When the Night Falls on You/Когда на тебя опускается ночь

Если Миранда и её состояние прошлой ночью было шоком для Энди, то события, произошедшие после этого, потрясли ее ещё сильнее, до глубины души. Первой причиной шока было ее пьяное, катастрофическое решение переспать с Кристианом Томпсоном. Глупость. Идиотизм. И все же, она хотела быть желанной. Ей нужно было увидеть что-то иное, не раздражение и разочарование в чьих-то глазах, когда они смотрели прямо на нее. Энди нельзя было винить в том, что она на несколько драгоценных часов позволила себе почувствовать себя умной, сексуальной и желанной. И все эти эмоции улетучились при виде макета, говорящий о свержении Миранды с поста редактора Runway. С этого момента все было как в тумане, и у Энди в голове мелькали только два или три образа, которые крепко держались в ее сознании, отказываясь отпускать. Самым ярким из них было выражение ошеломленной покорности на лице Найджела, когда Миранда объявила о своем перевороте. Мысль о том, что она мчалась по Парижу, пытаясь предупредить Миранду, мелькнувшая в то мгновение, оставила во рту Энди стойкий привкус желчи. Теперь, уютно устроившись на гладкой коже лимузина, Энди скорее почувствовала, чем услышала слова Миранды, каждый слог был крошечным ударом по коже, которая сразу начинала болеть и покрывалась синяками, как будто Энди только что вышла с ринга. Ей было трудно сосредоточиться на том, что говорила Миранда, хотя чрезвычайно довольный тон ее голоса вскоре привлек колеблющееся внимание Энди. — Я была глубоко поражена… Как настойчиво ты пыталась предупредить меня. Я никогда не думала, что скажу это, Андреа… Но я действительно вижу, что ты во многом похожа на меня. Ты можешь видеть дальше того, чего хотят люди и что им нужно. И ты можешь самостоятельно принимать решения. Во второй раз за двадцать четыре часа Миранда удивила ее, и выражение лица пожилой женщины снова было таким, словно не Энди была причиной этого настроения. Если бы она не считала, что следующая мысль из области абсурдного, Энди была бы вынуждена признать, что Миранда выглядела… Почти нежно. Это была уступка, с которой Энди прямо сейчас не сможет справиться. Она была совершенно уверена в этом. Энди поймала себя на том, что бормочет ответ, адресованный как и заявлению Миранды, так и этому проклятому выражению ее лица. — Я не думаю, что я такая. Я… Я не смогла бы сделать то, что ты сделала с Найджелом, Миранда. Я не могу сделать что-то подобное. Одна из бровей Миранды медленно поползла вверх по лбу, когда она нараспев протянула: — М. Ты уже это сделала. С Эмили. Вкус желчи, который она испытала ранее, был ничем по сравнению с горечью, наполнившей ее рот, когда она осознала истинность слов Миранды. Эмили сказала ей это в тот день в больнице, не так ли?

« Мне все равно, собиралась она уволить тебя или избить раскаленной кочергой, ты должна была сказать «нет». Ты продал свою душу дьяволу, когда надела свою первую пару каблуков от Джимми Чу, я это видела! »

Она слышала свой собственный голос, словно издалека, ошеломленный, заикающийся, пытающийся сделать невозможное: отрицать обоснованные обвинения. — Это не то, что… Нет, это другое. У меня не было выбора. — О, нет, выбор был. И ты решила идти вперед. Подобные решения необходимы, если у тебя есть цель, — спокойно заявила Миранда, выражение ее глаз не допускало возражений, когда она разрезала последние протесты Энди так же легко, как горячий нож скользит по маслу. — Но что, если это не то, чего я хочу? Я имею в виду, что, если я не хочу жить так, как живете вы? — Даже Энди могла слышать, как слабо и нерешительно она говорила. А значит слышала и Миранда. — Не будь смешной, Андреа. Все этого хотят. Все хотят быть нами. Нить паники, которая обвивалась вокруг трахеи Энди, давила все сильнее, угрожая перекрыть ей доступ к воздуху, когда, наконец, стал очевиден истинный масштаб ситуации. Она сидела в машине и вела то, что можно было назвать личным разговором, с Мирандой Пристли; разговор, который обнажил все самые дорогие принципы Энди. Или, скорее, наглядно показал, насколько потрепанными и изуродованными становились эти принципы. Когда машина подъехала к месту назначения, даже самым медлительным мыслителям стало совершенно очевидно, что если есть хоть какая-то надежда на то, что Андреа Сакс сохранит хоть какое-то подобие того, кем она была, во что она верила, ей нужно уехать. Бежать и не оглядываться. Почти каждый атом в теле Энди требовал, чтобы она вышла из машины и просто ушла, не оборачиваясь. Почти каждый. Ее слова, сказанные прошлой ночи, прокручивались в голове, как заезженная пластинка, с одним значительным изменением. Теперь она слышала их голосом Миранды, презрительным и слегка насмешливым.

