Дьявол внутри

***

      Девушка чувствовала ненавистный ей запах ладана, который проникал в ее легкие, заполняя их. Дыхание стало тяжелее, а к горлу подошла тошнота. Она ощущала, как все ее внутренности скрутило и они были готовы выйти наружу. Хотелось убежать отсюда. Подальше от этого места. Так далеко, чтобы никто и никогда не нашёл бы ее. Лишь бы больше никогда не чувствовать запах этого места. Не видеть деревянные стены, которые разрушались от сырости. Не чувствовать холода по ночам, проникающего сквозь щели, которые невозможно было уже самостоятельно заделать, как бы она не пыталась. Не есть холодную и твёрдую еду, которую было нельзя прожевать. Не чувствовать удары розг на своей бледной коже. И самое главное — не видеть ненавистное худое лицо с острыми чертами Аны Куи. — Эй! — тёплая рука легла на худое плечо, когда рыжеволосая девушка отвлекла от размышлений. — Ты смотришь не туда.       Рыжая тут же убрала свою руку, незаметно кивая куда-то в сторону. Только сейчас Алина заметила, что все это время ее кулаки были плотно сжаты, а ногти больно впивались в ладони, оставляя там маленькие ранки, которые будут кровоточить. Взгляд карих глаз был направлен на ту самую женщину, чьё костлявое тело стояло в первых рядах на очередной службе, но ее взгляд…Он был направлен на Алину. Она заметила, как тонкие губы Аны скривились, а ее лицо приобрело ещё более злое выражение. На секунду, столкнувшись с ней взглядом, девушка поняла — ей не избежать очередной порции ударов сегодня вечером. Алина опустила голову и платок, который был слишком слабо завязан на голове, спал на глаза, загораживая обзор на все происходящее в часовне. Она рассматривал потертые мысы своих сапог, которые были готовы развалиться в любой момент. Чья-то рука потянула платок вверх, поправляя его. Алина подняла голову и вновь увидела рыжую девушку, чьи глаза пристально смотрели на неё. Она могла поклясться, что видела как в ее взгляде отливался янтарный свет от множества свечей. Девушка ничего так и не говорила, а лишь смотрела на шатенку. — Ты не туда смотришь, — прошипела Алина.       Она ненавидела, когда на неё смотрели.       Алые губы незнакомки изогнулись в странной улыбке, обнажая ровные зубы. Алина никогда не видела раньше эту рыжую девушку. Она точно не принадлежала к приюту, которым руководила Ана. Алина знала, что в Равке было множество таких заведений для девочек-сирот, но она ещё никогда не встречалась с теми, кому посчастливилось попасть в другое место. Только сейчас, осмотревшись, девушка заметила в часовне около десятка незнакомых девушек среди местных. — Женя, — прошептала девушка, едва шевеля губами. — Алина, — просто вежливый обмен именами.       Алина надеялась, что на этом их разговор с незнакомкой закончится. Ведь Ана Куя постоянно оборачивалась, наблюдая за своей любимой подопечной. Если она увидит, что девушка разговаривала с кем-нибудь из незнакомцев, то шрамов на ее коже станет еще на десяток больше, а пока она нарвалась лишь на пару ударов. — Не бойся, она поворачивается каждые тридцать пять секунд, — прошептала Женя, начиная отсчёт.       Алина вопросительно посмотрела на девушку, но когда та досчитала до тридцати пяти, то старая женщина вновь повернулась, задерживая взгляд… — Три секунды. Она смотрела на тебя три секунды.       Такие точные подсчеты поразили девушку. — Зачем ты со мной говоришь? — слишком злобно проговорила Алина.       Она заметила, как лицо Жени на секунду скривилось. — Я была заперта с пятнадцатью девочками всю свою сознательную жизнь. Это первый раз, когда нас вывезли к другим, — Женя замолчала, ожидая пока Ана Куя снова не отвернулась. — Неужели тебе неинтересно поговорить с новыми людьми? Хоть чуть-чуть? — Нет, — холодный и короткий ответ. — Интересно, — протянула рыжая и отвернулась.       