Слушаю.       — Добрый вечер. Я говорю с Гермионой Грейнджер? — мужской голос на том конце связи заставил сердце подскочить к горлу и замереть в немом ожидании.       «Не может быть! Ей кажется! Неужели в Англии столько мужчин обладают столь чарующим баритоном?»       Казалось ей или нет, но если бы Гермиона стояла, а не лежала в кровати, то её ноги вероятно подкосились бы от пронёсшейся по телу эмоциональной волны.       — Да, это я, — с трудом прохрипела она, щипая себя за запястье, желая убедиться, что не спит.       Взгляд метнулся к окну, где солнце подсвечивало облака снизу, окрашивая их в розоватый цвет. Закат. Значит, она проспала до вечера.       — Это Гарри Поттер. Вы сегодня совершали полёт рейсом «Нью-Йорк — Лондон».       — Да. Я помню вас, мистер Поттер, — стараясь придать своему тону побольше официальности произнесла она.       — Тут такое дело…       Гермиона не верила своим ушам и ощущениям. Она что реально говорит с Гарри Поттером? Пилотом самолёта, как две капли воды похожим на мужчину из её снов, в которого она уже столько времени безнадёжно влюблена?       — У вас выпала визитка. Если я правильно понял, вы — адвокат, мисс Грейнджер?       — Да, вы правильно поняли, мистер Поттер.       — В таком случае, я бы хотел получить вашу консультацию по одному личному вопросу. Не согласитесь ли выпить со мной завтра чашечку кофе и уделить немного времени?       Всегда спокойной, рациональной и сдержанной Гермионе захотелось завизжать от восторга от этого ненавязчивого и, скорее всего, даже не романтичного предложения. Но она уже не могла отказаться от того, чтобы ещё раз взглянуть в колдовские изумрудные глаза Гарри Поттера.       Девушка на автомате продиктовала адрес своей любимой кофейни и добавила:       — В два часа пополудни вас устроит? — Гермионе казалось, что её голос дрожит, хотя она усиленно старалась придать ему как можно больше решительности.       — Вполне. Могу заехать за вами?       — Не стоит. Давайте встретимся там, — язык с трудом поворачивался, а мозг отказывался работать. Пожалуй, такой ошарашенной и глупой она чувствовала себя впервые в жизни.       — Хорошо. До встречи, мисс Грейнжер.       — До свидания, мистер Поттер.       Гермиона откинула телефон и с визгом спрятала лицо в ладонях. Господи! Ей точно это не снится? Страх и невероятное волнение расползались по её телу, будто она стояла на краю обрыва, собираясь прыгнуть вниз. А ещё… желание, такое внезапное и жгучее, забурлило внутри, отчего её рациональная часть, уменьшаясь, стремилась к нулю. Такого с ней не случалось ни в школе, ни в колледже, где она впервые влюбилась, как думала раньше, ни в дальнейшем… Да, в её жизни были мужчины, которые интересовали её и были ей приятны. Были трехгодичные отношения, которые, как ей казалось вначале, могли перерасти в настоящую семью. Но никогда, ни разу Гермиона Грейнджер не теряла голову, словно героиня бестолкового любовного романа. Она была настолько далека от этих «охов-вздохов», розовых признаний и бабочек в животе, что искренне считала, будто вообще неспособна испытывать подобное наяву, разве что в мечтах или во сне. Но голос, услышанный в самолёте, выбил твёрдую землю у неё из-под ног ещё до того, как лайнер взмыл в воздух.

