колхозный панк

— ко-ось. — обеспокоенно шепчет пчёла, тормоша спящего парня за плечо. тревога поднимается с каждой секундой всё сильнее, а в голову лезут совсем нелицеприятные картинки того, как их с косом находит бабушка, в одной кровати, только совсем мёртвых от рук какого-нибудь маньяка. — кось. космос, мать твою! — ну чё тебе, вить? — бормочет сонно, хер разберёшь что он там говорит, но витя понимает прекрасно, прижимаясь ближе к разомлевшему холмогорову и нависая сверху. — те трахаться приспичило что ли? — да бля, там чё-то шумит, иди посмотри. — всё так же тихо говорит, услышав из соседней комнаты какой-то шум, вполне ощутимо вздрогнув. — пожалуйста, родной, я заснуть не могу. — мышки в стенах уши тебе откусить хотят. спи давай, нет там ничего. — да иди ты нахуй. с неохотой закрывая глаза, пчёлкин в простыню кутается посильнее, жмётся к космосу и чуть ли не под него залезает, пытаясь обезопасить свою тушу от рук метафорического бандита. улечься удобно не получается, расслабиться — тем более, поэтому через десять минут витиных метаний по кровати, холмогоров вздыхает тяжело, пихает того в плечо, словно в отместку, и молча поднимается, включая в комнате небольшой светильник. теперь уже причину витиных терзаний слышит и космос, негромко так, как будто кто-то вентилятор включил, которого тут отродясь не было. сам напрягается еле заметно, чего витя, слава богу, не замечает, аккуратно выглядывает в зал, всматриваясь в темноту. там под потолком мечется чёрное нечто, размером с небольшую птичку, пока кос неуверенно к выключателю крадётся. свет на пару секунд ослепляет, видимо, нечто охуевает тоже, с каким-то диким писком усаживаясь на светлую занавеску. — вить, ди сюда. — кричит кос, подходя ближе и разглядывая зависшую на занавеске летучую мышь, теперь совершенно никак не реагировавшую на человека. маленькая такая, хуй увидел бы, если б не знал, что она тут есть. а ещё уродливая, как пиздец, но пушистая такая, как цыпленок. пчёлкин медленно выглядывает из комнаты, с ног до головы спрятавшись под простыню, осматривается нервно, словно его сейчас заживо сожрут. кос пальцем к себе манит и хочет ебучку летучую в руки взять, но та пищит дико, и снова начинает метаться по комнате, пикируя в сторону пчёлкина. в одну секунду коса, кажется, оглушает с двух сторон: писк мыши в левом ухе и визг вити в правом. холмогоров вообще в первый раз слышал, чтобы витя орал так сильно и так громко, как девчонка, из-за какой-то летучей мышки, она ж сама его боится, а он такую драму разводит. артист сука, горелого театра, или как там говорят. — убери это нахуй, космос, блять! пожалуйста! — витя орать продолжает испуганно, пулей вылетая из зала в одних семейниках, оставляя на полу свою защиту в виде белого полотна, случайно срывая занавеску с багеты и громко хлопая деревянной дверью. — ты чё, боишься её что-ли? — сквозь смех кричит кос, слегка наклонив голову вниз, чтобы бедолага не врезалась и не ушиблась ненароком. — блять, да! ебани её шваброй, ради бога! — в голосе у вити слышны истеричные ноты, которые не услышал, наверное, только глухой. — чё, совсем мозги отсохли? она ж живая. — берёт в руки валявшееся на кресле полотенце, замирая на пару минут. терпеливо ждёт пока это недоразумение где-нибудь усядется, бережно накрывая животину полотенцем. та даже не шевелится, пасть открыла, но ни звука не издала. как домашняя, ей богу. был бы витька такой же покорный — цены бы ему не было. мышка нервно ворочает крыльями в импровизированной клетке и космос смеётся, выходя в коридор, где, в три погибели свернувшись на стуле, сидит пчёла. тот аж побледнел бедняга, трусится весь. — спокойно, я её держу. хочешь посмотреть? — не дожидаясь ответа, с гоготом сует полотенце под нос паникующему вите, аккуратно поглаживая голову мыши. пчёла ожидаемо шарахается, чуть ли не валится на пол с криком, но холмогоров его вовремя хватает за предплечье свободной рукой и тянет на себя. — да тихо ты, всё. пойдём со мной, я её на улицу выпущу. — ещё раз так сделаешь, я тебе нос отрежу. — возмущается пчёлкин, нехотя поднимаясь со стула и не собираясь подходить к другу ближе чем на два метра. холмогоров на это только ржёт громко, угрожающе поворачиваясь и выставляя руку вперёд. — только попробуй, я её с собой в москву заберу, будет со мной вместо тебя жить. — мы не живём вместе, напугал ежа голой жопой, джокер хуев. — витя всё ещё обижен, дуется небезосновательно, но по хуйне, даже не обращая внимание на взгляды коса, который то и дело по всему пчёлкину с ног до головы проходится глазами, широко улыбаясь. — ну так чё, трахаться-то будем? — скорее для галочки спрашивает, расслабляя руку и выпуская мышь из кокона. та резво улетает в темноту, а космос к вите лицом поворачивается, поиграв широкими бровями. — я ж тебя, по сути, спас.