Задохнись моим прахом

- Наверное тебе было хорошо с ними. - Да. Насколько это было возможно. В те минуты я даже ощутила себя как дома. Как в день рождения, когда все твои друзья собираются вечером за одним столом и просто отдыхают. С каждым таким пиром мы праздновали, что выжили. И по-человечески этому радовались. То, что рассказывала Лав, вызывало во мне улыбку. Не смотря на то, как она говорила обо мне с другим пациентом, я таки не справилась с эмоциями и показывала их все. Слишком тепло и красиво рассказывала об этих днях она. Устоять было невозможно. Я решила не говорить ей о том, что слышала. Пусть все идет, как идет. Было уже далеко за полночь, когда я опомнилась. Видимо Нэнси не делала сегодня свой ежедневный обход, проверяя никто ли не задержался на смене. А проверять Лав так никто и не зашел. Выглянув из комнаты, я увидела пустой и тихий коридор. Сестринский пост был пустой, а из самой сестринской похрапывала Беатрис — ее храп я везде узнаю. Беатрис была второй старшей медсестрой, подменяла Нэнси. Видимо вторая сказала первой о том, что мой трудоголизм надо контролировать. Но Беатрис не была такой же ответственной как Нэнси. Поэтому, на мое счастье, забыла про это. - Похоже, я остаюсь здесь до утра, - сказала я Лав, заходя обратно в палату. - Почему? Что-то случилось? - Нет, ничего. Просто уже давно поздно, автобусы от больницы не ходят. Да и мне не тяжело. Слушать твои истории куда интереснее, чем смотреть вечерние новости. Да и ты рассказываешь про свои прекрасные дни в школе. - Ну что ж, тогда продолжим… … С теми ребятами, что сидели на пиру, мы сдружились. Начали вместе ходить по вылазкам, стирать вещи, обмениваться всякими нужными штучками и просто сидеть по вечерам, обсуждая как прошел день. Мы с Роуз даже затащили Пруденс в эту компанию, хотя по началу она сомневалась. Ей было тяжело кому-то довериться. Ведь у нее еще была дочка. Но ребята приняли нас четверых. И на душе как-то стало спокойнее. Теперь мне не было страшно засыпать, боясь, что ночью кто-то придет и украдет мои вещи. И меня к тому же задушит. Не то, чтобы у нас в школе были такие. Кто и был, того сразу же выгоняли. Без разговоров. А к середине первого месяца лета так я вообще перестала про такое слышать. Засыпая теперь рядом с Марко, Ией, Итаном, Роуз, Пруденс и Сью, я ощущала себя как будто под защитным куполом, который даже кувалда не пробьет. Ведь если к нам ночью подходил тот же доктор Ривер, Марко тут же спрыгивал с кровати вместе с ножом, который держал под подушкой. Я поэтому даже не решалась ночью в туалет ходить, боялась его лишний раз потревожить. Было где-то 16 или 17 июня. Я точно не помню. У Итана в кармане всегда лежал маленький календарь, по которому он возвращал нас в реальность. Этот день выдался жарким и мы решили никуда не идти. Ходить на вылазку в такую погоду было самоубийством, минимум мы бы получили тепловой удар, максимум — спеклись на солнце. Вентиляторов у нас, конечно же, не было, а как-то проветриваться надо было. В такую погоду еще и вода быстро заканчивалась. И мы решили: те, кто может ходить, пойдет после обеда на родник. Не только воды принесет, но и вдоволь искупается. Он был недалеко от нас, но идти бы пришлось через лес. На что еще мало кто решался. Собралось чуть меньше половины школы. Я была в компании уже знакомых мне людей: Марко, Ии, Итана и Пруденс. Роуз решила остаться вместе со Сью: малышка, хоть и хотела присоединиться, не пережила бы такой длинный маршрут. Как и сама Роуз, которая на днях должна была уже родить. Наша группа была третьей по договоренности. Нам повезло: перед отправкой мы успели отхлебнуть принесенной воды и поесть, поэтому легко и непринужденно отправились в путь. Перед тем, как выходить, меня позвал Хьюго. Ему нужно было помочь с парнем, у которого уже вторую неделю не заживала сломанная кость на бедре. - Просто подержи ногу, пока я буду перевязывать. Я покорно подошла к пациенту. Он еще спал. Поэтому я, воспользовавшись моментом, спросила. - Скажи, а почему ты меня просишь тебе помочь с больными? Ривер не сразу ответил. Сделал вид, что изучает ногу пострадавшего. И только, когда я еще раз спросила, был вынужден ответить. - Мне