Герой (из) науки

Новая весна принесла академии Юэй, несомненно, уникальный набор учеников. Студенты, прошедшие в первый «А» класс пестрили разнообразием талантов, причуд и характеров. Состав преподавателей не мог не радоваться появлению таких чудесных детей – более всего был рад их новый классный руководитель. Рад он был не столько юным талантам, сколько тому, что на родном цвете волос седина видна не будет. На краску можно не тратиться – уже экономия. Под присмотром зоркого глаза коллеги, вопреки всем правилам академии раскуривающего сигарету прямо в кабинете, Ксено Хьюстон Уингфилд листал личные дела зачисленных под его контроль и ответственность несчастных. В большей их части не были указаны даже фамилии – этакая дань геройской «тайне личности», которую сам Ксено считал, впрочем, совершенно неэлегантной попыткой развести интригу. Тем не менее уже в этом году фамилии учеников, пожелавших оставить их в тайне, были известны лишь в списках директора школы, и убраны даже из документов, предоставленных учителям. Большинство преподавательского состава считало это, впрочем, непомерной глупостью. Подобная скрытность лишь усложняла жизнь, но как бы все учителя, под гордым предводительством Ксено и Стэнли, не протестовали против этого правила, директор лишь разводил руками. Госприказ, мол. Это заставляло лишь едко усмехаться и делать ставки на то, как скоро эту систему отменят, наконец убедившись в том, что проблем с больницами, трудоустройствами и документами это создаёт больше, чем видимых преимуществ: в конце концов тот, кто действительно задался такой целью, сможет вытянуть любые данные учеников и из кабинета директора. – Этот, – Стэнли затушил сигарету и ткнул пальцем в бумагу, привлекая внимание Ксено к цветной фотографии, расположенной ровно в углу личного дела, – Малец выглядит знакомым. – Ишигами Сенку, – констатировал Ксено, одобрительно кивая. Хоть кто-то в этом классе решил не раздражать учителя излишней скрытностью, – Детёнок Бьякуи. Мы с ним одном потоке учились, помнишь? Стэнли многозначительно кивнул, отворачиваясь к окну. Помнит. – И сколько их у тебя набралось? – спустя минуту молчания, прерываемого тихим шелестом листов, спросил Шнайдер. – В этом году все двадцать, – Уингфилд испустил неясный вздох, к счастью ли? – Но из них только девятеро фамилии не прячут. Дурость, – заключил Ксено, убирая документы в ящик своего стола. – Дурость, – подтвердил Стэнли, неспешно шагая к выходу, – Идём на обед. Остальное потом закончишь. Уингфилд потёр виски, поднимаясь со стула, и без особого энтузиазма поплёлся следом. Еда в столовой была, мягко говоря, неэлегантной, что удручало.

***

– Добро пожаловать в академию Юэй, – Ксено хмуро оглядел класс, пестрящий ещё неизвестными лицами будущих героев, – Моё имя Ксено Хьюстон Уингфилд, в геройских кругах известный как Профессор X, и на ближайшие три года я ваш классный руководитель. Представление учеников прошло донельзя нудно и вся схема «выйди-поздоровайся-свали на место» отличалась только именами и разнообразными личиками. У юнца, по имени Хром, в какой-то момент и вовсе пропало даже личико – ученик продемонстрировал способность превращения в газ, на несколько секунд растворившись в воздухе. Не слишком впечатляюще, но тонко и крайне полезно. Элегантно! А ещё был странный юноша с колодой карт, заставивший Ксено несколько удивлённо приподнять бровь. В герои теперь и обычных фокусников пускают? – Ген Асагири, – упомянутый «фокусник» по-лисьи улыбнулся, поклонился, а затем продемонстрировал в руке веер, состоящий из улыбчивых дам, вальтов и хмурых королей, перемешанных с десятками, – Моя способность заключается в управлении картами. Позаботьтесь обо мне! Уингфилд мысленно вернулся к поданным этим парнем документам. Ген Асагири, значит. Нет, там определённо было и правда что-то поинтереснее простых фокусов. Хотя при выборе геройского имени с этого мальца станется вписать что-нибудь вроде «мистер-достану-кролика-из-шляпы». Окончив знакомство с классом, Ксено привлёк к себе внимание парой постукиваний костяшками о стол. – Предлагаю не затягивать нас с выбором старосты и решить всё в течение оставшихся