Разговор больше не возобновлялся. Служба в часовне закончилась молчанием двух девушек.       Алина последовала за толпой, когда те принялись покидать маленькое помещение. В основном это были пожилые люди, которые едва передвигались. Из молодых здесь были только они — сироты, воспитанницы единственного женского приюта в Керамзине. Их было не больше двадцати. Точного числа девушка не знала, потому что не имела возможности всех посчитать.       Холодный воздух проник в легкие, обжигая их и наполняя до предела вытесняя запах ладана, когда Алина вышла из дверей часовни. Холодные пальцы обхватили запястье шатенки, отчего та пошатнулась. Ана Куя злобно дернула за руку, притягивая худое тело ближе к себе. Их лица теперь разделяли жалкие пара миллиметров. Алина могла увидеть все морщинки, которые покрывали сухое лицо женщины. В ее темных глазах пылал огонь ненависти. — Старкова, ты опять не слушала службу, — ее шипение было похоже на змеиное.       Алина знала, что сопротивляться было бесполезно. Она выучила этот урок за четырнадцать лет, проведённых здесь. — Ты меня не слышишь?! — Ана занесла руку.       Щека Алины горела от резкого удара ладонью. Там наверняка останутся следы от пальцев и кровоподтёк, от массивного кольца, которое Ана всегда носила на безымянном пальце. — Я приношу свои извинения, госпожа, — тихо ответила Старкова. — Какая же ты мерзавка, — Куя выплюнула эти слова в лицо девушки. — Будь готова сегодня вечером.       Алина прекрасно понимала, к чему ей следовало подготовиться. Внутренности вновь опасно скрутились. Если ее сейчас стошнит, то Куя могла посадить ее в подвал на ближайшую неделю.       Женщина вновь дернула Алину за руку, но на этот раз, чтобы потянуть за собой к месту, где их ждали несколько других девушек-сирот из приюта. Она никогда не водила их на службы в полном составе. Алина поняла это ещё в детстве, когда группа девушек менялась каждый раз, изредка повторяясь. Ана не разрешала никакого общения между подопечными, если только оно не было связано с заданиями, которые тебе могли дать в приюте или же в процессе обучения. Никаких посиделок и сплетен вечером. Никаких игр и лишних разговоров. Их готовили не для того, чтобы болтать. Их готовили молчать. Молчание было талантом и высоко ценилось у высокопоставленных людей. Поэтому нынешний король Равки, Василий, разрешил открыть в деревнях специальные приюты для девочек-сирот, которые потеряли обоих родителей. Их растили и воспитывали в условиях полной изоляции от общества, обучая навыкам шитья, кулинарии и уборки, но совершенно не учили читать, чтобы те ненароком не могли прочесть важные документы. Их судьба — стать служанками у состоятельных людей. И под «служанкой» подразумевалось слишком многое. И скоро должны были начаться «смотрины» — несколько состоятельных граждан, которые обязательно посетят Керамзин, должны были выбрать себе новую работницу. Девочек выставляли на продажу с шестнадцати лет, а Алине уже исполнилось восемнадцать и с каждым годом шанс уехать таял на глазах. Чем старше девушка — тем меньше возможность, что ее возьмут. Практически все, кто приезжал, любили юных девочек. Эти «смотрины» были ее последней соломинкой, за которую Старкова могла уцепиться в надежде сбежать. — Построились! — звонкий голос Аны вырвал девушку из мыслей. — Вперёд, домой.       «Дом».       Это слово точно не подходило женскому приюту, где девушек продавали хозяевам.

