Древо Забвения

      Солнце за спиной клонилось к закату. Широкие улицы белокаменной столицы Одеона окрасились золотым багрянцем. Война, верхом на Руин, стоял на подмостках у высокого, подпираемого выбеленными колоннами здания сената. Позади него замер отряд солдат, возглавляемый легатом Трайаном. Именно он встретил его со своими бойцами на подступах к Древу. После недолгих переговоров Война согласился помочь проследить за соблюдением порядка в городе. Отсюда, с наивысшей точки, открывался хороший обзор на множество улиц, по которым прямо сейчас толпами шествовали гоэты в сопровождении солдат. Несмотря на совершенно не воинственный нрав, Война отдавал должное организованности этого народа — не было и тени паники. Но, может, её не было, потому что к ним ещё не пришло осознание. Трайан пояснил, что континент дал трещину, что постепенно ширящимся разломом ползла к столице. Он вывел свой отряд к Древу, чтобы обеспечить охрану портальных арок, которые уже никого не могли отправить за пределы царства. Но Трайан об этом тогда не знал.       Сперва Война настаивал на том, чтобы форсировать эвакуацию, но легат выразил несогласие. По его словам, и раньше случались разломы, даже обвалы, но за пару дней всё стихало и люди спокойно возвращались из горных укрытий в столицу, в свои дома. Война крайне сомневался, что в этот раз всё обойдётся так же просто.       Сгустились сумерки. Зажглись первые фонари. Руин пару раз беспокойно ударил копытом. Война быстро огляделся, вскинул голову к небесам и сперва ничего не заметил, кроме первых звёзд. Прищурившись, разглядел в небе что-то, похожее на туго натянутую леску — холодные звёздные отблески выдали пространственный разрыв. Быстро обшарив небо взглядом, Война заметил ещё с десяток таких отблесков над всем городом. Руин под ним недовольно бил площадку копытом, мотал головой и фыркал.       — Трубите тревогу, — бросил Война, стягивая меч со спины.       Трайну дважды повторять не требовалось. По его отмашке низко и грубо завыли буцины у сената, их сигнал был подхвачен и повторён на главной площади города и пошёл дальше по цепочке к самым воротам. Несмотря на первые крики: командные и панические, несмотря на незатихающий сигнал тревоги, Война сумел различить в этой какофонии звуков что-то иное. Скребущееся и щёлкающее. Подмостки заходили ходуном, Руин безо всякой команды резко развернулся вправо и мощным прыжком соскочил на лестницу. За спиной, словно срубленное дерево, упала одна из колонн, а три другие роем облепляли жуки-точильщики.       — Уводи солдат! — Война махнул мечом сторону врат вдали, но было уже поздно: дальние ряды строя выкашивались словно прибоем. Жуки, размером с добрый булыжник, с жадностью сдирали каменную плоть гоэтов, оставляя от тех только серую пыль. Трайан и горстка передовых всё же успели выбежать к лестнице, ведущей на главную улицу и даже обогнули рой точильщиков, дожирающих подмостки с левой стороны. Отозвав Руин, раскрошив в кулаке обжигающий камень ярости, Война обратился. Огненным мечом он раскидывал жуков налево и направо, давил широкими лапами. Но сколько бы он ни метался, тварей не становилось меньше. Напротив, они, словно не боясь жара, настойчиво пёрли на него, сгорая, осыпаясь пеплом, который тут же сжирался другими. Снова сгорали и были пожраны. Война чувствовал, что время хаоса на исходе, потому начал грузно отступать к лестнице. У самого её края оттолкнулся, скинул демоническое обличье и в прыжке приземлился в седло, погнав Руин вверх по улице. Кажется, жуки уже были повсюду — справа и слева дома от фундаментов до крыш были сплошь облеплены ими, трещали и опасно кренились. На голову, вперемешку с жуками, летели кирпичи, черепица и стекло. На перекрёстке их с Руин буквально с головой накрыла чёрная волна вывалившихся слева точильщиков. Конь неистово заржал; Война окружил себя адским пламенем, раскалившем кожу докрасна, сжигая насекомых. Сквозь беспрестанный треск их клацающих перед лицом жвал, Война услышал треск более громкий, скрежещущий. Словно стекло было готово вот-вот лопнуть. Едва выскакав за пределы роя, сжег остатки прицепившихся жуков, смахнул пару с шеи Руин и быстро взглянул на небо: сеть отблесков, что он видел ранее, раскинулась над головой дребезжащей паутиной. Мостовая заходила ходуном. За спиной послышался грохот — обвалилось здание сената, извергая клубы серой пыли, быстро несущейся в его сторону. Позади спасать было уже некого, но вот впереди Война отчётливо слышал крики. И устремился прямо к воротам.       