пятнадцати минут. – Я предлагаю Сенку! – тут же раздался оглушительный голос с задних рядов. Ксено смерил ученика строгим взглядом. То, что его зовут Тайджу, он запомнил сразу – настолько громко парниша выкрикнул своё имя. Из чего следовал закономерный вопрос: а он вообще умеет когда-нибудь не орать? – Я согласна! – радостно поддержала его миловидная девушка, заставив юношу тут же резко покраснеть и глупейшим образом заулыбаться, – Мы с Тайджу знаем Сенку ещё с младшей школы, он всегда был умным и ответственным! Сам Сенку не был особо впечатлён подобной попыткой устроить ему предвыборную кампанию, но ничего не сказал, лишь прикрыв глаза и легко почесав мизинцем ухо с крайне незаинтересованным видом. То и дело из разных частей класса слышались выкрики. Рюсуй, Цукаса, Гинро. Доблестный ученик, по имени Кинро вызвался встать у доски и записать каждое имя, а потом подсчитать голоса. Скромно приписав в конце списка и своё имя, в итоге он и вышел победителем в опросе, став новым старостой. – Спасибо за доверие! Я не подведу вас. Правила есть правила, – Кинро поклонился классу под аплодисменты, начатые Геном и волной распространившиеся по всем партам, и тихий вой Гинро, который был то ли удручён тем, что лишился «уважаемой» должности, то ли просто знал, насколько строго Кинро относится к правилам и не даёт спуска другим. – Отлично, можете быть свободны, – Ксено кивнул ученикам, скосив взгляд к дверному проёму. Там, донельзя довольный и с сигаретой в зубах, стоял Стэнли, вызывая у Уингфилда одновременно лёгкую улыбку и желание закатить глаза. Сенку, легко обернувшийся к двери, колко улыбнулся Ксено, показывая, что засёк тихие переглядывания учителей. Ксено в ответ сощурился. С этим мальцом они знали друг друга достаточно давно. Достаточно, для того, чтобы Уингфилд обвинял его в непомерной наглости, но называл мышление ужасно элегантным, и достаточно, чтобы Сенку безнаказанно подтрунивал над явным и не очень флиртом Шнайдера и Уингфилда. Тем не менее видеться в неформальной обстановке, благодаря общим делам Ксено и Бьякуи это одно, но позволять себе такое на учёбе – совершенно другое. Впрочем, на такую претензию с Сенку станется ответить, что быть отвратительной женатой парочкой на учёбе тоже не рекомендуется. Этот юноша был неисправим. И это было по-своему элегантно. Но вообще-то куда больше раздражало.

***

Демонстрация причуд в около-боевых условиях была, наверное, самой любимой частью знакомства с учениками. Конечно Ксено не был безумцем, стравливающим детей в битвах до разбитых носов и сломанных костей. По крайней мере, по первости. – На этом этапе нам поможет мой элегантный коллега – Стэнли Шнайдер, – провозгласил Уингфилд, махнув рукой и продемонстрировав стоящего позади Стэнли, который легко кивнул присутствующим, – Ваша задача будет донельзя простой: остаться неподстреленными. Где-то сзади громким шлепком Гинро упал в обморок. Стэнли славился в мире про-героев своим умением легко знакомить с пулей любой выбранный объект. В этом и была суть его способности – патроны, чем бы они ни были, всегда достигали своей цели. – Хром-чан, можешь превратиться в нашатырь? – Ген улыбнулся, оборачиваясь к однокласснику. Луна нервно хлопала Гинро по щекам, пытаясь привести в чувство. – Я не уверен… – Хром почесал затылок. Для становления газом, ему необходимо было точно знать, чем он, собственно, планирует быть, – Нашатырь это? – Гидроксид аммония, – хмыкнул Сенку, – Но нас интересует не он сам, а только его испарения. – Понял! – просиял Хром, – Это могу! Уже через секунду он растворился, заставив всех сморщить носы от неприятного запаха, а Гинро слабо заморгать. – Нашатырный спирт, то есть гидроксид аммония, а ещё точнее – то, что называют его запахом, – невозмутимо продолжал Сенку, – при попадании на обонятельные рецепторы стимулирует дыхательный центр, а также влияет на сосуды. Именно поэтому вдохнуть нашатыря – стомиллионпроцентный способ вернуться в сознание после обморока! С интересом эту лекцию слушал только Хром, успевший вернуться в привычную себе плоть и кровь и отдалённо продолжавший пахнуть таким обсуждаемым гидроксидом аммония. Остальные либо обеспокоенно