Справиться

«Неделя в США» обещала быть интенсивной: ежедневные концерты, интервью, фотосессии. К тому же, сбитый режим из-за разницы во времени, поездки из штата в штат… — Я считаю, что нам это всё дается легче, ведь нас четверо, — скажет Дамиано на радио SiriusXM, украдкой взглянет на Викторию и улыбнётся. Солнечные лучи падали на землю, словно гладили траву, деревья и постоянно спешивших людей, отзеркаливались от вод реки, которые спокойно бежали, унося течением одинокие листочки, цветы и монеты, брошенные туристами, «чтобы вернутся ещё раз». Листва шелестела, однако не только от порывов ветра. Крохотные воробьи то и дело перелетали с ветки на ветку, изредка спускались к людям. Виктория размельчила небольшой кусочек вафли и протянула птице. Испуганные глазки перебегали с аппетитных крошек на девушку. Ловко переместившись на руку басистки, воробей острым клювиком уткнулся в ладонь Виктории, заставив её засмеяться. Быстро схватив ту часть кусочка, которую пальцы бас-гитаристки не размельчили, крохотное существо распахнуло крылья и направилось к ближайшему дереву. Затем послышалось пение и в небе показалась небольшая стая птиц. Одни летели слажано, а некоторые пары отделились от остальных. И пели, наполняя жаркий день новыми красками. Так для кого же так старались эти небольшие существа? Друг для друга или же для двух молодых людей, которые расположились под деревом, прячась от солнечных лучей. — Томас и Итан, наверное, на фестивале сейчас, — мечтательно проговорила Виктория, взглянув на Дамиано. Парень лишь улыбнулся и прижал девушку к себе. — Дамиа, и так жарко! — Итальянцы — они такие, — Дамиано пожал плечами, доставая бутылку воды. — Ты хочешь на фестиваль? Серо-голубые глаза тут же устремили удивлённый взгляд на вокалиста. Девушка смотрела, как подрагивают его плечи, а небрежно ухоженные волосы шевелятся под потоками ветра. — А ты? — Я? — Да. — Не знаю… — Дамиано передал басистке бутылку с водой и взглянул вдаль. На голубом небе вырисовывались небольшие облака, которые ветер уносил вдаль. Давид не любил толпу. Незнакомцы кричали, что-то бросали, толкались… Ты должен был успеть за ними, следовать правилам, хотя бы сделать вид, что наслаждаешься вечеринкой. Однако он любил фанатов. И пусть эти миллионы людей были разбросаны по всему миру, Дамиано не считал их чужими: музыка связывала, заставляла доверять человеку, которого видишь впервые. Он и сам был фанатом: Aurora, Harry Styles, Queen… С детства Дамиано смотрел на людей, заводивших толпу, и вместе с восхищением… Боялся. Фронтмены могут заставить 100 тысяч человек приседать, прыгать, кричать. И никто не будет против. — Пойдём? — Неожиданно произнёс вокалист, взяв Викторию за руку. — Куда? — На Lollapazola. — Ты же не хотел… — Я такого не говорил.

***

Дамиано наблюдал за тем, как Виктория и Томас старались упаковать вещи в 1 чемодан. — Ребята, не парьтесь, куплю новый, — в третий раз повторил Итан, однако басистка и гитарист его не слушали. Давид прижимал пакет со льдом к плечу и облегчённо вздыхал, ощущая, как боль отступала. Старая травма. Удивительно, как прошлое любит напоминать о себе, стоит кому-то потянуть за плечо. — Дамиа, ты как? — Итан опустился на пол рядом с вокалистом. Последний лишь улыбнулся, взяв несколько прядей барабанщика в руки. Шелковистые чёрные волосы ускользали между пальцев. Дамиано смотрел, как они блестели на солнце, и немного завидовал. Его тёмно-русые волосы вились, стоило им отрасти чуть больше. Дамиано надоело это, а потому уже несколько лет парень даже не берётся за отращивать. — Шрам не разошёлся, так что всё нормально. Выживу, — Давид улыбнулся, взглянув барабанщику в глаза. Глубокие, как и во время первой встречи. Торкио всегда знал, какие слова нужно подобрать, чтобы успокоить разгорячившегося Дамиано. А тихий голос и буква «р», так и не поддавшаяся обоянию Итана, чего нельзя сказать о многочисленных поклонниках, заставляли каждого чувствовать умиротворение. Погрузившись в собственные мысли, Дамиано и не заметил, как Виктория приблизилась к нему. Осторожно убрав пакет с плеча, девушка прошептала: — Оно уже совсем красное. — М? — Дамиано удивлённо взглянул на неё. Капельки пота проступили на лбу, а волосы были растрепаны. И, всё равно, Виктория была прекрасна. Девушка не выглядела слабой, нет, скорее сила басистки лишь дополняла её красоту. — Убирай, говорю. А то в полуфабрикат превратишся скоро, — Де Анджелис улыбнулась, глядя в ореховые глаза. — Не болит, Дамиа? Давид лишь покачал головой. Он и не заметил, как приблизился к полуоткрытым губам и прикоснулся к ним. Всего лишь несколько мгновений, а мир напился красками. Девушка положила руку на щетинистую щёку. Виктория наслаждалась. Радость от того что сейчас они здесь, вместе с друзьями и друг с другом, что она может ощущать любимого человека. Целовать вокалиста, брать за руку, заниматься любовью… Дамиано делал Викторию живой. А она была той, благодаря кому Давид знал, что такое краски. — Ну всё, хватит, Томас и Итан немного в шоке, — прошептала девушка на ухо солисту. — Разве они ещё не привыкли? — Нет! — Двое раздражённых голосов долетели до Дамиано и Виктории. — Можете тоже начать встречаться! Тогда все будет честно! — Засмеялся Давид, поднимаясь на ноги. От первого подзатыльник парню удалось удержаться, однако Томас — никогда не промахивался. Даже несмотря на то, что руки гитариста часто подрагивали.

