Акушерка. Любимый рядом.

Месяц психотерапии не прошёл зря. Плохие мысли начали покидать Татьяну Георгиевну уже через неделю после срыва при Романе Василиче. Таня начала улыбаться, иногда смеяться, общаться с коллективом. Но мужа исправно не забывала, два месяца вела дневник, и по ночам одна в постели истерила и ждала. * - Ну что, готова? - Да, поеду! - Давай, мамулечка, мы будем тебя ждать! - Ой, не говори так. Аж трясёт от этой фразы. Татьяна чмокнула сына и дочь в щёчки, дала поручения няне и Алле с Игорем, и захлопнула дверь с другой стороны. Помолилась Богу и одна на такси поехала к мужу с тяжёлыми сумками. В начале восьмого утра Татьяна приехала к следственному изолятору. К девяти часам она передала сумки для мужа людям в форме. Дальше её ждали часы мучения и унижающие досмотры сумок и лично её без нижнего белья. Очень хотелось скорее окунуться в объятия мужа, почувствовать его сопутствующее дыхание и вместе уснуть, и это помогало терпеть все процедуры... В двенадцать часов дня Татьяну запустили в комнату для свиданий. Наконец им с Зуевым разрешили длительное свидание перед судом на целые сутки. Женщина вместе с другими жёнами других мужчин из изолятора пожарила мужу картошку с котлетами, засервировала стол горячим блюдом и любимым апельсиновым соком в гранёных стаканах. Сергея привели через час. Когда конвой покинул коридор для свиданий, Зуев наконец без стеснения и страха обнял жену и с трепетом поцеловал. Зуевы вместе растаяли в нежных объятиях друг друга. Наконец-то есть только они. Вдвоём. Вместе. Так как телефонами пользоваться нельзя, Таня распечатала мужу фотографии Матвея. Поцелуй прервался на обед, так как супруги были голодные. Сергей с аппетитом уплетал картошку, приготовленную женой. Они не могли остановиться обсуждать всё. И дела дома, и дела в больнице, и дела в СИЗО. Зуев не раз поблагодарил жену за картошку, за любовь, за то, что она у него есть. ** Тань, – Серёжа вышел из душа и застыл, увидев жену без одежды в шёлковых трусиках, – ты такая красивая. – Его громадные ладони оказались на Таниных тонких плечах, а после ненавязчиво скользнули на грудь, нагло её сжимая. Пальцами он прокручивал розовые соски, заставляя Таню прерывисто дышать. Татьяна на секунду отстранилась от мужа, задавая нескромный вопрос: - Серёж, у тебя тут не было никого? Ты здоров? Мужчина очень внимательно отнёсся к вопросу, понял, что жена спрашивает это из лучших побуждений. - Нет, малыш. - он аккуратно расстёгивал бюстгальтер и Таня была спокойна. - Никого у меня не было, за здоровьем я стараюсь следить. Туберкулёза тут не встречал. Женщина возбуждалась от каждого поцелуя, чувственно реагируя на близость с мужем. - Малыш, а тебя никто не трогал? - также внимательно он смотрел на её реакцию. - Нет конечно, любимый. Никто, кроме тебя и твоего сына доступа не имеет. Досмотрщица только видела... - постанывая от возбуждения, признавалась Таня. - Что видела? - напрягся мужчина, понимая, что жену досматривали перед заходом к нему. - Всё. - чуть взгрустнув, ответила Таня. - Застеснялась? - прижимая её к себе ещё ближе и целуя ещё нежнее, спросил Сергей, пряча её от этого мира. - Было неприятно... - она не хотела вспоминать, как женщина неопрятного вида, косого и озлобленного взгляда досматривала её на пронос запрещённых предметов. - Всё, малыш, больше никто тебя не тронет, кроме меня, и не увидит. - он прикрыл её одеялком и продолжил целовать. - Хватит болтать... – А-а-а, – взвизгнула Зуева, – ты с ума сошёл? Я же тяжёлая. – Совсем нет… – Промурчал Серёжа и отнёс жену на кровать, целуя её шею, губы и ключицы. Таня извивалась, зацепив Серёжин торс ногами и чуть двигалась вперёд. Ему навстречу. Он не сводил с любимой глаз, чуть набухшая грудь манила его и, недолго думая, он припал губами к розоватым ореолам. – Зуев, хватит меня мучать. – сквозь прерывистое дыхание высказала Таня. Быстро раздевшись, Сергей слегка подразнил её влажноватые половые губы разбухшим пенисом, он быстро в неё вошёл, заглушая крик от столь стремительного развития событий поцелуем. – Только не в меня! – вдруг выпалила Таня, почувствовав, что муж близок к разрядке. Липкая сперма разливалась где-то на лобке, и Зуева довольно улыбнулась. Сергей гладил обнажённое тело Тани и восхищаясь супругой шептал: - Девочка моя, я так скучал... На её шее случайным образом оставались лёгкие засосы. ** Спокойно обнявшись под одеялом без одежды Татьяна Георгиевна наконец почувствовала то, по чему скучала почти три месяца: умиротворение, спокойствие и теплоту любимого человека... От переизбытка эмоций и отсутствия вовремяпринятых таблеток её чувства вылились в слёзы. - Таня?.. - растерянно спросил Сергей, посчитав, что любимой что-то не понравилось. - Я думала я вывезу, но я не могу... - Таня отвернулась в сторону и расплакалась. Зуев положил голову ей на грудь, целовал, пытаясь понять, что не так... - Танюшка, маленькая моя, ты чего? - Серёж, мне плохо... Я устала ждать, мне не хватает тебя... Мне ночей таких не хватает, мне дыхания твоего не хватает, голоса, запаха, объятий... - Маленькая, чччч, я понимаю, хочешь я тебя на ручки возьму? - Хочу! Сергей взял Таню на руки, сел на кровать и она прижалась к нему. Они снова прятались под одеялом, мало ли какие-то сквозняки... Таня обняла любимого за шею и прижалась к груди. - Зуев, давай помолчим... Они прижались лбами и молчали. Когда девушка успокоилась, прижавшись к мужской груди, Сергей решил её разговорить, ведь кому, как ни ему она откроется... - Расскажи мне пожалуйста всё, что тебя тревожит и мы сейчас вместе решим, как нам с этим бороться. - Домой возвращайся и всё обязательно пройдёт. - Танюш, у тебя глаза все в синяках...Ты не спишь? - Сплю... Но мало. И тревожно... - Спи пожалуйста. - Буду я спать. Буду. Обещаю. - Молока совсем нет? - У-у... - Я вернусь и мы во всём разберёмся. Уедем в отпуск поправлять твоё здоровье, хорошо? - Угу. - Все рядом с тобой? Никто не давит? - Всё хорошо, Серёж, правда! Сначала было тяжело, невыносимо больно и страшно. Потом ещё больнее и страшнее. Потом Василич отвёл к психиатру, стало легче. Сейчас я хочу просто быть с тобой. Здесь и сейчас. - Я люблю тебя! - И я тебя. Уснули они рано, в начале восьмого часа. Оба всхлипывали, прижимались друг к другу, не отлипали. Согревались взаимными чувствами любви... Проснулись ночью, поели макарон с сосисками, посмотрели телевизор и проболтали до утра. Горечь утра могли сгладить лишь мысли о суде через неделю и возложенных на него надежд. Пропитанный слезами поцелуй на прощание, дорога домой и десяток выкуренных от стресса сигарет. В голове обоих "мы справимся. нам потерпеть недельку".