Вещи, которые мы обязаны попробовать вместе

      Их первое взаимное прикосновение произошло в замечательный вечер рабочей субботы.

      В то время на улице стоял достаточно прохладный для начала осени день и Джеремайя мог с уверенностью ответить, что тогда Брюс был одет в любимое чёрное пальто и его колючий жёлтый шарф неприятно сдавливал красивую шею миллиардера.       За время их частых встреч, Брюс всегда приходил в этом забавном ярком шарфе, который напоминал собою нечто родное и очень знакомое для Джереми. Возможно, думал мужчина, такая часть тёплой и яркой одежды была и у него в гардеробе раньше, когда жизнь казалась совершенно серой и бесполезной.       После утомительно долгой работы под землёй, в самом настоящем бункере-лабиринте, Брюсу хотелось отдохнуть, прогуляться и освежиться за счёт свежего и прохладного осеннего воздуха, какому желанию коллеги - Джеремайя никак не мог ответить взаимностью. Его сильный и бесконтрольный страх оказаться на улице был слишком велик, и мужчина не мог просто так жертвовать своим здоровьем и безопасностью ради обычной прогулки, даже если эта идея и казалась ему весьма симпатичной.       Мысль о том, что он может быть рядом с Брюсом ещё и на улице - делала с ним разные вещи, которые иногда Джереми был не в силах контролировать.       - Сегодня я бы хотел остаться тут, если ты не против, Брюс. Я все ещё не готов. – рука Джеремайи аккуратно дотронулась до чужого плеча, в знак извинения, прежде чем Брюс успел кивнуть и его лёгкая улыбка не заставила Джереми отвести короткий взгляд.       Он отказывался от прогулки уже не в первый раз и Брюс был не в праве осуждать мужчину за это, он действительно хорошо понимал, что переступать через собственные страхи парой ужасно тяжело.       - Конечно, - соглашается Брюс. - но могли бы мы заварить чаю? Я слегка устал. – взгляд парня был направлен на маленький чайник позади двух мужчин, который стоял прямо на рабочем столе младшего Валески и отражал собою яркий свет белых ламп.       Брюс предположил, что долгая работа с чертежами и прочими требующими кропотливой работы вещами, - имела свойство вызывать у людей кофеиновую зависимость, ведь, небольшого размера, но опустошённая на половину ёмкость с кофе, – стояла сразу же около чайника ожидая свою очередь. Но к сожалению, сегодня Брюс хотел выпить лишь чаю.       Джеремайя улыбнулся миллиардеру, он всегда так по-настоящему искренне улыбался, когда выдавались моменты совместного (хоть, и не долгого) отдыха, и их с Брюсом беседы из: “деловых”, становились просто: “приватными”. Мужчине нравилось слушать Уэйна, ему так же нравилось смотреть как губы парня красиво открываются и закрываются всякий раз, когда тот что-то заинтересованно рассказывал, а уголки его губ стремительно поднимаются вверх, демонстрируя по-настоящему добрую улыбку.       Была ли улыбка Джеремайи такой же красивой?       Думал ли Брюс о том, что она тоже может быть таковой?        Он надеялся, что тот думал.       Иногда, желание поцеловать человека напротив тебя давалось скрывать Джереми с трудом, ведь, его заинтересованный взгляд невольно изучал чужие алые губы и вечно сосредоточенное лицо, стараясь запомнить до мельчайших деталей расположение всех возможных веснушчатых пятнышек на бледном лице. Но кажется, что лицо Брюса было абсолютно чистым: Джеремайя даже не мог заметить на нем одной единственной родинки, что достаточно удивляло юного инженера, ведь, у него самого веснушки были рассыпаны по всему телу.       Джеремайя так отчаянно-сильно хочет прикоснуться к Брюсу, хочет показать, что его прикосновения могут до дрожи в коленях и до алого румянца на щеках быть приятными, что он не причинит вред, как это, зачастую, делали остальные посторонние люди в жизни юного миллиардера, и что Джереми – не его безумный брат, который лишь старался уничтожить все вокруг, а он именно тот – кто хочет построить все с самого его основания, как тому и положено было быть.       Брюс, прикоснись ко мне и я прикоснусь к тебе в ответ, пожалуйста.       - Почему именно Ксандер Уальд? – спрашивает Брюс, когда его теплый взгляд карих глаз направлен на весьма смущённого своим собственными мыслям Джеремайю.       Мужчина и забыл, что их беседа была весьма оживлённая, но ровно до того момента, пока Джереми не поддался на поводу бурных мыслей и не увяз в тягучем, как мед, желании поцеловать Брюса.       