кажется, ты лучше справляешься. Лучше всех, кого я тут просил. - Отчего такой вывод? – поинтересовалась я. - Не знаю. Это видно. Как ты держишь больного, как меняешь ему повязку... такому в медицинских институтах точно не учат. Такое должно быть в крови. Мне льстило теперь не только его внимание, но и его мнение обо мне. Хотелось послушать еще больше. Но, пока мы перевязывали больного, меня ждали ребята. Поэтому еще одну долю тщеславия я теперь смогу получить только вечером. Через лес я еще не ходила. Он нас защищал от возможности быть обнаруженными. Уж не знаю были ли еще люди, которые также укрывались в заброшенных зданиях, но они явно были на виду больше, чем мы. Наша школа, как мне казалось, спряталась глубоко в лесу. Как домик лесника, который трудно найти. Для нас еще была и протоптана дорожка, а на деревьях были пометки красными мелками. Незаметно. Чтобы только мы увидели. Впереди шел Итан, а сзади — Марко. Я надеялась, что Пруденс хотя бы сегодня перестанет брать на себя ответственность за всех и расслабится. Конечно, она была сильнее Итана, Ии или меня. Но с Марко могла бы потягаться. И хотя бы его присутствие должно было угомонить ее порывы снова продемонстрировать себя мужчиной. Хоть она и шла второй, после него. Я же всю дорогу проговорила с Ией. Она рассказала мне как познакомилась с Итаном и как они вместе переехали сюда из Зиндерлиниса. - Денег у нас особо не было, да и идти в местные колледжи Южного Береллина как-то не хотелось. Нет, мы не против своей родины, но и в «Саузен Пауэр» не метим, - сказала Ия. - Это уж точно, - поддержал ее Итан. - Хотя вот Итана пытались завербовать. И ни раз. Предлагали даже деньги. - Почему? – спросила я. - Я же умный, - усмехнулся Итан, - типа местный Тони Старк . Или Илон Маск , не знаю. Просто мой отец как-то служил в «Саузен Пауэр» и они прознали про меня. А я не такой, нет. В гробу я видал эту войну. - Это точно, - согласилась Ии, - была бы моя воля, я бы вообще свалила с этих мест. - Так почему не свалишь? – спросила я. - Деньги. Всегда проблема — деньги. Сначала в том, чтобы перебраться сюда. Потом — чтобы выжить. Накопить на переезд значит продать дом и все свое имущество. А у нас родители свято верят, что скоро война закончится и Подеста станет частью юга. - Они не считают вас… ну… типа… - Предателями? – закончила за меня Ия, - отчасти. Хотя мы и не за север. Нет, мы ни за кого. Нейтралитет. Чистый. Нам надо просто, чтобы это поскорее все закончилась. Без разницы чья Подеста будет в итоге. - Ну не скажи, - перебил ее Итан. Она остановилась. Отчасти, чтобы перевести дух, отчасти, чтобы закатить глаза от слов Итана. - Что такое? – спросила я. - Итан считает, что Подеста должна достаться северу. Мол, так ей будет лучше. - Ну это же правда, - проныл парень, - север намного прогрессивнее юга. У них больше ресурсов, технологий, он активнее общается с другими странами. - Это все потому, что они вовремя нашли у себя богатые ископаемые, - возразила ему Ия. - Да, и что? Это разве их вина? Ведь главное не найти, а правильно использовать… - О, а ты у нас весь такой политик! - Нет, я не политик, Ия. Но в чем-то хоть разбираюсь. Напряжение между ними нарастало и я пыталась придумать тему, которой можно было бы сменить эту. Благо меня тогда опередил Марко. Ну, своим способом. - От того, что вы тут спорите, ничего не изменится. Не выйдет президент Южного Береллина и не скажет: «О, ну раз Итан Уолш сказал, что Подесте лучше остаться у Северного Береллина, значит так тому и быть. Возьму-ка я сейчас, отгоню войска, убью всех «Саузен Пауэр» и заткну всем рты». От вашего мнения, пусть вы и из Зиндерлиниса, ничего не зависит. О себе надо думать, а не о странах. И это сработало. Они замолчали. Пока Ия решила поддержать идущую в стороне Пруденс, до меня докопался Итан. - А ты сама, Милвен, на чьей стороне? «Я не знаю», думала ответить ему я. Но Ия с Пруденс были в стороне от нас, а Марко далековато. Итан бы просто так не отстал от меня в таком положении. Поэтому я ответила так. - Я пока не думала об этом. И это было моей ошибкой. Итан решил заполнить мою пустоту, где должно было быть мнение на эту тему, своим мнением. Начал свой