Среди однотипных коридоров

      Рассказчик сидел в кресле, прикрывая лицо руками. Ему совершенно не хотелось смотреть в монитор и видеть, как его же герой разрушил все его труды своим глупым непослушанием.       –После всех наших разговорах о сюжете и решениях ты просто взял и всё испортил! Зачем?! Тебе интересно наблюдать за тем, как всё рушится? И вот что мне теперь делать? Знал бы ты только, как мне неприятно наблюдать вот это. Моя история...       Казалось, для диктора не было ничего важнее его истории. И это верно. История — единственное, что у него было. А теперь всё разрушено. Хотелось расплакаться, но он себе не позволял такой слабости. Лишь где-то глубоко в душе проклинал Стэнли, не способного просто выполнять то, что ему говорят, как тот и делал ранее, всю свою жизнь.       –И что мне теперь делать? Агх... Я попробую перезапустить, но будет ли это иметь смысл, если ты такой бестолковый?       Рассказчик потёр переносицу и вновь спустил очки со лба на нос. Он никогда не думал, что разочаруется в Стэнли настолько сильно. Ему даже не хотелось нажимать кнопку рестарта, дабы клерк смог вдоволь насмотреться на то, что сотворил. Дождаться, пока того начнёт тошнить от самого себя, от своих неправильных выборов, что разрушили всё, что было у Рассказчика, но диктор понимал, что таких, как Стэнли, так просто не исправить, и со временем он вовсе забудет о случившемся. Возможно, его стоит опять посадить в серьёзную комнату? Да. В прошлый раз это очень помогло, и клерк более не оскорблял диктора.       Рассказчик взглянул на затёртую кнопку на краю стола, лишь спустя пару мгновений сверления взглядом нажав на неё. После рестарта офис должен вернуться в исходное состояние.       Диктор собрал все листы бумаг со стола, раскинутые им ранее, когда увидел, что наделал Стэнли, и разложил их по порядку.       –Эта история о человеке по имени Стэ-... Офис был пустым. Рассказчик не верил своим глазам. Куда делся его герой? Обычно после рестарта он находился на своём рабочем месте, но сейчас оно пустовало.       –Ох, чёрт...       Диктор стал просматривать все камеры в помещении, попутно говоря в микрофон что-то вроде: «Стэнли, ты где? Выходи. Пожалуйста», – словно они играли в прятки. Но поиски не дали никаких результатов. Единственное, что Рассказчик видел в мониторе, это поломанные локации. Помимо того, в наушнике от гарнитуры ничего не было слышно. Даже какого-то дыхания со стороны героя. Возможно, его устройство связи было сломано. В груди становилось всё тяжелее, словно на душе появился огромный камень, тянущий на дно.       Ни на одной камере диктор не увидел Стэнли.       –Ну где же ты...? – сквозь зубы себе под нос пробормотал он и откинулся в кресле назад, глядя в потолок. В голову пришла мысль о том, что его герой мог находится под завалами сломанных локаций. С одной стороны он заслужил это за свое непослушание, с другой — у Рассказчика кроме Стэнли никого не было. Клерк ему был ценен не только как герой истории и слушатель, но и как единственный человек к которому диктор успел привязаться за столь долгое время, проведённое вместе.       Он встал с кресла и потянулся. Что-то с неприятным звуком хрустнуло. В пояснице ощущалась тянущая боль после долгого сидения на месте, хотя Рассказчик не был настолько пожилым, насколько это ощущалось.       Диктор вышел из своего кабинета и пошёл на поиски бестолкового клерка. Первым делом он решил осмотреть переговорную, где в последний раз видел Стэнли.       Прошло довольно много времени. Рассказчик неторопливо осматривал абсолютно каждый уголок огромного здания, заглядывал под каждый стол, под каждый обвалившийся кусок стены или потолка, но клерка нигде не было.       –Вот до чего доводят неправильные выборы, Стэнли, — пробубнил диктор себе под нос, садясь в кресло в кабинете босса. Он действительно устал пробираться по этим завалам в полутьме, а ведь ещё нужно было проверить столько мест в этом огромном здании.       Поток мыслей был прерван неожиданным падением, что продлилось куда дольше, чем, казалось, должно было. Полумрак перед глазами буквально растаял, превратившись в яркий свет, слепящий отвыкшие от него глаза. Резкая боль прошлась по всему телу, а в особенности по копчику с поясницей, вырвав изо рта Рассказчика несколько громких ругательств. Но спустя мгновение его внимание от неприятных ощущений перешло к странной обстановке вокруг. Это было похоже на офисные коридоры, но не такие, какие окружали его и Стэнли ранее. Они были более... жёлтые. А также пустые, однообразные. И всё это создавало какое-то странное напрягающее и необоснованное чувство подавленности и одиночества.       –Агх... где я?       Сколько бы диктор не оглядывался, не всматривался в однотонные старые обои, он всё равно не мог припомнить этого места в пределах офисного здания, в котором был буквально пару секунд назад. Казалось, что он просто выпал за текстуры мира и оказался в этом пространстве. Господи, какой бред!       Рассказчик осторожно встал, поправляя очки на носу.       –Не помню этого места в планировке...       Он с полнейшим непониманием продолжал осматриваться, хмурясь. Что-то в этом месте было странного, помимо того, что диктор ранее даже не подозревал о его существовании. По непонятной причине, скорее всего из-за какого-то неприятного предчувствия, ему совершенно не хотелось оставаться здесь надолго. Рассказчик двинулся в путь, блуждать по коридорам жёлтых обоев.       