***

      Алина сидела на тонком матрасе, который был постелен прямо на деревянном полу в ее маленькой каморке. Тонкая ночная рубашка не могла защитить девушку от холода, который царил на чердаке. Именно здесь располагалась ее комната. Вдали ото всех. И в самом холодном месте дома. Старкова не знала, почему Ана Куя так сильно ненавидела ее. Алина всегда получала больше всех остальных. Любой неверный взгляд, любое движение казалось для неё ударами розг.       Вот и сейчас она сидела в ожидании, когда Ана позовёт ее за собой, они спустились бы в грязный подвал, где женщина поставила Старкову на колени, а затем стянула с неё ночную рубашку и начала бить. На спине Алины вновь останутся шрамы. Сколько их будет в этот раз? Два? Пять? Десять? Этого не знал никто. В доме не было часов, но солнце уже почти зашло за горизонт, а это значило одно — Ана Куя опаздывала. А этого никогда раньше не случалось. Девушка поднялась с пола и принялась ходить из угла в угол.       Шесть шагов от одной стены до другой и обратно.       Солнце уже полностью скрылось, когда Алина прильнула к двери, прислушиваясь. Ничего. Никаких шагов и скрипов половиц. Казалось, будто приют вымер. Старкова ощутила, как биение ее сердце участилось, а дыхание сбилось. Там явно никого не было из прислуг, как и Аны Куи. Она не могла забыть о наказании для Алины. Это была возможность сбежать. Практически идеальная. Девушка уже коснулась ручки двери, собираясь повернуть ее, но остановилась. У неё совершенно не было плана. Абсолютно никакого. Куда она могла пойти? Где скрываться? Не было ни запасов продуктов, ни тёплой одежды, ни минимального набора лекарств и хоть каких-то денег. Девушка резко отошла от двери, когда эти мысли пронзили ее разум. Нет, сейчас было совсем не время. Она не знала, сколько ещё ходила из угла в угол, когда окончательно устала. Он рухнула на матрас, сворачиваясь на нем калачиком под тонкой простыней.

***

— И вы всех держите в таких спартанских условиях? — незнакомый голос прорвался в сознание Алины сквозь сон.       Она осторожно приоткрыла глаза, пытаясь сфокусировать своё зрение. Уже явно было позднее утро, потому что солнце полностью освещало помещение. Напротив неё стояли две женские фигуры. Первую, высокую и худощавую, девушка узнала сразу — Ана Куя. Она перевела взгляд на вторую женщину, та была одета в рубашку и брюки, поверх которых висел белый халат — врач. Светлые волосы женщины были собраны в высокую прическу, ее зелёные глаза пристально изучали девушку. Старкова присела, потирая лицо после сна. — Что вы, София, это просто метод воспитания, — враньё сочилось из уст женщины. — Она сейчас наказана, если бы я знала, что вы придёте по ее душу, то, конечно, не поступила бы так.       На лице Софии появилась странная улыбка, которую Старкова не могла прочитать. В целом, вся эта женщина казалась какой-то фальшивой.       Внимание Аны Куи тут же метнулось к девушке. — Давай, вставай, чего разлеглась, негодница, — ее тон не был жестким, каким он был обычно.       Алина встала, поправляя свою рубашку. Все это казалось каким-то странным. В ее голове было столько вопросов, но она не имела права задавать их.       «Никогда не говори с хозяевами первая. Не задавай им вопросов». — Не стоило так грубо, — ласково проговорила блондинка, слишком приторно. — Меня зовут София и я врач, которая проведёт твой полный медосмотр. А как тебя зовут?       Дыхание Алины перехватило. Медосмотры проводили только тем девушкам, которых хотели купить к себе в дом. Хозяева любили быть уверены в том, что никакая зараза не передастся им через еду, одежду, мебель или половые контакты. — Алина Старкова, — набравшись сил, ответила девушка.       