челлендж

джей весь день какой-то встревоженный. странный. он такой со вчерашнего вечера — с момента, когда пришел в комнату со словами 'снова эти детективы тут ошиваются' и, не дав сонхуну сказать ни слова, надел наушники и уткнулся в ноутбук. где он столкнулся с детективами, что они ему сделали, видели ли его и общались ли с ним? — это одному богу известно, потому что на все оставшееся время вплоть до отбоя джей замолчал. напряженно замолчал — так будет лучше сказать, чтобы описать эту картину. а сейчас? — сейчас время послеобеденного отдыха, они только-только вернулись с тренировки, и обычно в такое время он ложится отдыхать, залипает в ютуб и все такое — но не сегодня. он не отдыхает, а куда-то собирается — и все еще, блин, ничего не рассказывает. — эй, господин загадочность, может, ты все-таки объяснишь, что происходит? — объясню, когда надеру зад этому ебырю. — … ага. понял. даже не пояснишь, кому и за что? а то кто тебя будет перед директором базы прикрывать потом… — вот потом и поясню. подожди час, сонхун, бро, я тебя умоляю. — это как-то связано с расследованием? — это охуеть как связано с расследованием, ты даже не представляешь. джей уже направляется к выходу под изучающий взгляд сонхуна, когда дверь распахивается после короткого стука — и зачем стучаться было, спрашивается? — сонхун-хён, я к тебе! — в комнату врывается мелкий японский фехтовальщик, и сонхун удивленно вскидывает брови: в какой это момент ники решил, что эта комната для него — практически его собственная? непонятно… — о, джей-хён, и ты тут, привет, я как раз хотел- — привет, родной, я как раз ухожу, поэтому по всем вопросам, — джей показывает пальцем на сонхуна, — к нему. раз ты, ну… к нему. с этими словами джей выходит из комнаты, и сонхун разочарованно качает головой. — и куда он пошел… — а он что, не сказал? — удивляется ники, присаживаясь на кровать сонхуна [никакого стеснения]. — не-а, все утро молчит. и весь вчерашний вечер, и… бесит, когда не рассказывает ничего. — понимаю, хён! меня тоже бесит, когда мне ничего не рассказывают, — ники обиженно дуется. — представляешь, я думал, что мы с сону-хёном дружим и он все мне рассказывает, а оказывается нет… я его спрашиваю-спрашиваю, а он не отвечает, говорит, что не знает… а я ведь знаю, что он знает! и ты знаешь… все, кроме меня, сонхун-хён! — что мы там такого знаем? — сонхун поднимает бровь, глядя на этого обиженного ребенка. — спрашивай, я расскажу, если правда знаю. — правда-правда расскажешь? — правда-правда, ну… — ура, сонхун-хён, я всегда знал, что ты расскажешь! просто понимаешь… вчера джей-хён и хисын-хён играли в паре, и они как-то неожиданно встали в пару, я думал, что он будет с тобой, вы же теннисисты, напарники, и… но потом ты сказал, что отлично сыграешь с джейком, и я удивился еще больше, а потом… когда они играли, я видел, как вы с сону-хёном переглядывались и смотрели на них, и вы улыбались, и… что это значит? почему они так сильно дружат? — дружат? — сонхун смеется и по-дружески бьет ники по плечу. — они не дружат, ники~я, они встречаются. — … встречаются? типа как… любят друг друга? — ага, именно так. — … вау. а давно? — несколько дней… джей так очевидно подкатывал к хисыну, что это было сложно не заметить. — … а сону-хён не рассказал мне. а я ведь… — ники грустно вздыхает — не наигранно, серьезно грустно, — я рад за них, хён! но… оказывается, что все знают, кроме меня, но никто мне не рассказал, как будто я… не друг. почему мне никто не рассказал? — не знаю, ники~я, честно. но я же рассказал, видишь? — я теперь тогда только с тобой буду дружить, сонхун-хён! только с тобой — и все.