монолог. - Подумай сама: вы живете в Милвене, как в раю. Все деньги севера уходят к вам на развитие. Скоро станете вторым Гонконгом... - Тогда зачем нам Подеста, если у нас и так все хорошо? - Господи, Лав… завоевание, конечно же. Это всегда было целью обеих стран. Да и не только на нашем континенте. В конце концов останется только один Береллин. Он говорил со мной, как с недотепой. Ребенком, который случайно остался с пьяным отцом на кухне. Которому теперь навязывают определенное мнение без права выбора. И мне захотелось защищаться. - Лично мне все равно кому достанется Подеста. - Пф, ну конечно! Ты здесь не живешь… - А если бы жила, что изменилось? Чем север лучше юга? Он посмотрел на меня с еще больше округлившимися глазами. Каждый его взгляд заставлял меня съеживаться и засовывать свое еще несформировавшееся мнение куда-то внутрь. - Ну ты как будто совсем в школе не училась… Как я уже сказал, север больше общается с внешним миром, он состоит во многих организациях и у него лучше налажена экономика. Опять же таки, посмотри на Милвен. А юг… ему просто не повезло. После войны мы были как в тени старшего брата, который уже вовсю отделился от родителей и строит свою жизнь. А нам ведь тоже хочется… мы ведь не хуже… Но каждый раз, когда он заводил взрослый, по сравнению со мной, и серьезный разговор, я как-то находила в себе силы издать последний писк из своей скорлупы. Чтобы он просто начал снова вести с самим собой диалог и представил, что меня рядом нет. - Но ведь ты же считаешь, что Север лучше? Почему ты тогда жалеешь юг? Тут он сразу не ответил. Начал думать. С начала нашего разговора в лесу еще больше потемнело. Поэтому я не видела выражение его лица. Права была я или нет? Вставила его в ступор или же он просто пытается подавить еще больше раздражения в мою сторону? - Считаю. И да, Север – намного лучше. Многие южане, такие как мы с Ией, мечтают туда переехать. Но в глубине души нам дико жалко свою родину. Которой, опять же таки, просто не повезло. Наш тяжелый разговор прервал крик, который донесся откуда-то слева. Мы тут же попрятались в кусты и за деревья, как ранее нас инструктировал Марко. Он по лесу ориентировался лучше, чем мы. До родника оставалось всего ничего. Я боялась выглянуть из-за куста. Рядом со мной сидел Итан, который пытался рассмотреть впереди источник звука. Справа от себя я увидела Пруденс и Ию, которые сидели около какого-то пня. Даже отсюда я слышала их запыхавшееся дыхание. Поэтому боялась, что мое, более громкое, услышат и незваные гости. Но вдруг, из всех нас, из укрытия решил выйти Марко. Медленно он поднялся с земли и, не отрывая глаз от того, что увидел впереди, пошел вперед. Через пару секунд, мы с Итаном услышали голос. - Все хорошо, маленькая. Сначала мне показалось, что это он говорил собаке. Какой-нибудь дворняжке, которая заплутала к нам. Но высунув голову, я увидела ребенка. Настоящего ребенка, который стоял ко мне спиной и с содроганием что-то рассказывал Марко. Я кивнула Итану, который сразу же пустился осматривать территорию, и девочкам — они же пошли знакомятся. - Все хорошо, ребята, - сказал Йович, - это Шарлота. Ее держали «Саузен Пауэр» в лагере, недалеко отсюда. Вид у девочки был изможденный. Ее потрепанное, все в грязи, платье еле-еле прикрывало выпирающие косточки на коленях, а ее обувь, от которой отрывалась подошва, обнажила грязные ноги. У Шарлотты были длинные, до лопаток, запутанные волосы. Я в ужасе представила, что ее ждет в школе: у Роуз вряд ли получиться ее нормально расчесать. Скорее всего, она просто сделает ей прическу, где-то до плеч. И будет, до конца войны, оберегать девочку от нападок других, чья шевелюра придется им по вкусу. - Пойдем, - сказала Ия, - надо отвести тебя в наше убежище. Она протянула ей руку, но та лишь сделала шаг назад. И грубо ответила ей. - Нет! Мне нельзя уходить! Там мои родители! Мама и папа! Они все еще там! Марко попытался объяснить ей, что мы не можем сейчас идти за ними. Но Шарлотта лишь скрестила руки на груди и не сдвинулась с места, когда он предложил ей снова пойти в школу. Мы с ребятами переглянулись. Ситуация была дикая. Мы не могли оставить ребенка здесь, в этом