Алина заметила, как лицо Куи перекосилось, будто та совершенно не хотела избавляться от неё. Всю жизнь девушке казалось, что Ана спит и видит, как Старкову забирают из ее приюта. — Не могли бы вы нас оставить, — София обращалась к Ане.       Алина удивилась, когда Ана просто молча покинула комнату. — Чудесно, — женщина хлопнула в ладоши, поднимая с пола свой чемодан, который Алина только что заметила.       Женщина осмотрела ещё раз комнату и ее лицо заметно перекосило, когда она не обнаружила там ничего кроме матраса и стула в углу. — Что же, — протянула блондинка, доставая свои инструменты. — Садись пока на стул. Начнём осмотр.       Все проходило относительно спокойно. Девушка послушала ее пульс, проверила дыхание, зрение, состояние кожи и волос. Проверяя все это, она делала пометки в журнал, будто хотела составить карту пациента. Только зачем это было нужно? Как правило, после осмотра перед «покупкой» служанки больше не подвергались такому, потому что у них не было возможности уйти от хозяев и подцепить какую-то заразу. Никому не заводили карт. «Нельзя задавать вопросы». — Как часто вас кормят? — спросила доктор, светя фонариком в глаз. — Ммм, я не считаю, когда как, — расплывчато ответила девушка.       Женщина плотно сжала губы. — Я возьму у тебя кровь на анализ, — София потянулась за иглой, попутно перевязывая руку девушки. — У тебя такая бледная кожа.       Алина не знала, что это было — комплимент или замечание. Но и времени думать у неё не было, когда игла больно вошла ей в вену, то она вскрикнула. — Извини, — пробормотала блондинка.       Девушка надеялась, что сбор крови — это последний этап. Она облегченно встала со стула, когда врач убрала иглу и прижала марлю к ее руке. Алина уже собиралась поблагодарить и попрощаться, когда женщина указала на матрас. — Это, конечно, не лучшее место, но что имеем, — женщина презрительно посмотрела на эту вещь на полу. — Раздевайся и ложись.       Алина вопросительно вскинула брови и собиралась нарушить правило, когда в неё прилетела чистая простынь. — Постели это, чтобы не занести себе какую-нибудь заразу, — поморщилась София, а затем посмотрела на лицо своей пациентки. — Не переживайте, это обычный гинекологический осмотр.       Если София пыталась ее успокоить, то выходило это очень плохо. Ей никогда не делали такой осмотр, да и другим девочкам тоже. Какого черта? Казалось, женщина прочитала этот вопрос в глазах бедной девушки. — Новые правила приема, — коротко ответила блондинка, ещё раз указывая на матрас. — Ложитесь.       Алина послушно подошла к матрасу и подстелила на него свежую простынь, которая приятно пахла цветочным мылом. Она аккуратно сняла сорочку, положив ее на край матраса. Девушка ещё никогда не чувствовала себя настолько незащищенной. Она постаралась прикрыть все интимные места руками, но Софи остановила ее. — Не стесняйся меня, я же тоже женщина. Ложись на матрас и раздвинь широко ноги, а руки положи вдоль тела. Мне нужно осмотреть и грудь.       Алине ещё никогда не было так стыдно, как эти пять минут осмотра. Казалось, будто София узнала все ее грязные тайны и мысли. Девушка поморщилась, быстро натягивая сорочку назад. — Что ж, результаты будут готовы через несколько дней. И если результаты удовлетворят моего клиента, то вас заберут, — улыбка озарила лицо блондинки.       Алина улыбнулась в ответ. Лишь одна мысль о том, что она могла уйти из этого дома была настоящей отрадой.