Джеремайя берёт в руки тёплую кружку с черным чаем внутри, занимая свои руки чем-угодно, но только не лицом Брюса, - и делает несколько медленных глотков, когда ему наконец удается связать свои мысли воедино.       - Я и сам толком не знаю почему выбрал именно этот псевдоним, но на тот момент жизни я хотел как можно скорее начать новую и оставить прошлое позади. – усмехается Джереми и спешит добавить.       - Имя, кажется, я позаимствовал из одной книги, которую прочёл более десяти лет назад, - улыбается Джеремайя и несколько расслабляется, вытягиваясь на мягком диване.       Личные беседы с Брюсом давали Джереми, - не только возможность насладиться приятным обществом миллиарда и коллегой по работе, но, - и не бояться стать осуждённым в чужих глазах, как это, помниться, было всю его сознательную жизнь. Брюс был наделён этой необыкновенной человеческой способностью: просто слушать собеседника и выглядеть до чёртиков заинтересованным в чужой истории. И самым удивительным, и главным в парне было то, что он не старался выглядеть таким заинтересованным, он действительно являлся таковым, что всегда не могло не радовать самого Джеремайю.       - Мистер Валеска, - вежливо произносит Брюс, даже не осознавая, что тем самым посылает нескрываемый жар в щеки мужчины напротив. – могу я вас кое о чем попросить?       Брюс выглядит слишком обеспокоенным и Джеремайя начинает беспокоиться о том, не сказал ли он случайно ничего грубого, или, наоборот – глупого? Мужчина очень не хотел, чтобы его собеседник чувствовал себя некомфортно рядом с ним, особенно, когда этот собеседник является человеком его первой настоящей симпатии.       Хоть взгляд миллиардера и остаётся таким же сосредоточенным как и прежде, - его пальцы крепко зацеплены за ткань чёрных штанов.       - О чем угодно, Брюс. Я всегда рад помочь тебе, ты же это знаешь. – уголки губ Джереми приподнимаются в лёгкой улыбке, прежде чем мужчина делает ещё несколько глотков чая и отставляет наполовину опустошенную кружку на ближайшую от него тумбочку.       - Поцелуете меня?       - Что? – тут же переспрашивает Джеремайя и его пальцы сплетаются между собой, а глаза стараются чётко сфокусироваться на чужом красивом лице, прежде чем возможное повторение вопроса не заставит Джереми задыхаться и развязывать свой тугой галстук на собственной шее.       Щеки Брюса покрываются едва заметным румянцем, а глаза быстро спускаются от глаз Джеремайи до его алых, но сухих губ, заставляя мужчину напротив себя неуместно поерзать бёдрами.       - Я очень хочу поцеловать тебя, Джереми.       Сейчас, когда Брюс выглядит достаточно смущённым, чтобы начать действовать самому, а Джеремайя до безумия глупо молчит, до сих пор не в силах осознать, что все это действительно происходит – они выглядят как двое неумелых учеников, которые совершенно не знают, что нужно делать в такой неожиданно развернувшейся ситуации.       К счастью, Джеремайя замечает чужую руку, которая ложится на его колено и слегка поглаживает, прежде чем карие глаза с желанием смотрят прямо на него и все разом становится таким простым, словно части труднейшей жизненной головоломки собрались сами по себе и выдали правильный ответ. Лабиринт наконец указывает на правильный путь.       Руки Джереми буквально срываются с места, горящие настоящим желанием дотронуться, и в тот же час оказываются уже на румяных щеках Брюса, который в свою скромную очередь прикрывает глаза и спешит первым прильнуть к чужим губам.       Брюс, Брюс, Брюс...       Джереми задыхается уже через несколько секунд своего первого в жизни поцелуя, конечно, только где-то глубоко в разуме, ведь, губы Брюса двигаются настолько потрясающе и умело, что это заставляет его живот напрячься, а руки спуститься на чужую талию, большими пальцами осторожно поглаживая кожу через ткань одежды.       Он разделил свой первый поцелуй с человеком, который ответил ему тёплой взаимностью.        Его губы сейчас целует Брюс.        У них есть взаимная симпатия и все это – не очередной план безумного братца, не очередная ложь из чужих уст.       Он знает это       Брюс улыбается сквозь поцелуй и Джеремайя чувствует это так же отчётливо, как и сильную руку на своём затылке, которая лениво сжимает пряди рыжих волос и ещё сильнее тянет их на себя.       