глядели на нетвёрдо стоящего на ногах Гинро, либо вернули внимание учителям, один из которых крайне раздражённо оценивал ситуацию и мягкотелых учеников, которые пугаются легче кроликов, а другой… и когда он успел достать сигару? – Отлично, если вы закончили, я продолжу, – процедил сквозь зубы Ксено, чуть расслабляясь в лице под лёгкий кивок Стэнли, – Патроны, разумеется, будут не настоящие. Специально для этого мы запаслись пейнтбольными. Повторю суть задачи: тот, на ком не останется элегантного пятна от выстрела, с заданием справился. Тот, кто поймал пулю – умер. – Разумеется, я не буду и близок к своему уровню силы, но это не значит, что у вас есть право расслабляться. Я не просто так зовусь Снайпером, детишки, – Стэнли ловким щелчком отправил сигарету в урну, – Вам пятнадцать минут форы, чтобы спрятаться на тренировочной площадке. Ближе ко входу городская местность, дальше к краям – парковая и лесная. Способы избежать пуль выбирайте какие угодно, но без убийств, пожалуйста. Этим займусь уже я. И, – Шнайдер сощурился, – побежали. Стартовый гудок громко разнёсся над окрестностью, заставляя весь первый «А» класс сорваться с места и начать искать себе укрытие. Каждый понимал: избежать пули поможет либо хорошее укрытие, либо выгодная позиция для проявления физических навыков. И для того, и для другого нужны были недюженные хитрость и смекалка. Некоторые не раздумывая рванули в сторону парковой зоны – например, Челси. Её причуда позволяла свободно общаться с животными и доносить до них просьбы, пусть подобный диалог длился весьма недолго и был несколько примитивен. Но того оказалось вполне достаточно, чтобы до стаи собак, запущенной в лесную симуляцию, девушка донесла своё желание оказаться закопанной всем телом, кроме лица, укрытого меж кустов. Подобный план абсолютно лишал Челси возможности уклоняться, делая ставки исключительно на удачу и правильно выбранное место. Кинро незамедлительно унёсся туда, где дома ещё стояли, но уже не тесными рядами, а вполне свободно, не мешая действиям. В борьбе с таким противником трудно придумать что-то действенное, но можно было попробовать окружить себя стеной огня настолько высокой, насколько Кинро бы справился. Гинро ожидаемо бежал следом за ним, тяжело хватая ртом воздух и надеясь, что рядом с братом окажется в безопасности. – Здесь, – Кинро решительно затормозил, поправив очки. – Здесь? – Гинро тряхнул светлыми волосами, подступая ближе к брату, – Но тут ведь тупик. – Да. Он прикроет нам одну из сторон, если прижмёмся спинами к стене. Так я смогу увеличить высоту огненной стены, не растрачиваясь на поддержание защиты с одной из сторон. Гинро запуганно оглядывался, пытаясь унять собственную дрожь. С каждой секундой ему казалось, что Стэнли приближается, в каждом шуме искусственно построенного города слышался спуск курка. Юноша глубоко вдохнул. И медленно выдохнул. – И г-где твой огонь? – Не сейчас, – строго возразил Кинро, – Если начну слишком рано – уже выдохнусь к тому моменту, как дело дойдет до нас. Гинро тревожно икнул, вслушиваясь в каждую мелочь. Он очень хотел быть героем, быть крутым и достойным восхищения, очень хотел, чтобы девушки восторженно визжали вслед, но… Но профессионалы вселяли в него ужас. Особенно профессионалы, подобные Снайперу. Все бои его карьеры заканчивались тихо и быстро, в этом Снайперу не было равных, и разве мог Гинро – неудачник Гинро, глупый и трусливый Гинро – подобраться хотя бы близко к его уровню? – Я.. Я узнаю, когда он двинется в нашу сторону, – заявил парень, нервно сжимая кулаки, – Вытянусь так далеко, как смогу и вернусь к тебе, если что-то замечу. Кинро поражённо взглянул на него, не ожидая от брата подобной инициативы и кивнул, давая понять, что всё понял. Не без гордости он посмотрел вслед Гинро, который, подойдя ко входу в тупик, уцепился за стену одной рукой, а после медленно и эластично превращал себя в подобие лепёшки, чтобы увеличить себе обзор. Выглядело это странно, но Кинро привык к тому, как иногда способен растянуться брат, пусть и не желавший делать этого без необходимости. Несколько минут прошло в напряжённой тишине, на коже Гинро выступил пот, а