Акушерка. Любимый рядом.

За глаза её начали называть "железная леди". Никому не показывала своих эмоций, когда внутри бушевал ураган. Она скрывала, что курит, но новая привычка жевать жвачку постоянно питала людей поводами для рассуждений на этот счёт. Сын – дневник – работа вписывались в каждый её день. И всё это ради чего? Ради синяков под глазами, ради капризного сына, ради пагубных привычек? Нет. Ради любви. Татьяна каждый день боролась с дурными мыслями о муже, каждую свободную минуту она ждала встречи, считала дни до суда, ради того, чтобы любимого оправдали и отпустили. Все их сбережения, помимо тех, что требовались для оплаты нужд сына - Татьяна платила адвокату. Мужчина каждый раз отнекивался от крупных сумм, но Тане нужна была только победа в суде. Они с Серёжей вместе потом засудили бы глупого следователя, который вёлся на деньги бедной женщины... И только детский плач ломал стену отчуждённости. Пробивал улыбку на лице этой леди, заставлял видеть цветные краски этого мира, а не чёрно-белую рутину. Последняя схватка. Громкий крик и куча сил, вложенных в вытуживание новой жизни из материнского организма. Трёхкилограммовый мальчишка сразу же начал кричать, требуя вернуть его обратно, но мамино дыхание согревало и здесь. Таня поцеловала пациентку, поздравляя с огромной победой и праздником на всю жизнь. - Молодец! Ты станешь самой лучшей мамой! - с этими словами она заканчивала родоразрешение, извлекая плаценту. Зашила небольшие разрывы и велела отдохнуть полчаса на гинекологическом кресле. Снимая перчатки, затем маску в голове Тани вспомнилась история с артериальной гипертензией* , где Зуев контролировал каждый шаг её обследований, сам делал ЭКГ, лишь бы никто ничего не видел и не трогал на её теле. Да и сейчас бы этот мужчина стал бы лечить её от этой депрессии, которую она скрывала от всех. Воспоминания их встречи в этом СИЗО настолько помутило сознание, что выйдя из операционной Зуева шла по ощущениям. Слёзы снова испортили зрение. Женщина шла к посту медсестёр, чтобы расписаться за проведённую операцию и возле поста видела лишь знакомый силуэт в хирургичке. Таня чуть ли не по стене дошла до стойки, где, к счастью, никого кроме друга не было. Ничего не видя, акушерка расписалась в журнале операций. Василич внимательно на неё посмотрел, ожидая приветствия, но женщина без слов упёрлась лбом в его грудь и разрыдалась. - Я не вывожу... - с выдохом шептала Таня. При всём желании быть сильной, внутри было очень больно. Роман крепко обнял подругу, осмотрелся, чтобы этого инцидента никто не видел и повёл Таню в туалет, желая скрыть состояние главврача. - Тише-тише, моя девочка, тише, успокойся... До этого момента мужчина думал, что после встречи с Сергеем Тане стало легче, но он ошибся. Стало только хуже. Она увидела его, съездила к волшебному дереву, но чуда не происходило. Суд только перенесли на неделю раньше.. - Роман Васильевич, это кошмар, я не могу без него! - выплакивала и шепотом кричала женщина. - Знаю-знаю, ему тоже тяжело, всем трудно... - Мне труднее. - всхлипывала Таня. - Конечно тебе труднее, но ты сильная, вместе вы справитесь. - всем сердцем Василич жалел и переживал за Татьяну. Такие её эмоции давались ему очень тяжело. Роман умыл подругу холодной водой, вытер слёзы одноразовым полотенцем и смотрел ей в глаза: - Чччч, пойдём в кабинет, решим, что нам делать... - Я не хочу. - отреклась Таня. - Что значит не хочу? - удивился друг. - Не хочу никуда идти... - и снова слёзы катились по путям предшествующих слезинок. - Так нельзя, давай умывайся заново и пошли, пациентки придут и бог что подумают! - уже начинал ругаться друг, потому что нервничал сам. Давние друзья зашли в кабинет заведующей, Василич посадил Таню на диван и сел рядом. Грусть не пропадала, он прижал её голову к себе, убеждал в том, что Тане пора принять ситуацию и успокоиться. Из-за неё страдает ребёнок. Она молча кивала и соглашалась. - Когда вам обещают свидание? - Через месяц. Василич сразу предположил, чем обернётся ещё один месяц ожидания и серьёзно спросил: - Давай сходим к психиатру? Если что попьёшь успокоительное или антидепрессанты... Сами определитесь. - Давай... - Вот и молодец! Вот так и надо выздоравливать! Горжусь тобой.