***

Август «Раджи был человеком, который мог скрасить даже самый пасмурный день». Так всегда ребята отзывались о гитаристе на интервью. Объятия блондина были словно лекарством от всех болезней: сердцебиение вмиг успокаивалось, будущее вновь казалось перспективным и наполненным позитивными моментами. — Ну вот зачем он так сказал? — Виктория сидела возле Томаса, подперев голову ладонями. По щеке катилась слеза, а вместе с ней и эмоции девушки. Она глядела в глаза гитаристу, словно старалась найти в них ответ. Раджи лишь грустно улыбнулся и погладил Де Анджелис по спине. — Вик, я знаю, это неприятно, но это же Дамиано. Он всегда нервничает по любому поводу. — Тони, я просто разбила кружку! — Крик сорвался с губ девушки. Она почувствовала, как щёки налились краской. — Из-за этого говорят «Уйди, мне надо побыть одному!»? Раджи закусил губу. Взяв Де Анджелис под руку, парень старался подбодрить девушку. Светлая копна волос тут же оказалась на коленях басистки. Девушка зарылась нежными пальцами в неё, перебирая каждый локон. Когда дыхание стало ровным, а всхлипы утихли, Томас поднял голову. Он видел, как вновь светились глаза Виктории, когда басистка заплетала небольшие косички. — Ну? Уже поздно… Вернёшься в номер? — Томас поднялся, готовясь проводить бас-гитаристку. Последняя лишь нехотя кивнула и направилась к двери. Выдыхая никотиновый дым, Дамиано не мог оторвать взгляд от ночного Токио. Старинная архитектура сменялась современными многоэтажками. В некоторых окнах горел свет и вокалист мог поклясться, что видел силуэты людей. Ночь была тёплой. Небо было высеяно звёздами. «Как же необычно течёт время: эти «ночные огоньки» уже давно взорвались, а мы всё ещё их видим», — мысль, которая неожиданно всплыла в уме Дамиано. Затем Давид услышал, как приоткрылась дверь. Виктория… Он должен был подойти к ней, попросить прощения, однако ноги словно приросли к балкону. Парень так и глядел на звёздное небо, зажав сигарету между пальцев. — Вик… — всё, на что вокалисту хватило сил. Он слышал, как что-то упало на кровать, как поскрипывал пол под ногами возлюбленной. Сердце начало биться быстрее. — Виктория, — Дамиано повернул голову. Вглядываясь в темноту, парень различал лишь резкие движения. И силуэт. — Вик, я… — вокалист сжал кулаки. Он чувствовал, как недотлевшая сигарета обжигала пальцы, однако молчание причиняло большую боль. — Вик… — Что? Это была не первая ссора, однако в этот раз всё было… Другим. И дело не в Японии, мотиве или же причине. Ни Дамиано, ни Виктория не знали ответа на этот вопрос. — Прости меня, — хриплый голос звучал так тихо, как никогда раньше. Де Анджелис подняла голову. Даже сквозь темноту Дамиано видел, как блестели глаза Виктории. Эта девушка, которая столько всего пережила, плакала. Из-за него — Я…Правда не знаю, что на меня нашло. Пожалуйста, прости меня, — Виктория слышала, как ломался его голос. — Мне нужно было побыть одному некоторое время, но не из-за кружки или чего-то такого. Я просто устал, Вик. И…Я боюсь остаться один. Де Анджелис знала это. Она вглядывалась в ореховые глаза, однако видела… Себя. Даже сквозь темноту девушка различала отражение в этой родной радужке. Виктория медленно приблизилась к Дамиано и положила руку ему на плечо. — Ты настоящая «королева драмы», Дамиано Давид. Ещё скажи, что больше так не будешь, и я дам тебе пощёчину.