рука, которой он себя держал, ужасно дрожала. Кинро уже намеревался предложить ему отдохнуть, как вдруг тот дёрнулся, словно резко отпущенная резинка, которую до этого держали в натяжении, вернулся в прежнее положение тела и резко ударился о стену, не сумев предотвратить этого. За ним влетели ещё двое – Мацуказе и Кирисамэ, если память не подводила Кинро. – Гинро! – он резко подхватил юношу и рывком переставил себе за спину. Вот только теперь стена была слишком далеко, чтобы послужить защитой. Мацуказе и Кирисамэ кивнули друг другу, и уже через секунду девушка стояла в центре, почти вплотную к ослабевшему Гинро, а юноша встал спиной к ним и Кинро, нейтрализуя слабые места в защите. – Как только я смогу снова использовать вакуум, Кирисамэ использует на вас окаменение, чтобы он никому не навредил. Пространство без воздуха не даст пуле пролететь. До тех пор, прошу, защити нас. – Понял, – Кинро сосредоточился, возводя стену из огня вокруг всей четвёрки. Она была не так высока, как ему хотелось, но оставалось надеяться, что этого будет достаточно. Шаги Стэнли вдруг послышались совершенно отчётливо, а его фигура едва различалась за слоем пламени. Кинро глубоко вдохнул и уплотнил стену, пожертвовав иными частями защиты. Это уже не так важно – понятно, откуда Снайпер выстрелит. Что действительно было огромной подачкой для их группы. В нос ударил запах горелого желатина и горящей краски, остатки которой падали на асфальт. Близко. Ещё чуть-чуть и Кинро получил бы не просто пейнтбольным шаром в лоб, а горящим пейнтбольным шаром в лоб. – Кирисамэ! – резко выкрикнул Мацуказе, отрываясь на шаг в сторону. Кирисамэ мгновенно прижалась вплотную к Кинро и Гинро, набрасывая на всех троих окаменение так, чтобы не задеть Мацуказе, которому ещё следовало создать вакуум. Стэнли выпустил ещё по меньшей мере пять пейнтбольных пуль и, удостоверившись, что ни одна из не попала ни в кого из учеников, приподнял уголок губ в насмешливо-одобряющей улыбке, развернулся и ушёл прочь. Когда, спустя несколько секунд, окаменение спало, Мацуказе выдохнул, оборачиваясь к одноклассникам. – Кажется, мы прошли. – А если вернётся? – опасливо спросил Гинро, поддерживаемый девушкой за плечо. – Мы бы уже были в краске, – ответил Кинро, легко улыбаясь, – Мы выполнили задачу. Он вышел в сторону домов, намереваясь продвинуться ближе к выходу. Стэнли ещё был в зоне видимости, но даже не обернулся, подкрепляя уверенность учеников в том, что испытание пройдено. Шнайдер двигался дальше. То, что несколько учеников успешно справились с заданием, ещё не значило, что он забыл про всех остальных. – Он идёт сюда, – прошептала Кохаку, присаживаясь за лавочкой в объективно не лучшей попытке спрятаться. Но более подходящего места поблизости не было. – Может это кто-то из одноклассников? – Цукаса нахмурился, скрещивая руки. Его способность дарила почти полную неуязвимость. Шишио мог стоять под дождём из кислоты или, подобно ведьмам во времена инквизиции, гореть, на потеху людям, однако к пятнам краски у него никакого сопротивления не имелось. А значит и никакого преимущества, чтобы пройти тест, получить он не мог. Если только не найти место, где кислота льёт с неба и моментально разъедает подлетающие пейнтбольные шарики. – Нет, это точно он, – раздражённо ответила Кохаку, заметно нервничая и поправляя туго перетянутые хвостом пушистые волосы. План был прост, безумен и самоубийственен: напасть. Благодаря зрению Кохаку, которое позволяло видеть не только острее и чётче, чем любой человек, а ещё её ловкости и скорости, они имели все шансы на своевременную реакцию. Цукаса и вовсе был подобен танку по своей комплекции, а Хьёга растворялся в тенях и имел возможность бить оттуда, откуда оппонент не ждёт. Но Стэнли всё ещё был профессионалом, так что им оставалось лишь надеяться на то, что удастся подобраться к оружию и вывести его из строя. – Он нас видит, – чуть обнажила острые клычки Кохаку. Она не знала точного места, но могла поклясться: Шнайдер уже держит их на мушке. И была права. Стэнли, затаившись в окне одного из близстоящих зданий, держал палец на курке, готовый в любую секунду спустить его. Выдох. Выстрел.