***

не просто так джей встревоженный. будьте уверены, у него есть причина. после разговора с джейком он два дня не мог нормально существовать: ебучий чон ходжун просто не выходил у него из головы, как будто у него краш не на хисына, а на него. его имя стало самым частым запросом джея в поисковике — со всеми вытекающими дополнениями и уточнениями. он узнал, насколько давно он попал в сборную, где учился, какие соревнования выигрывал, какие травмы получал. он прочитал интервью с ним [единственное, кажется] после азиатских игр, на которых он взял серебряную медаль, — там не было ровно никакой полезной информации, но он все равно прочитал. он изучил его соцсети — нетрудно было по отметкам в постах понять, кто его спонсоры. смешным оказалось то, что один из спонсоров у них совпадает: джей тогда всерьез задумался над вопросом, насколько ему больше, чем ходжуну, платят. но если вы думаете, что джей — просто ревнивый собственник, которому нужно знать всю подноготную бывшего своего нынешнего, то вы ошибаетесь: проблема не в этом. на этаже с ними живут только бадминтонисты и легкоатлеты — больше никого. загадка: к кому хисын приходил в день убийства и кто теперь может одновременно считаться и главным свидетелем его алиби, и главным соучастником преступления? джей готов поставить все свои деньги и даже любимую спонсорскую машину на то, что это чон ходжун. и вот тогда, когда он наконец до этого додумался, он снова [совершенно случайно] подслушал разговор детективов в коридоре. 'он не сознается', и 'говорит одно и то же', и 'в списке гостей были они с хисыном', и 'там что-то произошло' — джей не понял, о чем они, но точно осознал, что его хисына стали подозревать еще больше — кажется, из-за того, что его идиотский бывший отказывается давать показания. и единственный доступный ему способ спасти хисына — заставить этого чон ходжуна заговорить. поэтому джей решительно закрывает дверь за ники, оставляя его в своей комнате наедине с сонхуном [уверен, что они будут отличной командой], и идет в то самое место, которое хисын ему показывал во время вечерней экскурсии по базе. кто же знал, что зона отдыха с гамаками рядом со стадионом легкоатлетов будет настолько кстати! — никто не знал, даже хисын, получается… зато теперь джей знает. через десять минут [потому что он быстро ходит, он теннисист] он уже расслабленно лежит на гамаке в тени раскидистого дерева, ожидая, пока прыгуны с шестом там, на стадионе, дослушают установки главного тренера и пойдут отдыхать. совсем скоро он уже видит, как эти отважные несколько человек, решившие заниматься в корее совсем не корейским видом спорта [он сочувствует, но не от всего сердца], направляются к гамакам. и среди них- — о, чон ходжун! я как раз тебя ждал, можно тебя на пару слов? — эм, привет, мы знакомы? — ходжун непонимающе хмурится, но джей никак не реагирует: он привык к скучным гавнюкам. — косвенно — очень хорошо, ты даже не представляешь, насколько! — он решительно берет его за руку и отводит в сторону — держит, кстати, крепко, не вырвешься. — а сейчас вообще лично познакомимся, неужели ты не рад? — кто, блять, ты такой, чего тебе от меня- — имя ли хисын тебе о чем-нибудь говорит? — … а тебе какое дело? — ходжун хочет уйти, но джей все еще держит. сильный. качался. — ну, знаешь… неприятно, когда твоего парня подставляет его бывший — настолько, что его начинают подозревать в убийстве. не находишь такое поведение… хм-м-м… некрасивым? — … откуда ты, блять, это знаешь? — ну, у меня есть свои источники. расскажу — загадочность пропадет, понимаешь? — чего тебе от меня надо? — ты все еще не понял, родной? — джей презрительно на него смотрит. — чтобы ты позвонил детективам, приехал к ним в участок и рассказал всю правду о том, зачем к тебе приходил хисын и сколько времени у тебя провел. это его алиби, понимаешь? а если этого не рассказывать — реально выглядит так, как будто вы с ним в сговоре решили убить бадминтониста. — я не знаю, как тебя зовут, но ты точно ебанулся, — ходжун как будто боится, честное слово, вот джей прямо чувствует. — как