Не в силах больше притворяться: будто бы Джереми не мечтал об этом моменте уже несколько месяцев совместной работы, не представлял Брюса, который будет увлеченно целовать его губы и издавать различные приятные звуки, - он наклоняет голову несколько под другим углом, позволяя поцелую стать таким.       Брюс скользит своим горячим и влажным языком по чужим губам, стараясь придать их движению больше скольжения и нужного поцелую комфорта, от чего Джеремайя вздыхает и тянется к собственному галстуку, в надежде вновь обрести свободу дыхания.       - Джеремайя, - говорит Брюс и перехватывает чужие руки прямо у его шеи, чтобы заставить мужчину посмотреть прямо в темные глаза - Могу я снять с тебя эту рубашку?       Он действительно это спрашивает?       Брюс, какой же ты милый. Конечно, ты просто обязан сделать это прямо сейчас.       - Брюс, ты можешь делать все что хочешь, пожалуйста, да.       Брюс улыбается, когда губы Джереми влажно, но все ещё осторожно соприкасаются с такими же его, - и втягивают в интенсивный, но сладкий поцелуй.        На губах Брюса стойкий вкус фруктового чая, который Джеремайя сам лично ему заваривал минутами ранее, или часами, он совершенно потерял счёт времени рядом с ним и точно сказать уже не мог. Этот черноволосый парень давал Джеремайе столько всего, что никогда прежде ему ещё не давали другие люди. Поддержка, множество мягких и добродушных улыбок, доверие, и самое значимое – честность. Брюс всегда был честным с Джереми, и это так чертовски сильно возбуждало мужчину. Каждый раз, когда Брюс говорил откровенно и даже имел смелость делиться собственными переживаниями с инженером, – Джеремайя представлял как подарит этому парню весь свой мир, если такое, вообще возможно было сделать.       Потрясающий, ты такой потрясающий, Брюс.       Миллиардер, не разрывая поцелуй, спешит стянуть с чужой шеи тугой галстук с забавно прикреплённой на него шпилькой, и сразу же отбрасывает его куда-то в сторону, особо не заботясь куда он в итоге падает. Пальцами медленно пробегая по чужой шее, он вызывает малую волну мурашек у мужчины, и тихий вздох где-то около красноватого уха Брюса.       Его уши были такими аккуратными. Они выглядели действительно так, что хотелось с особой нежностью их укусить, и в тот же час облизнуть, потянув мягкую мочку на себя, усмехаясь.       Джеремайя помогает парню расстегнуть пуговки на его собственной приталенной и цветной рубашке, и сразу же подаётся вперёд, чтобы чмокнуть уголки губ Брюса, прежде чем парень успеет шумно выдохнуть и с малым разочарованием опустить взгляд на свои штаны.       Брюс возбудился так быстро, это было почти что стыдливо, но внезапно появившееся чувство имеет свойство сразу же и раствориться, как только Джереми ему усмехается и с особой нежностью целует в аккуратный нос.       - Я уже твёрдый. – произносит Брюс и его ладонь легко сжимает припухлость своих штанов, пока взгляд заинтересованно, но неуверенно осматривает голые участки бледной кожи Джеремайи, к которым наконец можно было притронуться.       Брюс, Брюс, ты можешь трогать меня где только пожелаешь, я так хочу чтобы ты это сделал.       - Я тоже. – тихо соглашается Джеремайя и его пальцы цепляются за ширинку чужих штанов. – Могу я...?       - Да, - бормочет миллиардер, добавляя в конце слово, которое вселяет в Джеремайю достаточно уверенности, чтобы подумать о предстоящем минете для Брюса. – пожалуйста.       Джеремайя открывает рот, чтобы что-нибудь ответить, но Брюс считает это совершенно не нужным в данный момент, а поэтому, целует того в губы, в тот же час упираясь ладонями в чужую грудь, не забывая глубоко дышать.       Они все ещё сидят на большом диване, который расположен в гостиной комнате бункера, и оказывается, что такая тут действительно имеется. Брюс заметил её ещё в первый раз, посетив этот необычный подземный дом. В гостиной комнате стены были увешаны красивыми изысканными рисунками лабиринтов и необычных дворовых деревьев, которые, как думал Брюс, Джеремайя рисовал сам. Сразу же, возле очередной двери ведущей прямо в спальню юного инженера, – расположился холодильник, что было весьма странным, но интересным ходом к дополнению общего интерьера.       