味 (вкус)

Ники увидел танец Ёнсо ещё давно, когда ходил посмотреть на конкурс, проводимый местной академией искусств. Он сидел в первом ряду, ожидая выступлений. Искал в тот период мотивацию буквально во всём. И тогда на сцену одиноко вышла девушка, в которой парень сразу признал свою одноклассницу. До того, как заиграли жалостливые ноты мелодии, сцена смотрелась пустынно и неуютно, но потом она как будто заполнилась, хотя танцевал по-прежнему один человек. И Ники готов был поклясться, что никогда не мог подумать, что кто-то способен испытать и передать целый спектр эмоций всего лишь за несколько минут. Ему хотелось следить за каждым движением Ёнсо, вплоть до кончиков пальцев, лишь бы не упустить идею, которую она хотела донести до зрителя.        Кажется, тогда Чхве заняла четвёртое место, но Нишимура всё равно хлопал громче всех.        А затем она и вовсе перестала появляться на танцевальных мероприятиях.        В спортзале было жарко. Не спасали даже настежь открытые двери и окна. Ёнсо смотрела в потолок, лёжа на холодном полу, как и другие ребята, пока Ники изо всех сил тянул её за руки.        — Ну же, Ёнсо, вставай, перерыв закончился.        Он был слишком энергичен для неё, и это было невыносимо.        Каждый бит отзывался в теле Рики движением. Он не пропускал ни одного прыжка даже на последнем вздохе. Танцы помогали справиться со стрессом ближайшего будущего, ослабляя железную удушающую хватку на шее.        Уже после первой недели бразды управления командой плавно перешли к Рики, потому что Юджин, хоть и была старше, но всё же считалась с мнением парня, зная о его навыках. Он изменял многие движения, переставлял ребят в другие позиции, а недавно и вовсе предложил вставить в конец танца «лютый и супер-крутой», как выразился Ники, брейкданс.        — Учителей ещё долго откачивать будут после такого, — довольно произнёс он, пересказывая свою идею командиру.        — Никакого калечащего брейка! — возразила Юджин. — Максимум — поддержки.        «Как будто это не травмоопасно», — внутреннее плакала Ёнсо, жмурясь от страха, когда Нишимура взял её за талию, собираясь подкинуть в воздух. Но ничего не произошло, и девушка опасливо приоткрыла один глаз. Ники стоял и смотрел на неё с виноватым выражением лица и блестящими глазами, и Чхве очень сильно хотелось запечатлеть это на свой фотоаппарат, чтобы потом подарить ему фотокарточку на день рождения.        — Тебе больно? — внимательно спросил парень.        — Мне скорее страшно, что меня уронят, — нервно засмеялась Ёнсо.        — Я точно не уроню.        Юджин важно шествовала по залу, смотря на репетицию поддержек в этот жаркий день, а потом решила купить всем мороженое в награду за проделанный труд. Хоть в команде и были отлынивающие ребята, но они быстро загорелись энтузиазмом командира-старшеклассницы, служа её благой цели. Юджин, обмахиваясь учебником по английскому, громко кричала девиз школы и возглавляла свой маленький отряд по пути в магазинчик пожилой пары. Старшекласснице просто нравилось, как звенит колокольчик при открывании двери.        — Почему ты почти ни с кем не общаешься? — спросила Ёнсо, откусывая кусочек фруктового льда. Они сидели вместе на скамейке и делили музыку на двоих: Ники просто молча предложил ей свой наушник, а она легко согласилась есть мороженое под приятный лоу-фай.        — У меня есть Сону и этого вполне достаточно, — ответил парень, марая пальцы. Сону — это миловидный парнишка из параллели, которого каким-то невероятным образом знает вся школа. — А почему ты перестала танцевать?        — Ники-Ники, в Корее не принято задавать такие прямые и грубые вопросы, — пожурила его девушка.        — Правда? Я не знал, — он растерянно погладил шею, но услышав хихиканье рядом, тут же понял, что его провели за нос. — Эй, я вообще-то и обидеться могу, — надулся он, откусывая мороженое.        Ёнсо снова улыбнулась, предлагая Рики салфетку, чтобы он вытер испачканные пальцы. Девушка задумчиво посмотрела на небо.        — Мне надоело, что мои усилия не окупаются, — ответила она. Нишимура внимательно слушал. — Было такое ощущение, что у меня больше не осталось зрителей.        — Разве нужно признание для того, чтобы снова танцевать? — непонимающе спросил брюнет. — Разве это не что-то, что исходит от сердца?        — Хотела бы я не зависеть от одобрения окружающих, как ты, — улыбнулась Чхве, но Ники почему-то было немного больно смотреть на эту улыбку.        — Тогда я стану твоим зрителем, — искренне заявил он, вскакивая со скамейки и срывая с себя наушник, — только вернись к танцам.        Наверное, Ёнсо и согласилась участвовать в подготовке к фестивалю не из-за мнимой надежды, что она помогает однокласснице, а из-за чувства, что подготовка и выступление смогут пробудить в ней что-то, что оказалось зарыто тяжёлой могильной землёй год назад.        В последующие дни девушка не спала. Ночами подряд громко включала в наушниках музыку и придумывала движения, чтобы выделить изюминку их женской части команды.        А потом приходила в школу полуживой, засыпая на литературе и просыпаясь, когда заканчивался английский язык, пока кто-то тряс её за плечо.        — Йа, Чхве Ёнсо, даже мне не настолько наплевать на школу, — причитал Сону. Он приходил в их класс каждую перемену ради того, чтобы поболтать с Ники.        Девушка вечно бубнила что-то в ответ, а затем мчалась во двор показывать Нишимуре новые движения, выставляя их на оценку.        — Мне кажется, здесь лучше крутиться на левой ноге, а не на правой, — брюнет задумчиво чесал подбородок, одобрительно кивая головой, — так переход будет более плавный.        А вслед за парнем идеи одобряла и Юджин, слегка меняя хореографию, пока Ники гордо улыбался, наблюдая за тем, как в Ёнсо медленно пробивается крепкий росток.        Ребята репетировали каждый день, иногда уходя с уроков, а иногда оставаясь и после, чтобы повторить движения или просто растянуться в приятной компании. Бойкий и лучезарный характер их старшеклассницы-командира заряжал и объединял любителей решать уравнения по математике с фанатами скейтбординга.        Так незаметно к концу подходила вторая неделя их тренировок.        Пока Юджин не упала во время прыжка, показывая новый элемент.        Ёнсо и Ники сразу же подбежали к ней, помогая подняться на ноги. Было видно, что за волосами она скрывала еле заметные слёзы. Старшеклассница могла ходить, но это приносило ей дискомфорт. Ни о каких танцах и речи идти не могло. Все ученики усадили её на скамью в спортзале, а затем собрались вокруг неё, слушая наставления своего умирающего сенсея.        — Если я повредила ногу, то это не значит, что сейчас вы начнёте отлынивать! — громко заявила она, сотрясая воздух своим кулаком. Кто-то отдал ей яблочный сок в коробке в качестве подношения. — Хореография закончена, теперь нужно только чистить, чистить и ещё раз чистить движения. Если что непонятно — обращайтесь к Ники, а ты, Ёнсо, вместо меня теперь будешь мыть спортзал после тренировок.        Девушка обречённо опустила голову, услышав это заявление, а после, вытирая невидимые слёзы, промямлила:        — Онни, какая растрата таланта.        Все разошлись под вечер.        Нишимура нарезал круги на своём скейте по спортзалу, пока Чхве в наушниках бегала со шваброй, периодически останавливаясь, чтобы перевести дыхание и переключить песню.        Когда она закончила, то уже стемнело. Охранник выгнал их из спортзала, и ребята поплелись по домам. Им ведь было по пути до угла школы.        — Тебе разве не надо возвращаться? — спросила Ёнсо.        — Уже поздно, — заметил Ники, успевая похвастаться новым проколом в ухе, — а кто будет мыть полы вместо нашего командира-старшеклассницы, если с тобой что-то случится?        «Командир-старшеклассница» придумал сам Ники, а к остальным ребятам из команды это привязалось. Юджин, вроде, и не была против такого прозвища.        — Резонно, — Чхве кивнула такой глубокой мысли. Ей надо было быстро придумать оправдание перед матерью, которая сегодня точно будет ругать её за оценки, но это могло немного подождать.        — Зайдём быстро в магазинчик?        Девушка не ждала ответа Рики, утягивая его за собой к двери с колокольчиком, что так нравилась Юджин. Она мило улыбалась дедушке, который продал ей один чупа-чупс, потому что она разрешила оставить сдачу себе.        — Ты без них прожить не можешь? — поинтересовался брюнет, любуясь в свете фонаря на яркую обёртку сладости. Они вместе дошли до её дома.        — Это вообще-то тебе в благодарность за то, что проводил меня, — сказала Ёнсо, вкладывая покупку в руку юноши и крепко сжимая её. — Мне почему-то подумалось, что тебе идеально подойдёт вкус лесных ягод.