Гоэты столпились у врат, крича, ругаясь, плача. Со смежных улиц в толпу вливалось всё больше народа, кто-то на бегу сбрасывал с себя жуков, стремительно закипала давка. Трижды кто-то врезался в круп Руин, как вдруг за воротами прогремел выстрел, вызвавший немедленный всеобщий визг. Через миг придя в себя, перепуганные гоэты запаниковали ещё сильнее, и тогда прозвучал второй выстрел. Война видел, что стреляют в воздух. Народ замер, подобно статуям, и сквозь ещё недавно бьющиеся в панике тела, словно ледорез, просочился Раздор, на ходу заправляя Искупление.       — Выводите! — рявкнул Война вжатым в стену солдатам, пока у тех появилась возможность вернуть инициативу.       Раздор тем временем обогнул Войну и направил Искупление на стремительно подбирающихся к вратам жуков. Нажав на крючок, он выстрелил из дула разрушительным искрящимся молниями лучом, и пустил его полукругом, планомерно выжигая мелких тварей.       — Признайся, что тебе меня не хватало, а, братец? — хохотнул он, переводя луч на смежную улицу. Луч перерубал не только хилую плоть жуков, но и дома, поэтому ответа Войны он не услышал из-за грохота.       Толпа у врат уменьшалась не так быстро, как того требовала ситуация. Война отозвал Руин, словил на ходу Милосердие и патрон с разрушительным зарядом. Взяв на себя левый фланг и часть центральной улицы, Война, как и брат, принялся сжигать жуков из ствола. Луч плохо контролировался, рукоять пистолета буквально вибрировала — настолько густая и тягучая энергия была непривычна Войне.       — Вот скажи, выведем мы гоэтов из города? А дальше что? — осведомился через плечо Раздор.       — Пустотные порталы, я видел здесь несколько.       — Порталы не вариант. Они нестабильны. Придётся уводить всех своим ходом.       — Через Бездну?! — рыкнул Война.       — Только не говори, что тебя это пугает!       Война не ответил, лишь прикрыл его фланг, пока Раздор перезаряжался.       — Мелкие твари… — Война не смог сдержать гнева. То, что они с братом делали, было сродни попыткам выжечь океан костром на берегу. Волнам точильщиков не было конца, города вдали было не видать — лишь бушующую пучину панцирей.       — А тебе только здоровяков подавай! — прокричал Раздор и хотел было передать Войне новый патрон, но тут небо у них над головами буквально взорвалось, осыпав горящим стеклом, песком, и каплями огня. Песок под ногами стремительно закрутился, подхваченный невесть откуда налетевшим сильным ветром. Война набросил на себя каменную кожу, по правую руку замерцал энергоконтур. Ветер всё крепчал, стягиваясь в тугую сферу из огня, песка и стекла. Жуки, что вновь подбирались к вратам, отрывались от земли и стремительно неслись к центру расширяющейся и пульсирующей сферы. Война и сам чувствовал, что неведомая сила тянет его вперёд.       — Надо убираться! — буквально проорал Раздор, всеми силами врывающийся в землю ногами. Вскинув руку, он выбросил из наруча крюк в сторону городской стены, а уцепившись за её край, стал шаг за шагом вытягивать себя прочь из зоны притяжения. Война вторил, пробив стену гарпуном. И как бы ни было тяжело их продвижение, будто они сейчас не шли по ровной земле, а взбирались по отвесной стене на своих двоих, им удалось отдалиться на несколько безопасное расстояние. И когда Раздор уже был почти у стены, зубец, за который уцепился крюк, с треском обвалился, и Всадника резко рвануло назад без страховки. Война среагировал быстро. Выдрал гарпун, в один мощный прыжок перехватил цепь крюка и дёрнул брата на себя до того, как тот целиком влетел в портал — он точно видел, что Раздор задел сферу плечом, даже пригнулся от разлетевшихся в стороны пластин брони. Закинув цепь на плечо, собрав все силы, Война сделал первый шаг к вратам. Ноги словно напрочь приковало к земле, каждый шаг давался с адским трудом. Бессознательное тело брата всё ещё было в опасной близости к порталу, притягивалось к нему. Отдуваясь, скрипя зубами, не думая о том, как пожирающая сфера обдаёт жаром спину, Война медленно и неумолимо двигался к выходу.       