Сейчас миллиардер старался успокоить своё сбившееся дыхание, ведь, ранее ему уже приходилось целоваться с различными девушками, которых он то и дело всегда встречал в любимом клубе по ночам, в своё не самое лучшее время жизни. Он помнит, как отчаянно старался заглушить общую боль, где-то глубоко сидящую внутри него самого очередными бутылками шампанского и неуклюжими поцелуями.       Но сейчас – это была не обычная девушка с клуба, которая старалась соблазнить миллиардера своими тонкими ногами и весьма большим бюстом, чтобы просто развлечься и забыться.       Джеремайя сидел перед ним таким несвойственно расслабленным, каким Брюсу ещё не приходилось видеть его ранее, и это заставляло что-то горячее, словно лава, разлиться внизу живота юного миллиардера, посылая в действия новую волну желания к прикосновениям.       Джереми быстро дышал, а его рыжие светлые волосы растрепались из-за рук Брюса, что заставило парня почувствовать некую гордость за проделанную им ранее работу.       Сейчас он целовал этого мужчину.       Сейчас именно Брюс имел возможность изучать его красивое тело, водить пальцами по его румяным щекам, оставлять быстрые поцелуи на аккуратном ровном носу, и после, - целовать его вновь.       Он был рад, что Джеремайя отвечает ему взаимностью, что мужчина делает это потому, что сам того безмерно желает.       Мистер Валеска, прикоснитесь ко мне. Вы можете снять с меня всю одежду, но прикоснитесь.       Джеремайя выглядел настолько очарованным всей сложившейся ситуацией, что его рукам удалось не сразу щёлкнуть увесистой пряжкой чужих штанов, но сделав это, его зелёные глаза устремили сосредоточенный взгляд на Брюса, и мужчина неосознанно тихо прошептал:       - Я не совсем знаю, что я делаю, Брюс, но если я вдруг сделаю что-нибудь не то, - скажи мне это сразу, хорошо?       Брюс одобряющие махнул головой несколько раз, прежде чем его пальцы обхватили чужое запястье около своей расстёгнутой ширинки и сильнее сжали, обдуманно направляя руку Джереми внутрь своих штанов.       - Ты можешь двигать пальцами как захочешь, я очень возбуждён, Джеремайя.       - Как захочешь, Брюс. Я сделаю всё.       Джеремайя протиснул свои пальцы внутрь и сразу же понял, что нижнее бельё Брюса было весьма мокроватым, что явно свидетельствовало о том, что предэякулят из его налитой кровью головки выделялся обильно уже не первую секунду их близости. Пальцы мужчины сквозь тонкую ткань нащупали твердоватый член Брюса и постарались мягко его сжать, чтобы хоть как-то облегчить нетерпимое давление, принуждая черноволосого парня окончательно закрыть глаза и облокотиться о спинку дивана, нервно вздыхая.       Мужчина не смел отводить взгляд от карих глаз, ему было слишком приятно видеть то, как Брюс вздыхает и закрывает свои глаза всякий раз, когда пальцы Джереми начинали двигаться внутри его тесных штанов.        Джеремайя почти что отчаянно желал прикоснуться к настоящей коже Брюса, увидеть его твёрдый член, возможно, только если Брюс разрешит, - взять его в рот, чтобы почувствовать этот иной вкус парня. Вкус человека, который одним своим присутствием делал Джереми счастливым.       Брюс, Брюс, не сдерживай себя. Я хочу услышать насколько тебе сейчас приятно.       Неприятная тяжесть в собственных штанах отразилась почти что болезненно и в яйцах, и в налитой кровью головке, стараясь привлечь к себе должное внимание мужчины, на что Джереми лишь вздохнул и осознанно выбрал вариант немного потерпеть. Изначально кончить должен Брюс, он хочет, чтобы именно он первым испытал невозможный оргазм и чувство свободы, которое сам Джереми хочет ему подарить.       Боже, блять, он хочет подарить Брюсу всю свою жизнь, если только это - сможет его порадовать.       - Джереми, Джереми, - шепчет Брюс и его бедра начинают слабо двигаться поверх дивана, прежде чем голос звучит сдавленно, почти что незаметно умоляя. – твои пальцы так хорошо двигаются, пожалуйста... Джереми? – глаза Брюса туманно оглядывают мужчину прямо перед собой.       - Брюс, Брюс, ты такой красивый, я так сильно хочу, чтобы тебе было приятно.       Джереми тянется к чужим губам и легко касается их своим языком, прежде чем прильнуть к ним и смело улыбнуться сквозь поцелуй, показывая всю его радость, передавая весь свой немалый спектр эмоций на данный момент.       