***

Дождь барабанил по крышам. Тяжёлые серые тучи скрывали солнце, которое хотело в последние летние дни озарить землю лучами. Ощущая последний проблеск тепла на лице, Виктория глубоко вздохнула. — Побежали! — Дамиано схватил девушку за руку и потянул в сторону дороги. Маневрируя между машинами, пара то и дело слышала ругательства, направленные в свою сторону. Однако они не обращали внимания. Стоило Виктории и Дамиано оказаться на тротуаре, как парень скинул тёмную куртку и накрыл голову девушки. — Заболеешь же! — Воскликнула Де Анджелис, однако её голос терялся в городском шуме. Басистка то и дело глядела на проезжающие машины, людей, которые захватили с собой зонтики. — Давай забежим в кафе! — Воскликнул Дамиано, остановившись возле небольшого дома. Бардовые стены заметно выделались на улицах Лондона, а вывеска «Toffy's cafe» подсвечивалась розовым цветом. В заведении было немного посетителей, а потому пара с уверенностью распахнула входные двери. — Итан и Томас нас убьют, — прошептала Виктория, как только запах свежей выпечки ударил ей в нос. Стоило Виктории и Дамиано очутиться внутри, как все посетители тут же обратили к ним свои взгляды. Уютное кафе вмиг налилось улыбками и шепотками. Давид взял Де Анджелис за руку и, почувствовав, как его щёки наливаются краской, потянул девушку к свободному столику. — Ты как? — Парень забрал у Виктории куртку и наблюдал, как басистка старалась привести волосы в порядок. Девушка лишь махнула рукой. Она вертела головой, стараясь запомнить каждую деталь интерьера: от небольших пластмассовых фигурок на барной стойки — до живых тюльпанов, которые стояли в полупрозрачной вазе. — Чт-то-нибудь будете заказывать? — Трясущийся голос официанта заставил девушку повернуться. Виктория тут же приветливо улыбнулась и перевела взгляд на Дамиано. Она видела, как вокалист налился краской, а потому произнесла: — Чёрный чай на двоих, пожалуйста. — Я буду кофе, — хриплым голосом вставил солист, глядя в серо-зелёные глаза. Виктория лишь пожала плечами. Казалось, её улыбка стала ещё шире. — Хорошо. И ещё одно… Можно с вами сфотографироваться? Ваша музыка — это настоящее произведение исскуства, — дрожащим голосом проговорил официант. Виктория и Дамиано одновременно кивнули. Девушка видела, как смутился вокалист: щёки парня покраснели ещё больше, а с губ сорвалось тихое «спасибо». — Я, вернее, мы такие же люди, как и ты, — Дамиано положил руку на плечо официанту, рыжие волосы которого спадали на плечи. Эмоции вырывались из груди парня, создавали улыбку на веснушчатом лице, а тело тряслось, словно от холода. Давид старался успокоить фаната и, почувствовал, что поклонник немного расслабился, встал рядом с Викторией для селфи. А затем были ещё фотографии. И ещё. Несмотря на поведение на сцене, в жизни Дамиано был очень застенчивым. Он с удовольствием слушал рассказы фанатов, однако каждый комплимент заставлял улыбку парня расширяться, а щеки — краснеть. А так же Давид всегда старался создать комфортную атмосферу: обнимал поклонников в ответ, благодарил, успокаивал. Виктория же была готова разговаривать хоть целый день, а после отправиться в клуб. Она с радостью делилась любимым брендом одежды, духами и другими мелочами, закидывала поклонников комплиментами в ответ. — Ваша пара — идеал любви для меня, — фраза, которую сказала британка Виктории и Дамиано на последок. Ребята кинули быстрые взгляды друг на друга и поблагодарили поклонницу. — Ты знаешь… Этот вечер должен был быть не таким, однако он выдался прекрасным, — прошептала Виктория, прижавшись к груди Дамиано. Солнце садилось за горизонт, бросая на землю прощальные лучи, которые окрашивали небо в яркие цвета. Несмотря на то, что дождь не переставал стучать по крышам, Лондон не выглядел серым, словно что-то наполняло сердце города красками. Давид лишь улыбнулся, поцеловав девушку в лоб. — Ты не заболела? — С волнением в голосе спросил парень, взглянув в полузакрытые глаза Виктории. — Нет. А хотя… Всё возможно, — хриплым голосом произнесла девушка, делая глоток чая. Виктория не понимала, почему сказала это сейчас. В других ситуациях девушка бы скрыла то, что чувствует себя нехорошо. Она привыкла справляться с проблемами самостоятельно, хотя Дамиано, Томас и Итан всегда замечали, если с их «Винченцо» что-то было не так. Тогда ребята окружали девушку заботой и постоянно подкалывали её из-за «вечного молчания». Однако сейчас Де Анджелис не хотела ничего утаивать и скрывать: она искренне наслаждалась тем, как Дамиано гладил её по голове, целовал в разгарячёные щёки и пухлые губы. — Пойдём домой, — взволновано проговорил Давид, расплатившись с официантом. — Тебе нужно прилечь.

