Снег в середине месяца Второго зерна.

Нагоняя Фаркаса, который широкими и быстрыми шагами направлялся от городских ворот в Йоррваскр, С’Зери улыбнулась своим мыслям: «Шагает так, будто полдня не бегал со мной по подземельям и не бился с драуграми». От ее внимания не скрылось, что дар вервольфа сделал из мужчины практически не устающую машину, и от этого ей было даже чуть завидно: ноги у женщины ныли, а новое взявшееся из последней стычки с драуграми ранение на бедре требовало хоть одной капли лечебного зелья, пока на воине каждая царапинка затягивалась со скоростью света. Хотя и ей было, чему радоваться: это путешествие не заняло больше суток. Справились воители на самом деле довольно быстро: стоило солнцу опуститься за горизонт, как они уже с обломком Вутрад в поясной сумке С’Зери вышли из Древнего каирна, а до Вайтрана они пришли ещё до полуночи. Город встретил их огнями факелов и бодрыми взглядами стражников, только выступивших на ночной дозор. — Фаркас, мне нужно рану обработать, — С’Зери наконец сравнялась с ним и рукой коснулась предплечья брата по оружию. Он остановился, перевел взгляд с улицы на неё, чуть сощурил глаза и промолчал, не отвечая, поэтому сутай-рат продолжила, — я отдам тебе обломок, передашь его Кодлаку сам. — и в момент положила сверток ткани с частью артефакта в руку воина. Пальцы его сжались на предмете, и он согласно кивнул. На его задумчивость воительница решила не обращать внимания. — Доброй ночи, С’Зери. — пробасил норд, наконец улыбнувшись одной стороной рта и поспешно засовывая реликт в свою сумку. Получив улыбку и кивок в ответ, воин направился дальше по улице, а каджитка, развернувшись, последовала в сторону своего дома, пару раз по дороге кинув беглый взгляд на узор из белых пятнышек на небе. Перед тем, как дверь в особняк захлопнулась за спиной тана Вайтрана, мягкий рыжий хвост игриво махнул из стороны в сторону, будто прощаясь с улицей, городом и сегодняшним утомительным днем.

***

Стоило солнцу осветить камни, устилающие дорогу по Ветреному району, как воительница была почти у Йоррваскра. Легко взлетев по ступеням на холм пиршественного зала, она посмотрела на двери и повела носом — уже знакомые запахи Соратников окружали её со всех сторон, но особо свежий терпкий запах брата по оружию — Фаркаса, определенно вёл во двор, поэтому она решила последовать на тренировочную площадку, думая встретить там его. Почти выйдя из-за поворота, женщина остановилась. — То есть она буквально подставила одного из членов Круга под удар своей неосторожностью, а вы хотите без проблем её принять? Голос, продолжая диалог, прозвучал именно оттуда, куда намеревалась направиться воительница. Едва выглянув из-за стены пиршественного зала, С’Зери стрельнула взглядом в говорившего — высокого черноволосого норда, и тут же спряталась, прислушиваясь. По тому, как беседа продолжилась, каджитка решила, что не была замечена. — Брат, успокойся. — чуть слышно ответил воину второй близнец, уже в сотый раз пожалев о том, что не скрыл пару деталей в своем рассказе. — А ты? Чем ты думал, открывая нашу тайну каджитке, которую мы знаем пару дней? Да у них лгать и воровать на роду написано, под угрозой сейчас все Соратники! Вилкас очевидно старался балансировать на грани между спокойным голосом и криком, но женщина даже через стену чувствовала целые волны недовольства, исходящие от него. — Прекрати меня отчитывать. Если Кодлак решил, что она достойна вступить в ряды Соратников… — Да вас будто всех подменили! — перебил брата воин, — почему один я вижу, что ненормально принимать с распростертыми объятиями женщину, да ещё и хвостатую, почти не зная её? С’Зери с любопытством повела ушами — целый шквал негодования вызвало у норда её хорошо выполненное задание, а причины до конца понятны не были. Действительно, времени