глухом лесу, где ее через пару часов нашли бы «Саузен Пауэр» и вернули к родителям. Возможно, они всеми силами старались вызволить из их лап хотя бы дочку, а благодаря нашему равнодушию их старания окажутся напрасными. Но и идти в их лагерь было бы безумием. Сколько там солдат? В каком они состоянии? Наверняка у них есть оружие. И намного больше, чем у нас. Не говоря уже о тех, кто умел им пользоваться. Пока я размышляла об этих вариантах, не заметила, как Итан и Ия начали снова спорить. Только теперь темой являлась маленькая девочка, которая, прямо как при игре в теннис, смотрела то на парня, то на девушку. - Нельзя просто взять и лишить ее родителей! – говорил Итан. - Ее уже их лишили! – говорила Ия. - Ты можешь говорить потише? Она все еще здесь. - Чем раньше она поймет, что происходит, тем лучше. - Боже, Ия, она ребенок! Такой же, каких много у нас в школе! При них ты оружием не светишь и не говоришь про такой ужас. - Итан, ты забываешь где находишься. Мы в Подесте. У нас с детства есть оружие. Мы кладем его под подушку, пока родители рассказывают про такой ужас… - Хватит! - перебил их Марко. Он провел ладонью по своей бороде, смотря куда-то вдаль. Может высматривал лагерь, хотя его не было видно. Еще более для меня становилось диким осознание того, сколько Шарлотта здесь уже находится. - У нас может не получиться, - наконец-то сказал Марко, - но попытаться мы можем. Должны. Все стояли молча, соглашаясь с Марко. И только Ия всплеснула руками и сказала. - Почему? Мы ее впервые видим. И знаем всего пару минут. Почему мы ей должны? - Я тоже знал тебя всего пару минут, когда нашел на центральной улице, - ответил ей Марко, - лежащую в магазине, раненную после перестрелки. Она закатила глаза. - И что? Я тебе теперь по гроб жизни благодарна должна быть? - Не нужно мне ничего от тебя, Ия. Хочешь — вали обратно, - Марко обратился ко всем, - все валите, я не обижусь! И не скажу никому в школе, что у вас был малейший шанс дать Шарлотте право на выживание в кругу родителей, но вы его упустили! - Ты давишь, Марко, - отозвался Итан. Хоть и был с ним согласен. - Нет, чувак, я просто пытаюсь здесь выжить. Но жизнь несправедлива и у меня шансов побольше, чем у этой малышки. Согласен? Итан поднял руки вверх, показывая, что сдается в этом диалоге. Ия же посмотрела сначала на Пруденс, та помотала головой, а потом на меня. - Что скажешь, Милвен? В этот момент я поняла, что связывало этих разных по политическим взглядам, но близким по темпераменту людей. Ия, когда вставала в позу и защищала свои интересы, была точной копией Итана. Мне стало не по себе и, как в разговоре с парнем, девушке мне нечего было ответить. - Я не знаю. - Да хватит уже не знать, - вдруг вспылила она, - надо уже решать! Ты с нами уже три месяца, а мы так и не знаем на чьей ты стороне. Она явно провоцировала меня, чтобы я выпалила что-то на эмоциях. Но вызвала у меня лишь кашу в голове, которая с каждым ее словом отдавалась головной болью в висках. - Ия, не стоит и на нее давить, - заступился за меня Итан. Девушка в очередной раз закатила глаза, взяла за руку Пруденс и пошла в сторону родника. За ними в спешке пошла и девочка, которая еще раз посмотрела на нас своими большими и заплаканными глазами. Мы с Марко и Итаном остались стоять на месте, пока первый не сказал. - Ну, пойдемте. Я не знаю что ребята надеялись там увидеть: пустой лагерь, где перед нами расстелют красную ковровую дорожку прямо к камере с ее родителями? Ведь Марко шел настолько уверенно вперед, что мне стало даже не по себе. Итан же просто шел молча, в своих мыслях. Возможно, перебирал все сказанное ранее Ией, в очередной раз понимая, что она была права. Но идти обратно он не решился. То ли из-за того, что стало стыдно оставлять нас с Марко, то ли потому, что в нем тоже жила какая-то надежда. Я же больше шла, потому что так сказал Марко. А Ия не взяла меня за руку как Пруденс. Господи, да даже маленькой испуганной Шарлотте удалось сделать выбор и настоять на своем. Заставить кучку незнакомых людей действовать по ее капризу! Я удивлялась такому характеру в таком возрасте. Особенно учитывая, что я в свои почти 18 лет такого себе позволить не