***

      Гермиона Грейнджер была нетипичной женщиной. Она никогда в жизни не опаздывала ни на встречи, ни на свидания. Вот и сейчас она прибыла на место за двадцать минут до назначенного времени и расположилась у столика у окна. Она старательно гнала из сознания все неприличные и романтичные мыслишки, которые атаковали её всю ночь. А утром они же заставили её более часа проторчать у зеркала, выбирая подходящее платье. Уж что-что, а подобной ерундой Гермиона никогда не страдала. С чего бы ей выряжаться перед каким-то незнакомым мужчиной? Ведь то, что он напоминал ей героя собственных снов, не делало его им, верно? Он не становился её другом или возлюбленным, даже до просто близкого человека не дотягивал, так как она, по сути, видела его всего раз в жизни.       Аккуратное деловое платьице цвета пыльной розы невероятно ей шло, оттеняя небольшой загар и подчеркивая стройную фигуру. Зачем-то она снова нацепила шпильки, хотя зарекалась больше не издеваться над собой подобным образом, но эти проклятые туфли делали её выше, придавая уверенности. Непослушные волосы оказались укрощены с помощью косметических средств и собраны в красивый пучок, из которого лишь впереди выбивалось несколько локонов, обрамлявших лицо. В общем, своим внешним видом Гермиона оказалась вполне довольна и с нетерпением поглядывала на часы, стрелки которых почему-то бежали раздражающе медленно.       Она заказала кофе и изучала пейзаж за окном, когда через дорогу припарковался чёрный «Ягуар» и из него вышел статный мужчина в светлых брюках и рубашке с коротким рукавом. Гермиона узнала бы его из тысячи и с любого расстояния. Ладони слегка вспотели, и она обхватила ими чашечку кофе, отметив, что её новый знакомый так же пунктуален.       Гарри вошёл внутрь и, удивлённо вскинув брови, направился прямо к столику Гермионы.       — Мисс Грейнджер, — кивнул он, присаживаясь напротив, — простите, что заставил вас ждать.       — Мистер Поттер, — отзеркалила она его жест, — вы ни при чём, просто я пришла раньше. Так какая же консультация вам нужна?       Её сердце так колотилось в груди, что казалось, будто его стук будет слышен в помещении. Но голос звучал официально и спокойно, благодаря неимоверным стараниям и наработанному профессиональному опыту.       — Ну… — он медленно открыл меню и перевёл взгляд на её лицо, — начнём с того, что я не знаю, какой кофе выбрать. Подскажете?       Гермиона опешила. От неожиданности её ротик приоткрылся, и она зависла, утонув в этом невероятно-притягательном взгляде. Эти глаза… Страшно было даже представить, сколько женщин не смогли устоять перед их дьявольской притягательностью.       — Что? — наконец, вырвалось из неё.       — Я правда не слишком разбираюсь в сортах кофе, — собеседник непринуждённо откинулся на спинку кресла. — И зовите меня просто Гарри, хорошо? А вас я могу называть Гермионой?       — Конечно, мистер… то есть Гарри, — она смущённо уткнулась в меню и принялась водить пальцем по строчкам.       Мысли в голове взрывались словно звёзды, изжившие свой век, и гасли, превращаясь в небытие. Никогда, ни разу в жизни Гермиона Грейнджер не волновалась так, как сейчас. Ни на бесконечных экзаменах, проработках сложных дел и ответственных собеседованиях, ни на первом выступлении в суде. Нигде и никогда. Но сидящий напротив мужчина просто обескураживал её. Казалось, он видит её насквозь, обнажает всё тайное и личное, которое она усиленно прятала в сердце, не доверяя никому ключей от этой сокровищницы. А его чарующий голос проникал под самую кожу. Ещё немного и она начнёт напоминать самой себе свою сокурсницу Лаванду Браун, у которой регулярно отключались мозги при виде любого смазливого представителя мужского пола.       Гермиона шумно выдохнула и ткнула пальцем в очередную строчку, не слишком-то разбираясь, что там написано.       — Вот это.       — Хорошо, — Гарри махнул официанту и, сделав заказ, снова устремил на неё свой взгляд, продолжая смущать ещё больше.       — Ну и вернёмся к теме нашей беседы, — Гермиона постаралась принять невозмутимый вид. — Так что же тебя интересует?       — Ты, — спокойно ответил он, наклонившись чуть вперёд.       — Прости?       — Ты, твоя жизнь, твои интересы и мечты. Прости за эту… уловку, но юридическая консультация лишь предлог, мне просто хотелось выпить с тобой кофе. И что-то мне подсказывает, что ты достаточно умна, чтобы сразу расколоть меня, если я начну врать дальше. Так что буду предельно честным, — он согнул руку в локте, подперев голову кулаком, отчего его мышцы немного напряглись и обрисовались, и невозмутимо продолжил: — Меня интересует всё, что касается Гермионы Грейнджер.       Она, распахнув глаза, застыла, не в силах пошевелиться. Это был нокаут. Если бы Гермиона выступала в суде, то это было бы первое дело, которое бы она проиграла.