Дрочить Брюсу станет одним из любимейших занятий Джеремайи, он убеждается в этом прямо сейчас, когда Брюс поспешно, но достаточно громко для первого в этот вечер стона выдыхает, а его рука перемещается Джеремайе на щеку, сжимая в жесте одобрения, пока одна из его ног быстро, но невысоко поднимается и ложиться поверху ноги Джереми, заставляя мужчину вздрогнуть и издать отчаянный стон.       Брюс, в тот же час, останавливает движения пальцев чужой руки в своих штанах, одним нежным движением запястья, заставляя Джеремайю с вопросом в глазах посмотреть на Брюса рядом.       - Ты в порядке?       - Почему ты не трогаешь себя?       Джеремайя облегченно вздыхает.       - Брюс, изначально я хочу, чтобы было хорошо тебе, но как только... – не успевает договорить инженер, как Брюс целует уголки его чудесных губ и с малой улыбкой на лице перебивает.       - Джеремайя, я хочу чтобы нам обоим было хорошо. Ты не должен терпеть ради меня.       Джереми выглядит достаточно смущённым таким откровенным ответом, но каким-то чудесным образом его взгляд остаётся прежним и сосредоточенным, из-за чего мужчина не может не сдержать желания вновь пошевелить несколькими пальцами, трогая член Брюса поверх глупой ткани белья.       Как же сильно он хочет увидеть Брюса без одежды.        Почему он не снял с него штаны, когда была такая возможность?       Но, он хотел, и хочет, чтобы Брюс делал так, как ему самому комфортно, поэтому, сейчас мужчина не имел права и стараться быть недовольным.       Прямо сейчас перед Джереми Брюс был почти что на грани своего оргазма, что выглядело до боли в члене восхитительно.       Брюс рвано вздыхает, когда Джеремайя повторяет движение пальцами, но уже несколько увереннее прежнего, прежде чем происходит что-то резкое и непредсказуемое для обоих мужчин.       Жар в груди заставляет Джереми двигать пальцами в чужих штанах быстрее и более отчаянно, а его собственное дыхание становится более громким и заставляет одну из рук Джеремайи переместиться на свои чёрные слаксы и сжать пальцами пульсирующий под тканью член.       Джереми прямо сейчас смотрит на него, его кадык быстро двигается: вверх-вниз, вверх-вниз, а глаза закатываются, когда в следующую секунду бедра с новой силой приподнимаются вверх над диваном и его голос звучит на грани хрипло.       - Джеремайя, Джеремайя, ох...Боже.       - Брюс, Брюс... – шепчет Джереми, и его рука сжимает собственный член сильнее, когда мужчина сдавленно выдыхает и губы судорожно находят губы Брюса рядом со своими, накрывая и влажно касаясь повсюду.       Его тело вздрагивает во всех возможных напряженных ранее точках, а член достаточно долго, но приятно пульсирует, пока губы неряшливо покрывают лицо Брюса короткими поцелуями, прежде чем осознание достигает разума Джереми с особой скоростью.       Он кончил в штаны, не касаясь члена голыми руками.       Он почти что вообще его не касался.       Он кончил только от одного вида Брюса и собственных пальцев в его тугих штанах.       Господи, блять, он впервые кончил сухо и даже не касался себя.       В то время как Брюс откинул голову на спинку дивана и продолжал учащённо дышать. Его грудная клетка вздымалась вверх всякий раз, когда миллиардер намеревался прикоснуться к собственному члену и поправить бельё в нужном ему комфорте.       Он выглядел таким по-особенному домашним. Джеремайя так рад видеть его таким.        Он был рад осознать, что это чудесное состояние Брюса было его рук дела.        Он считал, что может быть являлся действительно влюблённым в этого парня.       Карие глаза устремили свой взгляд на Джеремайю, прежде чем с лёгкой усмешкой заявить:       - Лучший поцелуй за все моё время.       Джеремайя не может сдержать тихого смеха и поэтому, спешит с ответной улыбкой обнять лицо Брюса своими руками, прежде чем с любовью целует чужие губы и чувствует ответные, такие же мягкие прикосновения на своей талии.       Они делают друг друга по-настоящему счастливыми, и впереди было ещё столько различных вещей, которым они готовы учиться вместе.       Брюс хочет подарить Джеремайе настоящее свидание, а Джеремайя хочет, чтобы Брюс был счастлив сидеть с ним за одним столом и делить на двоих вкусную еду.       Это были хорошие вещи. Все хорошие способы, которыми вы меняете друг друга.