могла. Больше скажу, в тот момент я страшно ей завидовала. Возможно жизнь с рождения в Подесте действительно этому ее научила. А может она просто росла таким человеком. И на фоне нее я выглядела жалко. Как какая-то ведомая, которая действительно не имеет своего мнение и просто прячется за спинами тех, кто посильнее. Мне стало обидно от осознания своей никчемности и я увеличила свою скорость. Обогнала Итана, за спиной которого раньше пряталась. Но на Марко мне не хватило уже сил. Каких-то внутренних. Но для меня это уже был огромный шаг, в прямом и переносном смысле слова. - Прости. Я не должен был тебя расспрашивать, - сказал подходящий ко мне Итан. - Что ты, - удивилась я, - все нормально. - Нет. Не нормально. Я забыл, что мы в таком положении, что расспрашивать о таком тяжелом выборе неправильно. Потому что делать его крайне тяжко. Это было неожиданно с его стороны. Я думала, что он, под шумок, продолжит втирать мне про политику стран. Но видимо ситуация с Шарлоттой вернула его на землю обетованную. - Ты это из-за той девочки? – решила уточнить я. Он не был готов к моему вопросу. Думал, что просто извинится и обойдет эту тему. Но лучше нам было бы обсудить это в тот момент, чем потом. Потом мы бы просто вернулись в школу со спасенными родителями Шарлотты, как герои. И не вернулись бы больше к этому разговору. - Из-за нее тоже, - ответил Итан, - да и вообще из-за всего другого. Больше я расспрашивать его не стала. Вид у него был изможденный, как будто он прошел этот лес вдоль и поперек. Впервые в жизни я поняла как измождение внутри отдается нам снаружи. Хотя тогда казалось, что изможденнее меня никто не мог выглядеть. Даже без болей в ноге. Где-то через полчаса мы наконец-то дошли до того лагеря. Марко резко остановился и мы с Итаном будто очнулись от нашего томного хождения за ним, погруженные в свои мысли. Он сказал нам присесть. И дальше мы почти что ползли до места назначения, пока сами не увидели жестяную ограду и двухэтажное серое здание без окон. С виду могло показаться, что оно было просто не достроено. Или заброшено. Но когда оттуда вышло пару солдат с оружием на перевес, у меня сперло дыхание. Я закрыла рот ладонью, боялась, что они услышат меня. Итан же погладил меня по спине, приводя в чувство. Его встревоженный, но, по сравнению со мной, спокойный взгляд, буквально говорил «Не бойся! Я сам боюсь. Но нельзя! Не сейчас». Марко же уже вовсю высматривал тех ребят из своего бинокля, ища при этом лазейки в ограде. Солдаты видимо тогда решили обойти территорию. Те, кого я видела, неспешно шли вдоль всего здания. Но неожиданно я услышала рядом с собой голоса. Будто они резко телепортировались ко мне за спину и в следующую секунду наступят на меня, укрывшуюся за кустом. - Я тебе говорю, не парься. Многие сбегают. Потом найдем ее обглоданный труп где-то на опушке. В этом лесу много животных обитает! - Ага, а если она до городских доберется? Все расскажет? Нас за фашистов считать начнут! - Ой, да не начнут! Трай Берри ведет активную вербовку сейчас по югу. После того, что они учинили… - А что учинили-то? - Ооо, тебе лучше этого не знать. Передо мной, буквально в нескольких метрах, показалось два тела, также мирно шагающих, но вдоль ограды. Нас они, слава всем богам, не видели. Но от этого мое сердце не перестало стучать медленнее. Даже казалось, что его стук сейчас раскроет нас! Но эти оба были так увлечены разговором, что даже не заметили Марко, который решил отойти подальше от ограды и сесть рядом со мной. - А вообще вся эта заварушка еще надолго? Мне бы домой надо. Сам понимаешь, к семье. - Да нам всем к семье, чувак. А семья ждет не дождется, когда мы их сюда перевезем. Чувствуешь разницу? - Да конечно… моя мне уже плешь проела, когда мы в Подесту переедем. А я ей говорю: «Ты видела в каком состоянии твоя Подеста? Ей еще несколько лет как восстанавливаться!». Особенно центру. - Ну по поводу восстановления ты ее, конечно, зря запугал, этот город даже динамит не пугает: люди попрячутся в своих домах, а на следующий день снова за продуктами выйдут. А вот с центром да… долго туда еще люди не смогут прибывать. Полгода так точно! Я и представить не могла что творилось