За пределами врат к своему удивлению он увидел Трайана с горсткой солдат. Те ринулись к волочащемуся по земле Раздору, подняли под обе руки и погрузили на призванного Руин. Война оборвал цепь крюка с наруча брата.         — Уходим. Сейчас тут всё полетит к чертям.       Хлопком по крупу отправив Руин вперёд галопом, Война остался на своих двоих с отрядом одеонцев. Несмотря на усталость, гоэты не слишком отставали от него, двигаясь легко и быстро. Довольно скоро в ночи замаячил свет фонарей каравана беженцев. Силуэт мёртвого Древа вдали… и нисходящие с небес одиночные золотые вспышки. Рыкнув, Война помчался вперёд со всей прытью, на которую был способен. Только на подступах к каменной мостовой у Древа он резко затормозил, отвёл правой рукой в сторону пару мешающих гоэтов и ступил в свет огромного костра. Лицом к нему, держа Руин за повод, стоял Рафаил. Раздора на спине коня не было. Быстро пошарив взглядом, Война заметил брата в руках лекарей. Тот принимал их помощь не слишком-то охотно, особенно когда те взялись за рваную рану на боку.       — Мы здесь, чтобы помочь, Советник, — быстро озвучил причину своего внезапного визита Рафаил. Поодаль приземлялись не только воители Белого Города, но и грифоны.       — Как вы сюда попали? — недоверчиво осведомился Война, принимая повод из рук архангела.       — Пролетели через всё Мироздание своим ходом.       — Путь неблизкий, — покачал головой Война. В отдалении послышался грохот и треск обвала — столица начала свое низвержение во вселенскую Бездну.       — Нашим оракулам было видение о гибели Одеона. Мы выступили загодя.       — И как же ты хочешь переправить весь народ отсюда? Большинство не переживёт полёт через Бездну.       — Либо так, либо канут все до единого, — многозначительно ответил Рафаил, и у Войны не было причин оспаривать сказанное.       Отвернувшись от архангела, Война впервые осмысленно глянул на толпящихся взволнованных гоэтов. Он прекрасно знал смерть, возможно, лучше, чем самого себя, а всем им только предстояло это знакомство.       На далёком чёрном горизонте в мгновение ока расползлась яркая рыжая огненная сфера, сжирающая столицу и её подступы, расширилась так, словно хотела сожрать всех и вся и с сосущим рёвом схлопнулась, оставив после себя только пустоту и дрожь земли под ногами.  

*  *  *

      — Как думаешь, долго ещё будут клепать? — любопытным тоном спросил Себастьян, оглядывая городскую стену, всматриваясь в западную часть, где во всю кипели строительные работы.       Фрейя, занятая изучением опушки леса, не сразу ответила.       — Пару лет, не меньше.       — Ну, для тебя такая мелочь не срок, да? — хохотнул приятель, на что Фрейя ответила неодобрительным взглядом. Она уже начинала жалеть, что однажды невзначай высказалась о намерении покинуть Эдем, когда городская стена будет завершена. Естественно, осуществлять эту мечту она не планировала.       За века Фрейя смирилась с тем, что судьба и сама жизнь ей не принадлежат. По зову сердца она хотела вручить их Войне на веки вечные, и тем самым чуть не обрекла его на страшное предательство. Став Хранительницей Древа, нареченная народом защитницей Эдема, она в очередной раз убедилась, что всё в её жизни решает Создатель. И из-за этого не питала к нему тёплых чувств, но и ненавидеть не могла. Если это его воля столкнула их с Войной в день Апокалипсиса, если его волею ей были дарованы многочисленные шансы на борьбу, если его волею на свет явились их дети, что ж, наверное, она была кое-чем обязана этому спящему на небесах старикашке. И раз его промысел отправил её сюда, в Эдем, пышную райскую клетку, она постарается сделать так, чтобы этот край не был вновь осквернён.       