« Я не уйду, Миранда. Я не уйду. »

Слишком громкое обещание. Энди знала, что если она не уйдет сейчас, то будет поглощена Мирандой и ее миром, как Иона во чреве кита. Лучше вернуться в Цинциннати и прожить там серую, ничем не примечательную жизнь, чем принести свою душу, как какую-нибудь девственную жертву, на алтарь, посвященный поклонению Богине Моды, которая даже сейчас готовилась встретить толпу верующих. Выйдя из машины, Энди сделала несколько шагов, автоматически следуя за стройной, элегантной линией спины Миранды. Толпа и фотографы, как всегда, окружили Миранду, требуя цитаты, фотографии, и Энди обнаружила, что ее шаги всё замедляются и замедляются, пока она внезапно не остановилась, потеряв из виду все, кроме слабого серебряного блеска волос Миранды. Стоя на первой ступеньки, Энди могла видеть, как Миранда обернулась и посмотрела на нее, острый взгляд быстро пробежался по лицам в толпе. Их глаза наконец встретились, и Энди ахнула, когда дрожь пробежала по ее спине. На мгновение выражение лица Энди было растерянным, но вскоре оно прояснилось, когда её осенило. Это не был гнев, раздражение или даже разочарование, которые яростно мерцали в ярко-синих глазах Миранды. Это был триумф; она была права. В конце концов, все ушли. «Еще одна такая победа, и мы будем уничтожены». Так или иначе, Энди ничуть не удивилась, узнав, что у Пирра ничего не было на Миранду Пристли. Когда телефон в ее руке начал жужжать, Энди поняла, что ее этика теперь немного потрепана. Также она с внезапной ясностью осознала, что намеренное нарушение обещания, особенно обещания, которое она так упорно защищала, может нанести ей сокрушительный, потенциально смертельный удар. Кроме того, была упрямая, самодовольная часть ее, которая отказывалась позволить Миранде победить. Только не это. Не сегодня. Тем не менее, она не ответила на звонок. Ей нужно было еще немного времени, чтобы успокоить свой бешено колотящийся разум и сердце, прежде чем она столкнется с реакцией Миранды. Миранда была права в одном: Энди действительно сделала свой собственный выбор, и она собиралась принять этот выбор, даже если это убьет ее. Мимолетная мысль о том, что она уже слишком увлечена Мирандой Пристли, была поспешно отброшена. Было так много всего, с чем могла справиться девушка, даже если эта девушка была простой ассистенткой Миранды. Проскользнув в боковую дверь отеля, Энди остановилась у стойки регистрации и взяла фотографии, доставленные курьером с выставки Вивьен Тэм. Прогулка до апартаментов Миранды дала ей дополнительное время, чтобы взять себя в руки. Сделав глубокий вдох, Энди выпрямила спину и постучала в дверь комнаты Миранды. Когда она распахнулась, ей открылась элегантная фигура главного редактора Runway, Энди с тайным удовлетворением посмотрела в глаза Миранды Пристли. Что касается выражения лица, Энди подумала о том, что этот момент может стать её любимым. Сюрприз. Миранда была по-настоящему удивлена. Что ж, теперь их двое.