тогда в центре по их словам. Именно оттуда меня и забрали, когда мы приехали на экскурсию в Университет. Возможно, они говорили именно о том дне, когда снова начались стычки. Но к тому времени уже прошло четыре месяца! Насколько сильно они повредили центр? И находятся ли там еще Мелоди и Джереми? Эти рассуждения снова вызвали у меня приступ паники, который я заметила лишь когда Марко движением рукой приказал мне отойти чуть подальше, успокоиться. Мне не хотелось тогда подводить ребят и, продышавшись в стороне, я вернулась на прежнее место. Те солдаты все еще разговаривали. Не сильно далеко отошли от нас. Но на горизонте уже темнело. Еще час и нам придется ночевать в лесу. Другая группа уже, возможно, вышла за водой и вернулась, так и не найдя нас. А Ия с Пруденс рассказали им о нашем безрассудном поведении. И все в школе, сняв с головы свои шапки и кепки, выпили стаканчик чего-нибудь крепкого, попрощавшись с нами навсегда. Марко тоже заметил потемнение. И решил, что пора действовать. Сейчас или никогда. - Я пойду вперед, - начал он тихо, - ты, - указал он на Итана, - прикрываешь меня, а ты, - указал на меня, - сиди здесь и не высовывайся. С одной стороны мне хотелось возразить. Сказать, что и я могу полезть на амбразуру и прослыть героем, спасшим родителей бедной девочки. Но с другой стороны я была рада, что не пойду в это пекло и останусь здесь, в темном лесу. Наверное, у меня проснулось чувство самосохранения, огрев по башке за дурные мысли. Но я уже представляла, как в одиночку возвращаюсь в школу и рассказываю, как одна смогла выжить и дойти обратно, не помня маршрут. «Черт, а я ведь действительно не помню маршрут» опомнилась тогда я. Придется их обоих тогда спасать, чтоб вернуться. Пару раз сделав фальстарт, Марко все-таки шагнул вперед и начал осматриваться. Не думаю, что он был уверен в своих действиях. Но делать что-то надо было. Итан потихоньку пошел за ним, достав свой пистолет. Меня к тому моменту никто не обучил владению оружиям, так что в запасе был лишь тупой нож, который мне вручил в начале Марко. На нем была даже какая-то гравировка: «Смем да будем то што јесам ». Разглядывая этот нож, я уже даже не обращала внимания, как справа от меня, также рядом с оградой, теперь шли другие солдаты. Также обходившие территорию. Также не замечающие двух парней, что по ту сторону что-то выискивают. А все из-за высоких кустов между ними, рядом с оградой. Итан даже, увидев их, на секунду остановился. Но поняв, что те его не видят и даже не пытаются проверить, не подслушивает ли их кто-то, продолжил свой путь за Марко. Я же, сидя за другими кустами, пыталась расслышать о чем эти говорят. Но в их диалоге не было ничего интересного. Только про ягоды, которыми они недавно отравились, нехватку продовольствия и дезертиров, что рванули заграницу. В какой-то момент Марко пропал из виду. Я могла бы выйти из своего укрытия и посмотреть, куда он ушел. Но не решалась. А через пару минут я не видела уже и Итана. Тогда и запаниковала. Выстрелов я не слышала. Может им втихаря свернули шею? Нет. Нет! Еще одной панической атаки я сейчас не переживу. Надо посмотреть! Обойдя слева от себя дерево, я поползла в ту сторону, где в последний раз видела парней живыми. Их там уже не было, но были их следы на земле. Я попыталась их сгрести, чтобы никто не заметил, но ходившие рядом со мной солдаты не позволили мне долго возиться. «Думаю, прокатит» рассчитывала я, возвращаясь к кустам. Переставляя руки по-собачьи, я озиралась по сторонам каждый раз, когда продвигалась вперед. Почему-то мне казалось, что эти солдаты могли обхаживать территорию и с нашей стороны. А значит могли просто напросто окружить меня в какой-то момент. Или уже сделали это с ребятами. Справа от меня все было тихо. Как будто летний курорт, окруженный не самым лучшим материалом для преграды. Не хватало лишь бассейна, где солдаты подтягивали бы маргариту. Боже, что рисовало в тот момент мое больное воображение? Раздался взрыв. Такой, что земля, поднявшаяся от него, накрыла меня с головой. Я тут же легла лицом вниз и закрыла уши руками. В них стоял настолько сильный гул, что я снова испугалась от того, что могла потерять слух. А