Мечты о доме были лишь мечтами. Краткие и тайные встречи с близкими — скупым глотком воздуха. Но от возложенного долга она не могла отречься. И сердце грела мысль, что Война поддерживал её в стремлении остаться верной призванию. Задумавшись, она и не заметила, как начала теребить ремешок кристалла, что покоился под нагрудником. Быстро одёрнув руку, уловила смешливый блеск в глазах Себастьяна. Не будь они на посту, отвесила бы ему смачный подзатыльник. Собственно, их работа, как начальства, сводилась только к наблюдению за дозорными, чтобы никто не отлынивал. Фрейе без труда удалось уговорить старейшин несколько усилить дозор, не вникая в подробности тревожных видений от Древа. Благо, новых она не получала. Из Чертогов новостей тоже не было. Неведение нисколько её не раздражало. Напротив, помогало окунуться в привычную рутину.       — Уже бы на ужин… — пряча зевоту, пробормотал Бас.       — Обед был два часа назад. У тебя в животе топка?       — Даже не представляешь, какая… О, гляди! — первый лейтенант в два быстрых шага подскочил к зубцам стены и внимательно вперился в дорогу, по которой к городу стремительно нёсся отряд верховых. Фрейя прищурилась и разглядела штандарт западных земель. Внизу уже забегала стража, капитан с земли воззрился на Фрейю. Она дала сигнал трубить приветствие. Загрохотали трубы, забренчали цепи, опускающие мост над оврагом, заскрипел ворот, поднимающий тяжёлую решётку. Очень скоро во двор ровной колонной въехала конница, возглавляемая самим командующим запада. Фрейя, хоть и не видела его лица за полным латным шлемом, всё же содрогнулась от одного его вида.       — На кой сюда припёрся сам Эмфортус? — полушёпотом спросил Бас, но их прервал посыльный.       — Командующая, старейшины вызывают вас. — С поклоном он вручил ей небольшую записку, свернутую в рулончик, стянутую сургучом.       Смяв послание в кулаке, даже не удосужившись и одним глазом прочесть написанное, Фрейя схватилась за лётный шлем, в два быстрых рывка затянула ремешки на затылке, запрыгнула сперва на бочку, а затем на плоскую вершину зубца. Как только со стальным звоном расправились её крылья, верховые внизу устремили взгляды наверх. Их командующий уже давно наблюдал за ней. Скорчив под маской недовольную мину, Фрейя оттолкнулась и взмыла ввысь.       На входе в дом народного собрания Фрейя оставила крылья и всё оружие. Всё, кроме тайного кинжала в сапоге. Миновав длинный коридор, убранный вазонами с цветами, картинами и живописными гобеленами, Фрейя остановилась перед широкими двустворчатыми дубовыми дверями. Слуги, поклонившись, тут же распахнули их. Огромная зала была обшита деревянными панелями. На сводчатом потолке висел огромный зажжённый канделябр — хоть высокие стрельчатые окна и пропускали достаточно света, солнце уже перекатилось на западную часть, отчего в зале понемногу сгущался вечерний мрак. Вычищенный до блеска паркетный пол буквально стенал от подкованных подошв лётных сапог Фрейи. Замерев на некотором расстоянии от трёх старейшин, Фрейя коротко им поклонилась, выражая почтение. Не служение.       — Зачем вы меня призвали? — нетерпеливо спросила она.       — Как я и говорила, — многозначительно посмотрела старейшина Инесс на верховную. — Даже не читала!       — Мы полагаем, что твоя недавняя просьба усилить гарнизоны имеет под собой более веские причины, нежели те, что прозвучали, — довольно монотонно начала верховная Изесс, глядя на Фрейю холодными синими глазами из-под очков половинок. Сухопарая тонкая рука требовательно взлетела вверх, едва Фрейя хотела было открыть рот. — Мы знаем, с какими силами ты имеешь дело, и не станем вмешиваться в их политику. Ситуация того требует и гарнизоны усилены, у нас нет причин сомневаться в твоём стремлении защитить мир людей. В конце концов, благодаря твоей отваге мы все сейчас здесь.       Фрейя несколько недоумевала — уж хвалебных речей и понимания она не ждала. Не от старейшин. И не ошиблась.       — Однако нас всё же тревожит твоя привязанность к этим силам. И сколь бы ни было это нам на руку, так продолжаться больше не может.       — То есть мне запрещается покидать город? Хотите остаться в неведении о том, что творится в Мироздании?       — Таков Закон, — сурово заключил Язесс — дородный седовласый старец в чёрной рясе. — Нам не должно якшаться с чужаками. К тому же, Древо наделит тебя нужным знанием, в нужный день, дитя.       