то, что я раскрою наши отношения и расскажу, что он приходил ко мне обсудить наше расставание, поможет раскрытию дела? джей смеется. пугающе. — смешно, чон ходжун! то есть как уговаривать хисына раскрыть отношения, когда он этого не хотел делать — так пожалуйста, а как сделать это для дела — так мы ломаемся… смешные у нас приоритеты, их надо пересмотреть, полагаю. — откуда ты все это знаешь, я, нахер, не понимаю! и какого черта ты вцепился в меня! — чтобы не убежал, пока не договорим, очевидно… так вот, о чем я! видел у тебя в инсте фотку с рекламой для найка, крутая. — что за спонтанное переключение темы? — хм… да просто было бы грустно, наверное, потерять такого спонсора, да? — … ты ебанулся. — совсем нет, — джей заразно улыбается, — круто быть топ-теннисистом: ты зарабатываешь много денег, тебя любят спонсоры, и ты можешь им немножко, ну… советовать. если ты понимаешь, конечно, о чем я. — … что мне сделать, чтобы ты от меня отстал? — позвонить детективам, поехать в участок, рассказать им всю правду и — главное — никому не рассказывать о том, что это я тебя заставил. особенно хисыну. договорились, родной? — … договорились. сегодня же позвоню. — вот видишь, чон ходжун, как все было просто, — джей отпускает его руку и победно ухмыляется, — всегда был уверен в том, что ты умный мальчик.                                        [pov: hobi] — намджун~а, угадай, кто к нам едет, — хосок кладет телефонную трубку и победно улыбается. — о-о-о, ну давай, рассказывай. — чон ходжун собственной персоной, прикинь. говорит: 'извините, что не рассказал все на допросе, мне очень жаль, я могу сейчас приехать в участок и все рассказать?' что это на него нашло… — вау, ничего себе, — намджун удивленно вскидывает бровь, — неужели хоть чего-то от него добьемся? — не сглазь, намджун~а, я тебя умоляю… но намджун не сглазил: хосок убедился в этом, пока сидел в допросной и слушал все то, в чем ему признавался чон ходжун. теперь для него все становилось на свои места: почему это все хранилось в тайне, почему из хисына было бы невозможно выбить это на допросе, кажется, даже под дулом пистолета и почему они ограничивались такими подозрительно расплывчатыми 'личными причинами'. теперь в его голове четко вырисовывалось мнение о ли хисыне, и он уверенно кивал, когда все его мысли секунда в секунду подтверждались словами ходжуна. бинго. — мне кажется, мы скоро раскроем преступление, намджун~а! — хоби кладет на стол коллеги протоколы допроса, обращая на себя внимание. — что он там такого рассказал? — они с хисыном уже почти четыре года состояли в романтических отношениях. недавно, около месяца назад, расстались — говорит, что хисын приходил к нему в комнату 'обсудить их расставание'. — … и что нам это дает? — это еще не все. знаешь, почему они расстались? — почему? — потому что хисын не хотел, чтобы хоть кто-то знал об их отношениях — даже догадывался. никто, даже друзья! у него был пунктик: если кто-то узнает, то этот скандал разрушит всю его карьеру. — ходжуну это не нравилось, и они расстались, потому что он устал скрывать. но что дальше? — все очевидно, детектив ким, вы чего! помнишь вечеринку в честь дня рождения ким юнвона? там ведь был не только ходжун, но и хисын — и это был единственный раз, когда эти двое пересекались с ким тэёном. почему фехтовальщик может решить убить бадминтониста, с которым даже не знаком? мне не давал покоя этот вопрос все время, пока мы расследовали, но теперь все сходится! что-то должно было произойти в тот единственный раз, когда они виделись — на вечеринке. что-то достаточно серьезное для того, чтобы было необходимо устранить его. а теперь мы добавляем к этому алкоголь, романтические отношения и хисына, который панически боится того, что о них узнают. что-то произошло на вечеринке — и это что-то видел тэён. к тому же! один из гостей, которых мы допрашивали, сказал, что точно помнит, как хисын и ходжун вместе куда-то уходили. тэён запалил их — и хисыну не оставалось ничего, кроме как придумать, как сделать так, чтобы тэён никому не проболтался. — и он его… — убил.