прошло совсем немного, но она же сделала всё, что требовалось... Её не задевали его высказывания о происхождении и крови — не впервой было слушать подобное, тем более иногда кроме простых высказываний бывало и что похуже. — В Соратниках уже многие годы рады всем достойным жителям Тамриэля. — совсем забыв о том, что видела кого-то третьего на площадке, сутай-рат сначала удивилась, а затем напрягла слух и осознала, что заговорил старый Предвестник, — я говорил тебе, что наслышан о её деяниях. Нужно понимать, что на неё направлено особое внимание, и если бы известный драконорожденный попался на воровстве или вранье, ему бы не доверяли все ярлы Скайрима. Тем более она справилась с делом. Но ладно... Ваше недоверие — это ваше дело, хоть и необоснованное… — вздохнув, мужчина поднялся со стула, — выполни своё задание, Вилкас. — кажется, на этом желая закончить беседу, пожилой норд удалился — воительница поняла это по звуку шагов и следующему за этим скрипу двери в Йоррваскр. — Я то выполню. Но если эта блохастая облезлая кошка вновь кого-то подставит, я с ней церемониться не буду. Упрямая вера воина в свою правоту насчет неё начинала раздражать женщину. Утробное рычание было готово вырваться из груди, но она сделала усилие над собой и остановилась: всё-таки попасться на подслушивании не входило в её планы. Тем временем воин продолжил, будто чувствуя близость каджитки: — Ты ей говорил придти сегодня? Осознание того, что ей нужно срочно скрыться, так как шансы носом к носу столкнуться в членами Круга ей не льстили, свалилось ей на голову, выкинув все остальные мысли. Резко развернувшись на пятках, С’Зери стремительно зашагала в сторону лестницы с холма пиршественного зала, дальше к Златолисту и уверенной походкой в сторону своего особняка, на полпути к которому она свернула на другую улицу, обошла чуть назад и как ни в чем не бывало направилась в Йоррваскр по другой дороге. Полупустой Вайтран не заметил хитрого движения воительницы, которая решила сделать вид, что сейчас впервые за день появляется в Ветреном районе. Дальнейшую часть беседы между близнецами она не услышала. — Я всё же вас не понимаю. — переведя глаза в ту сторону, с которой, как казалось С’Зери, она незаметно подслушивала, Вилкас перестал измерять шагами площадку, скрепив руки в замок за спиной. Конечно, он почуял её присутствие сразу. Такой наглый жест с ее стороны в сторону будущих братьев по гильдии вызывал спорные чувства — с одной стороны он раздражал Вилкаса, а с другой мужчина готов был упиваться чувством своей правости насчет того, что с этой каджиткой всё не так просто. «Значит, любит наблюдать со стороны, не вмешиваясь. Повезло, что учуял я, а не Фаркас, он бы наивно побежал встречать свою новую подружку, мешая мне...» — недовольно подумал воин, вдруг останавливаясь и внимательно всматриваясь в лицо своего близнеца в поиске ответов на догадки. В этот момент дверь зала отворилась, и на площадку, разминая плечи и что-то обсуждая, вышли Скьор и Эйла. — Брат, послушай. Если что-то и произойдет, мы будем тут. Но пока что всё в порядке. И боец она хороший. Что ещё нам надо? Вилкас убедился, что Фаркас совершенно не заметил присутствия кого-то третьего, и, сделав вид, что сдаётся, отшагнул назад. Спорить с Соратниками у него желание пропало, а себе он пообещал, что глаза с этой новенькой не спустит. «Подслушала часть разговора и смылась, а братцу только бы поболтать о том, как она хороша.» — он поджал губы. Все-таки было у него неприятное предчувствие насчет неё, но ругаться с товарищами он решил перестать. Без доказательств к нему лишь прислушаются, но не поверят полностью, а поэтому стоило ждать момента, когда кошка сама попадется в клетку. Только в этот раз уже в клетку своей лжи. Кивнув своим мыслям, Вилкас направился исполнять задание.