Идти вдоль левой стены — идеальная тактика, которой диктор частенько следовал при прохождении лабиринтов в пятничной газете за несколько лет до встречи со Стэнли. Но потом эти лабиринты были заменены на непонятные, совершенно не смешные анекдоты, и диктор, разочаровавшись в обществе, перестал читать эти бумажные сборники всякой чепухи и сплетен, но вот это правило вновь ему пригодилось.       Рассказчик шёл довольно долго, совершенно не понимая какого чёрта сейчас происходит. За всё время этого бесцельного блуждания ему не встретилось ни единой повторяющейся комнаты. Все хоть чем-нибудь да отличались. Это означало, что он не ходит кругами, что уже было небольшим счастьем, но... Это помещение не могло же быть настолько огромным...       –Он уже не знал сколько времени провёл в лабиринте из жёлтых коридоров, — говорил сам с собой диктор, дабы разбавить напряжённую атмосферу. — Лишь в одном Рассказчик был уверен наверняка: он ненавидит жёлтый.       Внезапно свет начал моргать, а после и вовсе потух. Всё помещение было поглощено непроглядной тьмой и гробовой тишиной. Диктор рукой нащупал стену по левую сторону от себя и продолжил путь в надежде не впечататься лицом в обои. Себе под нос он продолжал что-то бубнить, моментами даже напевать. Его действительно было трудно, если вообще возможно, заткнуть.       Хватило пройти всего лишь каких-то несколько поворотов как где-то вдалеке вновь засиял свет от ламп. На секунду Рассказчик даже притих на полуслове, а после чего сказал:       –Ладно. Терять мне уже нечего.       И, оставив наконец в покое левую стенку, двинулся в сторону света.       Неестественно громкое и оттого противное жужжание вновь встретило диктора, только-только вошедшего в освещённое помещение. Ослепительно-яркие лампы заставили его ненадолго прикрыть уже привыкшие к темноте глаза, а когда он их распахнул перед ним предстала непонятная картина: стена, исписанная множеством чёрных надписей. Какой вандализм! В память сразу же всплыло неприятное воспоминание о том, как Стэнли с помощью чёрного маркера порочил честь и достоинство диктора, исписав стены в конференц-зале различными гадостями, причём незаслуженно! Отвратительный день тогда вышел.       Кстати о Стэнли. Мельком пробежавшись взглядом по надписям, Рассказчик увидел знакомый почерк, что мгновенно привлёк внимание. «Рассказчик лох». Диктор нахмурился и слегка поморщил нос, выражая недовольство этими каракулями. Читать подпись было не обязательно: он и так понял кто был автором.       Но злость быстро переменилась на озадаченность, а затем и на радость. Если это и впрямь написал клерк, то по всей видимости он тоже находится здесь, в этом непонятном месте, нужно лишь найти его. Тогда одной проблемой будет меньше.       –Стэнли, чёрт тебя побери! — внезапно прокричал Рассказчик, отвернувшись от стены и переводя взгляд с одного выхода из комнаты на другой. – Я знаю, что ты тут!       А после, сорвавшись с места, быстрым шагом направился в одну из сторон, уже совершенно без разбора, крича направо и налево, надеясь отыскать потеряшку.       –Стэн-кхе..! Кхе-...       Хватило его ненадолго. Голос от столь громкой тональности постепенно начинал садиться, а горло неприятно побаливать. Рассказчик умолк, не желая терять голос вовсе. Это был бы для него самый худший кошмар из всех возможных.       Спустя какое-то время диктор заметил что-то неладное: лампы словно становилось всё громче и громче. Слегка замедлив шаг, он покосился на них. Да, действительно, те постепенно становились более громкими и раздражающими нежели пару минут назад. Слишком неестественно.       Спустя ещё какое-то время Рассказчик резко встал посреди коридора и заткнул уши руками в надежде избавиться от противного и уже оглушающего шума, продолжив косить взгляд на потолок. Но это его совершенно не спасало. Жужжание лишь усиливалось.       –Агх! Что за чертовщина?! – прохрипел он в надежде перекричать лампы.       В какое-то мгновение звук полностью утих, оставив Рассказчика в покое. Он неосознанно расплылся в странной, напрягающей улыбке, решив, что оглох. Руки медленно опустились с ушей, а спина выпрямилась. Глубокий вдох. Нет, он не оглох. Это просто утих гул ламп. Теперь было настолько тихо, что диктор мог слышать не только свое дыхание, но и, казалось, сердцебиение.       Вновь бесцельное блуждание по коридорам и комнатам от которых у Рассказчика скоро появится рвота. Всё такое противное и одинаковое. Постепенно ему даже начинало казаться что он сходит с ума. Причиной тому стал непонятный голос, идущий со всех сторон, словно из стен, и говорящий на каком-то языке, чем-то отдельно напоминающий испанский в перемешку с корейским, а так же лестницы, появляющиеся из ниоткуда и пропадающие туда же при взаимодействии с ними. И даже эта стена, что заметно отличалась и тоном от остальных, и узором, представшая перед диктором, тоже скорее всего была каким-то глюком в уставшей от монотонного окружения голове. Рассказчик хотел мягко положить руку на стену, дабы удостовериться, что это лишь обман зрения или сумасшедшие шутки свихнувшийся головы. Та прошла насквозь. По ту сторону воздух был прохладнее, что заставило диктора слегка очнуться от мыслей о своей поехавшей крыше, а так же подтолкнуло пройти дальше.

Приключение начинается.