Фрейя едва не поморщилась от его слов. Этот старикашка был младше её на добрых четыре века.       — Суть разговора не в знаниях, добытых незаконным путём. Хоть я и согласна, что твои тайные вылазки действительно стоит прекратить, — строго продолжила Изесс. — Мы, как и ты, тоже хотим обезопасить людской род. Хотим гарантий.       — Каких гарантий? Мне принести вам клятву верности? — не понимала Фрейя.       — Мы не можем требовать от тебя клятвы, которую ты нарушишь рано или поздно. Мы хотим просить о другом.       — О чём же?! — рыкнула в нетерпении Фрейя.       — Мы просим тебя о наследнике для Эдема. Человеческом наследнике твоей крови.       У Фрейи было ощущение, что её со всей силы ударили поддых. Глаза сами по себе широко распахнулись и поочерёдно изучали вполне серьёзные лица старейшин.       — Вы же в курсе, что у меня уже есть дети? — произнесла она первое, что пришло в голову. Аргументы в собственную защиту ещё не успели до конца оформиться.       — В курсе. И это обнадёживает нас ещё больше. В плане твоей фертильности.       — Тогда моё тело было другим, — поспешила оборониться Фрейя. — Последствия перерождения в Хранителя мне неизвестны.       — Возможно, стоит это выяснить опытным путём? — устало вопросил Язесс.       Поглядев на него, на его трон, Фрейя скривилась пуще прежнего. Сейчас ей отчаянно не хватало Микки. Та, будучи верховной, никогда не помыслила бы обречь её на нечто подобное.       — А если я откажусь?       — Мы не будем применять к тебе силу. Всё должно случиться добровольно. Дитя обязано быть любимо как отцом, так и матерью, и быть воспитано по всем нашим канонам. — Изесс вещала таким тоном, словно Фрейя была неразумной юной девицей. — Дитя вашей крови станет залогом нашей безопасности.       — Чушь! — рявкнула Фрейя. — На такие вещи воля Создателя. И только его. Если ему нужна моя кровь, что помешает ему выбрать кого-то из тех, кого я уже родила?       — Ты права, гарантий нет ни у нас, ни у тебя, — заметила верховная. — Если ничего не выйдет, по крайней мере, мы будем знать, что сделали всё возможное.       Отведя взгляд от тронов, Фрейя глубоко и шумно вдохнула, мелко трясясь от злости. Ей казалось, что ещё мгновение, и она либо взорвётся и бросится на первого, кто подвернётся под руку. Пальцы сами собой сжались в кулак; обломанные ногти остро впились в кожу.       — Я могу выбрать отца сама?       — Вообще-то, мы прибегли к одной из давних традиций и уже сделали выбор. Командующий западных земель…       — Эмфортус? — с ненавистью в голосе переспросила Фрейя. От упоминания одного его имени её снова бросило в дрожь. Но на сей раз от страха. Виду, однако, она старалась не подавать.       Командующего она давно знала по долгу службы, несмотря на то, что владения их почти не пересекались. Статный, крепкий, родом из знатной семьи, всем своим видом он внушал окружающим неподдельный восторг. А заслугами в патрулировании и зачистке приграничья от вражеских лазутчиков снискал себе ещё больше уважения и славы. Но Фрейя всегда видела в его глазах мрачную гнусную тень, ту самую, которой были наделены прежние люди. Ту, которой обладала она сама.       — Мы сочли его кандидатуру наиболее подходящей для…       — Спасибо за предложение, — сказала, как сплюнула Фрейя, но тут же взяла себя в руки и добавила максимально учтиво. — Мне нужно время, чтобы всё обдумать.       — Мы и не сомневались, — закивала верховная. — Можешь идти.       Коротко поклонившись, Фрейя резко крутанулась на каблуках и зашагала прочь из приёмного зала. Её так и подмывало ускорить шаг, но надо было продержаться в заданном умеренном темпе хотя бы до главной площади. Оттуда будет уже рукой подать до казарм. Очутившись снаружи, сделав вид, что убирает мешающие волосы, мотнув при этом головой влево, здоровым глазом оценила ситуацию в слепой зоне. Трое конных замерли неподалеку от фонтана у дома собраний. Ну, естественно, приставили соглядатаев. Очевидно, старейшины решили, что она захочет сбежать. Что ж, с их логикой она была вполне согласна, но задумала Фрейя совершенно иное. Нужно было только дождаться правильного момента. И подключить к задумке Баса.