***

— Мы ждали твоего возвращения. — совсем не скрывая своей неприязни, проговорил Соратник. Он встретил женщину на лестнице холодным взглядом, когда та поднималась на холм с пиршественным залом. Сверкнув глазами, будто пару десятков минут назад не услышавшая, как воин поносил её на чем свет стоит, женщина спросила: — Почему вы меня ждали? — Пойдем со мной. «Лишние вопросы не любит так же, как и брат.» — ухмыльнувшись в усы, подумала С’Зери. Впервые за некоторое время она заметила деталь, делающую Вилкаса с Фаркасом похожими, и ей было любопытно узнать еще больше о своём новом товарище. Тот же в свою очередь повёл воительницу точно по тому пути, по которому сегодня уже ступали ее ноги, и на месте, где она пряталась от его внимательного взгляда, мужчина нахмурился. Каджитка даже не заметила этого, а стоило ей выйти на тренировочную площадку, как всё ее внимание было направлено на четырёх воинов, собравшихся в импровизированный круг у каменной стены. Вопросы зароились у неё в голове: «Зачем они тут? Почему ждали? Ещё одна проверка?». Вилкас провёл её чуть ближе и встал в круг левее от воительницы так, что она боковым зрением видела, как не нравилось ему происходящее. Коротко кивнув более юному товарищу, не видящий больше причин задерживать церемонию Кодлак заговорил: — Братья и сестры по Кругу, сегодня мы приветствуем новую душу в нашем братстве. Эта женщина была испытана, бросила вызов и показала свою доблесть... — пожилой норд особенно выделил похвальные слова, будто обращая внимание присутствующих (особенно Вилкаса) на них, и продолжил, — кто поднимет свой голос за неё? Отражаясь от каменных стен и волшебным образом создавая еле слышимое эхо на открытом пространстве, громкий басистый голос ответил ему: — Я свидетельствую храбрость этой души. Довольно прищурившись, С’Зери посмотрела на говорившего. События вчерашнего дня пронеслись у неё в голове, и одно из самых запомнившихся замаячило перед глазами: как в тесной пещере она отрубила голову воину Серебряной руки, сзади подкравшемуся к брату по оружию во время ожесточенного боя. После этого она была уверена в том, что Фаркас в ней сомневаться не будет. Тем временем Белая Грива продолжил: — Поднимешь ли ты свой щит в её защиту? — Я прикрою ей спину — и целому миру не победить нас, — прозвучал ответ. Действительно, они хорошо сработались, по крайней мере женщина была довольна. С уверенным воином С’Зери была будто на одной волне, чувствуя, когда ему потребуется плечо или обнаженный клинок. Мысли о том, что Фаркас хоть чуточку думал так же, были ей приятны. Она совсем не понимала, почему начала испытывать тепло к совершенно незнакомому воину, но не была особо против: одно путешествие действительно сблизило их, а еще найти преданного товарища долгое время было для неё просто мечтой. — Обнажишь ли ты меч в её честь? — Он готов вкусить кровь её врагов. — ухмыльнулся норд, и что-то совершенно кровожадное было в этой улыбке. С’Зери понимала, что это были слова обязательного обряда, но глаза Соратника светились так, будто все это исходило из его души. С точно таким же восхищением он смотрел на неё вчера, когда в конце подземелья она ступила вплотную к стене, расчерченной древними символами, и спокойно расправила плечи, пока её обхватывали вихри огненного пламени. Она чувствовала, как его взгляд прожигал её спину, и знала, что отвлекла его, поэтому стоило раздаться грохоту падающей каменной гробовой доски о пол, как воительница, вмиг обернувшись, одним криком сожгла драугра на месте, давая Фаркасу время очнуться — из стен посыпался целый десяток