на мгновенье я действительно его потеряла. Точнее как: просто слышала, как что-то во мне звенит. И заглушает все вокруг. Когда этот звук наконец прекратился, я услышала крики солдат. А оторвав лицо от земли, увидела, как они бегут в разные стороны. Но большинство из них — в мою. Я тут же встала со своего места и понеслась в глубь леса. Мной двигал страх, который же и перебирал мои ноги в надежде унестись как можно подальше от этого места. Оказаться в школе, в тепле и уюте. Какой я тогда могла себе позволить. Но вдруг я встала на месте. Что же я делаю? А Итан? Марко? Как же они? Вдруг лежат сейчас на земле, все окровавленные? Стоит ли за ними возвращаться? Ведь оттащить их не могу… лечь рядом и покончить с жизнью? Или уже с простым существованием? Я сделала шаг назад. И тут же поймала себя на мысли, которую диктовало мое сознание «Что ты творишь, Лав? Решила почувствовать себя героиней? Не то время и не то место! Ты просто идешь на смерть! Которую потом даже никто и не оценит!». Эта дурацкая мысль давила мне на лоб. Я даже схватилась руками за голову, когда боль стала невыносимой. И тут увидела Итана, который разлегся на земле. Его глаза были широко раскрыты — их было видно даже при нашем больном расстоянии. И в этот момент уже ничто не могло остановить меня от его спасения. Не знаю, жил ли во мне, до этого момента, хоть какой-то героизм. Но именно тогда он и проснулся. Я подбежала к парню. Его левая рука до локтя лежала где-то в стороне, истекая кровью. А то, что от нее осталось у хозяина, выдавало из себя водопад крови с какими-то сгустками. Сам же Итан катался на месте, пытаясь схватить правой рукой левую. Но не мог. - Марко… МАРКО! Не понимая где находится, Итан кричал имя нашего товарища. Я оглянулась, Марко нигде не было. А солдаты, уже заметившие меня, вовсю ломали остатки ограды, чтобы добраться до нас. Времени раздумывать не было. Я просто схватила тело Итана руками под подмышки и стала тащить обратно в лес. Парень, несмотря на свой высокий рост и худое телосложение, весил много. Настолько много, что при каждом рывке назад, я падала на землю. Потом быстро вставала и делала еще один рывок. И снова падение. Солдаты впереди все еще кричали, что до нас доберутся. А Марко все еще не было на горизонте. Впереди себя я услышала шелестение, а в следующее мгновение уже и солдата «Саузен Пауэр». Он вышел из-за дерева и, увидев нас, как будто сам ошалел от этого. - Стоять! – крикнул он испуганно и направил на меня свое оружие. Я выронила Итана так, что он шлепнулся о землю и визгнул. Сама подняла руки вверх. Сзади этого солдата шло какое-то сражение, на которое он и мельком обращал внимание. Все порывался вернуться к своим. В один из этих порывов я решила достать нож Марко и аккуратно подойти к нему. Не знаю, царапнуть как-то. В фильмах я, конечно, видела как герои вонзают ножи в плоть. Но куда я могла его вонзить? В ногу? А вдруг попаду в артерию, из-за чего тот истечет кровью и умрет? Ведь мне его смерть не нужна. Еще потом солдаты придут мстить к нам из-за него. Вдруг они уже знают, что рядом находится школа? Просто не беспокоят нас, потому что мы не шумим. До этого случая. Пока я собиралась с мыслями и просчитывала в какое место его ударить ножом, солдат снова посмотрел на меня и, в кромешной уже тьме, увидел нож. - Положи! Быстро! Ему тоже было страшно подойти ко мне поближе. Тем более, рядом лежащий Итан пытался уже встать и защитить меня. Но я не могла допустить того, чтобы он лишился еще и второй руки. Или даже жизни. Поэтому покорно и демонстративно выкинула нож, в сторону солдата, надеясь хоть как-то им его задеть. Он поднял его. И, не в силах больше стоять рядом с нами, пошел спиной назад к своим товарищам. Пока полностью не растворился в темноте. Я же снова подняла Итана. Снова услышала его душераздирающий стон от боли. Рассчитывать было не на кого. Кроме себя. Мне было страшно от криков Итана каждый раз, когда я брала его и тащила назад. Кровь из руки течь не останавливалась, оставляя кровавый след. Который вел всех прямо к нам. На моем лбу проступил холодный пот. Но что-то внутри не давало впасть в панику. Оно говорило мне не останавливаться и продолжать