***

Сентябрь. — И как так получилось? — Итан протянул Виктории кружку горячего чая. Девушка сидела на кровати, закутавшись в плед. А за окном по-прежнему барабанил дождь ь. — Лондон оказалася слишком холодным, — хриплым голосом ответила Виктория, сделав первый глоток. Она чувствовала, как тепло расползалось по телу и, сквозь полузакрытые глаза, видела, как уголки губ Торкио поползли вверх. — Попали под дождь? — Угу. — А вот нужно было вовремя приходить. Де Анджелис улыбнулась, взяв телефон в руки. Открыв новостную ленту, девушка показала барабанщику фотографии. — Уютное кафе, — Итан улыбнулся. Фото сменяли друг друга: от селфи переходили к тем, которые были сделаны из-подтишка. Торкио чувствовал, как в груди разливалось тепло: радость за друзей не покидала парня уже 5 лет. Он смеялся с их шуток, расстраивался из-за проблем. Вот и сейчас Виктория заметила, как Итан сглотнул, как затряслись руки барабанщика. — Эдгар, не читай, — девушка осторожно забрала смартфон и потушила экран. — Они всегда многое пишут. Итан лишь грустно улыбнулся улыбнулся. — Это ведь про вас… Я сейчас должен тебя успокаивать. Виктория лишь подмигнула парню и прислонила голову к стене. — Ты как, Винченцо? — Нормально. Девушка сделала ещё один глоток. Она все не могла оторвать взгляд от Итана, который то и дело поправлял одеяло, откидывал волосы за спину. Некоторые пряди выбивались и так и норовили залезть в глаза парню, однако Торкио останавливал их на полпути. — Спасибо, Ит. — М? Ах это, — парень указал на кружку: — пустяки. Поправляйся побыстрее, главное. — А у меня есть выбор? С такой-то заботой, — и вновь смех разнёсся по номеру, проникая даже в самые тёмные углы. — К тому же, Дамиано явно хочет вернуться в кровать. — Ты его выгнала? — Он сам ушёл. Ну как… Тоненьким пальчиком девушка указала на раскладушку, которая находилась возле окна. Одеяло было небрежно уложено, а подушка лежала на самом краю. Барабанщик лишь покачал головой и, цокнув, приблизился к «спальному месту». — Боится заразиться? — Спросил Итан, поправляя подушку. — Кто? Дамиано? — Ага. — Нет! — Виктория улыбнулась и махнула рукой. — Скорее переживает, чтобы мне было комфортно. — А тебе так удобнее? — С ним — уютнее. — Понятно. В номере было тихо, лишь Виктория изредка отхлёбывала горячий чай. Сквозь приоткрытое окно до ребят доносились звуки Лондона: капли дождя, тяжело приземляющиеся на асфальт, машины, торопящиеся люди… А также свежий воздух проникал в небольшую светлую комнату. Казалось, что природа и не готовилась к осени: листва на деревьях была зелёной, словно сейчас был апрель, а не сентябрь. — Скоро летим в Италию, — задумчиво проговорила Виктория, глядя в окно. — Угу. Вот поэтому тебе нужно поскорее выздороветь. — Думаешь, у меня Ковид? — Нет. Вернее, я не знаю, — карие глаза обратили взгляд на девушку, свернувшуюся клубочком на кровати. — А ты? — Тем более. Не имею ни малейшего понятия, — улыбнулась Виктория. Чай наполнил теплом всё тело басистки, а потому сон всё ближе и ближе подкрадывался к девушке. Она почувствовала, как Итан укрыл её и тихим шагами вышел из номера. А вскоре мир начал расплываться и Виктория погрузилась в сон.