недовольных своим пробуждением скелетов. — А поднимешь ли ты кубок в её честь? — Я запою победный гимн, когда в праздничном зале будут говорить о её славе. — Тогда Круг решил. — утвердительно кивнув в тон своим словам, Кодлак произнес последние слова своей речи, — в её сердце пылают ярость и отвага, объединявшие Соратников с незапамятных времен. Пусть наши сердца забьются в унисон, и горное эхо многократно усилит биение, и устрашатся наши враги. С’Зери вдруг почувствовала такую легкость и силу внутри, будто в неё вдохнули новую жизнь. Голоса пяти нордов, звеня в её ушах, хором озвучили приговор: — Да будет так. — и посвящение было окончено. С улыбкой заглянув в глаза новоназванной Соратницы, Эйла хлопнула её по плечу и шагнула в сторону пиршественного зала. Впервые за долгое время в рядах самых известных воинов Скайрима было пополнение, поэтому отметить такое событие собирались всей гильдией. За нордкой последовали остальные воители, позади которых медленно поплелся Вилкас. Предвестник сделал шаг к С’Зери, будто чувствуя её желание задать ему еще вопросы, и заговорил первый: — Что ж, девочка, теперь ты одна из нас, надеюсь, ты не подведешь. — Это верно, что Соратники — вервольфы? — чуть понизив голос, сходу спросила она. Старый норд покачал головой, опуская взгляд. Он ожидал именно этот вопрос, но по какой-то причине ему понадобилась небольшая пауза перед тем, как он смог ответить: — Я вижу, что некоторые тайны открылись тебе до назначенного времени. Неважно. Да, это так. Но не все Соратники таковы. Кровь зверя течет только в жилах членов Круга. — провожая взглядом своих товарищей, одного за другим скрывающихся за дверями Йоррваскра, говорил пожилой воин, — некоторым это нравится больше, чем другим. — А ты как к этому относишься? — сощурив глаза и наблюдая за его реакцией, спросила С’Зери. Вновь настала недолгая тишина, прежде чем прозвучал ответ. — Видишь, я старею, — Кодлак подошел к столу, стоявшему ближе всего под крышей площадки, и аккуратно опустился на рядом стоящий стул. Глаза его будто затуманились, когда он заговорил дальше: — Мой разум обращается к небесам. К Совнгарду. Души тех, кто жил в образе зверей, ближе повелителю даэдра Хирсину. Многие предпочтут вечность в его Охотничьих угодьях, но я... Я мечтаю о Совнгарде. — Ты хочешь излечиться? — положив руку на спинку стула, занятого мужчиной, каджитка наклонила голову набок. — Да, но это непросто. Я тревожусь о том, что после смерти Шор не призовет к себе зверя, как призвал бы истинного нордского воина, — затихая, Кодлак пару раз моргнул, направив взгляд в одну точку, и вдруг, будто отойдя ото сна, хлопнул ладонями по своим коленям и резко поднялся, — но тебе не следует вникать в тревоги старого воина. Сегодня мы славим твою храбрость! Белая Грива было направился за остальными товарищами в зал, как вдруг приостановится и перед самой дверью бросил оставшейся стоять на месте женщине: — И поговори с Йорлундом, если тебе нужно оружие получше, чем…. что там у тебя. С’Зери несколько минут смотрела вслед мужчине, старательно что-то обдумывая. Кажется, если бы кто-то внимательно посмотрел ей в глаза в этот момент — мог бы увидеть строчки её пробегающих мыслей, но сделать это было некому: женщина стояла совершенно одна на улице, ярко освещённой дневным солнцем. После тихого вздоха она зашагала по устланной булыжниками дороге и через пару мгновений за ее спиной захлопнулась дверь гильдии. Встретил её ударом в нос запах терпко-сладковатого эля, одну из бутылок которого в этот раз уже более аккуратно держал в своей руке вновь пьяный Торвар.