тащить на своих двоих Итана. Тут я услышала сзади тебя шорох. «Все, это конец», подумала тогда я. Очередной солдат решил подбежать ко мне сзади. Но на мое удивление, он решил не добивать нас, а схватить рядом со мной Итана и продолжать тащить назад вместе со мной. Испугавшись рядом с собой чужого тела, я даже скинула с себя Итана. И отошла назад. - Что стоишь? ТАЩИ ЕГО! Это была Ия. Вовсю вооружившись, она, своими хрупкими руками, тащила парня. Но, в отличии от меня, не могла сделать и рывка назад. Я тут же подбежала к ней. И мы обе понесли его подальше от лагеря. Впереди нас показался солдат с ружьем. Он было уже его достал, но получил пулю в грудь. Рядом со мной показалась Пруденс, из пистолета которой выходил дымок. А сзади нее — пара еще бравых ребят со второго этажа. Они тут же рванули вперед, оставляя нас с девчонками. Пруденс схватила Итана за ноги и мы втроем уже быстрее понесли его в лес. Где нас перехватили другие ребята, с того же второго этажа. Они положили Итана к себе на спину, словно мешок, и побежали в сторону школы. Я провожала этих двоих взглядом, как вдруг меня начала трясти за грудки Ия. - Марко, где Марко? Он жив? Я не могла ей ответить. Так и стояла и молчала. Пока какой-то парень не позвал ее обратно в лагерь, что-то сказав. Я даже и не расслышала, в ушах снова зазвенело. Пруденс же просто обняла меня за плечи, как тогда на вылазке, и повела обратно в школу. Медленно и спокойно, никуда не торопясь. Хотя сзади нас, как я могла слышать, шла настоящая бойня. Которая правда прекратилась где-то через десять минут. Возможно Пруденс это как-то предсказала. И надеялась, что за нашу неспешную прогулку, я смогу прийти в себя. … - А как же Марко? Он все-таки выжил? - Выжил. Даже и ранения не получил. Он пытался все то время найти руку Итана, которую оторвало во время взрыва — кто-то из солдат заметил их и зачем-то кинул гранату. Или случайно, не знаю. Но руку ему даже с другими ребятами найти не удалось. Они еле-еле нашли его под обстрелом, а тогда уже и так стемнело. Хотя вернулись все невредимыми. - Это да… а малышка Шарлотта? Она как отреагировала? - Спокойно. Дошла до школы и поняла, чего могла лишиться, вернувшись за родителями. Не знаю, встретились ли они после всего этого. Но очень на это надеюсь… - Все! На сегодня хватит! И так уже дала вам пару свободных минут! Это была Нэнси. Прошло уже полчаса, с того момента, как она застала нас двоих после отбоя. И не дала спокойно завершить рассказ Лав. Дала нам пару минут, чтобы я расспросила ее о самом главном. А потом начала гнать меня домой. Кто-то из начальства доложил ей, что я не ночевала дома. И ей за это влетело. А теперь и мне. В наказание Нэнс дала мне отпуск на два дня и запретила звонить в больницу. Ха! Ей даже про это рассказали. Но я сама была виновата. Не стоило так часто названивать на пост медсестры. Проводив меня аж до самого выхода, Нэнси решила сказать мне что-то напоследок. - Слушай, я понимаю, как с ней, возможно, интересно. После всех этих событий в Подесте ты наверное чувствуешь себя настоящим журналистом… - Нет, Нэнси, я… - Не перебивай! Я тебе наставление дать хочу, - она достала из кармана пачку, из которой закурила сигарету, - эта Трейнор из тебя все силы высасывает. Каждый раз, когда ты отсюда выходишь, на тебе лица нет. Ты этого не замечаешь? Хотелось бы мне напомнить Нэнси, что я так и раньше уходила. Правда без внутреннего энтузиазма. Но не стала. Еще не хватало поссориться с ней сейчас. - Ее то выпишут, как и других пациентов. А нам с тобой еще тут работать, за другими присматривать. Хотя бы раз за все то время, что мы с тобой знакомы, подумай о себе, Дора! Она стряхнула пепел в переполненную мусорку рядом с собой и посмотрела на меня. - Я понимаю, это несвойственно медсестрам. Особенно после таких происшествий. Но наша задача, как медперсонала, не сделать так, чтобы жертв стало больше. И под жертвами я представляю нас в том числе. Наконец докурив, Нэнси выкинула сигарету и направилась в здание, не удосужившись даже со мной попрощаться. Видимо знала, что я через пару часов позвоню. Но я решила так не делать. У меня в голове уже созрели совсем другие планы на эти два дня.