***

      Следующие несколько дней для девушки могли показаться настоящей сказкой, будто Ану Кую подменили. Алина начала получать свежую еду, а порой даже овощи с фруктами, что было редкостью для их приюта. Ана больше не искала причин наказать девчонку, отпоров ту розгами. Раньше ни один день Алины не проходил без порки, а сейчас наказаний не было уже третий день. Казалось, будто даже старые раны начинали затягиваться. Старкову переселили с чердака на второй этаж, в комнату размером с восемь шагов от стенки до стенки. Там была старая кровать и маленький столик с зеркалом. Алина не была уверена, что у кого-то ещё был стол или зеркало, кроме самой хозяйки. Все это радовало и пугало девушку одновременно. Она не могла найти объяснений, такой резкой перемене в отношениях. Единственное, что могло служить причиной — чьё-то желание купить девушку. Но насколько влиятельным должен был быть тот человек, что смог усмирить Ану?       На четвертый день, когда солнце уже клонилось за горизонт, к ней постучали. В двери показалась одна из немногих работниц приюта — Лиза. — Алина Старкова, вас ожидают в зале.       Девушка резко поднялась с кровати, подбежав к зеркалу. Ее блеклые каштановые волосы были все спутаны и торчали в разные стороны. Алина попыталась пригладить их, собрав в нормальный пучок, но ничего не выходило. — Давайте я, — Лиза перехватила ее руки, доставая из кармана расческу.       Пара движений и работница сделала идеальный пучок. — Спасибо, — поблагодарила девушка.       Лиза улыбнулась, а затем ее лицо вновь потеряло все эмоции. — Вас ждут, — повторила девушка и они вместе вышли из комнаты. Она ожидала увидеть в гостиной множество людей, ну или хотя бы Ану Кую. Стоило зайти туда, как Лиза закрыла дверь, отрезая путь назад. На большом диване, который стоял в центре и был предназначен для гостей, сидела женщина. Ее лицо освещали несколько свечей, стоящих на столике возле дивана. Это была женщина средних лет, с темными волосами цвета вороного крыла, завязанными в тугую прическу. Она сидела, одетая во все чёрное. — Алина Старкова, наконец-то мы познакомились, — произнесла незнакомка.       Ее голос напоминал лёд. В нем не было ни капельки хоть какого-нибудь тепла.       «Кто вы?»       «Нельзя задавать вопросы».       Женщина поднялась с места, вставая напротив Алины. Она была выше Старковой, а ее острые черты лица придавали ей ещё более устрашающий вид. Сейчас эта женщина напоминала ей хищницу, которая пришла за добычей. — Я знаю, что вам нельзя задавать вопросов, говорить с нами и много другой ерунды, — скучающе сказала женщина, подходя ближе. — Но я разрешу задать мне вопросы. Потом.       Она подошла вплотную к Алине, протянув к ней руку. На секунду девушке показалось, будто ее оглушило. Странный свет застелил глаза, а энергия, которая словно проходила сквозь, наполняла ее тело. Но это длилось лишь считанные мгновения, пока женщина незаметно касалась рукой запястья Алины. На лице незнакомки расцвела улыбка. Но она была похожа на одну из тех, что смешивались с внутренней болью. — Меня зовут Багра, — представилась женщина. — И я приняла решение забрать вас в наш дом. Так что, я даю вам час, пока решаю последние дела с вашей хозяйкой и мы уезжаем.       Алина застыла на месте. Она не была готова к тому, что все произойдёт так быстро. Она даже ничего не спросила у неё. Девушка несколько раз присутствовала на «смотринах» и всегда здесь задавалось очень много вопросов. Поэтому, как правило, всегда присутствовала Ана Куя, способная ответить на любой из них. Но, видимо, Алина Старкова была исключением из чертовых правил. Это было странно. Все последние четыре дня были такими.       Багра уже собиралась покинуть зал, когда резко остановилась и обернулась. — Пожалуй, нам будет лучше поехать отдельно, — нацепив опять улыбку на лицо, произнесла женщина. — В рамках безопасности. Мы весьма знаменитая семья в своих кругах, — странный оскал тронул губы женщины. — За вами заедет карета ближе к полуночи и доставит к нам домой. К утру как раз доберётесь. — Как прикажете, госпожа, — коротко ответила девушка. — До встречи дома.       С этими словами женщина скрылась за дверью.